1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 
Будет пора, посетит всех ахейских  сынов сожаленье    

     

     

1-240    

     

     

Об Ахиллесе, – но ты, хоть  печалясь, помочь не сумеешь,    

В день как падет под ударами Гектора  мужеубийцы    

Много ахейских сынов, ты ж в груди  истерзаешься сердцем,    

Гневаясь сам на себя, что храбрейшего  мужа обидел".    

Так говорил сын Пелея. И, бросивши  наземь свой скипетр,    

     

     

1-245    

     

     

Весь золотыми гвоздями усеянный, сел,  а напротив    

Гневный Атрид восседал. И тогда между  ними поднялся    

Нестор, искусный в речах: он в Пилосе  гремел на собраньях,    

И у него с языка слаще меда лились  увещанья.    

Двух поколений людей, одаренных  раздельною речью,    

     

     

1-250    

     

     

Видел он смерть, – с ними прежде  в священном Пилосе    

Жил и питался; над третьим теперь он  царил поколеньем.    

Доброжелательно к ним обратился и так  он промолвил:    

"Боги! Великая скорбь, знать,  постигла ахейскую землю!    

Верно, зато возликуют Приам и  Приамовы дети,    

     

     

1-255    

     

     

Также другие троянцы почувствуют  радость большую,    

Если узнают про то, как вы оба  враждой разделились.    

Вы, и в совете, и в битве первейшие в  стане Данайцев.    

Но убедить себя дайте: ведь оба меня  вы моложе.    

В прежние годы с мужами отважнее вас  говорил я:    

     

     

1-260    

     

     

Даже они никогда увещаний моих не  гнушались.    

Ибо подобных мужей я не видел и вновь  не увижу,    

Как Пирифой и Дриант, предводители  многих народов,    

Иль Полифем богоравный, иль славный  Киней, иль Эксадий,    

Или Тезей, от Эгея рожденный, с  бессмертными равный.    

     

     

1-265    

     

     

Неустрашимей людей земля не кормила  доныне.    

Храбрые сами, они столь же храбрых на  бой вызывали    

Горных кентавров, которых в ужасной  борьбе истребили.    

Вот между ними вращался и я, как  пришел из Пилоса,    

Из отдаленной земли: меня они сами  призвали,    

     

     

1-270    

     

     

Также по воле своей я сражался за  них, ибо с ними    

Ныне никто из людей на земле  состязаться не мог бы.    

Эти-то мужи со мной совещались и  слушались слова.    

Так повинуйтесь и вы: хорошо быть  доступным совету.    

Ни у него, хоть ты властен, отнять не  желай эту деву,    

     

     

1-275    

     

     

Но уступи, что уж прежде ему подарили  ахейцы,    

Ни дерзновенно с царем, о, Пелид, не  желай состязаться,    

Ибо никто из царей скиптродержцев,  прославленных Зевсом,    

Чести подобной, как он, никогда не  стяжал себе в долю.    

Если же ты и храбрей, и тебя родила  мать богиня,    

     

     

1-280    

     

     

Все же тебя он сильней, оттого что он  многими правит.    

Но перестань, сын Атрея, сердиться и  ты. Умоляю,    

Прочь отложи ты вражду с Ахиллесом,  который ахейцам    

В этой войне злополучной всем служит  великим оплотом".    

И, отвечая ему, так сказал Агамемнон  властитель:    

     

     

1-285    

     

     

"Вправду, о, старец, ты все  говорил, как тебе подобает.    

Только желает сей муж между всеми  другими быть первым,    

Править он всеми желает, над всеми  царить, свою волю    

Всем предъявлять, – никого не  склонит он на это, я верю.    

Разве, копье научивши метать, вечно  сущие боги    

     

     

1-290    

     

     

Дали свободу ему вместе с тем  наносить оскорбленья?"    

И, прерывая его, Ахиллес богоравный  промолвил:    

"Трусом, по истине, мог бы  прослыть я и мужем негодным,    

Если б тебе уступал я во всем, что ты  только ни скажешь.    

Прочим приказывай так, мне же ставить  предела не думай,    

     

     

1-295    

     

     

Ибо отныне тебе я покорствовать больше  не стану.    

Но я другое скажу, ты ж в уме заруби  мое слово.    

Не подыму я руки из-за девы теперь,  чтоб сразиться    

Против тебя иль другого: вы отняли  то, что мне дали.    

Но из всего, что пред черным храню  кораблем быстроходным,    

     

     

1-300    

     

     

Ты не возьмешь ничего, против воли  моей завладевши.    

Иль попытайся, пожалуй; пускай и  другие увидят,    

Как вдоль копья моего твоя черная  кровь заструится".    

Оба, друг с другом сразившись такими  словами, поднялись    

И распустили собранье перед кораблями  ахейцев.    

     

     

1-305    

     

     

Тотчас Пелид повернул к шалашам и  судам соразмерным    

С ним и Патрокл с мирмидонской  дружиною храброй.    

Сын же Атрея на море спустил  быстроходное судно,    

Двадцать назначил гребцов, разместил  гекатомбу для бога    

И посадил Хризеиду, прекрасноланитную  деву,    

     

     

1-310    

     

     

Сам приведя. А вождем заступил  Одиссей многоумный.    

Сев на корабль, они быстро поплыли по  влажной дороге.    

И повелел Агамемнон народам  очиститься телом.    

Те же, очистившись, в море отмытую  вылили воду    

И, совершенные выбрав из коз и быков  гекатомбы,    

     

     

1-315    

     

     

Их Аполлону сожгли на прибрежье  бесплодного моря.    

Жертвенный запах до неба достиг  вместе с клубами дыма.    

Так они заняты были по войску. Меж  тем Агамемнон    

Не позабыл своей распри и прежней  угрозы Ахиллу,    

Но обратился со словом к Талфибию и  Эврибату –    

     

     

1-320    

     

     

Оба глашатая были они и проворные  слуги:    

"Вы, к Ахиллесу Пелиду в палатку  войдя, уведите,    

За руку взяв, Бризеиду –  прекрасноланитную деву.    

Если ж ее не отдаст он, я с большей  толпою предстану    

И уведу ее сам, – для него это  будет печальней".    

     

     

1-325    

     

     

Так говоря, он послал их и властное  слово прибавил.    

Те же пошли против воли прибрежьем  пустынного моря.    

Вскоре палаток они и судов  мирмидонских достигли.    

Там отыскали Ахилла, сидящего подле  палатки    

Пред кораблем своим черным. И не был  он рад, их увидев.    

     

     

1-330    

     

     

Оба они, из почтенья к владыке,  смущенные стали,    

Не обращаясь к нему со словами и не  вопрошая.    

Но Ахиллес разгадал все то в мыслях  своих и промолвил:    

"Радуйтесь, вестники, вы, о,  послы и Зевеса, и смертных!    

Ближе идите! Виновны не вы предо мной  – Агамемнон:    

     

     

1-335    

     

     

Он вас обоих сюда за прекрасной  послал Бризеидой.    

Что ж, приведи эту деву, Патрокл,  питомец Кронида,    

Дай им ее увести. И да будут  свидетели оба    

Перед богами бессмертными и перед  смертными всеми,    

Перед царем бессердечным. О, если  когда-либо будет    

     

     

1-340    

     

     

Нужда во мне, чтоб от войска отвлечь  недостойную гибель…    

Ибо от мыслей свирепых безумствует он  и не сможет,    

Все впереди осмотревши и тыл  обеспечив, устроить,    

Чтобы вблизи кораблей безопасно  сражались ахейцы".    

Так он сказал, и Патрокл, повинуясь  любезному другу,    

     

     

1-345    

     

     

Деву привел из палатки с прекрасным  лицом Бризеиду,    

И увести ее дал. Те вернулись к  ахейскому флоту,    

С ними и женщина шла против воли. И в  сторону, плача,    

Вдаль от друзей отошел сын Пелея. Он  сел на прибрежьи,    

Белою пеной покрытом. И глядя на  черные волны,    

     

     

1-350    

     

     

Руки простер он и громко воззвал к  своей матери милой:    

"Мать! О, за то, что рожден я  тобою для жизни короткой,    

Должен был хоть бы почетом меня  наделить Олимпиец    

Зевс Громовержец; но ныне меня не  почтил он ни мало;    

Ибо нанес мне бесчестье Атрид – царь  с обширною властью:    

     

     

1-355    

     

     

Взял он награду мою и владеет ей,  силой отнявши".    

Так он, рыдая, сказал. И почтенная  мать услыхала,    

Сидя в морской глубине с престарелым  отцом своим рядом.    

Быстро из моря седого богиня как тучка  возникла,    

Села близь льющего слезы, погладила  нежно рукою    

     

     

1-360    

     

     

И, называя по имени, слово такое  сказала:    

"Сын мой, что плачешь! Какая  печаль в твою душу проникла?    

Молви, в душе ничего не таи; пусть мы  оба узнаем".    

Тяжко вздохнувши, ей так отвечал  Ахиллес быстроногий:    

"Знаешь сама; и тебе же,  всеведущей, что расскажу я?    

     

     

1-365    

     

     

Шли мы войною на Фивы, Этиона город  священный.    

Город предав разрушению, все увели мы  оттуда.    

Мирно добычу деля меж собою, ахейские  мужи    

Сыну Атрея в удел Хризеиду прекрасную  дали.    

Хриз, Аполлона далеко разящего бога  служитель,    

     

     

1-370    

     

     

Вскоре пришел к быстроходным судам  аргивян меднобронных,    

Выкупить дочь пожелав и принесши  бесчисленный выкуп.    

Жезл в руках он держал золотой, а на  жезле – повязку    

Феба, царя Дальновержца, – и  всех умолял он ахейцев,    

А наибольше обоих Атридов,  начальников войска.    

     

     

1-375    

     

     

Криками все той порой изъявили ахейцы  согласье    

Просьбу исполнить жреца и принять его  выкуп богатый.    

Только не по сердцу это царю  Агамемнону было;    

Злобно жреца отослал он, прибавив  жестокое слово.    

Хриз, потрясенный, вернулся назад и  молению старца    

     

     

1-380    

     

     

Внял Аполлон, ибо жрец этот был ему  много любезен.    

Злую стрелу он метнул в аргивян и  толпою великой    

Воины гибли в то время, как реяли  Фебовы стрелы    

Всюду по войску ахеян обширному. Нам  предвещатель,    

Знающий многое, волю тогда объяснил  Дальновержца.    

     

     

1-385    

     

     

Первым советовал я искать примирения  с богом.    

Бешенство вскоре объяло Атрида. И,  бурно поднявшись,    

Слово угрозы он молвил, – и вот  это слово свершилось.    

Деву на судне кривом быстроокие мужи  ахейцы    

К Хризу теперь провожают, подарки  везя для владыки,    

     

     

1-390    

     

     

А из палатки моей вот недавно послы  удалились    

И увели Бризеиду, что дали мне дети  ахейцев.    

Ты же на помощь сыночку приди своему,  если можешь.    

Ты подымись на Олимп и Зевеса проси,  если только    

Словом иль делом когда-либо сердце ты  в нем услаждала.    

     

     

1-395    

     

     

Часто я слышал как ты у родителя дома  хвалилась,    

Что от Зевеса отца, облаков  собирателя черных,    

Ты лишь одна из бессмертных позорную  казнь отвратила,    

В день, когда все Олимпийцы его  заковать пожелали:    

Гера и с ней Посейдон, а также  Паллада Афина.    

     

     

1-400    

     

     

Ты же пришла и от плена спасла его  тем, о, богиня,    

Что на пространный Олимп ты сторукого  тотчас гиганта    

Кликнула в помощь, – того, кто  слывет у богов Бриареем,    

А у людей Эгионом (за то, что отца он  сильнее).    

Славою гордый он сел близь Кронида;  тогда устрашились    

     

     

1-405    

     

     

Вечно блаженные боги и не заковали  Зевеса.    

Ныне об этом напомни, прильни и  возьми за колени,    

Не согласится ли он, не поможет ли в  битве троянцам    

К самым кормам корабельным ахейцев  прогнать, умертвивши    

Их на морском берегу, чтоб царем они  все насладились,    

     

     

1-410    

     

     

Чтобы узнал и Атрид Агамемнон,  обширный властитель,    

Как безрассудно обидел сильнейшего он  из ахеян".    

Слезы тогда проливая, Фетида ему  отвечала:    

"Сын мой, зачем я тебя  возрастила, родивши на горе?    

Перед судами сидел бы уж ты, не  скорбя и не плача,    

     

     

1-415    

     

     

Ибо судьба твоя мало продлится и век  твой не долог.    

Ныне же ты кратковечен и всех  злополучнее также.    

Видно для доли печальной тебя родила  я в чертоге.    

Все же просить за тебя Громовержца  Зевеса отправлюсь    

Я на покрытый снегами Олимп, не  склонится ль на просьбу.    

     

     

1-420    

     

     

Ты, между тем, оставаясь вблизи  кораблей быстроходных,    

Гневом ахейцев казни и совсем от  войны уклоняйся.    

За океан лишь вчера к беспорочным на  пир эфиопам    

Зевс отошел, а за ним удалились и  прочие боги.    

Через двенадцать он дней на Олимп  возвратится обратно.    

     

     

1-425    

     

     

Тотчас к Зевесу отправлюсь в чертог  на фундаменте медном.    

Буду колени ему обнимать, – он  склонится, надеюсь".    

Так говоря, удалилась она и оставила  сына,    

Гневного в сердце своем из-за женщины  пышноодетой,    

Взятой насильно и против желанья ее  отведенной.    

     

     

1-430    

     

     

В Хризу меж тем Одиссей с гекатомбой  священною прибыл.    

В много глубокую гавань едва лишь  вошли, как немедля    

Парус собрали они и на черный корабль  уложили,    

Мачту спустили в гнездо, притянувши  канатами крепко,    

И подвигались вперед вплоть до  пристани взмахами весел,    

     

     

1-435    

     

     

Бросили якорный камень, потом  закрепили причалы    

И на морское прибрежие сами сошли  друг за другом,    

Также свели гекатомбу далеко разящему  Фебу    

И, наконец, Хризеида сошла с  мореходного судна.    

Тотчас же с ней к алтарю подошел  Одиссей многоумный,    

     

     

1-440    

     

     

На руки сдал дорогому отцу и сказал  ему слово:    

"Послан, о, Хриз, я сюда  Агамемноном, пастырем войска,    

Чтобы вернуть тебе дочь и священную  сжечь гекатомбу    

Фебу, на благо данайцам, да сжалится  царь, ниспославший    

Ныне болезнь на ахеян – причину  страданий плачевных".    

     

     

1-445    

     

     

Так говоря, он ее передал – и тот,  радуясь, принял    

Милую дочь. Между тем гекатомбу  прекрасную бога    

Вкруг алтаря крепкозданного чинно они  разместили,    

Руки умыли потом и взяли ячмень  крупнозерный.    

Руки воздевши, и Хриз громогласно  молился меж ними:    

     

     

1-450    

     

     

"Внемли мне, бог сребролукий, о,  ты, обходящий дозором    

Хризу и Килу священную, царь Тенедоса  могучий!    

Ты уже внял мне однажды в тот день,  как тебе я молился.    

Много почтил ты меня, покаравши  ахейское войско.    

Ныне еще раз, как прежде, мое ты  исполни моленье:    

     

     

1-455    

     

     

Ныне уже отврати от данайцев  постыдную гибель".    

Так говорил он, молясь, и молению  внял Дальновержец.    

К богу воззвавши они разбросали  ячмень крупнозерный,    

Шеи приподняли жертвам, разрезали,  кожу содрали,    

Бедра потом разрубили, двойным их  пластом обернули    

     

     

1-460    

     

     

Светлого жира и мяса сырого наверх  положили.    

Старец немедля их сжег на поленьях,  вином поливая    

Ярким, а юноши рядом стояли, держа  пятизубцы.    

После ж, как бедра сгорели, они, от  утробы отведав,    

Прочие части рассекли, пронзили  насквозь вертелами    

     

     

1-465    

     

     

И, осторожно прожаривши, все от огня  удалили.    

Кончив труды и еду приготовив, за пир  они сели,    

И не нуждался никто в уделяемых  поровну яствах.    

После ж, когда в них желанье питья и  еды утолилось,    

Юноши в чашах глубоких до края  смешали напиток,    

     

     

1-470    

     

     

И разделили по кубкам, свершив перед  тем возлиянье.    

Целый тот день до заката ахейские  юноши пеньем    

Гнев Аполлона смягчали, хвалебный  пеан распевая    

В честь Дальновержца. И, слушая их,  он в душе наслаждался.    

Только лишь солнце зашло и тени во  след опустились,    

     

     

1-475    

     

     

Близь корабля они вместе легли у  причальных канатов.    

А как заря розоперстая вышла из  сумерек ранних,    

В путь они тотчас собрались к  обширному войску ахеян.    

Ветер попутный им с неба послал  Аполлон Дальновержец.    

Мачту поставив, они развернули  белеющий парус:    

     

     

1-480    

     

     

Ветер наполнил средину его и  пурпурные волны    

Шумно запенились подле киля, когда  тронулось судно,    

И побежало оно по волнам, свой путь  совершая.    

Вскоре корабль достигнул обширного  стана ахеян,    

Черный на землю сухую корабль  извлекли, на высокий    

     

     

1-485    

     

     

Берег песчаный, внизу подложивши  большие подпоры,    

И по своим кораблям и палаткам  рассеялись сами.    

Гневом дышал, между тем, близь судов  быстроходных покоясь,    

Зевса потомок, могучий Пелид Ахиллес  быстроногий.