1 2 3 4 5 6 7
— Если в течение трех лет [после смерти отца] сын не изменяет порядков, заведенных им, это называется сыновней почтительностью.
21.
Учитель сказал:
— Нельзя не знать возраст родителей, чтобы, с одной стороны, радоваться, а с другой- проявлять беспокойство.
22.
Учитель сказал:
— Древние говорили с осторожностью, так как опасались, что не смогут выполнить сказанное.
23.
Учитель сказал:
— Осторожный человек редко ошибается.
24.
Учитель сказал:
— Благородный муж стремится быть медленным в словах и быстрым в делах.
25.
Учитель сказал:
— Добродетельный человек не остается одиноким, у него обязательно появятся близкие [ему по духу].
26.
Цзы-ю сказал:
— Надоедливость в служении государю приводит к позору. Надоедливость в отношениях с друзьями приводит к тому, что они будут тебя избегать.
Глава V
«Гунъе Чан»
«Гунъе Чан…»
1.
Учитель сказал о Гунъе Чане:
— Его можно женить. Хотя он и побывал в тюрьме, но за ним нет вины.
И отдал ему в жены свою дочь.
Учитель сказал о Нань Жуне:
— Когда в государстве царит Дао-Путь, то он небесполезен. Когда государство утратит Дао-Путь, то он не подвергнется наказанию.
И отдал ему в жены дочь своего старшего брата.
2.
Учитель сказал о Цзы Цзяне:
— Этот человек — из благородных мужей. Если бы в Лу не было благородных мужей, то у кого бы набрал он столько достоинств?
3.
Цзы Гун спросил:
— А как оценивать меня?
Учитель ответил:
— Ты — сосуд.
— Что за сосуд? — спросил Цзы Гун.
И услышал:
— Жертвенный сосуд в родовом храме.
4.
Некто сказал:
— Юн человеколюбив, но не красноречив.
Учитель ответил:
— Зачем ему красноречие? Подавляющий словами вызывает у других лишь ненависть. Не знаю, человеколюбив ли он, но зачем ему красноречие?
5.
Учитель послал Цидяо Кая служить.
Тот ответил:
— Я не уверен, справлюсь ли с этим.
Учитель остался доволен.
6.
Учитель сказал:
— Дао-Путь [здесь] не принимают. Сяду на плот и поплыву к морю. Кто отправится со мной, — это, пожалуй, Ю.
Цзы Лу, услышав это, обрадовался.
Учитель сказал:
— Ю храбрее меня, но где взять бревна [для плота]?
7.
Мэн Убо спросил:
— Можно ли назвать Цзы Лу обладающим человеколюбием?
— Не знаю. — ответил Учитель.
Тот повторил вопрос.
И Учитель сказал:
— Чжун Ю! Если найдется государство, способное выставить тысячу боевых колесниц, то ему можно доверить командование войсками. Можно ли назвать его обладающим человеколюбием — этого я не знаю.
— А что Вы скажете о Цю?
Учитель ответил:
— Цю! Его можно назначить начальником уезда в тысячу дворов или управляющим в семью аристократа, способную выставить сто боевых колесниц. Можно ли назвать его обладающим человеколюбием — этого я не знаю.
— А что Вы скажете о Чи?
— Чи! Если его обрядить в ритуальные одежды, то он может при дворе принимать гостей из других царств. Можно ли назвать его обладающим человеколюбием — этого я не знаю.
8.
Учитель спросил Цзы-гуна:
— Кто более способен, ты или Хуэй?
Цзы-гун ответил:
— Как я осмелюсь сравнивать себя с Хуэем? Хуэй услышит об одном деле и догадается о десяти делах. Я же, услышав об одном деле, догадаюсь лишь о другом.
Учитель сказал:
— Действительно, ты ему не ровня. Я согласен с тобой, что ты ему не ровня.
9.
Когда Цзай Во спал днем, учитель сказал:
— На гнилом дереве не сделаешь резьбы, грязную стену не сделаешь белой. К чему ругать Во?
Учитель сказал:
— Раньше я слушал слова людей и верил в их дела. Теперь же я слушаю слова людей и смотрю на их дела. Я изменил [свой подход] из-за Цзай Во.
10.
Учитель сказал:
— Я не встречал твердого человека.
Кто-то спросил:
— А Шэнь Чэн?[51]
Учитель сказал:
— Шэнь Чэн поддается своим страстям. Разве может он быть твердым?
11.
Цзы-гун сказал:
— То, чего я не хочу, чтобы делали мне, я не хочу делать другим.
Учитель сказал:
— Сы! Этого добиться невозможно!
12.
Цзы-гун сказал:
— Сочинения учителя можно услышать, но его высказывания о природе человека и о пути неба услышать невозможно.
13.
Цзы-лу, не сумев осуществить услышанное, опасался, что услышит что-то еще.
14.
Цзы-гун спросил:
— Почему Кун Вэнь-цзы[52] дали посмертное имя Вэнь?
Учитель ответил:
— Ему дали посмертное имя Вэнь потому, что он был мудр, любил учиться и не стыдился обращаться за советами к нижестоящим.
15.
Учитель сказал о Цзы-чане[53]:
— Он обладает четырьмя качествами благородного мужа: ведет себя с достоинством, служа старшим, проявляет почтение, заботится о народе, использует народ на общественных работах должным образом.
16.
Учитель сказал:
— Янь Пинчжун[54] умел завязывать дружбу с людьми, и чем дольше он дружил, тем большим уважением проникались к нему люди.
17.
Учитель сказал:
— Цзан Вэньчжун поместил большую черепаху в специальной комнате, в которой на капителях были вырезаны горы, а на столбиках над матицей нарисованы водяные растения. Каков же его ум?
18.
Цзы Чжан спросил:
— Первый советник Цзы Вэнь трижды назначался на этот высокий пост, но не выказывал радости; трижды его лишали этого высокого поста, но он не выказывал недовольства. Всякий раз он неизменно посвящал нового первого советника, сменявшего его, во все государственные дела, связанные с управлением. Что Вы скажете о нем?
Учитель ответил:
— Предан [государству].
Тогда Цзы Чжан спросил:
— Можно ли его считать обладающим человеколюбием?
Учитель ответил:
— Не знаю, можно ли это считать человеколюбием.
Цзы Чжан вновь спросил:
— Цуйцзы убил циского царя. Чэнь Вэньцзы, хотя и имел сорок прекрасных лошадей, оставил их и покинул царство Ци. Прибыв в другое царство [и осмотревшись], он сказал: «Здешние правители подобны Цуйцзы» — и покинул это царство. Затем он прибыл в другое царство [и, осмотревшись,] сказал:: «Здешние правители подобны Цуйцзы» — и покинул это царство. Что Вы скажете о нем?
Учитель ответил:
— Совершенно чист.
Тогда Цзы Чжан спросил:
— Можно ли считать его обладающим человеколюбием?
Учитель ответил:
— Не знаю, можно ли это считать человеколюбием.
19.
Цзи Вэнь-цзы[55] обдумывал каждое дело три раза, а потом уже действовал.
Учитель, узнав об этом, сказал:
— Достаточно обдумывать два раза.
20.
Учитель сказал:
— Когда в государстве дела шли хорошо, Нин У-цзы[56] проявлял мудрость; когда же дела шли плохо, проявлял глупость. С его мудростью могла сравняться мудрость других, но с его глупостью ничья глупость не могла сравняться.
21.
Учитель, находясь в царстве Чэнь, сказал:
— Пора возвращаться! Пора возвращаться! Юноши моего дома распущенны и небрежны. Они образованны, но я не ведаю, как ограничить их.
22.
Учитель сказал:
— Бо И и Шу Ци[57] не помнили прежнего зла, поэтому-то и возмущались их [поступком] мало.
23.
Учитель сказал:
— Кто говорил, что Вэйшэн Гао прямой? Некто попросил у него уксуса, и [он, постеснявшись сказать, что не имеет,] занял у соседа и дал уксус.
24.
Учитель сказал:
— Цзо Цюмин стыдился прекраснодушных речей, притворных манер, чрезмерной угодливости, и я стыжусь этого. Цзо Цюмин стыдился, когда, затаив обиду, набивались в друзья, и я стыжусь этого.
25.
Янь Юань и Цзы-лу стояли около учителя.
Учитель сказал:
— Почему бы каждому из вас не рассказать о своих желаниях?
Цзы-лу сказал:
— Я хотел бы, чтобы мои друзья пользовались вместе со мной колесницей, лошадьми, халатами на меху. Если они их испортят, я не рассержусь.
Янь Юань сказал:
— Я не хотел бы превозносить своих достоинств и показывать свои заслуги.
Цзы-лу сказал:
— А теперь хотелось бы услышать о желании учителя.
Учитель сказал:
— Старые должны жить в покое, друзья должны быть правдивыми, младшие должны проявлять заботу [о старших].
26.
Учитель сказал:
— Ничего не поделаешь! Я не видел, чтобы человек мог, заметив свои ошибки, осудить себя в душе.
27.
Учитель сказал:
— Даже в селении с десятью домами есть люди, подобные мне по преданности [государю] и искренности, но они не могут сравниться со мной в любви к учению.
Глава VI
«Юн Е»
«Что касается Юна…»
1.
Учитель сказал:
— Что касается Юна, то его можно посадить лицом к югу.
Чжун Гун спросил о Цзысан Боцзы.
Учитель ответил:
— Разве можно управлять народом, будучи нетребовательным к себе и нетребовательным к поступкам [других]? Разве нетребовательность к себе и нетребовательность к поступкам [других] не являют чрезмерную нетребовательность?
Учитель ответил:
— Ты абсолютно прав.
2.
Ай-гун спросил [учителя]:
— Кто из ваших учеников самый прилежный в учении?
Кун-цзы ответил:
— Самым прилежным в учении был Янь Хуэй. Он не срывал свой гнев на других, не повторял ошибок. К несчастью, жизнь его была короткой, он умер. Теперь нет такого человека, я не знаю, кто бы был так прилежен.
3.
Цзы Хуа был направлен в царство Ци.
Жань Ю попросил [у Учителя] зерна для матери [Цзы Хуа].
Учитель сказал:
— Дай ей один фу[58] зерна.
Жань Ю попросил добавить.
Учитель сказал:
— Добавь один юй зерна.
Жань Ю выделил [ей] пять бин зерна.
Учитель сказал:
— Когда Чи[59] ехал в царство Ци, его повозку везли сытые лошади, на нем был халат на меху. Я слышал, что благородный муж помогает нуждающимся, но не обогащает богатых.
Юань Сы бал назначен управляющим делами Учителя.
Учитель пожаловал ему 900 мер зерна, но тот стал отказываться.
Учитель сказал:
— Не отказывайся! Если тебе много, то поделись [с бедняками] из соседних ли[60], сянов и данов.
4.
Учитель сказал о Чжун Гуне:
— Если тяглового бычка, пусть даже рыжего и с [ровными] рогами, люди не захотят использовать для жертвоприношения, разве духи гор и рек погнушаются [принять] его?[61]
5.
Учитель сказал:
— Хуэй мог по три месяца оставаться человеколюбивым, тогда как других хватает на день или месяц.
6.
Цзи Кан-цзы спросил:
— Может ли Чжун Ю заниматься делами управления [государством]?
Учитель ответил:
— Ю способен решать вопросы. Почему же он не может заниматься делами управления?
[Цзи Кан-цзы] спросил:
— А может ли заниматься делами управления Сы?
[Учитель] ответил:
— Сы очень мудр. Почему же он не может заниматься делами управления?
[Цзи Кан-цзы] спросил:
— А может ли заниматься делами управления Цю?
Учитель ответил:
— Цю очень способный. Почему Же он не может заниматься делами управления?
7.
Цзиши намеревался назначить Минь Цзыцяня управляющим в местечко Би.
Минь Цзыцянь[62] ответил посланцу:
— Вежливо откажись за меня. Если снова пошлют кого-то звать меня на службу, то мне придется перейти на северный берег реки Вэнь.
8.
Боню[63] заболел.
Учитель пришел его проведать и, пощупав его руку через окно, сказал:
— Умрет он, это судьба. Такой человек — и страдает такой болезнью! Такой человек — и страдает такой болезнью!
9.
Учитель сказал:
— О как мудр Хуэй! Немного пищи и воды, скромное жилище[64]; то, что других повергает в печаль, ему не портит настроения. О как мудр Хуэй!
10.
Жань Цю сказал:
— Не сказать, что Дао-Путь Учителя для меня не хорош, сил мне не хватает.
Учитель сказал:
— Те, кому сил не хватает, останавливаются на полпути. Ты же не сделал еще и шага.
11.
Учитель сказал Цзы-ся:
— Вам следует быть ученым, подобным благородному мужу и не подобным низкому человеку.
12.
Цзы Ю назначили управляющим в город Учэн.
Учитель спросил:
— Ты нашел там [стоящего] человека?
Цзы Ю ответил:
— Есть там некто Даньтай Мемин. [Он] никогда не ходит по окольной дорожке[65] и никогда не приходит ко мне, если нет казенных дел.
13.
Учитель сказал:
— Мэн Чжифань[66] не хвастался своими заслугами. Когда его войско отступало, он уходил самым последним, прикрывая воинов. Только когда [отступающие] достигли городских ворот, он наконец стегнул своего коня, сказав: «Я не посмел бы быть позади, да конь противился скакать вперед».
14.
Учитель сказал:
— Без красноречия Чжу То[67], с одной лишь красотой сунского Чжао трудно в наш век избежать беды.
15.
Учитель сказал:
— Кто может выйти, минуя дверь? Так почему же никто не идет по моему Дао-Пути?
16.
Учитель сказал:
— Если в человеке естественность превосходит воспитанность, он подобен деревенщине. Если же воспитанность превосходит естественность, он подобен ученому-книжнику[68]. После того как воспитанность и естественность в человеке уравновесят друг друга, он становится благородным мужем.
17.
Учитель сказал:
— Человек от рождения прямодушен. Но если он утрачивает прямодушие, лишь счастливая случайность сохраняет ему жизнь.
18.
Учитель сказал:
— Знающие что-либо уступают тем, кто любит что-либо; любящие что-либо уступают тем, кто наслаждается чем-либо.
19.
Учитель сказал:
— С теми, кто выше посредственности, можно говорить о возвышенном; с теми, кто ниже посредственности, нельзя говорить о возвышенном.
20.
Фань Чи спросил учителя о мудрости.
Учитель сказал:
— Должным образом служить народу, почитать духов и держаться от них подальше — в этом и состоит мудрость».
[Фань Чи] спросил о человеколюбии.
[Учитель] сказал:
— Испытать трудности, а затем добиться успеха — в этом состоит человеколюбие.
21.
Учитель сказал:
Мудрый любит воду. Обладающий человеколюбием наслаждается горами. Мудрый находится в движении. Человеколюбивый находится в покое. Мудрый радостен. Человеколюбивый долговечен»[69].
22.
Учитель сказал:
— Если в Ци произойдут перемены, то Ци может сравняться с Лу. Если в Лу произойдут перемены, то Лу достигнет вершин морального правления.[70]
23.
Учитель сказал:
— Теперь чаши для вина стали иными. Разве это чаши для вина? Разве это чаши для вина?[71]
24.
Цзай Во спросил:
— Если обладающему человеколюбием скажут: «В колодец упал человек», должен ли он броситься за упавшим в колодец?
Учитель ответил:
— Для чего так поступать? Благородный муж должен подойти к колодцу, но не должен спускаться туда. Его можно ввести в заблуждение, но не обмануть.
25.
Учитель сказал:
— Если благородный муж, многому учась из книг, ограничивает себя правилами этикета, он в состоянии не изменять [принципам].
26.
Когда учитель нанес визит Нань-цзы[72], Цзы-лу выразил неудовольствие.
Учитель откровенно сказал:
— Если я поступаю неправильно, небо отвергнет меня! Небо отвергнет меня!
27.
Учитель сказал:
— Такой принцип, как «золотая середина», представляет собой наивысший принцип. Люди [уже давно не обладают] им.[73]
28.
Цзьг-гун спросил:
— Что можно сказать о человеке, делающем добро людям и способном оказывать помощь народу? Можно ли назвать его человеколюбивым?
Учитель ответил:
— Почему только человеколюбивым? Не следует ли назвать его совершенномудрым? Даже Яо и Шунь уступали ему. Человеколюбивый человек — это тот, кто, стремясь укрепить себя [на правильном пути], помогает в этом и другим, стремясь добиться лучшего осуществления дел, помогает в этом и другим. Когда [человек] в состоянии руководствоваться примерами, взятыми из его непосредственной практики, это можно назвать способом осуществления человеколюбия.[74]
Глава VII
«Шу Эр»
«Я передаю…»
1.
Учитель сказал:
— Я передаю, но не создаю; я верю в древность и люблю ее. В этом я подобен Лао Пэну[75].
2.
Учитель сказал:
— Безмолвно хранить [то, что знаешь], учиться без пресыщения, просвещать без устали, — что из этого я осуществляю?
3.
Учитель сказал:
— Когда мораль не совершенствуют, изученное не повторяют, услышав о принципах долга, не в состоянии им следовать, не могут исправлять недобрые поступки, я скорблю.[76]
4.
Когда Учителя не одолевали дела, он был спокойным, радостным и безмятежным.
5.
Учитель сказал:
— О как я ослабел: я уже давно не вижу во сне Чжоу-гуна.[77]
6.
Учитель сказал:
— Направь свою волю на достижение правильного пути, придерживайся [принципов] морали, [поступай] в соответствии с человеколюбием, упражняйся в искусствах.[78]
7.
Учитель сказал:
— Даже если мне принесут связку сушеного мяса, я не откажусь обучить.[79]
8.
Учитель сказал:
— Того, кто не стремится [к достижению знания], не следует направлять [на правильный путь]. Тому, кто не испытывает трудностей в выражении своих мыслей, не следует помогать. Того, кто не в состоянии по одному углу [предмета] составить представление об остальных трех, не следует учить.
9.
Если Учитель оказывался рядом с человеком в трауре, он никогда не наедался досыта.
В тот день, когда Учитель плакал, он не пел.
10.
Учитель, обращаясь к Янь Юаню, сказал:
— Koгда [нас] используют, мы действуем; когда нас отвергают, мы удаляемся от дел. Только я и вы можем так поступать.
Цзы-лу спросил:
— Если вы поведете в бой войско, кого вы возьмете с собой?
Учитель ответил:
— Я не возьму с собой того, кто [с голыми руками] бросается на тигра, переправляется через реку, [не используя лодку], гибнет, не испытывая сожаления. Я обязательно возьму с собой того, кто в делах проявляет осторожность, тщательно все продумывает и добивается успеха.
11.
Учитель, обращаясь к Янь Юаню, сказал:
— Koгда [нас] используют, мы действуем; когда нас отвергают, мы удаляемся от дел. Только я и вы можем так поступать.
12.
Учитель [одинаково] с большим вниманием относился к приготовлениям к ритуалу жертвоприношений, войне и болезням.
13.
Учитель сказал:
— Если есть возможность добиться богатства, то ради этого я готов стать возницей. Но если нет такой возможности, то я буду следовать своим путем.[80]
14.
Жань Ю спросил:
— Учитель поддерживает вэйского правителя [Чу-гуна[81]]?
Цзы Гун ответил:
— Будет лучше, если я спрошу у него.
Войдя в дом [к Учителю], Цзы Гун спросил:
— Кто такие были Бо И и Шу Ци?
Учитель ответил:
— То были самые добродетельные люди древности.
Цзы Гун вновь спросил:
— А не сожалели ли они?
[Учитель] ответил:
— Они искали человеколюбие и обрели человеколюбие. Как они могли сожалеть?
Выйдя [от Учителя], Цзы Гун сказал:
— Учитель не поддерживает [Чу-гуна].
15.
Учитель обращался к общенародному языку, когда рассказывал о «[Книге] стихов» и «[Книге] истории», и исполнял обряды всегда на общенародном языке.
16.
Учитель сказал:
— Если бы мне прибавили несколько лет жизни, то я имел бы возможность в пятьдесят лет изучать «Книгу перемен» и, возможно, избежал бы больших ошибок.
17.
Учитель сказал:
— Есть простую пищу, пить воду, спать, подложив руку под голову, — в этом тоже есть удовольствие. Богатство и знатность, полученные нечестно, для меня подобны облакам, плывущим по небу.[82]
18.
Шэ-гун спросил Цзы Лу, что за человек Кун-цзы.
Цзы Лу не ответил.
Учитель сказал Цзы Лу:
— Почему ты не сказал так: «Он из тех, кто, преисполнившись решимости, не помнит о еде; в радости забывает о печали и не думает о грядущей старости»? Сказал бы это, и достаточно.
19.
Учитель сказал: «Я не родился со знаниями. Я получил их благодаря любви к древности и настойчивости в учебе».
|
The script ran 0.002 seconds.
Поделиться:
