1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 
— Откуда ты знаешь? Я даже не уверен, что врать вообще возможно. Правда меняется от места и времени. Люсиндера выбрали? Выбрали. Значит, на том свете на него смотрели благосклонно.
    
И он тоже взглянул на меня благосклонно.
   
   
    
     
253. Полицейское досье
    
    
Рапорт в компетентные органы
    
Мы вас предупреждали. Уже слишком поздно. Начались проблемы.
    
    
Ответ компетентных органов
    
Ситуация по-прежнему под контролем. Не нужно нас недооценивать.
   
   
    
     
254. Иудейская мифология
    
    
Когда дрожат держатели дома…
    
     Экклезиаст, XII.
     Отрывок из работы Фрэнсиса Разорбака «Эта неизвестная смерть»
    
   
   
    
     
255. Разъясненное прошлое
    
    
После перевыборов Люсиндера экспериментальная танатонавтика стала танатонавтикой массовой. Люди все чаще и чаще уходили в глубины рая.
    
Безнаказанным это не осталось.
    
Любой мог прикинуться, что встретил ангела и принес с того света невероятную сенсацию. В одном из выпусков телевизионных новостей объявили о том, что найдена реинкарнация Адольфа Гитлера. В новой жизни он стал бонсаем.
    
— Бонсаем! — поразилась Роза. — Я думала, что человеческая эктоплазма уже не может принять форму растения.
    
— После беседы со святым Петром мне кажется, что такое иногда возможно, — сказала Амандина. — Обычно человека реинкарнируют так, чтобы он мог улучшаться, но если он вел себя как дикое животное, его переводят на уровень животного. А если человек зверствовал так, как даже зверь не способен, то он становится растением или даже камнем.
    
Я не верил своим ушам. Гитлер — бонсай в чьей-то гостиной!
    
Этот бонсай был найден по адресу, указанному одним словоохотливым ангелом. Дерево в горшке принадлежало подростку из довольно богатой семьи. Владелец растения не знал, что жизнь бонсая — одно сплошное наказание. Он за ним тщательно ухаживал и всячески заботился.
    
Я долго размышлял об этом и наконец понял. Бонсай подвергают непрерывной пытке. Растение помещают в слишком маленький горшок и систематически подрезают корни и ветви. Медленная казнь растения превращена в искусство. Жизнь бонсая — без воды, без пищи, с постоянно отсекаемыми ветками — сплошная мука. Дерево не может нормально развиваться, оно навсегда остается карликом, а ведь все живое на нашей земле имеет право расти.
    
Китайцы заставляли девочек ходить в крошечных башмаках, потому что считали, что маленькие ножки выглядят красиво. Но для бонсая дело обстоит в тысячу раз хуже! Тут речь идет не только о ногах. Деревьям обрубают и верхние конечности — ветви, и нижние — корни. И так изо дня в день.
    
Родиться бонсаем — самая изощренная пытка для военного преступника. У меня даже мурашки побежали по коже, когда я вспомнил, как родители из экономии заставляли меня донашивать тесные ботинки, брюки и другие вещи за моим братцем Конрадом.
    
Молодцы архангелы, снимаю шляпу! Нашлись, впрочем, те, кто счел себя более мудрым и справедливым судьей, чем архангелы. Многие требовали смертной казни для Гитлера-бонсая. Его медленно выкапывали из земли, пока смерть не избавила его (к моему великому сожалению) от мучительной пытки.
    
Затем хлынул поток «откровений» разной степени достоверности. Я не был так уж склонен верить ангелам, которые болтали с кем ни попадя, и довольно настороженно относился к новым открытиям. По словам некоторых туристов на тот свет, Равальяк был неповинен в смерти Генриха IV. Железная Маска оказался сестрой Людовика XIV. Рауль Валленберг, шведский дипломат, отважно спасавший венгерских евреев в нацистскую оккупацию, действительно погиб от руки КГБ, так же как и мученики Сопротивления из «Красной капеллы», преданные своими товарищами, французскими коммунистами. Джон Леннон сам попросил убить его, решив покончить с собой. Шевалье д’Эон[43] был гермафродитом. Николя Фламель[44] сколотил капитал, грабя и убивая горожан, и объяснил внезапно свалившееся на него богатство тем, что раскрыл тайну философского камня. Джек Потрошитель оказался Вильямом Гуллем, личным медиком королевской семьи.
    
Было обнаружено, что все тираны понесли наказание в следующей жизни. Сталин превратился в лабораторную мышь, Муссолини стал цирковой собакой, Мао — канарейкой, а почти все южноамериканские генералы-фашисты реинкарнировали в гусей, откармливаемых к Рождеству.
    
Некоторые люди сумели использовать эти странные небесные откровения в личных целях. Эти хитрецы рассказывали о своих прошлых жизнях, чтобы получить выгоду в нынешнем существовании. Парижский бакалейщик-азиат, уверявший, что он — реинкарнация Модильяни, подал в суд на наследников художественных галерей, чтобы они вернули ему деньги, которые их предки выручили за «его» картины. Одна очаровательная ведущая телевизионных занятий по аэробике клялась, что является воплощением Боттичелли и сколотила целое состояние, продавая с аукционов картины великого художника, изъятые из музеев.
    
Всевозможным судебным тяжбам не было конца! Как утверждали некоторые, вся человеческая история нуждалась в пересмотре, уточнении, разъяснении и демистификации.
   
   
    
     
256. Христианская мифология
    
    
Очищение и исправление души — это требование самой природы. Исцеление произойдет если не в этой жизни, то в следующей или позднее.
    
     Св. Григорий Нисский.
     Отрывок из работы Фрэнсиса Разорбака «Эта неизвестная смерть»
    
   
   
    
     
257. Докатились
    
    
Фредди-младший подрастал, а наш интерес к танатонавтике падал, хотя среди широкой публики он, напротив, не переставал шириться.
    
Я все больше замыкался в единственной вселенной — моей семье. Мир распахнулся, а я захлопнулся. В то время я был уверен, что главное в жизни — это жениться, завести детей, создать крепкую семью, чтобы она протянула как можно дольше. Здоровая семейная жизнь продолжается до тех пор, пока не станет атавизмом, и заодно позволяет предотвратить появление детей с эмоционально-психическими нарушениями, склонных к тирании или, наоборот, апатии.
    
Я был счастлив, любил Розу, со страстью занимался воспитанием Фредди-младшего, ожидая его интеллектуального пробуждения. Я привил ему вкус к чтению, так же как раньше сам перенял его у Рауля. Роза учила ребенка наблюдать звезды. Когда-то люди смотрели на звезды, и их проблемы казались им ничтожными. Теперь же, из-за нас, все изменилось.
    
Мне казалось, что, передавая Фредди свою жажду к чтению, я дарю ему свободу, благодаря которой он потом сможет заняться самообразованием. Каждый вечер я рассказывал сыну то, что считал самым увлекательным для трехлетнего ребенка: легенды, сказки, мифы, короткие истории.
    
Но за стенами нашей уютной квартирки на общество, не переставая, обрушивались — с некоторой задержкой, не без того, — ударные волны танатонавтического движения, пионерами которого мы были.
    
Однажды Стефании довелось пережить весьма нервный день. На улице к ней подошел человек и предложил кучу денег. Не «за переспать», а просто так, от чистого сердца! Ей пришлось устроить драку, чтоб избавиться от назойливого предложения.
    
— Я по горло сыта всеми этими ханжами, лицемерами, гнилыми доброхотами!
    
— Может, тебе нравятся бандиты с большой дороги? — спросила Роза. — Что за бред!
    
От гнева Стефания стала вся красной.
    
— У меня бред?! Раньше как было: если кто-то вел себя благородно, то только потому, что сам этого хотел. У него был выбор: быть добрым или злым, он был свободен выбрать добро. А теперь? Весь свет добр из чистого суеверия! Все трясутся, что будет, когда их вызовут на экзамен. Вот это и есть бред!
    
Тут в дверях, которые уже никто не пытался закрывать, появился попрошайка, одетый в обноски. Он совершенно невозмутимо прошел к нашему холодильнику, вытащил оттуда бутерброд с копченым лососем и банку холодного пива. Придвинул стул и сел к нам за столик, с интересом ожидая продолжения разговора и готовый сам в нем поучаствовать.
    
Стефания бросилась на него и раньше, чем он успел понять, что к чему, выхватила из его рук оба ценнейших предмета.
    
— Как вам не стыдно! — воскликнула она.
    
Тот пялился разинув рот на итальянку, которая была вне себя. После всех этих открытых дверей, он и все ему подобные привыкли входить в любую квартиру и брать что захочется.
    
— Да вы… вы… вы ненормальная! — забормотал он.
    
— Ты, деревенщина, тебя что, не учили, что стучаться надо?!
    
Бомж оскорбился:
    
— Вы смеете отказать мне в милостыни?!
    
— Да кто тебе отказывает? Тебе говорят просто, что ты весь дом уже провонял своим дерьмом!
    
Человечишка повернулся к нам с Розой, будто призывая в свидетели.
    
— Это ей все в узелки пойдет, пусть даже и не думает… Если она отказывает мне в милостыни, ей запишут кучу штрафных баллов в карму!
    
Мы обеспокоенно уставились на Стефанию.
    
Злорадно ухмыляясь, бомж тоже буравил ее глазками.
    
— Хорошо, я уйду. Но не удивляйтесь, если потом родитесь… (он на мгновение задумался, подыскивая наказание) с опухолью в мозгу.
    
Не обращая внимания на вонь, Стефания вплотную придвинулась к нему.
    
— Что ты сказал?
    
Тот опять усмехнулся и с издевкой громко повторил:
    
— Я говорю, опухоль! Рак мозга!
    
Я не заметил, когда итальянка успела замахнуться, но стаканы на столе зазвенели от звука пощечин.
    
Бомж был скорее поражен, чем обозлен. Эта дамочка осмелилась ударить просящего милостыню! Он потер пылающие щеки.
    
— Вы меня избили! — заявил он, вытаращив глаза.
    
— А то. Могу еще надавать, мне ничего не стоит. Рак? Отлично. А пока что буду развлекаться. Например, если ты через секунду отсюда не уберешься, я врежу тебе коленом туда, куда мне хочется.
    
— Она меня избила! Избила! — заныл нищий.
    
И тут ему внезапно пришло в голову, что эта пара оплеух возвела его чуть ли не в ранг мученика. Стать жертвой агрессивной, необузданной мегеры — это наверняка принесет кучу премиальных баллов.
    
Он выбежал за дверь совершенно осчастливленный.
    
Стефания обернулась к нам, вытирая пот со лба.
    
— Даю слово, они все уже ошалели! — воскликнула она.
    
Мы не знали, что сказать. Честно признаться, мы с Розой испугались за нашу подругу. А вдруг она и правда родится с опухолью?
    
— Не надо было тебе так рисковать. Никогда не знаешь… — начал было я.
    
Она оборвала меня безо всяких церемоний:
    
— Вы что, не видите, что теперь наш мир населен одними только слизняками? Ни тебе эмоций, ни страхов, ни конфликтов! Вокруг сплошные трусы, бесхребетные, суеверные червяки. Они не добрые. Они просто эгоисты. Дрожат только за свою карму. Делают добро, только чтобы обеспечить себе местечко получше в следующей жизни. Вот что меня бесит!
    
Я внезапно осознал, что и я тоже в глубине души всегда был добрым из-за собственного эгоизма. А еще из-за лени, чтобы не осложнять себе жизнь. Быть злодеем — значит серьезно и плотно заниматься другими людьми, размышлять, как к ним можно подобраться, изобретать разные грязные приемчики. А вот быть добрым, кротким — это значит никого не трогать, да и самому на рожон не лезть. Кротость — это, знаете ли, самооправдание для равнодушных.
    
Стефания мерила шагами нашу гостиную, как лев в клетке.
    
— Я вами уже сыта вот по сюда. По самые уши сыта этой вашей добротой. Меня тошнит от всех этих людишек с той самой поры, как мы открыли им тайну, что должна оставаться тайной. Желаю здравствовать, дорогие танатонавты! С меня хватит.
    
И с этими словами она вышла вон.
    
Стефания собрала свои вещи и покинула «Бют-Шомон», даже не попрощавшись с Раулем, хотя тот, пусть даже и пьяный, все равно оставался ее мужем.
   
   
    
     
258. Иудейская мифология
    
    
Равны ли между собой тело и душа перед Божьим судом?
    
Тело может обвинить душу в совершении греха, потому что, когда та его покидает, тело остается инертным на дне могилы. На это душа может возразить, что, мол, покидая грешное тело, она безмятежно взмывает в воздух, словно птица.
    
«Могут ли душа или тело избежать Божьего суда?» — спросили однажды у мудреца. Как и все прочие мудрецы, тот ответил иносказательно, притчей про короля, который взял себе двух садовников: одного слепого, другого безногого.
    
Безногий тут же пришел в экстаз при виде сочных фруктов. «Подставь мне спину, — попросил он слепца, — я их тогда смогу нарвать. А потом мы вместе полакомимся». Слепец не смог удержаться от соблазна, и, когда вернулся король, в саду не осталось ни единого фрукта. Сильно удивленному монарху слепец ответил, что ничего подозрительного не увидел, а безногий сообщил, что сам он не в состоянии лазать по деревьям.
    
Король недолго раздумывал. Он приказал безногому влезть на слепца. И удары батогами получили они оба, будто были одним человеком.
    
Точно так же, вместе, можно рассматривать душу и тело. Точно так же, вместе, предстанут они перед судом.
    
     Вавилонский Талмуд (Санхедрин 9, а/б).
     Отрывок из работы Фрэнсиса Разорбака «Эта неизвестная смерть»
    
   
   
    
     
259. Учебник истории
    
    
Благодаря танатонавтике весь свет узнал мир, процветание и счастье. Человек наконец реализовал то, о чем мечтал три миллиона лет с момента своего появления на Земле. До сих пор смерть считалась болью, мукой. После того как Континент Мертвых был разведан, эти страхи рассеялись. Веди себя хорошо на Земле, и на том свете тебя ждет компенсация.
    
Благодаря танатонавтам исчезновение войн, ненависти и зависти с лица планеты провозгласило наступление новой эры. Американский палеонтолог Сандер предложил заменить устаревшее название хомо сапиенс на более современное: хомо танатонавтис. Хомо танатонавтис — это человек, ставший отныне повелителем не только своего существования и своей смерти, но и всех своих жизней, как прошлых, так и будущих.
    
Какой скачок совершило человечество!
    
     Учебник истории, вводный курс для 2 класса
    
   
   
    
     
260. Поход в музей
    
    
Жизнь продолжается, пусть даже и без Стефании.
    
Мы с Розой решили потратить уик-энд, выпавший на Троицын день, чтобы свозить Фредди-младшего в знаменитый Смитсоновский институт в Вашингтоне, где хранились все реликвии нашей авантюры. Поездка стоила того. В этом импозантном сооружении из стекла и бетона мы вновь обнаружили свое древнее пусковое кресло, с волнением прочитали список первых добровольцев, принесенных в жертву танатонавтике, затем постояли перед своими копиями — восковыми фигурами, занятыми повседневной танатонавтической работой.
    
Мне лично кажется, что сам я на себя не похож: уж очень подозрительная у меня ухмылка, да и шприц скорее лошадиный. Амандина удалась много лучше: она походила на старлетку в черном платье, которое сидело на ней как влитое.
    
В углу под капельницей лежала телесная оболочка Раджива Бинту, индийского танатонавта, застрявшего в стране наслаждений. Если он когда-нибудь захочет проснуться, то в его распоряжении окажется собственное тело, сберегаемое в этом прозрачном морозильнике. Сбоку стоял стенд, извещавший, что его серебристая пуповина до сих пор цела и невредима.
    
Имелся еще макет бронированного убежища Брессона, сопровождаемый описанием его злосчастного путешествия. В экспозиции также была представлена группа движущихся марионеток, изображавших различные танатохореографические композиции, созданные раввином Фредди Мейером для коллективных полетов. Гигантская фреска тридцать на десять метров достаточно точно воспроизводила картину битвы за рай. Если нажать на соответствующую кнопку, можно было даже прослушать звуковое оформление этого сражения с охами и ахами на разные лады, с возгласами «получай, тварь проклятая!», «смерть неверным!», «внимание, я умираю!», а также со звуками ударов и раздираемой эктоплазменной плоти при обрыве пуповины. Это довольно глупо, ведь эктоплазмы, пусть даже танатонавтические, не производят никаких звуков, а если даже и производят, то они не распространяются по межгалактическому пространству.
    
Смитсоновский институт огромен. Повсюду виднеются стратегически расставленные автоматы по продаже воздушной кукурузы, горячих сосисок и напитков со льдом, призванные, надо думать, создавать эффект присутствия в раю. Американцы вечно удумают что-нибудь этакое.
    
В центре главной галереи возвышается статуя Феликса Кербоза, через столетия пожимающего руку Христофору Колумбу. Нет, наверное, смысла лишний раз упоминать, что этот улыбающийся красавец не имел ничего общего с тем коренастым верзилой, которого мы знали.
    
Я достаточно четко представлял себе, как на монетах появится его новый греческий профиль вместе с нашим девизом: «Вперед, только вперед, навстречу неизвестному!»
    
Мне лично больше нравился старый лозунг: «Вместе против дураков!» А что? Вполне актуальный призыв.
    
Довольно любопытно было взглянуть на действующий макет сцены, где происходила беседа с эктоплазмой Донахью. Три престарелых восковых автомата с белыми бородами лопатой восседали на прозрачном холме из плексигласа под неоновым освещением (от светящейся горы Последнего суда, надо полагать) и неустанно повторяли своими двигающимися ртами: «Здесь проводится взвешивание всех добрых и плохих поступков твоего прошлого существования!»
    
В глубине зала стоял датчик полета эктоплазмы (изобретение Розы, моей супруги) со своей гигантской параболической антенной и экраном с имитацией зеленых пятен-сигналов. Ощущение, будто мы оказались в «Бют-Шомон»!
    
Гвоздем экспозиции был, конечно, сооруженный сотрудниками музея вполне правдоподобный макет рая. Конус из папье-маше высотой тридцать метров в районе входной воронки превращался в постепенно сужающуюся трубу-коридор диаметром метра два на конце. Достаточно встать на бегущую дорожку, и вас медленно понесет вдоль коридора с изменяющимися цветами. Проникновения за коматозные стены имитировались занавесками из плотной и гибкой пластиковой бахромы, не позволявшей видеть, что творится дальше.
    
При пересечении каждого такого пластмассового Моха раздавалось громкое чмоканье, а затем посетитель оказывался в коридоре новой территории: черной, красной, оранжевой и так далее. По мере продвижения вокруг нас загорались диапозитивы, иллюстрирующие наши повествования о Континенте Мертвых. Откуда-то доносился голос комментатора: «Обратите внимание на некоторые примеры демонов, увиденных первыми танатонавтами при выходе за Мох-1». Кошмарные изображения даже отдаленно не напоминали нашего общего друга Сатану.
    
Что же касается зоны наслаждений, то организаторы выставки решили не шокировать детей. Туземные персонажи довольствовались поцелуем в губы. На территории терпения дорожка тормозилась так резко, что у многих возникало впечатление, что система сломалась. В зоне познания бестелесный голос вещал о теореме Пифагора, a² + b²= c². Так сказать, смертельный курс школьной математики. В качестве вершины красоты предлагалось полюбоваться на несколько рахитичных бабочек вкупе с насмешливыми дельфинами.
    
Семейства посетителей фотографировали направо и налево, бурно обсуждая малейшие замечания магнитофонного гида.
    
— Будешь себя хорошо вести, тоже съездишь в рай, — внушал один из папаш своему чаду.
    
Такие вещи Фредди-младшему я говорить остерегался!
    
В конце бегущей дорожки имелся самый прозаический выход. После многочасового заключения в музее свет дня играл роль белой территории. Мерси! Нет лучшей награды утомленным посетителям. В обширном зале теснились кафетерии, где можно было присесть и отдохнуть, а также киоски сувениров, причем даже с более богатым выбором, нежели в магазине моей матери: футболки, макеты пусковых кресел, фигурки демонов, ангелов, книги с ангельскими или дьявольскими картинками, продуктовые спецнаборы для танатонавтов.
    
Фредди-младший поминутно дергал отца за бороду и требовал брелки с именами ангелов, которых не хватало в его коллекции. Я же мучился искушением, глядя на видеокассету с компьютерной графикой, обещавшей познакомить с «подлинными» ощущениями танатонавтического полета.
    
Кассету я так и не купил. Весь этот ворох товаров и суета стали мне действовать на нервы. Турпоездку на ту сторону Атлантики мы свернули досрочно.
   
   
    
     
261. Иудейская мифология
    
    
Рождение человека на Земле, так же как и его смерть, приводят только к перемещению духа, который уходит из одного места в другое. Это и называется Гилгулим, трансмиграция душ.
    
     «Зогар»
     Отрывок из работы Фрэнсиса Разорбака «Эта неизвестная смерть»
    
   
   
    
     
262. Кармография
    
    
Танатонавтика стала настоящим массовым спортом. С ума можно сойти, какое число людей бросалось на тот свет, чтобы заранее прочувствовать вкус своего последнего пути. Смерть, в конце концов, — и это истинная правда — касается всех и каждого.
    
Видя такое столпотворение в космосе, обычные покойники продирались, как могли, сквозь толпы «туристов» с целыми пуповинами, кои предвкушали ливень новых, оригинальных ощущений.
    
Японцы составляли подавляющую часть таких групп. Для них танатонавтика была видом поиска своих предков, культ которых очень прочно сидел в этой нации. Отсюда не приходится удивляться, что одна японская компания первой выбросила на рынок «эктоплазменные товары». Были наняты медитаторы в дзен-буддистском стиле, коим поручалось проецировать эти предметы в рай и обслуживать там клиентов силой своей мысли.
    
Очень скоро крупнейшие компании развернули эктоплазменный маркетинг. В 2068 году внимание как усопших, так и танатонавтов было впервые привлечено к рекламе, размещенной по дороге к реинкарнации: «Освежите душу Кома-Колой!»
    
Страховые общества пошли по стопам одной из фирм в Атланте. «Как, вы опять здесь?! Какая непредусмотрительность! При следующем перевоплощении подписывайтесь на полисы Американского общества генерального страхования. АОГС, гарантии на все существования!»
    
Поначалу реклама ограничивалась внешним венчиком воронки, но вскоре ее можно было видеть за первой коматозной стеной.
    
На свет возникали все новые и новые специализированные рекламные агентства. Никого не спрашивая, они столбили за собой лучшие участки, которые мы в свое время наносили на карты. Монахи трудились посменно и, сосредоточившись в молитве, с высокой точностью проецировали в нужные места те сообщения, что теперь могли быть прочитаны с Континента Мертвых.
    
На тариф влияла только площадь рекламы. Имелись разные форматы: от 1 × 2 метра до 10 × 20 метров. В небе нет никаких ограничений, все зависит от энергии медиума.
    
В клиентах недостатка не было. После Кома-Колы и АОГС рекламные места оптом скупали турагентства эктоплазменных вояжей («Летайте танатолетами Некрофлота!»), производители одноразовых пеленок («Непромокаемые подгузники — гарантированный комфорт для умирающих и новорожденных!»), молочных продуктов («Йогурт «Транзит» — без тяжести в желудке — прямо в рай!»), постельных принадлежностей («Матрасы «Сомнис» — секрет успешной медитации»), пусковых кресел (это уже мой братец Конрад постарался. «Стартовое кресло «Император» — катапульта на тот свет. Удиви других мертвецов!»), рок-группы («Музыка в стиле морго-строй, ангелы — и те ее уважают!»), не говоря уже про выпивку («Фруктовый аперитив «Люциллус»: не стыдно чокнуться с серафимом»).
    
Некоторые особо одаренные медиумы могли даже сделать рекламу с бегущими огнями. Отныне у прибывающих в черную дыру рая возникало впечатление, что они находятся у входа в колоссальный супермаркет. Что бы там ни думал себе Рауль, а Континент Мертвых действительно сейчас оказался в руках торговцев.
    
ООН, впрочем, сформировала международный этический комитет по борьбе со злоупотреблениями. Запрещалось рекламировать медикаментозные стимуляторы памяти («С «Мемориксом» вы припомните все совершенные вами глупости») при входе в черную зону недобрых воспоминаний. Никакой рекламы надувных секс-кукол в красной зоне фантасмагорий, наручных часов в стране терпения, энциклопедий в зоне познания, картинных галерей на территории абсолютной красоты. Ни к чему усугублять!
    
На полках библиотек накапливались свежеиспеченные труды: «Смерть и ее формальности», «Рай — земля контрастов», «Смерть, а что потом?», «Учебник хороших манер при встрече с покойниками, предками и ангелами», «Дорога к реинкарнации: путеводитель с полным комплектом карт», «Избранные этюды эктоплазменной хореографии».
    
На Земле все стало ясно и прозрачно. Торговля процветала, все любили друг друга, нищета почти исчезла.
    
Больше никаких религий. Никакой застарелой вражды между разными вероисповеданиями. Весь мир прямо заходился малиновым звоном под стягами добродетели.
    
Куда только подевались циники, любители злой иронии, ядовитого сарказма? Даже юмор уже был невостребован. Юмор подразумевает насмешку, а экскурсии на Континент Мертвых доказали, что смеяться ни к чему, что любые поступки, любое поведение, пусть даже самое, казалось бы, глупое или безобидное, — все учитывается, отслеживается и будет вписано в счет в верхнем мире.
    
Еще одна проблема: тотальный фатализм объял все население земного шара. «К чему стараться, будь что будет, — говорили люди, — раз все мои прошлые жизни уже определили мою карму, остается только принять существование в течение многих тысячелетий. Зачем бесполезные усилия, когда моя судьба уже записана на том свете, в раю?» Одновременно с добротой человечество заливала лень. Чего еще искать, если можно просто сходить в магазин или какое-нибудь агентство развлечений?
    
Без материальных стимулов чем можно сподвигнуть людей на новое предприятие или новый проект?
    
Меня вечно мучили сомнения по поводу откровений Континента Мертвых. Беспокойство возросло после того, как я стал свидетелем одного странного происшествия. Мальчишка переходил улицу, как вдруг на нее выскочила спортивная машина. Она неслась с такой скоростью, что водитель не успел бы затормозить. Вспомнив о том, что когда-то случилось со мной, я бросился к ребенку: «Эй, ты куда!» Он остановился, посмотрел на меня, потом на приближавшийся болид и меланхолично заявил:
    
— Подумаешь! Если на роду написано, ничего не изменишь.
    
И остался стоять, ожидая, когда его раздавит в лепешку, даже не понимая, что мой окрик тоже мог быть ему на роду написан! Я прыгнул и успел спасти его в последнюю секунду.
    
— Кретин малолетний, о чем ты думаешь?!
    
Он смерил меня наглым взглядом:
    
— А может, я как раз хотел, чтобы ты меня спас? Сегодня, во всяком случае…
    
И ускакал прочь с таким видом, будто разыграл меня!
   
   
    
     
263. Полицейское досье
    
    
Рапорт в компетентные органы
    
Остановите это немедленно. Танатонавтика ведет к чудовищной опасности. Человечество уже вывешивает рекламу вдоль дороги к реинкарнации. Множатся бессмысленные заявления про рай. Категорически настаиваем на срочном вмешательстве.
    
    
Ответ компетентных органов
    
Да. Ситуация обернулась неожиданной стороной. Мы серьезно рассматриваем сложившееся положение дел.
   
   
    
     
264. Апатия
    
    
Возможно ли, что все наше приключение послужило одной цели — сделать человечество полностью апатичным, фаталистичным, демотивированным?
    
В таком случае я совершил фантастический по своим масштабам грех и мне понадобится целый вагон реинкарнаций, чтобы замолить эту чудовищную ошибку. Я не мог и шага сделать на улице, чтобы не увидеть вокруг себя людей, смиренно ожидающих, что принесет им текущее существование. Не то что бы у них был обреченный вид, нет, они просто отказались от жизни!
    
Меня била дрожь, когда я вспоминал того мальчишку, безразличного ко всему.
    
На танатодроме «Бют-Шомон» атмосфера было не намного веселее. Роза, Фредди-младший и я все больше замыкались в своей семье, в то время как Амандина со своими лекциями совершала одно мировое турне за другим.
    
Рауль после смерти Стефании остался совсем один и начал пить. Казалось, он находил в алкоголе какой-то новый мир, находящийся вне жизни и смерти. Может быть, в алкоголе действительно можно найти ответы на все вопросы? Тогда я, пожалуй, поспешил осудить Рауля, ведь своим примером он не дал мне скатиться в ту же яму.
    
Однажды вечером я засиделся в пентхаусе, слушая джаз. Мне особенно нравилось печальное соло на саксофоне, музыка, которую больше никто не слушал.
    
Ко мне присоединилась Амандина, вернувшаяся после шоу. Я едва обратил на нее внимание. Отодвинув один из горшков с зеленью, она плюхнулась в плетеное кресло рядом со мной.
    
— Устал?
    
— Нет. Просто душа болит.
    
— У кого она не болит?
    
Вытащив эвкалиптовую сигаретку из пачки, которые Рауль повсюду разбрасывал, она добавила:
    
— Помнишь, что говорил Фредди? «Мудрец ищет правду, а глупец уже нашел ее». Вот, полюбуйся, весь мир отыскал свою правду.
    
— Значит, мир полон дураков.
    
— Да, но виноваты в этом мы.
    
Я промолчал, раздавленный грузом раскаяния. Вновь я вспомнил тот день, когда спросил у матери, что значит слово «умер». Вновь увидел свешивающуюся с кровати ледяную руку прабабушки Аглаи. И поразительное зрелище, навсегда оставшееся в моей памяти: три сияющих архангела судят нас на том свете.
    
О нет, они ничуть не благие. Они улыбаются, но от них веет ужасом. Я начинал понимать Стефанию. Доброта по принуждению так же отвратительно приторна как суп из зефира на меду с гранатовым сиропом.
    
В пентхаусе появилась Роза и хлопнула в ладоши.
    
— Если голодны, то спускайтесь скорее, а то останутся одни крошки. Ужин готов, и младший уже почти все слопал.
   
   
    
     
265. Поучения йогов
    
    
Чтобы прочно обосноваться в этой жизни, надо следить за пятью вещами:
    
— Здоровье. Тело должно содержаться в здоровом состоянии, если хотите сохранить светлый ум. Во всем знайте меру, никогда не заполняйте желудок до полного насыщения.
    
— Удовлетворение. Довольствуйтесь тем, что есть.
    
— Выдержка. Не позволяйте захлестнуть себя ни малейшей эмоции: ни страху перед неожиданным, ни страху перед неприятностями. А чувство наслаждения скоротечно.
    
— Учеба. Продвигайтесь по дороге знания, читая священные тексты и медитируя.
    
— Подношения богу. Живем не ради себя, а ради того, что находится в нас и что после нас останется. Прежде всего, будьте скромны.
    
     Отрывок из работы Фрэнсиса Разорбака «Эта неизвестная смерть»
    
   
   
    
     
266. Подсчеты
    
    
Мы уже знали, с момента публикации «Собеседования со смертным», что требовалось шестьсот баллов, чтобы положить конец циклу реинкарнаций и стать чистым духом. Новая беседа св. Петра с Амандиной дала уточненные ключи. Амандина сообщила ставки по официальному тарификатору.
    Штрафные баллы
    
    
(Количество вычитаемых баллов варьируется от случая к случаю, согласно степени нанесенного ущерба, удовольствия от причинения зла, безответственности и эгоизма, послуживших мотивировкой действия или бездействия.)
    Премиальные баллы
    
    
Такая точность сделала людей еще более робкими. Чем рисковать грехопадением, некоторые стали предпочитать вообще сразу покончить с собой, чтобы обнулить счетчик, как говаривали в ту эпоху. Это выражение, кстати, было просто метафорой. Одна японская фирма даже выбросила на рынок калькулятор для подсчета баллов за плохие и хорошие поступки. Кармограф. Штуковина эта имела жидкокристаллический экранчик и цифровую клавиатуру. Носили кармограф на правой руке. Левая традиционно служила для выяснения, который час.
    
Достаточно было перед сном ввести поступки, совершенные за день, чтобы узнать, в какой точке кармической шкалы человек оказался. Как только число премиальных баллов становилось ниже суммы штрафных баллов, так на экран выскакивала лошадка, первый значок кармической дегенерации. По мере падения появлялись: собака, кролик, слизняк, амеба. Крайние случаи обозначались пучком сельдерея или мухомором.
    
Благодаря кармографу можно было спокойно умирать, точно зная свой баланс по тарификатору и не опасаясь неожиданных подвохов со стороны архангелов. Разумеется, такого рода подсчеты требовали от человека существенной педантичности.
    
Мы на танатодроме тоже поиграли с этим аппаратиком. Роза констатировала, что у нее накопилось бонусов на 400 баллов. Я выступал скромнее, в диапазоне от 0 до 5 баллов. В своем существовании я совершил не так уж много пакостей, но и святым тоже не был. Прав оказался Рауль: тип у меня не героический, а, скорее, нейтральный. Даже карма у меня и та средненькая.
    
Фредди-младший был очарован машинкой. Его практически девственный кармограф деликатно объявил про незначительные +25 баллов. Ребенка это ничуть не смутило. Стоило ему в песочнице оторвать хвост у игрушечной лошадки приятеля, как он тут же консультировался по кармографу, на сколько баллов тянет это злодеяние.
    
Этот аппарат с лихвой заменял исповедь.
   
   
    
     
267. Вне игры
    
    
Конрад не получил прав на лицензионное производство кармографа.
    
Японцы держали ухо востро. Их патент был очень хорошо защищен. Тогда брат полностью посвятил себя другому коммерческому направлению: производству пилюль «вне игры», «пилюль самоубийства без страданий». «Лучше перепрыгнуть в новую жизнь, чем оставаться в проигранном существовании» — таков был его девиз. Дешево и сердито.
    
Конрад, всегда крайне скептически относившийся к танатонавтике, теперь был готов воодушевлять людей на великий прыжок. Что поделаешь, бизнес!
    
Ирония судьбы: среди первых клиентов оказался его собственный сын, мой племянник Густав, отчаявшийся сдать зачет по математике. В прощальном письме подросток нацарапал: «Не волнуйтесь. Сгоняю по-быстрому в страну мертвых и вернусь в новой коже».
    
Его родители полагали, что он прав. Но все же они не знали, где именно сын реинкарнирует. «Столько усилий, столько денег на обучение, и все пошло прахом из-за одной плохой оценки по математике. Ничего не понимаю!» — жаловался Конрад, не зная, оплакивать или нет смерть сына.
    
Мы с Розой были обеспокоены. А что, если и Фредди-младшего потянет на это дело? В наши дни люди так быстро опускают руки. Мы хорошо усвоили, что такое рай, но никак не хотели, чтобы наш ребенок отправился туда слишком рано, да еще и самостоятельно обрывая персональную пуповину.
    
Чтобы понадежнее отвадить его от такой моды, распространявшейся по школам и лицеям, мы потихоньку подменили цианистые пилюли «вне игры», которые он купил на карманные деньги, на невинные конфеты с глазурью. А на случай его внезапного желания быстро выпрыгнуть из этой жизни мы заказали решетки на все окна.
    
Роза изо всех сил пыталась учесть любые обстоятельства. Если он приносил дневник, полный плохих оценок, мы тут же вручали ему утешительный подарок. Мы никогда не ворчали на него, окутывали вниманием и любовью, беспрестанно убеждали в нашей безоговорочной поддержке.
    
Крайне важно, чтобы наш сын любил жизнь, причем до такой степени, чтобы не искать других, лучших родителей в другой реинкарнации.
    
Но не все родители действовали так эффективно, как мы. Самоубийства среди детей множились, как, впрочем, и среди взрослых.
    
Малейшее недовольство, неудовлетворение и — раз! Самые впечатлительные уже прогуливались с цианистой капсулой, вставленной в зуб, и при первой же неприятности ставили точку, перечеркивая неудачное, с их точки зрения, существование. Жизнь стала игрой. Когда она приедалась, достаточно было сказать: «Я — вне игры» — и воспользоваться пилюлей, выброшенной в свободную продажу моим братом Конрадом.
    
Результат: на улицах практически уже нельзя было встретить пожилых (первая морщинка — и вперед, к новой юности, чтобы не знакомиться с несмываемыми оскорблениями годов), ни озабоченных, ни слишком чувствительных. Остались одни незрелые типы, одержимые идеей достичь успеха, лентяи или те, кто верил в предрассудки.
    
Это была уже самая настоящая социальная проблема. Люди с навыками лидера, люди творческие, они по большей части знали трудное детство, выбирались на поверхность с помощью кулаков, ковали характер из булатной стали — все ради выживания. Но сейчас, когда суицид стал средством моментального обнуления счетчика, будущая элита исчезала еще до наступления зрелости.
    
Люсиндер и его правительство сознавали опасность. Но в администрации были одни только бесхребетные нули, неспособные к решительным действиям, ведь они постоянно боялись ущемить интересы других. А действовать нужно было как можно быстрее, чтобы наиболее интеллигентные и наиболее впечатлительные из молодежи наконец прекратили кончать с собой.
    
Смерть стала банальностью. А ведь важно поддерживать жизнь здесь и сейчас, а не где-то еще и кто знает, в каком будущем. В то же время вещь эта была не вполне очевидна. Никто больше не хотел цепляться за жизнь, чтобы бороться ради нее самой или, стиснув зубы, преодолевать препятствия. Увы, каждый надеялся увидеть, в кого он реинкарнирует, что в какой-то мере напоминало игру в рулетку или лото. На том свете всем хватит хороших номеров!
    
Вот так возникло Национальное агентство по пропаганде жизни — НАПроЖ. Люсиндер обратился к профессионалам рекламного бизнеса, чтобы они разработали лозунги, идеи, концепции, ради которых люди держались бы за жизнь, а не говорили, что всем уже сыты по горло.
    
Кто бы мог поверить в такое в каком-нибудь, скажем, 2000 году? Все ухохотались бы до смерти, услышав, что однажды потребуется агитировать людей, чтобы они ценили самое элементарное, самое естественное и самое понятное на всем свете: жизнь.
   
   
    
     
268. Реклама
    
    
Жизнь — момент, богатый эмоциями. Сюзанна М., студентка двадцати лет, свидетельствует:
    
«Самой мне поначалу жизнь не очень нравилась. Я думала даже, это все старомодно. Родители мои живы, мой дядя, бабушки с дедушками и все прочие родичи тоже живы. Я думала, как странно, что они все еще копошатся здесь, готовы стареть и увядать. Прямо как листья под ногами. Глупо же, да?
    
Да-а, я думала, жизнь — это полная лажа. Я даже пыталась от нее убежать, травка там, алкоголь. Но тошнило и от того и от другого. В общем, я решила уйти. Совсем. А потом у меня появилась идея. А что, если перед этим взять и объехать весь мир? Я так и сделала и увидела, что жизнь — это здорово. Растения живут, звери живут, даже камни живут. И я подумала: почему бы и мне тоже не пожить?
    
Сейчас я ничуть не жалею о своем выборе, и, когда вижу ребят, которые колеблются, я говорю им: давайте вы тоже попробуйте объехать весь мир. Вот увидите, жизнь — такая штука, которая еще долго, очень долго будет в моде!»
    
     Обращение НАПроЖ
     (Национального агентства по пропаганде жизни)
    
   
   
    
     
269. Полицейское досье
    
    
Рапорт в компетентные органы
    
Это чистое безумие! Если вы так могущественны, не позволяйте тогда спесивой гордыне брать над собой верх. Признайте свои ошибки. Ваша всетерпимость пагубна. Слишком пагубна. Для всех.
    
    
Ответ компетентных органов
    
Вас ослепляет страх. Поспокойнее, пожалуйста. И в особенности без паники. Мы все видим.
   
   
    
     
270. Японская мифология
    
    
Мы всего лишь песчинки, но мы вместе.
    
Мы словно песчинки на пляже, но без песчинок пляжа никогда бы не было.
    
     Поэма на языке ямато (древнеяпонский).
     Отрывок из работы Фрэнсиса Разорбака «Эта неизвестная смерть»
    
   
   
    
     
271. Самоубийство — какая ошибка
    
    
Национальное агентство по пропаганде жизни старалось изо всех сил, но результаты были смехотворны. Потребовалось случиться трагедии (ныне известной как «инцидент Ламберта»), чтобы положить конец движению за суицид.
    
Произошло это в воскресенье, на танатодроме «Бют-Шомон». Мы иногда разрешали своим друзьям воспользоваться нашими пусковыми креслами. Господин Ламберт, хозяин нашего любимого тайского ресторана, попросил дать ему хоть раз попробовать самому. Отказывать ему у нас не было причин, тем более что господин Ламберт был кем-то вроде нашего штатного шеф-повара, и мы старались поддерживать с ним хорошие отношения.
    
Итак, он сел в кресло. Мы настроили аппаратуру, он отсчитал «шесть, пять, четыре, три, два, один, пуск» и нажал кнопку. Все строго по инструкции.
    
Пока что никаких аномалий. Но при возвращении произошла совершенно дикая вещь. Когда господин Ламберт открыл глаза, мне показалось, что я вижу перед собой второго Жана Брессона. Его трясло в нервной горячке, даже лицо перестало напоминать нашего вечно невозмутимого таиландца. Теперь перед нами сидел человек с немигающим и жестким взглядом. Другой человек. Может, это мистер Хайд, до сих пор скрывавшийся в докторе Джекиле-Ламберте?
    
— Господин Ламберт, вы хорошо себя чувствуете? — спросил я.
    
— О-ооо да-ааа! Отлично, просто здорово. Никогда не чувствовал себя так хорошо!
    
— Вам удалось побывать на Континенте Мертвых? — подступила к нему Амандина.
    
— О-ооо да-ааа! Побывать! Я побывал. Очень, очень интересное место.
    
Он говорил голосом Ламберта, выглядел так же, как он, но я был готов поклясться, что перед нами другой человек.
    
Позже выяснилось, что у него сардонический темперамент, а в глазах читалась какая-то даже извращенность, что ли. Он напрочь позабыл кулинарию, все, даже свой фирменный рецепт лапши под соусом из базилика. На кулинарию ему было, прямо скажем, наплевать. Он неожиданно продал свой ресторан. Пусть отныне его бывшие обожаемые клиенты обедают где им вздумается! Он умывает руки. Потом он уехал из города, и мы его больше не видели.
    
Эта история меня очень обеспокоила. Я поговорил с коллегами на других танатодромах. Они подтвердили, что уже сталкивались с похожими случаями и тоже подумали, что дело в синдроме доктора Джекила. Название прижилось.
    
Мы решили устроить видеоконференцию для обсуждения этой проблемы. Мистер Раджава, ответственный сотрудник с индийского танатодрома, предложил рабочую гипотезу. Мистическую, но все же гипотезу.
    
По его словам, истоки феномена кроются в самоубийцах. Когда кто-то убивает себя умышленно, до окончания жизни, отведенной ему на предыдущем суде, его эктоплазма становится бродячей душой. Она витает над землей, отыскивая тело, в котором могла бы материализоваться и дожить то, что ей осталось. Найти такое тело очень трудно, и большинство самоубийц вот уже тысячелетия бродят по свету.
    
Живые часто принимают эти бродячие души за привидения. Поскольку им отчаянно плохо, эти призраки любят пугать людей, чтобы убедиться в том, что у них еще осталась какая-то власть. Они приводят в ужас боязливых и наивных, ночами постукивая по стенам, скрипя паркетом и раскачивая люстры. Худшее, что они могут сделать, — это вызвать дождь, максимум неожиданную грозу. Их проделки смехотворны и заслуживают скорее жалости, а не страха.
    
— Вот кого мы называем злыми духами, — подал голос директор танатодрома Дракар.
    
— А у нас в ходу слово блолос: для мужчин блолос бьянс, а для женщин блолос блас, — поведал работник из Абиджана.
    
— Может быть, но с этим новомодным поветрием на самоубийства воздух должен быть буквально напичкан привидениями, рыщущими в поисках телесного каркаса, — вздохнул его коллега из Лос-Анджелеса.
    
Мистер Раджава продолжил свои объяснения:
    
— Когда живой человек медитирует или занимается танатонавтикой, он на время покидает свое физическое тело. Достаточно бродячей душе наткнуться на это тело, как она тут же его захватывает.
    
Мы все молча переглянулись. Какому же риску мы подвергались во время своих многочисленных вояжей! Еще хуже, что со всеми этими «туристами», что нашими стараниями теперь бороздили тот свет, у бродячих душ, получается, имелась в распоряжении обширная партия тел на любой вкус. Вот так парадокс! Самоубийцы, улетевшие за более привлекательной жизнью, готовы были вернуться при первой возможности! Но это если повезет! Не так-то просто оказаться в нужный момент в нужном месте и обнаружить свободную телесную оболочку.
    
Каждый из участников по очереди рассказал об увиденных случаях «одержимости». Беглый обмен шутками и напряжение несколько спало.
    
— Надо подать сигнал тревоги, — сказал я. — Надо, чтобы люди прекратили кончать с собой и даже танатонавтировать. Слишком опасно!
    
Каждый из нас на своем рабочем месте организовал пресс-конференции. Нам никто не верил. Были скептики, уверявшие, что мы хотим единолично заниматься своим спортом, который уже стал вполне демократичен, и что, мол, скоро даже пролетарии смогут летать на тот свет по воскресеньям. Как на такое ответить? Несмотря на наши объявления, агентства эктоплазменных вояжей продолжали заниматься своим бизнесом. Всегда найдутся горячие головы, которым хочется прогуляться по самым далеким континентам, уверенные, что несчастья происходят только с другими.
    
В то же время идея, что при вылете в твое тело может кто-то нырнуть, охладило энтузиазм некоторых любителей. Что, если кто-то станет выдавать себя за вас, влезет в вашу семью, в кровать к вашей жене и, главное, никто ничего не заметит?
    
Для кандидатов на самоубийство дела обернулись совершенно иначе, чем для туристов на тот свет. Одни искали острых ощущений, другим хотелось только безопасности и счастья. Конрад никак не мог избавиться от запасов нераспроданных пилюль «вне игры», покупателей практически не осталось. Перспектива превратиться в бомжующую душу, столетиями рыскающую в поисках хоть какого-нибудь завалящего тела, не радовала.
    
Люди осознали, что суицид не обнуляет счетчик и нужно прожить жизнь до конца. Человечество стало снова привыкать к неприятностям.
    
Объяснение моего индийского коллеги имело еще одно преимущество: оно несколько утешило родителей детей и подростков, умерших слишком рано из-за болезни или несчастного случая. Это же относилось и к самоубийцам, которым после реинкарнации в незнакомом физическом теле оставалось еще несколько лет жизни. Человек, который должен был умереть в шестьдесят шесть лет, но покончил с собой в шестьдесят, снова рождался младенцем, которому полагалось умереть в шестилетнем возрасте.
    
Решительно какая-то тщательно разработанная наука управляла кармами. Каждый день приносил нам очередную порцию новых законов.
    
Рауль отгородился стеной молчания. Я знал, что он без конца думает о Стефании. Новости о ней мы узнавали из газет. Она собрала банду. Итальянская тибето-буддистка, которую мы так любили, исповедовала теперь идею, что добро должно уравновешиваться злом. Те, кто хотели покончить с собой, вновь завоюют себе место в мире, который снова обретет краски.
    
Под ее руководством орда хулиганов, в черных кожаных куртках, на мотоциклах, изо всех сил старалась распропагандировать вполне вышедшие из моды деяния типа краж, убийств, изнасилований и грабежей. Но страх запачкать свою карму был слишком силен. Стефания с трудом находила себе соучастников, и ее инициатива оставалась довольно изолированной.
    
Стефания стала чем-то вроде национальной достопримечательности, и, даже хотя полиция выжидала удобного момента, чтобы арестовать ее саму или кого-нибудь из ее банды, от особо активных действий правосудие воздерживалось. Полиция опасалась, что такого рода операция может быть воспринята как агрессия, и к тому же утверждала, что, как бы то ни было, эти бандиты понесут должное наказание при своей реинкарнации.
    
И все же Стефания доставила нам с Раулем немало хлопот. Она стала воплощением зла и напоминала, что в нашем нижнем мире еще есть опасности. На фоне того, что она творила, добро снова обретало смысл. Принося в жертву собственную карму, став санитаром общества, она отдала себя на заклание.
    
Мы были просто ошарашены тем, что Стефания-чудовище оказалась святой Стефанией. Мы не знали, что делать. Наконец решили было отправиться на тот свет и посмотреть, что там делается.
   
   
    
     
272. Реклама
    
    
Господин Винстек, сорок два года, холостяк, директор агентства моделей. Он любит жизнь и сейчас расскажет нам почему:
    
«Для меня жизнь — это женщины. Все они разные. Рот, глаза, ножки, грудь, духи, походка, прическа, наклон головы — все разное. Мне, конечно, не хватит времени, чтобы узнать их всех. Но я доволен, что жизнь продолжается. Сейчас собираюсь жениться в двенадцатый раз. Хотел бы я жить сто лет, чтобы узнать как можно больше женщин. А раз женщины есть только в жизни, я говорю ей мерси! Я говорю мерси женщинам!»
    
     Обращение НАПроЖ
     (Национального агентства по пропаганде жизни)
    
   
   
    
     
273. И еще осложнения
    
    
Опять сломя голову по дороге в рай!
    
О да! Теперь полеты ни в какое сравнение не идут с теми временами, когда мы вылетали в одиночку, затерянные среди покойников.
    
Теперь, едва покинешь Землю, как тут же влипаешь в толпу эктоплазменных туристов, чьи пуповины, как вожжи, привязаны к ихнему гиду, перевоспитавшемуся монаху.
    
И повсюду афиши, а вы как думали! Чтобы не забыть, какие фильмы посмотреть в следующих существованиях, реклама продуктов быстрого приготовления, лекарств для кошек и собак, сигарет, неслыханных путешествий… И разумеется, гигантский плакат Национального агентства, воспевающий прелести возвращения в жизнь!
    
Люсиндер настоял на внедрении охранной службы Континента Мертвых. Спроецированное турецким дервишем объявление у входа сразу задает нужный тон:
    
«Добро пожаловать в рай. До Земли — тысячи световых лет. Опасно! Передвижения в одиночку запрещены. Тщательно пристегните свою эктоплазменную пуповину к руководителю группы».
    
Затем следует перечень разных правил и законов, принятых при поддержке со стороны Организации Объединенных Наций:
    
    
§ 1. Рай не принадлежит ни одной стране и ни одной религии.
    
§ 2. Рай открыт всем, и никто не имеет права перекрывать свободный к нему доступ.
    
§ 3. Запрещается обрывать пуповину любых других эктоплазм. Такое действие квалифицируется как уголовное преступление и преследуется по закону.
    
§ 4. Каждый физический каркас несет ответственность за поступки своей эктоплазмы.
    
§ 5. Просим танатонавтов-туристов соблюдать порядок, если они хотят найти это место в исправности при своей собственной смерти.
    
§ 6. Не разрешается мешать ангелам выполнять должностные обязанности.
    
§ 7. Не разрешается запоминать воспоминания и фантасмагории, демонстрируемые другим лицам. В раю каждый имеет единоличное право на персональный жизненный опыт, так же как и на Земле.
    
§ 8. Не разрешается разрисовывать эктоплазменными граффити рекламный инвентарь, украшающий коридоры.
    
§ 9. Не разрешается прятаться за коматозными порталами, чтобы потом пугать покойников на транзитном участке.
    
§ 10. Не разрешается отвлекать разговорами архангелов при взвешивании душ.
    
§ 11. Не разрешается вмешиваться в процедуру взвешивания с какой бы то ни было целью, как в пользу души, так и наоборот.
    
§ 12. Рай — не парк аттракционов. Просим родителей, сопровождающих своих детей, придерживать их за пуповины.
    
    
Для комфорта и безопасности туристов предусмотрено все. Этому свидетельство — надпись на поверхности первого коматозного портала.
    
«Мох-1. Внимание! Агрессивные воспоминания. Впечатлительных просим не входить. Если кто не в состоянии принять личное прошлое, то просим таких отстегнуть свою пуповину от проводника и вернуться в тело».
    
Сегодняшние покойники и танатонавты наскакивают друг на друга, несмотря на призывы к корректному поведению. Кое-кто развлекается тем, что пробует побороть свои неприятные воспоминания, как боксер на ринге. Греческие туристы разглядывают пузыри, которые не имеют к ним никакого отношения. Удивительная бестактность!
    
Повсюду плакаты, превозносящие достоинства психоаналитиков и частных детективов, — специально для тех, у кого еще есть возможность исправить свои ошибки.
    
Как всегда, проходя через черную страну, я увидел свое столкновение с машиной, переругивания с Конрадом, смерть Феликса Кербоза, глупую любовь к Амандине и кучу более мелких неприятностей, с которыми так и не смог смириться. Похоже, я уже начал привыкать ко всему этому.
    
Мох-2 и возвращение в страну наслаждений. У некоторых туристов фантазии были, прямо скажем, дальше некуда. Я подумал, что это место все больше напоминает теплое и влажное нутро женщины. А Амандине, наверное, это представляется нутром мужчины…
    
Здесь реклама касалась секс-шопов, пип-шоу и видеопорнографии, несмотря на поправки к законодательству.
    
Распугивая по пути живописные группы фантомов, самозабвенно предававшихся оргиям, и даже не замечая сверходаренных юных «жеребцов», ко мне опять ринулась дублерша Амандины в черном кожаном костюме. Едва разделавшись с ней, я был атакован некой женщиной, уверявшей, что ее зовут Надин Кент. Я ей телепатически прокричал, чтобы она оставила меня в покое, что я женат и отец семейства. Тогда призрак Надин трансформировался в героические формы Стефании.
    
Я решительно и определенно мечтаю о всех женщинах в моем окружении.
    
Взирая на меня с некоторым недоумением, Амандина на входе в Мох-3, как и раньше, взяла меня за руку.
    
«Внимание! Это Мох-3. Вы на границе проникновения в оранжевую страну. Нетерпеливых просят повернуть обратно, пока есть время».
    
Перелет на этом этапе длится не более двух-трех минут, но нам он показался растянутым часа на четыре или даже больше. Повсюду реклама изготовителей часов. Да-а, как только примут закон, так тут же его перестают уважать.
    
Я больше не восторгался встречами со «звездами» экрана и прочими знаменитостями. Скорее бы отсюда вынырнуть. Все это уже надоело.
    
Время — какой жуткий противник!
    
Желтая зона. «Внимание, Мох-4! Граница проникновения в страну познания. Воздержитесь от прохода, если не в состоянии понять все истины мира».
    
— Эврика! Эврика! — телепатически ревели греческие туристы в страшном восторге.
    
Мох-6, наконец-то.
    
«Добро пожаловать на седьмое небо! Здесь заканчиваются судьбы. Вы находитесь на сияющем дне черной дыры. Давайте пожелаем удачной реинкарнации всем, кто предстанет перед судьями. Напоминаем вам, что нельзя отвлекать трудящихся ангелов», — оглашал окрестности дежурный дервиш.
    
Мы приближаемся к белой зоне взвешивания душ. Ангелы уже хорошо стали в нас разбираться. На туристов они никакого внимания не обратили, а вот ко мне, Раулю и Амандине подошли трое из них.
    
Некоторые греки попытались было их порасспросить, но те сделали вид, что не расслышали.
    
— Ну хорошо, — интересовался один грек, — Олимп на месте, а где же Зевс?
    
Эти придурки ничего не понимают. Никакого Зевса, никакого Юпитера, Кетцалькоатля, Тора или Изиды. У ангелов нет босса. У них даже имен нет. Ангелы просто носят все имена. У них нет национальности, потому что у них все национальности, все вероисповедания, все философии. Какая глупость этот шовинизм: считать, что твои божества главнее других!
    
Я не сразу разобрался, что внезапные телепатические вопли одного из греков были реакцией не удивления, а ужаса. Все стало ясно, когда он выразил переполнявшие его чувства словами, которые, опять же телепатически, мы все понимали:
    
— У меня пуповина лопнула!
    
— Невозможно! — спокойно отозвался его гид. — Она до сих пор пристегнута к нашей группе.
    
— Нет! — взвыл еще один. — Ее внизу перерубили!
    
Это означало, что, пока эктоплазма прогуливалась здесь, тело туриста погибло на Земле. Пуповина грека была связана с другими, но стоит группе развязать свои узлы, как несчастный турист будет всосан в свою следующую реинкарнацию. Какой ужас! Знать, что ты мертв, и быть вдалеке от собственного трупа!
    
Мы едва поняли, что произошло, как закричал еще один грек! Один за другим восемнадцать туристов узнали печальную новость. Пучок их пуповин выглядел прочным, но уже не был связан с Землей. Все они потеряли свои физические тела и влились в реку мертвых.
    
Да, телесные оболочки по-прежнему уязвимы и их всегда опасно оставлять без пригляда. Полные нехороших предчувствий, мы с Раулем и Амандиной свернули свой вояж, чтобы поскорее вернуться в комфортабельные шкафчики, наши тела.
    
Вечерний выпуск газеты указал на авторов небесной мясорубки: Стефания со своей бандой. Итальянка направила коммюнике в крупнейшие пресс-агентства, где объявила, что с этих пор будет атаковать танатодромы и в последний раз откомандировывать на Континент Мертвых любителей межзвездных прогулок. Она вознамерилась убить страх смерти и казнить ее тайну. Масштабная программа!
    
— Стефания права! — кричал Рауль. — Мы забрались слишком далеко!
    
Я протестовал:
    
— Но ты первый хотел узнать о смерти все! А сейчас, когда мы проникли в ее секреты, ты об этом жалеешь?
    
Решительно мой друг совсем переменился. Носясь по танатодрому, он причитал:
    
— Нам было лучше остаться в своем невежестве. Оппенгеймер тоже сожалел об изобретении атомной бомбы.
    
— Слишком поздно сдавать назад, — пробурчал я.
    
— Хорошее дело никогда не поздно сделать, — заявил Рауль.
    
Амандина, Роза и я уныло качали головами. В голосе Рауля внезапно проявился итальянский акцент его супруги:
    
— Ладно, допустим, удалось положить конец самоубийствам. Но хоть чуть-чуть оглядитесь вокруг себя, в какую размазню превратились люди! Ничего уже больше не происходит. Ни тебе войн, ни преступлений, ни супружеских измен, никаких страстей. Одна Стефания оказалась смелой.
    
Определенно мир стал невыносим. Я пришел в танатонавтику, чтобы побороть свою личную беспросветность, а танатонавтика превратила весь мир в одну сплошную скуку!
    
Сквозь стекло я заметил мальчишку, украдкой клеящего листовку. Черно-белый портрет Стефании, и на нем крупными красными буквами: «Злодеи всех стран, объединяйтесь!»
   
   
    
     
274. Философия Розенкрейцеров
    
    
Через свои желания вы привлекаете к себе жизнь. Вокруг вас существует ментальная атмосфера, которая влечет к себе все, но не в равной степени. Эта атмосфера есть проявление ваших желаний. Она также проявление ваших страхов, которые являются негативной стороной желаний. Это две стороны одной монеты. Помимо ваших осознанных желаний, существуют желания и страхи неосознанные. Вы также притягиваете к себе людей и события, образующие ткань вашей жизни. Поступок есть не что иное, как воплощенное желание.
    
Мы не можем освободить себя, не развязав эмоциональные узлы прошлых и текущих ситуаций.
    
     Макс Гендель. «Космогоническая концепция розенкрейцеров».
     Отрывок из работы Фрэнсиса Разорбака «Эта неизвестная смерть»
    
   
   
    
     
275. Похитительница душ
    
    
Нас с Розой вывел из задумчивости крик Фредди-младшего, сидевшего перед телевизором. Пуэрториканский мультфильм, за которым он внимательно следил, внезапно прервался. По экрану побежали черно-белые полосы.
    
— Папа, оно сломалось.
    
Да нет, не сломалось. «Зебра» уже уступила место изображению Стефании.
    
— Она взяла на абордаж пятьдесят третий канал, самый популярный, да еще в вечернее время! — восхищенно задохнулась Роза.
    
Мы успокоили нашего сына, оскорбленного наглым посягательством на его любимую передачу, и я прибавил громкость, чтобы лучше слышать слова нашей подруги.
    
В лесу, стоя на пригорке, поросшем травой, Стефания проповедовала перед толпой. Ее лицо крупным планом. Когда-то жизнерадостное, оно теперь было напряженным.
    
— Спасибо всем, что пришли, — сказала она. — Я знаю, какая отвага нужна, чтобы отдать себя злу с риском испортить личную карму. Но мы это делаем ради светлого будущего всего человечества.
    
Рокот одобрения прокатился среди парней в майках и с татуированными бицепсами, среди девиц, чьи длинные копны волос свешивались до разодранных джинсов. Стефания обращалась к своим сторонникам и одновременно к миллионам телезрителей.
    
— Сам по себе мир не добр и не зол. Природа, Бог или какой бы то ни было еще принцип, которому мы приписываем руководство нашим существованием, не несут в себе ни награды, ни наказания. Пусть нам всем послужат уроком наши же эксперименты. На свете есть только одна ошибка: невежество.
    
Вся история человечества забита омерзительными зверствами. И из этого тоже мы должны извлечь себе урок. Воспитание, полученное в боли, всегда эффективнее наставлений, заученных в удовольствии.
    
Могу всех вас заверить, что в час Последнего суда вы будете переживать все те наслаждения и все те муки, что вы доставили ближнему своему. Весь ваш жизненный опыт. Ибо Земля есть место жизненного опыта. Что же до всех ваших поступков в этом нижнем мире, вы ухватите их важность в момент своей смерти. В реальности — и я заверяю вас в этом! — когда архангелы демонстрируют вам самые наказуемые из ваших поступков, они не выказывают при этом ни гнева, ни негодования. Они просто насмехаются над вашей глупостью.
    
Цель существования — это не доброта. Цель существования — это реализация себя. Цель существования вовсе не кроткое и нежное существо, это непрерывное, беспрестанное самосознание. Цель существования — уничтожение невежества.
    
В Италии в течение тридцати лет правления Борджиа в стране царили война, террор, убийства, отравления, а также Леонардо да Винчи, Микеланджело и все духовные течения Ренессанса. В Швейцарии царила братская любовь — пятьсот лет мира и демократии, — и что она дала миру? Часы, которыми вы можете точно измерять время своих бесконечных раздражений?
    
С незапамятных времен добро сражается со злом, красота — с уродством, истина — с ложью, ян — с инь, и именно эта постоянная конфронтация истекает рекой знания и прогресса, потому что одно никогда не сольется с другим.
    
А с познанием Континента Мертвых и с этой тенденцией, столь присущей человеку, что все надо выхолостить и упростить, люди привязали цель существования к одной-единственной идее — доброте! Что за чудовищная ошибка! Истину глаголю вам, зло незаменимо для уравновешивания вещей в этом мире…
    
Человек пятнадцать зловещих девиц и парней принялись скандировать вокруг нее:
    
— Несите зло! Несите зло!
    
— Спасибо, друзья мои. Спасибо. В первой попытке предъявить человечеству истинную картину реальности мы уже отправили на тот свет группу греческих туристов, случайных танатонавтов, которые никакого касательства не имели к раю. И это только начало, мы продолжим свою борьбу. Истину глаголю вам, на этом мы не остановимся.
    
Глаза Стефании метали искры. Она словно вся преобразилась в желании победить правдой своего дела.
    
Некто бородатый и волосатый выскочил рядом с ней:
    
— Угрозами и насилием мы станем терроризировать танатонавтов. Мы добьемся закрытия танатодромов. Любой, кто займется полетами, заранее приговаривается нами к смерти. Это вам последнее предупреждение, некротуристы!
    
Гогот и аплодисменты. Грохот мотоциклов.
    
Какая-то панкующая девица с красными глазами и черным ртом пискляво прорезалась сквозь шум:
    
— И не только танатодромы! Зло должно быть везде! Пора покончить со скукой! Это просто!
    
— Что ты предлагаешь? — раздался чей-то хриплый голос.
    
— Запустим опять хард-рок! Везде одна классика, что в магазинах, что по радио! Достали! Рок-концерт хочу!
    
— Року давай! Року сюды! — загалдели борцы за зло.
    
— Але, мужики! А у меня есть!
    
Камера переключилась на любителя рока. Небритый тип в бандане, на мотоцикле и с сигаретой в зубах, потрясал кассетой как реликвией. Мелькнула надпись «AC/DC» и название песни, которой было гораздо больше лет, чем владельцу кассеты: «Дорога в ад». На раме мотоцикла болтался магнитофон. Под завистливые взгляды туда была вставлена кассета.
    
Он выкрутил громкость до упора, и воздух наполнился яростной музыкой.
    
Окружив Стефанию, как вождя племени, все принялись извиваться в дикарской пляске, изображая похотливые движения.
    
Возбуждение нарастало. Сейчас они разбудят весь мир.
    
— Если нам весело, этого хочет Бог! — кричала Стефания.
    
— Если мы убиваем, этого хочет Бог! — вопил бородач.
    
— Если мы любим хард-рок, этого хочет Бог! — пискнула панкующая девица.
    
— Бог — это добро, но Бог — это еще и зло, потому что Бог — это все, — задыхаясь, подхватила Стефания. — На том свете я пересеклась с Сатаной и могу всех заверить, его там очень уважают! Гаси музыку, Билли Джо.
    
Байкер немедленно повиновался. Не возразил ни один из танцоров, хотя они и были все в экстазе, как крутящиеся дервиши. Очевидно, Стефания пользовалась большим уважением у клана сторонников зла и ей подчинялись по малейшему приказу.
    
— Исчез не только хард-рок. Исчез и алкоголь. Люди не осмеливаются пить, боясь сделать что-то плохое под влиянием выпивки. Ликероводочные заводы практически пропали с лица Земли. Вскроем же тайные погреба и раздадим всем по бутылке!
    
Тут мне пришло в голову, что она, должно быть, все-таки иногда виделась со своим мужем. Он ведь от алкоголя не отказался! И, судя по количеству пустой тары, Рауль знал, где его достать.
    
Идею распространить пьянство пропагандисты зла сочли отличной. Алкоголизм — вот что заставит мужей избивать жен и детей, пьяные водители снова станут давить встречных и поперечных, и, кстати, как насчет изнасилований, с раскрепощенным-то духом? Отличный камень в огород добросердечия!
    
— Ура! Даешь выпивку!
    
— А кроме алкоголя есть еще…
    
— Дурь, — подсказал Билли Джо, который ловил все на лету.
    
— Да, наркотики! — одобрила Стефания. — Возродим наркодилерские сети. Должны еще оставаться запасы на пригородных чердаках. Достаточно, я думаю, вежливо попросить бандитских главарей на пенсии. Они без проблем отдадут нам кокаин, потому что это будет хорошим поступком: во-первых, подарок, а во-вторых, помощь нуждающимся.
    
Музыка AC/DC воссоздавала акустический фон, пока Стефания переводила дыхание:
    
— Друзья мои, сейчас вы знаете все, что нам надо делать: привлекать новых сторонников, убивать танатонавтов, распространять алкоголь и одурманивающие составы. Все вместе, истину глаголю вам, все вместе мы сумеем вернуть равновесие между добром и злом.
    
И затем, жестко уставившись в глазок телекамеры и обращаясь к своей кинескопной аудитории, она завершила словами:
    
— Зло вот-вот родится вновь. Все вы трепещите или присоединяйтесь к нам!
    
Какая-то дымка заволокла экран, и Фредди-младший смог узнать, чем кончился его мультфильм.
   
   
    
     
276. Полицейское досье
    
    
Рапорт в компетентные органы
    
Мы здесь ни при чем. Движение человечества носит спонтанный характер. Мы прекрасно обошлись бы без Стефании Чичелли, чтобы обезвредить танатонавтику. Это их естественная реакция на затянувшийся период толерантности ко всему на свете.
    
    
Ответ компетентных органов
    
Неважно, ваших это рук дело или нет. Мы всегда можем прибегнуть к давно проверенной тактике вселенского эндшпиля.
   
   
    
     
277. Зороастрийская мифология
    
    
Одна пятая усопших вновь появляется на Земле, обладая теми же телами и характерами, что и в момент их кончины, в том же месте, где дыхание покинуло их тела. Они появляются парами, отец и сын, жена и муж, учитель и ученик, тот, кто приказывает, и тот, кто повинуется.
    
Восстаньте же, о телесные существа, повинующиеся ясату, вы, что умерли на этой Земле!
    
     Отрывок из работы Фрэнсиса Разорбака «Эта неизвестная смерть»
    
   
   
    
     
278. Баланс
    
    
Несмотря на всю свою страстность и все свое красноречие, Стефания пробуксовывала с возрождением сил зла. Ей удалось привлечь не более сотни хулиганов, которые из кожи вон лезли, пытаясь привить преступность в среде всеобщего безразличия.
    
Итальянка разбрасывала тысячи листовок, которые люди поднимали с асфальта и, не читая, выкидывали в ближайшую урну. Этим они помогали поддерживать порядок: еще парочка легко заработанных премиальных баллов.
    
Кое-какие газеты перепечатали агитационный текст, но без каких-либо результатов. Впрочем, на него, наверное, любопытно было бы взглянуть:
    
     
«Что вообще понимается под грехами?
     
Убийство? Если и существует Бог, неважно какой, то он никогда не мешал людям уничтожать друг друга. Напротив, войны стали просто инструментом, одним из многих, как избавиться от перенаселенности, а также помешать людям доводить другие биологические виды до полного исчезновения.
     
Воровство? Кто мы такие, чтобы считать, что принадлежащее нам принадлежит только нам одним и никому больше? Воровство не грех, это, скорее, отказ позволить другим владеть чем-то единолично.
     
Неуважение к имени Бога? Но если Бог существует, он, безусловно, существо слишком мудрое и разумное, чтобы поддаваться чувству гордости или самовлюбленности. Бог, если бы он существовал, смеялся бы и над теми, кто его почитает, и над теми, кто его оскорбляет.
     
Неуважение к святыням? Но нет ничего святого. Святые отцы, претендующие на разъяснение воли Бога, разве они тоже не впадают тем самым в грех гордыни? Претенциозность, ничего, кроме претенциозности.
     
Ангелы ни на что не влияют. И над ними есть высшая власть. Обращайтесь к Богу, если хотите, но знайте, что Богу нет абсолютно никакого дела ни до хороших поступков, ни до плохих.
     
Люди мира, проснитесь! Нет ничего хуже доброты!»
    
    
В своем рвении наша подруга выкинула к чертовой бабушке тибетскую «Книгу мертвых», свою прежнюю библию, и всем сердцем прикипела к красной книжечке «Изречений» Мао Цзэдуна. Ее возбуждал вкус этого китайского вождя к действиям.
    
Как и он, Стефания считала, что истинная природа мира проявляется в противоречии, и она с удовольствием сравнивала себя с Великим Кормчим, разглагольствуя о необходимости перманентной революции и саму себя готовя к Великому Походу. «Противоречие — двигатель мысли», — говорил Мао. «Революция, опосредованная злом, необходима человечеству», — доводила мысль до конца Стефания Чичелли.
    
У Мао была Красная Армия, у нее — армия черная. Ее войска развлекались своими дебошами. Тем лучше, это их заработок. За ту цену, которую они платят по своим грехам на том свете, пусть они сначала получат удовольствие, причинив немного зла в нижнем мире.
    
Нелегко давать задний ход в мире, охваченном добротой! «Бедняжки», — говорили про них повсюду, жалея этих злосчастных борцов, так подвергающих риску свою карму!
    
И все же благодаря им существование стало не таким блеклым. Все с нетерпением ждали их безобразных выходок, которые придавали остроты скучным газетам. Появились к тому же почитатели, превозносившие их альтруистическую смелость. И потом, если попасть под горячую руку этим «злодеям», можно заработать очень неплохие премиальные баллы.
    
Теперь, когда всю одежду, какую только можно, уже пожертвовали в Армию спасения, люди стали отдавать любителям зла случайно найденные наркотики, водку или оружие, спрятанное в амбарах. Массовые убийства райских туристов совершенно не отразились на бизнесе эктоплазменных турагентств, даже наоборот. Быть убитым здорово. Это смерть мученика!
   
   
    
     
279. Мы так не договаривались
    
    
В эту эпоху президент Люсиндер решил окончить свои дни. Зеваки нашли его измочаленное тело у подножия башни Монпарнас. Президент шагнул через парапет в дождливый день, превративший шоссе в блестящее зеркало.
    
Прыжок в пустоту требует большой смелости. Особенно в плохую погоду. К тому же большинство прыгунов через окна терпят неудачу. Надо сказать, что, как правило, они выбирают пятый или шестой этаж. Ну и болезненно приземляются на капот автомобиля или груды мусора в помойках или же оказываются с поломанными ногами, парализованные в кресле-каталке.
    
Люсиндер не оставил ни одного шанса подобному исходу дела. Он спрыгнул с пятьдесят восьмого этажа. Вечно следуя принципу максимальной эффективности, он сгруппировался, как парашютист, головой вперед, чтобы все было уж наверняка и побыстрее.
    
Почему он убил себя, когда все политические индикаторы были в его пользу? Задним числом я спрашивал себя, не стал ли он, как и Стефания, испытывать отвращение к этому бесхребетному обществу, в создание которого он сам внес вклад? А может, он просто захотел приговорить себя к смерти, чтобы стать потом бродячей душой?
    
Домработница нашла письмо, которое покойный оставил на своем столе:
    
     
«Я наконец понял, что нет смысла быть знаменитым, — писал наш друг. — Бессмертие? Чушь собачья. Я хочу, чтобы мое имя убрали из книг по истории, словарей и энциклопедий. Я хочу, чтобы все мои памятники были уничтожены. Я хочу, чтобы сорвали все уличные указатели с моим именем. Я хочу самых простых похорон. Не желаю, чтобы меня погребли в обитом подушками гробу под мраморной стелой. Ни цветов, ни венков, ни слез, ни реквиема, ни отпевания. Прошу похоронить меня под деревом. И без надгробия, напоминающего обо мне. Я хочу вернуться прямо в землю, быть оплетенным корнями этого дерева, поедаемый слизняками, червями, жуками. Пусть даже я покончил с собой, разве не имею я права реинкарнировать плодородным гумусом? Если моя плоть принесла не так уж много пользы, пусть она хоть послужит хорошим удобрением после моей смерти.
     
Я давно пытался это понять, но только сейчас сумел уловить смысл жизни. Президент или бомж, король или раб, мы все равны. Не более чем песчинки, затерянные во Вселенной. Я настаиваю на своей привилегии быть только песчинкой для человечества. Я только песчинка, но я хорошо знаю, что без песчинок никогда не было бы пляжей».
    
    
Разумеется, министр внутренних дел, не раздумывая, сжег этот достаточно подрывной документ.
    
Смерть президента Люсиндера смогла бы послужить еще одним тормозом танатонавтическому движению. Но на него никто не нажал. После грандиозных похорон, наперекор желаниям покойного, о которых никто к тому же и понятия не имел, ему были посвящены целые главы в учебниках истории, а на площади Ратуши была воздвигнута гигантская статуя. Временно образованный правительственный кабинет принял декрет, что танатодром «Бют-Шомон», созданный Люсиндером, отныне будет носить его имя. Медаль за достижения в танатонавтике тоже было решено назвать медалью Люсиндера. Не сосчитать было городов и поселков, где в его честь переименовывали проспекты, улицы и площади.
    
Иногда можно выбрать себе жизнь, но намного труднее выбрать себе смерть!
    
Ричард Пипкус без затруднений сделался новым избранником народа. В первой же своей речи он отдал дань уважения Люсиндеру. Он торжественно заявил, что его (Пипкуса) единственной целью является продолжение труда «Великого основоположника» танатонавтики.
    
Ближе к концу церемонии Рауль признался мне, что намерен вновь жениться. Стефания настолько далека была от его существования, что он счел себя свободным.
   
   
    
     
280. Реклама
    
    
На экране телевизора человек лет сорока, в белой рубашке, улыбаясь, стоит возле школьной доски.
    
«Здравствуйте, я профессор Филипини. Я ученый, в течение долгих лет занимаюсь исследованиями жизни. Взгляните на эту схему (профессор тычет указкой в доску), это схема атома водорода. Одно ядро, один электрон. Нет ничего проще. А теперь посмотрите сюда (указка съезжает ниже). Это формула ДНК. Дезоксирибонуклеиновой кислоты. Довольно сложная, да? Так вот, жизнь именно такова и ее во Вселенной очень мало. Вселенная на 99 % состоит из простенького водорода и в ней содержится лишь 0,00000001 % такой непростой ДНК, то есть жизни. Даже человек не способен ее изготовить, эту жизнь.
    
Так что не бросайтесь зазря своей жизнью. Каждая жизнь драгоценна. Если вы не уважаете ее как таковую, то хотя бы уважайте ту химическую жизнь, что содержится внутри вас».
    
     Бархатный женский голос за кадром:
     «Это было обращение НАПроЖ, Национального агентства по пропаганде жизни»
    
   
   
    
     
281. Мифология Месопотамии
    
    
     
      
Но ты, Гильгамеш,
      
Раз твой живот постоянно полон,
      
Веселись же день и ночь,
      
Преврати каждый день своей жизни
      
В праздник радости и наслаждения.
      
Раз твои одежды богаты и роскошны,
      
Сделай омовение, умасти голову розовым маслом,
      
Приласкай ребенка, что ты держишь за руку,
      
Порадуй жену, что у тебя в объятиях.
      
Ведь это единственные права, что даны человеку.
     
     «Сказание о Гильгамеше».
     Отрывок из работы Фрэнсиса Разорбака «Эта неизвестная смерть»