1 2 3 4 
Воздушный шар поднялся ещё выше, и весь Цветочный город был виден как на ладони. Дома казались совсем крошечными, а коротышек уж и совсем нельзя было разглядеть. Воздушный шар относило ветром, и скоро весь город виднелся далеко позади.
   
Знайка достал из кармана компас и стал определять направление, в котором летел шар.
   
Компас — это такая маленькая металлическая коробочка с магнитной стрелкой. Магнитная стрелка всегда указывает на север. Если следить за стрелкой компаса, то всегда можно найти дорогу назад. Для этого Знайка и взял с собой компас.
   
— Ветер несёт нас прямо на север, — объявил Знайка. — Значит, обратно надо будет возвращаться на юг.
   
Воздушный шар поднялся уже совсем высоко и нёсся над полем. Город исчез вдали. Внизу узенькой лентой извивался ручей, который коротышки называли Огурцовой рекой. Деревья, которые попадались среди поля, казались маленькими пушистыми кустиками.
   
Вдруг Пончик заметил внизу небольшое тёмное пятнышко. Оно быстро двигалось по земле, словно бежало за воздушным шаром.
   
— Смотрите, братцы, кто-то бежит за нами! — закричал Пончик.
   
Все стали смотреть на пятнышко.
   
— Смотрите, через реку перескочило! — закричал Растеряйка.
   
— Что же это может быть? — спросил Торопыжка. — Смотрите, через деревья прыгает!
   
Воздушный шар полетел над лесом. Пятнышко двигалось по верхушкам деревьев. Пилюлькин нацепил на нос своё пенсне, но всё равно не мог разглядеть, что это такое.
   
— Знаю! — закричал вдруг Незнайка. — Первый понял! Это наш Булька. Мы забыли взять Бульку, вот он теперь и бежит за нами.
   
— Что ты! — ответил Пулька. — Булька здесь. Вот он сидит, у меня под лавкой.
   
— Что же это такое? Может быть, ты отгадаешь, Знайка? — спросил Авоська.
   
Знайка спрятал компас и поглядел вниз.
   
— Да это ведь наша тень! — засмеялся он.
   
— Как — наша тень? — удивился Незнайка.
   
— Очень просто. Это тень от воздушного шара. Мы летим по воздуху, а тень по земле бежит.
   
Коротышки долго следили за тенью, а она становилась все меньше и меньше. Наконец совсем пропала.
   
— Куда же пропала тень? — забеспокоились все.
   
— Мы слишком высоко поднялись, — объяснил Знайка. — Теперь уже нельзя разглядеть тень.
   
— Безобразие! — ворчал про себя Ворчун. — Сидишь вот и даже собственной тени не видишь.
   
— Опять ты ворчишь! — сказал Незнайка. — Нигде от тебя покою нет.
   
— «Покою, покою»! — передразнил его Ворчун. — Какой же покой на воздушном шаре! Если хочешь покою, то сиди дома.
   
— Ну вот ты и сиди.
   
— А мне не нужно покою.
   
— Опять вы спорите! — сказал Знайка. — Придётся вас на землю ссадить.
   
Ворчун и Незнайка испугались и перестали спорить.
   
В это время воздушный шар очутился в каком-то дыму или тумане. Земля исчезла внизу. Вокруг была как будто белая завеса.
   
— Что это? — закричали все. — Откуда тут дым?
   
— Это не дым, — сказал Знайка. — Это облако. Мы поднялись до облаков и сейчас летим в облака.
   
— Ну, это ты сочиняешь, — ответил Незнайка. — Облако — оно жидкое, как овсяный кисель, а это какой-то туман.
   
— А из чего, ты думаешь, сделано облако? — спросил Знайка. — Облако ведь и сделано из тумана. Это только издали кажется, что оно плотное.
   
Но Незнайка этому не поверил и сказал:
   
— Вы его не слушайте, братцы. Это он все выдумывает, чтобы показать, будто много знает, а на самом деле он ничего не знает. Так я ему и поверил, что облако — это туман! Облако — это кисель. Будто я киселя не ел, что ли!
   
Скоро воздушный шар поднялся выше, вылетел из облаков и полетел над ними.
   
Незнайка выглянул из корзины и увидел внизу облака, которые закрывали землю.
   
— Батюшки, — закричал Незнайка, — небо внизу! Мы летим вверх ногами!
   
— Почему вверх ногами? — удивились все.
   
— А вот посмотрите: у нас под ногами небо — значит, мы вверх ногами.
   
— Это мы над облаками летим, — объяснил Знайка. — Мы поднялись выше облаков, поэтому теперь облака не над нами, а под нами.
   
Но Незнайка и этому не поверил. Он сидел на своём месте и крепко держал руками на голове шляпу. Он думал, что шляпа может свалиться с него, раз он вверх ногами сидит. Ветер быстро гнал шар над облаками, но скоро все заметили, что шар стал опускаться.
   
— Почему мы вниз полетели? — забеспокоились малыши.
   
— Воздух в шаре остыл, — объяснил Знайка.
   
— Значит, мы теперь опустимся на землю? — спросил Торопыжка.
   
— А для чего мы взяли мешки с песком? — сказал Знайка. — Надо выбросить из корзины песок, и мы снова полетим вверх.
   
Авоська быстро схватил мешок с песком и бросил вниз.
   
— Что ты делаешь? — закричал Знайка. — Разве можно целый мешок бросать? Ведь он может кого-нибудь по голове ударить.
   
— Авось не ударит, — ответил Авоська.
   
— «Авось не ударит»! — передразнил его Знайка. — Мешок надо развязать и высыпать песок.
   
— Сейчас я высыплю, — сказал Небоська.
   
Он развязал другой мешок и высыпал песок прямо в корзину.
   
— Один толковее другого! — покачал головой Знайка. — Какой же толк будет, если песок в корзине останется? От этого шар легче не станет.
   
— А я небось песок высыплю, — ответил Небоська и стал высыпать песок из корзины горстью.
   
— Осторожней! — закричал Растеряйка. — Ты мне глаза запорошить можешь.
   
— Небось не запорошу, — сказал Небоська и тут же запорошил ему песком глаза.
   
Все стали ругать Небоську, а Авоська взял ножик и прорезал в дне корзины большую дырку, чтобы через неё высыпался песок. Знайка увидел и закричал:
   
— Стой! Что ты делаешь? Из-за тебя корзина развалится и мы все высыплемся из неё.
   
— Авось не развалится, — ответил Авоська.
   
— У вас обоих только и слов, что «авось» да «небось»! — сказал Знайка и отнял у Авоськи нож.
   
Песок в дыру высыпался, шар сделался легче и снова понёсся ввысь. Малыши с довольным видом выглядывали из корзины. Все были рады, что шар снова полетел вверх. Только Ворчун, который вечно был чем-нибудь недоволен, продолжал ворчать:
   
— Что это такое: то вверх, то вниз! Разве так шары летают?
   
Не зная, что ещё сказать, он посмотрел на Пончика, который молча грыз сахар:
   
— А ты тут ещё что грызёшь?
   
— У меня сахарок в кармане, вот я достаю его и грызу.
   
— Нашёл время грызть сахар! Вот опустимся, тогда и грызи.
   
— Зачем же мне лишнюю тяжесть таскать? — сказал Пончик. — Я съем сахар — шар станет легче и поднимется ещё выше.
   
— Ну, грызи! Посмотрим, до чего ты догрызешься, — ответил Ворчун.
  
  
   
    
Глава десятая
    
Авария
   
   
Некоторые воображают, что чем выше подниматься в воздух, тем становится теплее, но это неправда. Чем выше, тем холоднее. Почему это? А потому, что солнце слабо нагревает воздух своими лучами, так как воздух очень прозрачный. Снизу воздух всегда теплее. Солнце нагревает землю своими лучами, воздух нагревается от земли точно так же, как от горячей печки. Нагретый воздух легче холодного и поэтому поднимается вверх. Чем выше он поднимется, тем больше остынет. Поэтому на большой высоте всегда холодно.
   
Вот это как раз и почувствовали коротышки, когда на своём воздушном шаре поднялись на большую высоту. Им стало так холодно, что покраснели и носы и щеки. Все стучали ногами и хлопали руками, чтобы хоть немного согреться. Больше всех мёрз Растеряйка, который забыл дома шапку. От страшного холода у него под носом выросла большая сосулька. Он дрожал как осиновый лист и всё время стучал зубами.
   
— Довольно тебе зубами стучать! — ворчал Ворчун. — Тут и так холодно, а он ещё зубами стучит!
   
— Я же не виноват, что холодно, — сказал Растеряйка.
   
Ворчун поднялся со своего места и сказал:
   
— Терпеть не могу, когда кто-нибудь над ухом зубами стучит! Меня от этого самого в дрожь бросает.
   
Он сел рядом с Тюбиком, но Тюбик тоже выбивал дробь зубами. Ворчун подозрительно посмотрел на него:
   
— Ты что? Наверно, назло мне зубами стучишь?
   
— И совсем не назло, а потому что холодно.
   
Ворчун встал и пересел на другое место. Так он пересаживался несколько раз и только другим мешал.
   
От холода воздушный шар покрылся инеем и сверкал над головами малышей, словно был сделан из чистого серебра. Постепенно воздух снова остыл в оболочке, и шар стал опускаться вниз. Через несколько минут он уже стремительно падал. Запас мешков с песком кончился, и ничем нельзя было удержать падение.
   
— Ав-ав-авария! — закричал Сиропчик.
   
— Погибаем! — завопил Незнайка и спрятался под лавку.
   
— Вылезай! — закричал на него Знайка.
   
— Зачем? — отозвался из-под лавки Незнайка.
   
— С парашютами будем прыгать.
   
— Мне и тут хорошо, — ответил Незнайка.
   
Недолго думая Знайка схватил его за шиворот и вытащил из-под лавки.
   
— Не имеешь права! — кричал Незнайка. — Я буду жаловаться!
   
— Не ори, — спокойно ответил Знайка. — Без паники. Вот смотри, как я буду прыгать с парашютом, и прыгай за мной.
   
Незнайка немного успокоился. Знайка подошёл к краю корзины.
   
— Внимание, братцы! — закричал он. — Прыгайте по очереди все за мной. Кто не спрыгнет, того шар унесёт вверх. Ну, приготовьте парашюты… Пошли!
   
Знайка прыгнул первым. За ним прыгнул Торопыжка, и тут произошло непредвиденное обстоятельство. Вместо того чтобы прыгнуть, а потом раскрыть парашют, Торопыжка в спешке сначала раскрыл парашют, а потом прыгнул. От этого парашют зацепился за край корзины. Торопыжка запутался ногой в шнурах и повис вниз головой. Он принялся дрыгать ногами и извиваться всем телом, словно червяк, которого надевают на рыболовный крючок. Несмотря на все старания, парашют не отцеплялся.
   
   
   
— Братцы! — закричал доктор Пилюлькин. — Если парашют отцепится, Торопыжка ударится головой о землю.
   
Малыши ухватились руками за парашют и втащили Торопыжку обратно в корзину.
   
Незнайка увидел, что шар снова полетел вверх, и закричал:
   
— Стойте, братцы! Никому больше прыгать не надо. Мы снова вверх полетели.
   
— Почему же мы снова вверх летим? — удивился Авоська.
   
— Эх, ты! — ответил Ворчун. — Знайка-то спрыгнул, вот шар и стал легче.
   
— Что же Знайка будет делать без нас? — спросил Пончик.
   
— Ну что… — развёл руками Авоська. — Пойдёт себе потихоньку домой.
   
— А мы что будем делать без Знайки?
   
— Подумаешь! — ответил Незнайка. — Будто уж вовсе нельзя без Знайки.
   
— Надо же кого-нибудь слушаться, — сказал Пончик.
   
— Будете меня слушаться, — заявил Незнайка. — Теперь я буду главным.
   
— Ты? — удивился Ворчун. — Не с твоей головой быть главным.
   
— Ах, так? Не с моей головой? — закричал Незнайка. — Ну пожалуйста, прыгай вниз и ищи своего Знайку, если тебе моя голова не нравится.
   
Ворчун поглядел вниз и сказал:
   
— Где же я теперь его найду? Мы далеко улетели. Надо было сразу всем прыгать.
   
— Нет, прыгай, прыгай!
   
Ворчун и Незнайка начали спорить и спорили до самого вечера. Знайки не было, и никто теперь не мог остановить их. Солнце уже клонилось к закату. Ветер крепчал. Шар ещё больше остыл и снова стал опускаться вниз, а Ворчун и Незнайка не умолкали.
   
— Довольно тебе спорить, — сказал Сиропчик Незнайке. — Уж если ты решил быть главным, то придумай что-нибудь. Смотри, мы снова вниз полетели.
   
— Сейчас буду думать, — ответил Незнайка.
   
Он сел на лавочку, приставил палец ко лбу и стал думать. А шар тем временем все быстрей и быстрей опускался вниз.
   
— Что же тут придумаешь? — сказал Винтик. — Если бы у нас были мешки с песком, можно было бы сбросить один мешок.
   
— Правильно! — подхватил Незнайка. — А раз мешков у нас больше нет, то придётся сбросить одного из вас. Сбросим кого-нибудь с парашютом — шар станет легче и снова полетит вверх.
   
— Кого же сбросить?
   
— Ну, кого? — сказал Незнайка, раздумывая. — Надо сбросить того, кто самый ворчливый.
   
— А я не согласен, — ответил Ворчун. — Нет такого правила, чтобы самых ворчливых сбрасывать. Надо сбросить того, кто самый тяжёлый.
   
— Ну ладно, — согласился Незнайка, — сбросим Пончика. Он у нас самый толстенький.
   
— Правильно, — поддакнул Сиропчик.
   
— Что? — закричал Пончик. — Кто самый толстенький? Я?.. Да Сиропчик толще меня!
   
— Смотрите на него! — закричал Сиропчик, хихикая и показывая пальцем на Пончика. — Смотрите, я толще его! Ха-ха! А ну, давай померимся.
   
— Ну, давай, давай! — как петух, наскакивал на него Пончик.
   
Все окружили Пончика и Сиропчика. Незнайка достал из кармана верёвочку, обвязал вокруг талии Пончика. Потом таким же образом измерил Сиропчика, и оказалось, что Сиропчик чуть ли не в полтора раза толще Пончика.
   
— Это неправильно! — закричал тут Сиропчик. — Пончик сжульничал. Он живот втянул. Я видел!
   
— Ничего я не втягивал! — оправдывался Пончик.
   
— Нет, втянул. Я видел. Давай перемеримся! — громко кричал Сиропчик.
   
Незнайка стал снова мерить Пончика, а Сиропчик вертелся вокруг и кричал:
   
— Э, э! Ты куда? Ты надуйся!
   
— Зачем же мне надуваться? — ответил Пончик. — Если я надуюсь, то, конечно, окажусь толще тебя.
   
— Ну ладно, не надувайся. Но и втягивать живот ты не имеешь права. Братцы, смотрите, что он делает! Где же справедливость? Никакой справедливости нет! Это просто какой-то обман!
   
Незнайка кончил измерять Пончика, потом с такой же тщательностью измерил Сиропчика, и на этот раз оказалось, что они оба одинаковой толщины.
   
— Придётся двоих бросать, — развёл Незнайка руками.
   
— Зачем же двоих, когда и одного достаточно! — сказал Сиропчик.
   
Охотник Пулька выглянул из корзины и увидел, что земля приближается с угрожающей быстротой.
   
— Слушай, Незнайка, — сказал он, — решай скорей, а то мы о землю грохнемся.
   
— Надо посчитаться, кому с парашютом прыгать, — сказал Авоська.
   
— Правильно! — подхватил Сиропчик. — Только всем надо считаться, и толстеньким и тоненьким, чтоб никому обидно не было.
   
— Ладно, давайте считаться, — согласился Незнайка.
   
Все построились в кружок, и Незнайка принялся считать, тыкая каждого пальцем:
   
    
     
Энэ бэнэ рее!
     
Квинтер финтер жес!
     
Энэ бэнэ ряба,
     
Квинтер финтер жаба…
     
Потом сказал:
    
   
   
— Нет, мне эта считалка не нравится. Не люблю я её! — И начал другую:
   
    
     
Икете пикете цокото мэ!
     
Абель фабель доманэ.
     
Ики пики грамматики…
    
   
   
В это время корзина с силой ударилась о землю и перевернулась. Авоська схватился руками за Небоську, а Небоська — за Авоську, и они вместе вывалились из корзины. За ними, как горох, посыпались остальные коротышки. Только Незнайка удержался за край корзины да Булька, который уцепился за его брюки зубами. Ударившись о землю, шар, как мячик, подскочил кверху, описал в воздухе огромную дугу и снова опустился вниз. Корзину снова ударило о землю и поволокло. Шар налетел на что-то твёрдое и лопнул с оглушительным треском. Бульку перевернуло в воздухе, и он с отчаянным визгом побежал в сторону. Незнайка вывалился из корзины и остался неподвижно лежать на земле.
   
Воздушное путешествие окончилось.
  
  
   
    
Глава одиннадцатая
    
На новом месте
   
   
Незнайка очнулся в совсем незнакомом месте. Он лежал на кровати, утопая в перине. Эта перина была такая мягкая, словно её наполнили головками от одуванчиков. Незнайку разбудили какие-то голоса. Открыв глаза, он завертел ими в разные стороны и увидел, что лежит в чужой комнате. По углам стояли маленькие креслица. На стенах висели коврики и картины с изображением разных цветов. У окна стоял круглый столик на одной ножке. На нём возвышалась куча разноцветных ниток для вышивания и лежала подушечка, вся утыканная иголками и булавками, словно ощетинившийся ёжик. Неподалёку был письменный стол с принадлежностями для письма. Рядом стоял книжный шкаф. У самой дальней стены, возле дверей, было большое зеркало. Перед зеркалом стояли две малышки и разговаривали. Одна была в синем платье из блестящей шёлковой материи, с таким же шёлковым пояском, завязанным сзади бантом. У неё были голубые глаза и тёмные волосы, заплетённые в длинную косу. Другая была в пёстреньком платье с розовыми и фиолетовыми цветочками. Волосы у неё были светлые, почти белые, спускавшиеся на плечи волнами. Она надевала перед зеркалом шляпу и всё время трещала, как сорока.
   
   
   
— Такая противная шляпа! Как ни надень, все нехорошо. Мне хотелось сделать шляпу с широкими полями, но материи не хватило, и пришлось сделать с узкими, а когда поля узкие, то лицо кажется круглым, а это не так уж красиво.
   
— Довольно тебе перед зеркалом вертеться! Терпеть не могу, когда перед зеркалом вертятся, — сказала голубоглазая малышка.
   
— А для чего, по-твоему, зеркала выдумали? — отвечала светловолосая.
   
Надев шляпу чуть ли не на самый затылок, она откинула голову назад и, прищурив глаза, стала смотреться в зеркало.
   
Незнайке стало смешно. Он хрюкнул, не удержавшись от смеха. Светловолосая моментально отскочила от зеркала и подозрительно стала смотреть на Незнайку.
   
Но Незнайка закрыл глаза и притворился спящим. Он слышал, как обе малышки, стараясь не стучать каблучками, подошли к кровати и остановились неподалёку.
   
— Мне послышалось, будто он что-то сказал, — услышал Незнайка шёпот.
   
— Должно быть, так просто, почудилось… Когда же он очнётся? Со вчерашнего дня лежит без сознания.
   
Другой голос ответил:
   
— Медуница не велела его будить. Сказала, чтобы я позвала её, когда он сам проснётся.
   
«Что это за Медуница?» — подумал Незнайка, но не подал виду, что слышит их разговор.
   
— Какой храбрый малыш! — снова послышался шёпот. — Подумать только — полетел на воздушном шаре!
   
Незнайка услышал, что его назвали храбрым, и его рот сам собой разъехался чуть ли не до ушей. Однако он вовремя спохватился и сдержал улыбку.
   
— Я приду позже, когда он проснётся, — продолжал голос. — Мне так хочется расспросить его про воздушный шар. А вдруг у него сотрясение мозга!
   
«Дудки! — подумал Незнайка. — Никакого сотрясения мозга у меня нет».
   
Светловолосая попрощалась и ушла. В комнате стало тихо. Незнайка долго лежал с закрытыми глазами, навострив уши. Наконец он приоткрыл один глаз и увидел склонившуюся над ним голову голубоглазой малышки. Малышка приветливо улыбнулась, потом нахмурилась и, погрозив пальцем, спросила:
   
— Это вы всегда так просыпаетесь? Сначала один глаз откроете, потом другой.
   
Незнайка кивнул головой и открыл другой глаз.
   
— Значит, вы вовсе не спите?
   
— Нет, я только что проснулся.
   
Незнайка хотел ещё что-то сказать, но малышка приложила к его губам пальчик и сказала:
   
— Молчите, молчите! Вам нельзя разговаривать. Вы очень больны.
   
— Вовсе нет!
   
— Откуда вы знаете? Вы разве доктор?
   
— Нет.
   
— Вот видите! А говорите. Вы должны лежать смирно, пока я не позову врача. Как ваше имя?
   
— Незнайка. А ваше?
   
— Меня зовут Синеглазка.
   
— Хорошее имя, — одобрил Незнайка.
   
— Очень рада, что вам оно нравится. Вы, как видно, воспитанный малыш.
   
Лицо Незнайки расплылось в улыбке. Он был очень доволен, что его похвалили, потому что его почти никогда никто не хвалил, а все больше бранили. Малышей поблизости не было, и Незнайка не боялся, что его станут дразнить за то, что он водится с малышкой. Поэтому и разговаривал с Синеглазкой вполне свободно и вежливо.
   
— А как зовут ту, другую? — спросил Незнайка.
   
— Какую другую?
   
— С которой вы разговаривали. Такую красивую, с белыми волосами.
   
— О! — воскликнула Синеглазка. — Значит, вы уже давно не спите?
   
— Нет, я только на минуточку открыл глаза, а потом сейчас же снова заснул.
   
— Неправда, неправда! — покачала головой Синеглазка и нахмурила брови. — Значит, вы находите, что я недостаточно красива?
   
— Нет, что вы! — испугался Незнайка. — Вы тоже красивая.
   
— Кто же из нас красивее, по вашему мнению, я или она?
   
— Вы… и она. Вы обе очень красивые.
   
— Вы жалкий лгунишка, но я вас прощаю, — ответила Синеглазка. — Вашу красавицу зовут Снежинка. Вы её ещё увидите. А теперь довольно. Вам вредно много разговаривать. Лежите смирно и не вздумайте вставать с постели. Сейчас я позову Медуницу.
   
— А кто это Медуница?
   
— Медуница — наш врач. Она будет лечить вас.
   
Синеглазка ушла. Незнайка сейчас же вскочил с постели и принялся искать свою одежду. Ему хотелось поскорей убежать, так как он знал, что врачи любят угощать своих больных касторкой и мазать их йодом, от которого страшно щиплет тело. Одежды поблизости не оказалось, но его внимание привлекла кукла, которая сидела на маленькой скамеечке, прислонившись спиной к стене.
   
Незнайке захотелось тут же разломать куклу и посмотреть, что у неё внутри — вата или опилки. Он забыл об одежде и принялся искать нож, но в это время увидел своё отражение в зеркале. Бросив куклу на пол, он стал корчить перед зеркалом гримасы, разглядывая своё лицо. Насмотревшись как следует, он сказал:
   
— А я тоже красивый, и лицо у меня не очень круглое.
   
Тут за дверью послышались шаги. Незнайка быстро юркнул в постель и накрылся одеялом.
   
В комнату вошли Синеглазка и другая малышка, в белом халате и белой шапочке, с небольшим коричневым чемоданчиком в руках. У неё были пухлые румяные щёчки. Серые глазки строго смотрели из-за круглых роговых очков. Незнайка понял, что это и есть Медуница, о которой ему говорила Синеглазка.
   
Медуница подвинула к постели Незнайки стул, поставила на него свой чемоданчик и, покачав головой, сказала:
   
— Ах, эти малыши! Вечно они придумывают разные шалости! Ну, скажите, пожалуйста, зачем вам понадобилось летать на этом воздушном шаре? Молчите, молчите! Знаю, что вы скажете: я больше не буду. Все малыши говорят это, а потом снова начинают шалить.
   
Медуница открыла чемоданчик, и в комнате сразу запахло не то йодом, не то другим каким-то лекарством. Незнайка боязливо поёжился. Медуница повернулась к нему и сказала:
   
— Встаньте, больной.
   
Незнайка начал вылезать из постели.
   
— Не надо вставать, больной! — строго сказала Медуница. — Я ведь велела вам сесть.
   
Незнайка пожал плечами и сел на постели.
   
— Не нужно пожимать плечами, больной, — заметила Медуница. — Покажите язык.
   
— Зачем?
   
— Покажите, покажите. Так надо.
   
Незнайка высунул язык.
   
— Скажите «а».
   
— А-а, — протянул Незнайка.
   
Медуница достала из чемодана деревянную трубочку и приставила к груди Незнайки:
   
— Дышите глубже, больной.
   
Незнайка принялся сопеть, как паровик.
   
— Теперь не дышите.
   
— Гы-гы-ы! — протянул Незнайка, трясясь от смеха.
   
— Чему вы смеётесь, больной? Кажется, я ничего смешного не сказала!
   
— Как же я могу совсем не дышать? — спросил Незнайка, продолжая хихикать.
   
— Совсем не дышать вы, конечно, не можете, но на минутку задержать дыхание ведь можно.
   
— Можно, — согласился Незнайка и перестал дышать.
   
Окончив осмотр, Медуница села за стол и принялась писать рецепт.
   
— У вашего больного на плече синяк, — сказала она Синеглазке. — Пойдите в аптеку, там вам дадут медовый пластырь. Отрежьте кусочек пластыря и приложите к плечу больного. И не разрешайте ему вставать с постели. Если он встанет, то переколотит у вас всю посуду и разобьёт кому-нибудь лоб. С малышами нужно обращаться построже.
   
Медуница спрятала в чемодан свою трубочку и, ещё раз строго взглянув на Незнайку, ушла.
   
Синеглазка взяла со стола рецепт и сказала:
   
— Слышали? Вам надо лежать.
   
В ответ на это Незнайка скорчил унылую физиономию.
   
— Нечего строить гримасы. И не вздумайте искать свою одежду — она у меня хорошо спрятана, — сказала Синеглазка и вышла из комнаты с рецептом в руках.
  
  
   
    
Глава двенадцатая
    
Новые знакомые
   
   
Когда Синеглазка ушла, Незнайка полежал немного, потом вспомнил, что решил посмотреть, из чего сделана кукла, и уже хотел встать, но тут за дверью снова раздались шаги и послышался чей-то шёпот:
   
— Где он?
   
— Там.
   
— Что он делает?
   
— На кровати лежит.
   
— Мёртвый?
   
— Нет, кажется, живой.
   
— Дай-ка мне посмотреть.
   
— Подожди.
   
Незнайка взглянул на дверь и заметил, что кто-то подглядывает в замочную скважину.
   
— Ну пусти, жадина! Мне ведь тоже хочется посмотреть, — послышался снова шёпот.
   
— Вот не пущу, раз жадиной называешь.
   
За дверью послышалась возня.
   
— Ты не толкайся, не толкайся! — раздалось сердитое шипение. — Вот толкни ещё раз, я тебя за волосы оттаскаю!
   
— А я тебя — за косы, и ещё ногой пихну!
   
Незнайке захотелось посмотреть, кто там спорит. Он вскочил с постели и быстро распахнул дверь. Раздался глухой удар, и Незнайка увидел перед собой двух малышек. Они отскочили в сторону, схватились за лбы руками и с испугом смотрели на Незнайку. У одной на переднике был вышит зелёный зайчик, у другой красная белочка. Они обе, как по команде, заморгали глазами, заплакали и, повернувшись, стали подниматься по узенькой деревянной лестнице, которая была по правую сторону двери. — А-а-а! — громко ревела малышка с коротенькими косичками, которые торчали у неё на затылке в разные стороны. — У-у-у! — вторила ей другая, с большим голубым бантом на самой макушке.
   
Незнайка почесал затылок рукой и буркнул себе под нос:
   
— Вот история! Кажется, я их здорово дверью двинул.
   
Боясь ещё чего-нибудь натворить в незнакомом доме. Незнайка залез в постель и решил вздремнуть, но в коридоре снова послышались шаги. Дверь отворилась, и в комнату заглянула новая малышка. У неё были волосы кудряшками, весёлые, озорные глаза и лукавая рожица с остреньким носиком.
   
— Малыш! — закричала она. — Забияка!
   
Незнайка подскочил в постели от неожиданности. Дверь тут же захлопнулась, и послышался стук быстро удалявшихся шагов. Незнайка пожал плечами и проворчал с презрением:
   
— Воображуля!
   
Он опустил голову на подушку и даже начал дремать, но тут дверь снова открылась, и в комнату опять заглянула эта же малышка с кудряшками.
   
— Забияка! — закричала она. — Ха-ха-ха!
   
Дверь моментально захлопнулась. Незнайка вскочил с постели и выбежал в коридор, но там уже никого не было.
   
— Ладно! — проворчал Незнайка с угрозой.
   
Он взял с письменного стола деревянную линейку и притаился за дверью. Ждать пришлось недолго. Скоро в коридоре послышались шаги. Незнайка поднял линейку повыше. Дверь отворилась. В комнату вошла Синеглазка и сразу получила линейкой удар по лбу.
   
— Ай!
   
Синеглазка схватилась рукой за лоб.
   
— Вы зачем линейкой дерётесь? — закричала она. — Теперь у меня на лбу синяк вскочит!
   
— Может быть, синяк ещё и не вскочит, — ответил Незнайка, смущённо вертя линейку в руках.
   
— Нет, вскочит, вскочит! Вы знаете, какая я нежная? Вы меня пробкой ударьте — и сразу же будет синяк.
   
— Можно приложить кусочек пластыря, — придумал Незнайка. — Вы ведь принесли из аптеки пластырь.
   
— Я для вас принесла.
   
— Хватит на всех, — ответил Незнайка.
   
Он взял пластырь и разрезал ножницами на четыре части.
   
— Приклеивайте скорее, — волновалась Синеглазка. — Вот сюда, сюда…
   
Она подставила лоб и показывала пальцем, куда наклеить пластырь. Незнайка приклеил пластырь, но, увидев, что он приклеился косо, принялся отдирать его.
   
   
   
— Осторожнее! Осторожнее! — кричала Синеглазка. — Вы мне весь лоб измажете этим гадким пластырем.
   
— Теперь хорошо, — сказал Незнайка, окончив работу.
   
Синеглазка подбежала к зеркалу:
   
— Хорошо, нечего сказать! Вдруг меня кто-нибудь увидит с этим пластырем на лбу! Ну-ка, покажите ваше плечо. Где ваш синяк?
   
Синеглазка принялась приклеивать кусочек пластыря к плечу Незнайки.
   
— Я совсем не хотел ударить вас, — сказал Незнайка.
   
— А кого?
   
Незнайка хотел сказать, что его дразнила незнакомая малышка, но сообразил, что это будет ябедничество.
   
— Никого, — ответил он. — Я просто хотел попробовать, можно ли этой линейкой кого-нибудь стукнуть.
   
— Вы, малыши, только и думаете, как бы кого-нибудь стукнуть, а когда вас самих стукнут, вам это не очень нравится… Вы чего улыбаетесь? Вам смешно, потому что у меня пластырь на лбу?
   
Она снова подошла к зеркалу:
   
— Действительно, это очень смешно, когда на лбу такой четырехугольник!
   
— А вы его кружочком вырежьте, — посоветовал Незнайка.
   
Синеглазка отклеила пластырь, обрезала ножницами в виде кружка и приклеила обратно на лоб.
   
— Вам кажется, что так лучше? — повернулась она к Незнайке.
   
— Конечно, — подтвердил он. — По-моему, вам даже идёт.
   
Прищурив глаза. Синеглазка стала смотреться в зеркало.
   
— А теперь отдайте мои штаны и рубашку, — попросил Незнайка.
   
— Пойдите умойтесь, а потом и одежду получите.
   
Синеглазка привела Незнайку на кухню. Там был на стене умывальник. Рядом на гвозде висело полотенце, и лежали на полочке мыло и зубной порошок.
   
— Вот вам щётка, вот зубной порошок. Будете чистить зубы, — сказала Синеглазка, протягивая Незнайке щётку.
   
— Терпеть не могу зубной порошок! — проворчал Незнайка.
   
— Это почему же?
   
— Невкусный!
   
— Так вам же не есть его.
   
— Всё равно. Он за язык щиплет.
   
— Пощиплет и перестанет.
   
Незнайка нехотя принялся чистить зубы. Проведя два раза по зубам щёткой, он скорчил отчаянную гримасу и стал плеваться. Потом сполоснул рот водой и начал намыливать мылом руки. Вымыв руки, он положил мыло на полочку и стал мыть лицо.
   
— И лицо надо с мылом, — сказала Синеглазка.
   
— Ну его! — ответил Незнайка. — Мыло всегда в глаза лезет.
   
— Нет уж, пожалуйста, — строго сказала Синеглазка. — Иначе не получите одежду.
   
Нечего делать. Незнайка намылил лицо мылом и поскорее принялся смывать мыло водой.
   
— Бр-р-р! — вздрагивал он. — Какая холодная вода.
   
Кое-как сполоснув лицо, он протянул вперёд руки и, не открывая глаз, принялся шарить руками по стенке.
   
Синеглазка глядела на него, еле удерживаясь от смеха.
   
— Что вы ищете? — П-полотенце, — ответил Незнайка, трясясь от холода.
   
— Зачем же искать с закрытыми глазами? Откройте глаза.
   
— Как же их открыть, когда мыло п-п-проклятое и без того лезет!
   
— А вы бы смыли его хорошенько.
   
Синеглазка сняла со стены полотенце и протянула Незнайке. Незнайка повозил полотенцем по лицу и только после этого решился открыть глаза.
   
— Ну вот, теперь вы стали не в пример чище и даже красивее, — сказала Синеглазка и, заметив отпечатавшиеся на полотенце следы грязи, закончила:
   
— Но в следующий раз вам придётся мыться лучше. Это только на первый раз я вам делаю снисхождение.
   
Она принесла Незнайкину одежду и сказала:
   
— Одевайтесь и приходите наверх пить чай. Вы, наверно, уже проголодались?
   
— Просто ужас, до чего проголодался, — признался Незнайка. — Кажется, целого слона съел бы!
   
— Ах, бедный! Ну, приходите скорей, мы вас ждём.
  
  
   
    
Глава тринадцатая
    
Разговор за столом
   
   
Незнайка быстро оделся и поднялся по скрипучей деревянной лестнице вверх. Он очутился в комнате, которая была немного меньше нижней, но гораздо уютнее. Два полукруглых окна с красивыми занавесками выходили на улицу. Между окнами была дверь на балкон. Посреди комнаты стоял стол, весь уставленный вазочками, мисочками и тарелочками с разными вареньями, печеньями, пирожками, крендельками, маковниками, рогаликами и прочей снедью. Видно было, что малышки решили угостить Незнайку на славу. У Незнайки даже глаза разбежались, когда он увидел на столе такое богатое угощение.
   
Малышка с бантиком и малышка с косичками уже разливали чай. Малышка с кудряшками доставала из буфета яблочную пастилу.
   
Синеглазка познакомила Незнайку со своими подругами. Малышку с косичками звали Белочка, малышку с бантиком — Заинька, а малышку с кудряшками — Стрекоза. Незнайка хотел поскорее сесть за стол, но в это время дверь отворилась и в комнату вошли ещё четыре малышки. Синеглазка стала знакомить с ними Незнайку:
   
— А это наши соседки: Галочка, Ёлочка, Маргаритка, Кубышка.
   
Малышки обступили Незнайку со всех сторон.
   
— Вы к нам на воздушном шаре прилетели? — спросила черноволосая Галочка.
   
— Да, я на воздушном шаре, — важно ответил Незнайка, поглядывая на стол.
   
— Должно быть, страшно на воздушном шаре летать? — сказала толстенькая Кубышка.
   
— Ужас до чего страшно!.. То есть нет, ничуточки! — спохватился Незнайка.
   
— Какой вы храбрый! Я бы ни за что не полетела на воздушном шаре, — сказала Ёлочка.
   
— А откуда вы прилетели? — спросила Маргаритка.
   
— Из Цветочного города.
   
— Где этот город?
   
— Там, — неопределённо махнул Незнайка рукой. — На Огурцовой реке.
   
— Ни разу не слыхала про такую реку, — сказала Галочка. — Должно быть, далеко.
   
— Очень далеко, — подтвердил Незнайка.
   
— Ну, садитесь за стол, а то чай остынет, — пригласила гостей к столу Синеглазка.
   
Незнайка не заставил себя долго упрашивать. Он мигом уселся за стол и принялся набивать рот пирожками, крендельками, пастилой и вареньем. Малышки совсем почти ничего не ели, так как им очень хотелось расспросить Незнайку про воздушный шар. Наконец Стрекоза не выдержала и спросила:
   
— Скажите, пожалуйста, кто это придумал на воздушном шаре летать?
   
— Это я, — ответил Незнайка, изо всех сил работая челюстями и стараясь поскорее прожевать кусок пирога.
   
   
   
— Да что вы говорите! Неужели вы? — послышались со всех сторон возгласы.
   
— Честное слово, я. Вот не сойти с места! — поклялся Незнайка и чуть не поперхнулся пирогом.
   
— Вот интересно! Расскажите, пожалуйста, об этом, — попросила Кубышка.
   
— Ну, что тут рассказывать… — развёл Незнайка руками. — Меня давно просили наши малыши что-нибудь придумать: «Придумай что-нибудь, братец, да придумай». Я говорю: «Мне, братцы, уже надоело придумывать. Сами придумайте». Они говорят: «Где уж нам! Мы ведь глупенькие, а ты умный. Что тебе стоит? Придумай!» — «Ну, ладно, — говорю. — Что с вами делать! Придумаю». И стал думать.
   
Незнайка с задумчивым видом стал жевать пирог. Малышки с нетерпением поглядывали на него. Наконец Белочка решилась нарушить затянувшееся молчание и, увидев, что Незнайка потянулся за новым пирогом, несмело сказала:
   
— Вы остановились на том, что стали думать.
   
— Да! — воскликнул, словно очнувшись. Незнайка и стукнул пирогом по столу. — Думал я три дня и три ночи, и что бы вы думали? Придумал-таки! «Вот, говорю, братцы: будет вам шар!» И сделали шар. Про меня даже поэт Цветик… есть у нас такой поэт… стихи сочинил: «Наш Незнайка шар придумал…» Или нет: «Придумал шар Незнайка наш…» Или нет: «Наш шар придумал Незнайка…» Нет, забыл! Про меня, знаете, много стихов сочиняют, не упомнишь их все.
   
Незнайка снова принялся за пирог.
   
— Как же вы сделали шар? — спросила Синеглазка. — О, это была большая работа! Все наши малыши работали дни и ночи. Кто резиной мажет, кто насос качает, а я только хожу да посвистываю… то есть не посвистываю, а каждому указываю, что нужно делать. Без меня никто ничего не понимает. Всем объясни, всем покажи. Дело очень ответственное, потому что шар каждую минуту может лопнуть. Есть у меня два помощника, Винтик и Шпунтик, мастера на все руки. Все могут сделать, а голова слабо работает. Им все надо разъяснять да показывать. Вот я и разъяснил им, как сделать котёл. И пошла работа: котёл кипит, вода буль-буль, пар свищет, ужас что делается!
   
Малышки затаив дыхание слушали Незнайку.
   
— А дальше? Что же дальше? — заговорили все, как только Незнайка остановился.
   
— Наконец наступил день отлёта, — продолжал Незнайка. — Коротышек собралось — тысячи! Одни говорят, что шар полетит, другие — что не полетит. Началась драка. Те, которые говорят, что полетит, колотят тех, которые говорят, что не полетит, а те, которые говорят, что не полетит, колотят тех, что полетит. Или нет… кажется, наоборот: те, которые полетит, тех, что не полетит… Или нет, наоборот… Словом, не разберёшь, кто тут кого колотит. Все друг друга колотят.
   
— Ну хорошо, — сказала Синеглазка. — Вы не про драку, а про воздушный шар рассказывайте.
   
— Ладно, — согласился Незнайка. — Они, значит, подрались, а мы залезли в корзину, я сказал речь: дескать, летим, братцы, прощайте! И полетели вверх. Прилетели наверх, смотрим — а земля внизу вот не больше этого пирога.
   
— Не может быть! — ахнули малышки.
   
— Вот не сойти с места, если я вру! — поклялся Незнайка.
   
— Да не перебивайте! — с досадой сказала Синеглазка. — Не мешайте ему. Не станет он врать.
   
— Правда, не мешайте мне врать… то есть — тьфу! — не мешайте говорить правду, — сказал Незнайка.
   
— Рассказывайте, рассказывайте! — закричали все хором.
   
— Так вот, — продолжал Незнайка. — Летим, значит, выше. Вдруг — бум! Не летим выше. Смотрим — на облако наскочили. Что делать? Взяли топор, прорубили в облаке дырку. Опять вверх полетели. Вдруг смотрим — вверх ногами летим: небо внизу, а земля вверху.
   
— Почему же это? — удивились малышки.
   
— Закон природы, — объяснил Незнайка. — Выше облаков всегда вверх ногами летают. Прилетели на самый верх, а там мороз тысяча градусов и одна десятая. Все замёрзли. Шар остыл и стал падать. А я был хитрый и заранее велел положить в корзину мешки с песком. Стали мы мешки бросать. Бросали, бросали — не стало больше мешков. Что делать? А у нас был малыш, по имени Знайка. Трусишка такой! Он увидел, что шар падает, и давай плакать, а потом как сиганёт вниз с парашютом — и пошёл домой. Шар сразу стал легче и опять вверх полетел. Потом вдруг опять полетит вниз, да как хватит о землю, да как подскочит, да снова как хватит… Я вывалился из корзины — тррах головой о землю!..
   
Увлёкшись, Незнайка стукнул кулаком по столу и попал по пирогу. Из пирога так и брызнула во все стороны начинка.
   
Малышки вздрогнули и от испуга чуть не попадали со стульев.
   
— А что же дальше? — спросили они, придя в себя.
   
— А дальше не помню.
   
Наступило молчание. Все малышки смотрели на Незнайку с изумлением и даже с некоторым уважением. В их глазах он был настоящим героем.
   
Наконец Синеглазка сказала:
   
— Вы нас очень напугали своим воздушным шаром. Мы вчера вечером пили чай на балконе. Вдруг смотрим — летит круглый громадный шар, подлетает к нашему дому, натыкается на забор… И вдруг — бабах! Шар лопнул, а когда мы подбежали, то увидели только корзину из берёзовой коры.
   
— Вы лежали как мёртвый! — вставила Заинька. — Вот ужас!
   
   
   
— Один ботинок был у вас на ноге, другой повис на заборе, а шляпа — на дереве, — добавила Белочка.
   
— У рубашки оторвался рукав, и мы нашли его только сегодня утром, — сказала Стрекоза. — Пришлось нам в спешном порядке пришивать этот рукав обратно к рубашке, а на штанах заштопывать дырку.
   
— Почему же я очутился в этом доме? — спросил Незнайка.
   
— Мы вас перенесли к себе. Нельзя же было оставить вас во дворе на ночь! — ответила Синеглазка.
   
— Ведь вы были совсем-совсем почти мёртвый, — снова вставила Заинька.
   
— Но Медуница сказала, что вы можете ещё ожить, потому что у вас крепкий этот… ор-га-низм.
   
— Да, у меня организм крепкий, а голова ещё крепче, — хвастливо сказал Незнайка. — У другого на моём месте обязательно было бы мозготрясение.
   
— Вы, наверно, хотели сказать — сотрясение мозга? — заметила Синеглазка.
   
— Вот-вот, сотрясение мозга, — поправился Незнайка.
   
— Но вы говорили, что летели на воздушном шаре не один? — спросила Синеглазка.
   
— Конечно, не один. Нас было шестнадцать. Правда, этот трусишка Знайка выпрыгнул с парашютом, так что осталось пятнадцать.
   
— Где же в таком случае все остальные? — спросила Галочка.
   
— Не знаю, — пожал плечами Незнайка. — А в корзине, кроме меня, никого не было?
   
— Мы нашли в корзине только краски для рисования и походную аптечку.
   
— Это Тюбика краски, а аптечка Пилюлькина, — сказал Незнайка.
   
В это время открылась дверь и в комнату вбежала Снежинка.
   
— Слышали новость? — закричала она. — Новая новость! Ещё один воздушный шар прилетел и разбился. На нём прилетело четырнадцать малышей. Они упали вчера вечером за городом. Их только сегодня утром, на рассвете, нашли наши малышки и помогли им добраться до больницы.
   
— Значит, они разбились? — ахнула Белочка.
   
— Это ничего, — махнула рукой Снежинка. — Медуница сказала, что их вылечат.
   
— Это, наверно, они, мои товарищи, — сказал Незнайка. — Сейчас я пойду в больницу и все разузнаю.
   
— Я провожу вас, — предложила Синеглазка.
   
— Я тоже пойду с вами, — сказала Снежинка.
   
Она только тут заметила круглый пластырь на лбу у Синеглазки и воскликнула:
   
— Ах, миленькая, какой у тебя очаровательный кружочек на лбу! Тебе очень идёт. Что это, новая мода — на лбу кружочки носить? Я, пожалуй, сделаю себе такой же.
   
— Нет, — ответила Синеглазка, — это у меня пластырь. Я нечаянно ударилась лбом о дверь.
   
— Ах, вот что… — разочарованно протянула Снежинка.
   
Подбежав к зеркалу, она стала надевать шляпу.
   
Комната мигом опустела. Все разбежались рассказывать новость соседям.
  
  
   
    
Глава четырнадцатая
    
Путешествие по городу
   
   
Снежинка и Синеглазка вышли с Незнайкой на улицу, по обеим сторонам которой тянулись заборчики, плетённые из тонких ивовых прутьев. За заборчиками виднелись красивые домики с красными и зелёными крышами. Над домами возвышались огромные яблони, груши и сливы. Деревья росли и во дворах и на улицах. Весь город утопал в зелени деревьев и поэтому назывался Зелёным городом.
   
Незнайка с любопытством поглядывал по сторонам. Чистота вокруг была необычайная. Во всех дворах работали малышки. Одни из них подстригали ножницами траву, чтобы она не росла выше положенного роста, другие, вооружившись мётлами, разметали дорожки, третьи усиленно выколачивали пыль из длинных половиков. Этими половиками в Зелёном городе застилали не только полы в домах, но даже тротуары на улицах. Правда, некоторые хозяева очень беспокоились, как бы прохожие не запачкали их половички, поэтому они стояли рядом и предупреждали, чтобы по половичкам не ходили, а уж если кому-нибудь очень хочется, то чтобы тщательно вытирали ноги. Во многих дворах дорожки тоже были застланы половиками, а стены домов даже снаружи были завешаны пёстрыми, красивыми коврами.
   
В Зелёном городе имелся водопровод, сделанный из стеблей тростника. Как известно, стебли тростника внутри пустые, и по ним может течь вода, как по трубам. Эти трубы были проложены вдоль каждой улицы, но они не лежали, как кто-нибудь может подумать, прямо на земле, а были прикреплены к деревянным столбикам на некоторой высоте. Поэтому трубы не гнили и могли служить очень долго, хотя и требовали постоянного наблюдения и ремонта, во избежание утечки воды. От главной трубы, которая находилась на улице, шли ответвления к каждому дому. Поэтому в каждом доме имелась водопроводная вода, что, конечно, очень удобно. Кроме того, перед каждым домом имелся фонтан. Это было очень красиво и полезно, так как бившая из фонтанов вода использовалась для орошения огородов. В каждом дворе имелся свой огород, где росли репа, редиска, свёкла, морковка и другие разные овощи.
   
В одном из дворов Незнайка увидел, как малышки убирали огород. Обкопав со всех сторон репку или морковку, они привязывали к её верхушке верёвку, потом хватались за верёвку руками и дёргали изо всех сил. Репка или морковка выскакивала из земли вместе с корнем, и малышки с визгом и смехом тащили её на верёвке домой.
   
— Что это у вас тут одни малышки живут — ни одного малыша нет? — с удивлением спросил Незнайка.
   
— Да, в нашем городе остались только малышки, потому что все малыши поселились на пляже. Там у них свой город, называется Змеёвка.
   
— Почему же они поселились на пляже? — спросил Незнайка.
   
— Потому что им там удобнее. Они любят по целым дням загорать и купаться, а зимой, когда река покрывается льдом, они катаются на коньках. Кроме того, им нравится жить на пляже, потому что весной река разливается и затопляет весь город.
   
— Что ж тут хорошего, если вода затопляет город? — удивился Незнайка.
   
— По-моему, тоже ничего хорошего нет, — сказала Снежинка, — а вот нашим малышам нравится. Они ездят в половодье на лодках и спасают друг друга от наводнения. Они очень любят разные приключения.
   
— Я тоже люблю приключения, — сказал Незнайка. — Нельзя ли мне познакомиться с вашими малышами?
   
— Нельзя, — сказала Снежинка. — Во-первых, до Змеёвки надо идти целый час, потому что пляж далеко вниз по реке, во-вторых, вы ничему хорошему у них не научитесь, только плохому, а в-третьих, мы с ними поссорились.
   
— Из-за чего же вы поссорились? — спросил Незнайка.
   
— А вы знаете, что они сделали? — сказала Синеглазка. — Зимой они пригласили нас к себе на новогоднюю ёлку. Сказали, что у них будет музыка и танцы, а когда мы пришли, знаете что они сделали?.. Они забросали всех нас снежками.
   
— Ну и что ж? — спросил Незнайка.
   
— Ну, мы и перестали с ними дружить. С тех пор никто к ним не приходит.
   
— А они к вам?
   
— Они к нам тоже не ходят. Первое время некоторые малыши продолжали приходить к нам, но никто не хотел с ними играть. Тогда они начали баловаться от скуки: то стекло расшибут, то забор поломают, — сказала Снежинка.
   
— А потом они подослали к нам малыша, которого звали Гвоздик, — сказала Синеглазка. — Вот был случай!..
   
— Да, — подхватила Снежинка. — Этот Гвоздик пришёл к нам и наговорил, будто он хочет дружить с нами, а малышей он сам не любит за то, что они озорные. Мы разрешили ему в нашем городе жить, и что бы вы думали он под конец сделал? Ночью удрал из дому и начал творить разные безобразия. В одном доме подпёр дверь снаружи поленом, так что наутро её нельзя было открыть изнутри, а в другом доме подвесил над дверью чурбан, чтобы он ударял по голове каждого, кто выходит, в третьем доме протянул перед дверью верёвку, чтобы все спотыкались и падали, в четвёртом доме разобрал на крыше трубу, в пятом разбил стёкла…
   
Незнайка захлёбывался от смеха, слушая эту историю.
   
— Вы смеётесь, — сказала Синеглазка, — а сколько малышек разбили себе носы! Одна малышка полезла чинить трубу, упала с крыши и чуть не сломала себе ногу.
   
— Я вовсе не над малышками смеюсь, а над этим Гвоздиком, — ответил Незнайка.
   
— Над ним не смеяться надо, а наказать хорошенько, чтоб больше не делал так, — сказала Снежинка.
   
В это время они проходили мимо яблони, которая росла посреди улицы. Все ветви яблони были усыпаны спелыми, красными яблоками. Снизу к яблоне была приставлена высокая деревянная лестница, которая доставала только до середины её огромного ствола. Дальше кверху вела верёвочная лестница, которая была привязана к нижней ветке дерева. На этой ветке сидели две малышки. Одна малышка старательно перепиливала пилой черенок яблока, другая малышка заботливо поддерживала рукой первую, чтобы она не свалилась вниз.
   
— Ходите здесь осторожнее, — предупредила Синеглазка Незнайку, — с дерева может упасть яблоко и убить вас.
   
— Меня не убьёт! — хвастливо сказал Незнайка. — У меня голова крепкая.
   
— Малыши воображают, что только они одни храбрые, но малышки ничуть не трусливее их. Видите, на какую высоту забрались, — сказала Снежинка.
   
— Зато малыши на воздушных шарах летают, на автомобилях ездят, — ответил Незнайка.
   
— Подумаешь! — сказала Снежинка. — У нас тоже многие малышки могут на автомобиле ездить.
   
— Разве у вас автомобиль есть?
   
— Есть. Только он испортился. Мы его чинили-чинили — никак не могли исправить. Может быть, вы поможете нам автомобиль починить?
   
— Помогу, помогу, — ответил Незнайка. — Я в этом деле кое-что понимаю. Когда Винтик и Шпунтик из больницы выпишутся, я объясню им, и они починят.
   
— Это будет чудесно! — захлопала в ладоши Снежинка.
   
Тут Незнайка увидел чудо природы, которого ни разу в жизни не видел. Посреди улицы лежали огромные зелёные шары, величиной с двухэтажный дом, а может, даже и больше.
   
— А что это за воздушные шары? — удивился Незнайка.
   
Снежинка и Синеглазка засмеялись.
   
— Это арбузы, — сказали они. — Разве вы никогда не видели арбузов?
   
— Никогда, — признался Незнайка. — У нас арбузы не растут. А для чего они?
   
Снежинка фыркнула:
   
— Малыш, а не знает, для чего арбузы? Вы ещё спросите, для чего яблоки и груши.
   
— Неужели их едят? — удивился Незнайка. — Такую громадину и за год не съешь!
   
— Мы не едим их, — ответила Синеглазка. — Мы добываем из них сладкий сок, то есть сироп. Если просверлить внизу арбуза дырочку, то из неё начинает вытекать сладкий сок. Из одного арбуза можно получить несколько бочек сиропа.
   
— Кто же это придумал сажать арбузы? — спросил Незнайка.
   
— А это у нас есть одна малышка, очень умная. Её зовут Соломка, — ответила Синеглазка. — Она очень любит сажать разные растения и выводить новые сорта. Раньше у нас совсем не было арбузов, но кто-то сказал Соломке, что видел в лесу дикие арбузы. Однажды осенью Соломка снарядила экспедицию в лес, и ей удалось найти заросли диких арбузов на лесной полянке. Экспедиция вернулась с семенами диких арбузов, и весной Соломка посадила семена в землю. Арбузы выросли большие, но оказались кислые. Соломка работала не покладая рук и пробовала сок от всех арбузов. Ей удалось выбрать арбуз, в котором был не очень кислый сок. На другой год она посадила семена от этого арбуза. На этот раз уродились арбузы не такие кислые, между ними попадались даже чуть сладкие. Соломка выбрала самый сладкий арбуз и на следующий год посадила семена от него. Так она делала несколько лет подряд и добилась, что арбузы стали сладкие как мёд.
   
— Теперь все хвалят Соломку, а раньше уж как ругали, уж как ругали! — сказала Снежинка.
   
— За что же ругали? — удивился Незнайка.
   
— Никто не верил, что из этой кислятины может выйти какой-нибудь толк. К тому же арбузы росли по всему городу, где попало, и мешали ходить. Часто арбуз начинал расти у стены какого-нибудь дома. Пока он был маленький, ещё можно было терпеть, но постепенно он разрастался, наваливался на стену и начинал разрушать её. В одном месте из-за арбуза даже целый дом рухнул. Некоторые малышки хотели даже запретить Соломке сажать арбузы, но другие заступились за неё и стали помогать ей.
   
В это время наши путешественники вышли на берег реки.
   
— А это река Арбузовая, — сказала Снежинка. — Видите, как много тут растёт арбузов?
   
Через реку вёл узенький мостик, похожий на длинный половичок, протянутый с одного берега реки на другой. Он был сделан из какой-то толстой и прочной материи.
   
— Этот мост сделали наши малышки, — сказала Синеглазка. — Мы плели его целый месяц из стеблей льна, а потом малыши помогли нам протянуть его над водой.
   
— Ах, как интересно было! — подхватила Снежинка. — Один малыш упал в реку и чуть не утонул, но его вытащили из воды.
   
Синеглазка взошла на мост и зашагала на другую сторону. Незнайка тоже смело взошёл на мост, но тут же остановился, так как почувствовал, что мост под ногами качается.
   
— Что же вы там застряли? — спросила Снежинка. — Испугались?
   
— И ничего я не испугался. Просто мост очень смешной.
   
Незнайка нагнулся и принялся хвататься за мост руками. При этом он хихикал, чтоб показать, будто ему совсем не страшно.
   
Снежинка схватила Незнайку за одну руку, Синеглазка за другую руку, и они вдвоём перевели его по мосту. Малышки видели, что Незнайка боится, но не стали над ним смеяться, так как знали, что малыши терпеть не могут, когда над ними смеются. Перейдя на другой берег, наши путешественники прошли по улице и скоро очутились перед беленьким домиком с зелёной крышей.
   
   
   
— Вот это и есть наша больница, — сказала Синеглазка.
  
  
   
    
Глава пятнадцатая
    
В больнице
   
   
Остановившись у двери, Снежинка потянула за ручку колокольчика. Раздался звон: «Дзинь-дзинь!» Дверь отворилась. На пороге появилась нянечка в белом халате и косыночке, из-под которой выбивались золотистые локоны.
   
— Ах, батюшки, — воскликнула она и испуганно хлопнула ладошками, — ещё одного больного привели! Больше класть некуда, честное слово! И откуда вы их берёте! Целый год больница стояла пустая — никто не хотел лечиться, а сегодня уже пятнадцатый больной!
   
— Этот малыш вовсе не болен, — ответила Снежинка. — Он пришёл навестить товарищей. — А, ну тогда заходите.
   
Малышки и Незнайка вошли в кабинет врача. Медуница сидела за столом и что-то писала. Перед нею лежала целая куча больничных карточек, в которые записывают болезни больных. Увидев Снежинку и Синеглазку, она сказала:
   
— Вы, наверно, пришли на больных посмотреть? Нельзя, нельзя! Вы забываете, что больным нужен покой. А вы, Синеглазка, уже с пластырем на лбу? Поздравляю! Я вам это предсказывала. Уж мне-то известно, что, как только в доме заведётся хоть один малыш, тут только и жди синяков да шишек.
   
— Мы вовсе не хотим на больных смотреть, — ответила Снежинка. — Больных хочет навестить вот этот малыш, их товарищ.
   
— Вот этому малышу я велела лежать в постели, а он встал без разрешения врача и, как вижу, уже начал драться. Я не могу его пропустить. Больница — не место для драки.
   
— Но ведь я вовсе не буду драться, — ответил Незнайка.
   
— Нет, нет! — строго воскликнула Медуница и постучала своей деревянной трубочкой по столу. — Малыши всегда говорят: «Не буду», а потом все равно дерутся.
   
Считая разговор с Незнайкой оконченным, Медуница повернулась к Синеглазке:
   
— Ну-ка, покажите мне ваш лоб, милочка.
   
Она отклеила пластырь и стала осматривать лоб Синеглазки.
   
— Пластырь вам больше не нужен, — сказала Медуница, окончив осмотр. — Пойдёмте со мной, милочка, мы погреем вам лоб синим светом, и синяка не будет.
   
Она вышла вместе с Синеглазкой из комнаты. Незнайка увидел на вешалке белый халат и колпак. Недолго думая, он надел этот халат, напялил колпак на голову, потом нацепил на нос очки, которые Медуница оставила на столе, и, захватив со стола деревянную трубочку, вышел из комнаты. Снежинка с восторгом смотрела на Незнайку, удивляясь его смелости и находчивости.
   
Пройдя по коридору, он открыл дверь и очутился в больничной палате, где лежали его друзья коротышки. Подойдя к первой койке, он увидел, что на ней лежит Ворчун. Лицо у Ворчуна было угрюмое и недовольное.
   
— Как вы себя чувствуете, больной? — спросил Незнайка, стараясь говорить не своим голосом.
   
— Прекрасно, — ответил Ворчун и скроил при этом такую гримасу, словно собирался через пять минут помереть.