1 2 3 4 
И он снова расплакался.
   
А Снусмумрик достал губную гармошку и заиграл. Он играл песни о приключениях, о счастливых избавлениях и величайших сюрпризах, а потом песни о дожде и утренние песни.
   
Через некоторое время Снифф успокоился и вытер слёзы с усов.
   
А музыка летела в горы сквозь щель и будила там эхо за эхом и, наконец, разбудила одного хемуля, который спал, сидя в траве, положив рядом с собой свой сачок.
   
— Это что ж такое, — сказал Хемуль и огляделся вокруг. Он поглядел на небо и заглянул в сачок, свинтил крышку с банки для жуков и заглянул туда тоже.
   
— Шум! — сказал он. — Здесь кто-то шумит. (Что поделаешь, Хемуль не был музыкален.)
   
   
   
   
В конце концов он взял увеличительное стекло и стал ползать с ним по траве. Он искал и прислушивался, принюхивался и тянул носом воздух и так добрался до щели в земле. Тут шум усилился.
   
— Должно быть, это какие-то очень необыкновенные насекомые, — сказал себе Хемуль. — Наверняка редкие, и даже, может быть, ещё никем не открытые!
   
От этой мысли Хемуль очень оживился и сунул свой длинный нос в расщелину, чтобы получше разглядеть, что там такое.
   
— Смотрите, смотрите! — закричал Муми-тролль. — Хемуль!
   
Снусмумрик перестал играть на губной гармошке и начал звать на помощь.
   
— Спаси нас! Спаси нас! — заголосил вслед за ним Снифф.
   
«Что они, совсем с ума посходили?» — подумал Хемуль и осторожно сунул в расщелину сачок.
   
— Прыгаем! — закричали странные насекомые.
   
Хемуль вытянул сачок обратно и посмотрел, что в нём такое.
   
— Очень удивительно! — сказал он, вытряхивая на землю Му — ми-тролля, Снусмумрика, Сниффа и три рюкзака.
   
— Спасибо, милый Хемуль, — сказал Муми-тролль, жмурясь от света. — Ты спас нас в последнюю минуту!
   
— Я вас спас? — удивлённо спросил Хемуль. — Это не входило в мои расчёты. Я просто хотел достать насекомых, которые шумели внизу. (Хемули, как правило, туги на соображение, но добры, если их не сердить.)
   
— Это Одинокие Горы? — спросил Снифф.
   
— Не знаю, — ответил Хемуль. — Во всяком случае, тут есть очень интересные ночные бабочки.
   
— Да, вероятно, это и есть Одинокие Горы, — сказал Снусмумрик, оглядываясь.
   
Вокруг высились горные кряжи, бесконечно пустынные и безмолвные. Воздух был прохладен.
   
— А где же Обсерватория? — спросил Снифф.
   
— Это ещё надо выяснить, — сказал Муми-тролль, — Наверное, она тут в самом высоком месте. А сейчас я хочу кофе.
   
— Кофейник остался на плоту, — сказал Снусмумрик.
   
Муми-тролль бросился к расщелине и заглянул в неё.
   
— Плот сорвало и унесло, — жалобно проговорил он. — Кофейник уехал в подземное царство! Как же мы теперь без кофе?
   
— Мы сами чуть было не уехали в подземное царство, — весело ответил Снусмумрик. — Кофейник там, кофейник здесь — не так уж это, наверное, важно, когда ищешь кометы.
   
— А это редкость? — спросил Хемуль, вообразив, что речь идёт о каких-то бабочках.
   
— Пожалуй, что да, — сказал Снусмумрик. — Они появляются примерно одна в столетие.
   
— Потрясающе, — сказал Хемуль. — Я обязательно должен поймать хотя бы одну. Как они выглядят?
   
— Надо полагать, красные, с длинным хвостом, — сказал Снусмумрик.
   
   
   
   
Хемуль достал записную книжку и сделал в ней заметку на память.
   
— Должно быть, из рода Filicnarcus Snufsigalonicа, — торжественно возвестил он. — И ещё один вопрос, мои учёные друзья. Чем питаются эти диковинные насекомые?
   
— Хемулями, — хихикнув, ответил Снифф.
   
Лицо Хемуля побагровело.
   
— Вы очень неуместно шутите, молодой зверёк, — сурово сказал он. — В вас нет научной добросовестности. Я пошёл.
   
Он рассовал по карманам свои банки, подхватил сачок и зашагал прочь.
   
— Нет, каково! — в восторге кричал Снифф. — Он думает, что комета — это жук или что-нибудь в этом роде! Вот дурачок!
   
— Тебе не следовало так шутить, — строго сказал Муми-тролль, хотя и сам, казалось, был в не меньшем восторге.
   
Они выбрали самую высокую горную цепь и начали медленно взбираться наверх.
  
  
   
    
Глава шестая
   
   
Был поздний вечер.
   
Горы стояли в своём первозданном величии и грезили. Через огромные пропасти смотрели друг на друга их пики, а из пропастей поднималась белесовато-серая леденящая мгла.
   
Время от времени от тяжёлой громады туч отрывалось облачко и медленно скользило над горными кручами, где гнездились кондоры и орлы.
   
А на отвесной стене утёса чьей-то таинственной рукой был высечен знак кометы — звезда с длинным развевающимся хвостом.
   
Под одним из пиков светился маленький-маленький огонёк. Подойдя поближе, вы бы увидели, что это жёлтая шёлковая палатка, освещённая изнутри.
   
Напевы Снусмумрика сиротливо лились на пустынном просторе, и далеко вдали гиена, задрав морду, прислушивалась к необычным звукам. А потом завыла, протяжно и жутко.
   
— Что это? — спросил Снифф, боязливо придвигаясь к огню.
   
— Это не опасно, — ответил Снусмумрик. — А теперь давайте песенку о шмеле, как он ходил на маскарад.
   
И он заиграл вновь.
   
   
   
   
— Хорошая песенка, — сказал Муми-тролль. — Только непонятно, что сталось со шмелём и было ли весело на маскараде. Расскажи лучше что-нибудь.
   
Снусмумрик задумался, потом спросил:
   
— Я рассказывал вам о своей встрече со снорками?
   
— Нет, — встрепенулся Муми-тролль. — А что это такое?
   
— Ты и вправду не знаешь, кто такие снорки? — удивился Снусмумрик. — А ведь они, должно быть, твои сородичи, вы так похожи. Только ты белый, а они, когда волнуются, меняют цвет.
   
— Никакие мы с ними не сородичи, — сердито ответил Муми-тролль. — Нет у меня сородичей, которые чуть что — и перекрашиваются. Существует лишь один вид Муми-троллей — белый!
   
— Во всяком случае, эти снорки очень похожи на тебя, — спокойно сказал Снусмумрик. — Он бледно-фиолетовый, а его сестрёнка светло-зелёная, И, признаться, очень недурна! Вся покрыта мякеньким пушком и с чёлкой, она её то и дело причёсывала…
   
— Глупости, — сказал Муми-тролль зевая.
   
— Ну, и что же случилось? — спросил Снифф.
   
— А ничего особенного, — сказал Снусмумрик. — Просто она такая симпатяшка. Плела из травы маленькие циновки для спанья и готовила мягкие настои из трав, если вдруг разболится живот. За ухом у неё всегда были цветы, а на ноге она носила маленький золотой браслет.
   
— Ну, и никакая это не история, — сказал Снифф.
   
Снусмумрик пожал плечами и снова принялся играть.
   
— Все девчонки дуры, и ты с ними, — сказал Мумии-тролль, забрался в спальный мешок и уткнулся носом в стенку палатки.
   
А ночью ему приснилась маленькая светло-зелёная фрёкен Снорк. Она была похожа на него самого, и он подарил ей розу, чтобы она носила её за ухом.
   
— Глупости какие, — сказал он утром, проснувшись.
   
Снифф и Снусмумрик между тем уже свёртывали палатку.
   
— Сегодня мы заберёмся вон на ток пик, самый высокий, — сказал Снусмумрик.
   
— А откуда ты знаешь, что именно он нам и нужен? — спросил Снифф и высоко задрал голову, чтобы увидеть вершину. Но она пряталась в облаках.
   
— Посмотри вокруг, — гордо произнёс Снусмумрик. — Сколько тут сигаретных окурков! Их набросали профессора из Обсерватории.
   
— А ведь верно… — отозвался Снифф, завидуя, что не он первым это открыл.
   
   
Они медленно брели вверх по извилистой горной тропинке. Между ними тянулась верёвка, которой они на всякий случай обвязались поперёк живота.
   
— Помните: вы делаете это на свою голову! — бубнил Снифф, шедший последним.
   
Всё выше и выше, всё круче и круче.
   
— Ух, жарко! — сказал Муми-тролль, вытирая лоб. — А мама-то думала, нам будет холодно. Как хорошо, что крокодилы съели наши брюки!
   
Они глянули вниз в долину. Всё вокруг было такое первобытное, такое гигантское и одинокое, страшно одинокое. Среди голых круч, распластав крылья, парил кондор — единственное живое существо, которое они видели.
   
— Какая ужасно большая птица! — сказал Снифф. — Наверно, ему так скучно одному наверху…
   
— Возможно, у него где-нибудь здесь жена, а может, и целый выводок кондорят, — заметил Снусмумрик.
   
   
   
   
Кондор величественно скользнул вперёд, поворочал головой с холодными глазами и огромным крючковатым клювом, замахал крыльями и повис в вышине прямо над ними.
   
— Интересно, о чём он сейчас думает? — спросил Снифф.
   
— Он что-то очень грозно выглядит, — обеспокоенно сказал Муми-тролль. — Уж не собирается ли он…
   
И в ту же секунду Снусмумрик крикнул:
   
— Он летит на нас!
   
Шелестя крыльями, кондор стремительно налетал на них. Они бросились к каменной стене горы, прижались к ней, крепко уцепившись друг за дружку, и беспомощно ждали, леденея от страха.
   
Вот он!
   
Казалось, будто мимо пронёсся ураган, широченные крылья ударили по скале и на мгновение затмили свет, но уже в следующее мгновение всё было тихо и спокойно опять.
   
Дрожа от страха, они оглянулись. Кондор летел теперь где-то внизу, в меркнущей бездне. Он парил, описывая широкий полукруг, потом взмыл ввысь и направился в глубину гор.
   
— Он стыдится своей неудачи, — сказал Снусмумрик. — Кондоры очень гордые птицы. Второй попытки он не сделает.
   
— Крокодилы, гигантский ящер, водопад, подземный туннель, кондор, — подсчитывал на пальцах Снифф. — Пять огромных, ужасных переживаний! Особенно для меня, ведь я такой маленький.
   
— Самое большое приключение у нас ещё впереди, — серьёзно сказал Муми-тролль.
   
Все трое посмотрели вверх, на тяжёлые серые тучи.
   
— Так хочется увидеть небо! — с тоскою сказал Муми-тролль. — Ну ладно, двинулись дальше.
   
   
К вечеру они поднялись под самые облака. Гора завесилась густым туманом, идти по тропе стало скользко и опасно. Они промёрзли до костей (теперь Муми-тролль с печалью вспоминал о шерстяных штанах), и куда ни глянь — повсюду вокруг них была пустота.
   
   
   
   
— Я-то думал, облака мягкие как пух и в них приятно гулять, — сказал Снифф, чихая. — Надо же мне было ввязаться в эту дурацкую экспедицию!
   
Как раз в этот миг Муми-тролль остановился и навострил уши.
   
— Постойте, — сказал он. — Вон там что-то сверкает! Может, огонёк… А может, алмаз…
   
— Алмаз!.. — завопил Снифф. Он очень любил драгоценные камни.
   
Муми-тролль двинулся на мерцающий огонёк и, натянув верёвку, потащил за собой остальных.
   
— Золотой браслет, — объявил он.
   
— Осторожней, — сказал Снусмумрик. — Он лежит на самом краю!
   
   
   
   
Но Муми-тролль не слушал его. Он осторожно подполз к обрыву и потянулся за браслетом. Снусмумрик и Снифф крепко держали верёвку. Муми-тролль всё дальше перегибался через край пропасти и наконец схватил в лапы браслет.
   
— Как ты думаешь, это не может быть браслет с ноги фрёкен Снорк? — спросил он.
   
— Это он, — печально ответил Снусмумрик. — А она — она была такая красивая. И она всегда ходила собирать цветы по опасным местам.
   
Муми-тролль не отвечал. Они уныло побрели дальше. Облака вокруг них мало-помалу редели, воздух теплел.
   
Они остановились на утёсе отдохнуть и молча всматривались в серые колышущиеся завесы.
   
В это мгновение в облаках открылся просвет. Он быстро расширялся, и вдруг они увидели перед собой море туч. Сверху оно казалось до того мягким и красивым, что так и хотелось залезть в него ногами, потанцевать и покувыркаться в нём.
   
— Теперь мы над облаками, — торжественно объявил Снусмумрик.
   
Все вдруг посмотрели на небо.
   
— Что это? — в страхе прошептал Снифф.
   
Потому что небо не было больше хмурым и сумрачным, как раньше, но не было и голубым. Оно стало чуть красноватым, и в этом было что-то неестественное.
   
— Может, это закат такой, — неуверенно сказал Снусмумрик.
   
Но Муми-тролль очень серьёзно ответил:
   
— Нет. Это комета окрасила небо в красный. Она движется к Земле.
   
   
   
   
Здесь, на самом высоком пике зубчатой горной цепи, стояла Обсерватория, где профессора делали тысячи удивительных наблюдений, выкуривали тысячи сигарет и жили наедине со звёздами.
   
Муми-тролль направился к башне; Снусмумрик со Сниффом молча последовали за ним.
   
Они открыли маленькую дверь, тихонько поднялись по лестнице и, войдя в просторный зал, чуть дыша застыли у порога.
   
Где-то в темноте тихо гудел мотор. Огромный телескоп медленно двигался туда и обратно по рельсам, высматривая сквозь стеклянную крышу опасности в мировом пространстве. А внизу на полу суетились профессора, что-то подкручивали, налаживали, записывали.
   
Муми-тролль вежливо кашлянул.
   
— Здравствуйте, — сказал он.
   
Но профессора его не замечали.
   
— Славная погода сегодня! — продолжал он, немножко повысив голос, но не получил никакого ответа.
   
Тогда он прошёл в зал и тихонько тронул за рукав профессора, что был к нему ближе всех.
   
— Мы прошли тысячи километров, чтобы увидеться с вами, дяденька, — сказал Муми-тролль.
   
— А, опять ты здесь! — сказал профессор.
   
— Простите, пожалуйста, но я здесь в первый раз, — ответил Муми-тролль.
   
— Ну, значит, те двое были очень на тебя похожи, — буркнул профессор. — А у меня нет времени на всех, кто шныряет тут вокруг да задаёт детские вопросы. Эта комета — самое интересное из всего, что мне довелось наблюдать за девяносто три года моей жизни. Ну, что тебе?
   
— Я только хотел узнать… кто тут был до меня, — запинаясь, сказал Муми-тролль. — Случайно не маленькая светло-зелёная фрёкен Снорк? Чуть пушистенькая такая… с цветком за ухом?
   
Профессор тяжко вздохнул.
   
— Нет, — сказал он, — Нет, пушки, цветки, фрёкен — это не по моей части. А впрочем, верно, вертелась тут одна особа, страшно мешала мне. Всё болтала о каком-то украшении, потеряла она его, что ли. А теперь брысь от меня! Я и так потерял с тобой сорок пять секунд!
   
— Спасибо! — сказал Муми-тролль. — Спасибо, большое спасибо!
   
Он поклонился и, пятясь задом, пошёл к двери.
   
— Ну что? — полюбопытствовал Снифф. — Летит?
   
— Когда она в нас врежется?. — спросил Снусмумрик.
   
— А?.. Что? — растерянно переспросил Муми-тролль.
   
— Что, что! Комета, разумеется! — сказал Снусмумрик.
   
— А я про это и не спрашивал, позабыл, — ответил Муми-тролль. — Зато я узнал: она была здесь! Она… маленькая фрёкен Снорк! Она жива! Она не свалилась в пропасть!
   
— Это уже кое-что, — язвительно заметил Снусмумрик.
   
— Нет, правда? — сказал Муми-тролль, улыбаясь, как идиот.
   
— Ты дурак, — сказал Снифф. — Теперь я пойду и спрошу.
   
И он на цыпочках подошёл к другому профессору.
   
— Дяденька, можно поглядеть в телескоп? — вежливо спросил он. — Меня страшно интересуют кометы, и я так много слышал об одном очень уважаемом профессоре, который их открывает.
   
Профессор вскинул очки на лоб.
   
— Это правда? — сказал он, весьма польщённый. — Ну, в таком случае придётся разрешить. И он наладил телескоп так, чтобы Сниффу удобней было смотреть.
   
В первую минуту Снифф испугался. Небо было совсем чёрное, а звёзды огромные и мигали, будто живые. А где-то далеко-далеко между ними сверкало что-то вроде злобного красного глаза.
   
— Это комета? — шёпотом спросил он.
   
— Да, это она, — ответил профессор.
   
— Но она совсем не двигается, — озадаченно проговорил Снифф. — И я не вижу у неё никакого хвоста.
   
— Хвост позади, — объяснил профессор. — Она несётся прямо на Землю, вот и кажется, что она неподвижна. Но она с каждым днём будет расти и расти.
   
— А когда она долетит до нас? — спросил Снифф и, замирая от ужаса, снова посмотрел в телескоп на маленькую красную искорку.
   
— Согласно моим расчётам, комета должна коснуться Земли вечером седьмого октября, в восемь часов сорок дне минуты или, возможно, на четыре секунды позднее, — ответил профессор.
   
— И что тогда произойдёт? — спросил Снифф.
   
— Произойдёт? — удивлённо переспросил профессор. — Над этим я не задумывался. Во всяком случае, я подробно опишу ход событий.
   
— А вы знаете, дяденька, какое сегодня число? — спросил Снифф.
   
— Третье октября, — ответил профессор. — Ровно шесть часов двадцать восемь минут.
   
— Тогда нам надо спешить, — сказал Снифф. — Огромное спасибо.
   
Он подошёл к своим, задрав нос, и сказал:
   
— Я имел очень содержательную беседу с профессором. Мы оба пришли к выводу, что комета столкнётся с Землёй седьмого октября, в восемь часов сорок две минуты вечера или, возможно, на четыре секунды позднее.
   
— Тогда скорее домой, — сказал Муми-тролль. — Только б успеть домой к маме, прежде чем комета долетит до Земли. Тогда, может, всё это не так опасно. Уж мама что-нибудь да придумает…
   
Он ринулся вниз по лестнице, с шумом распахнул дверь.
   
— Ну, вы там, живее! — крикнул он.
   
— Спокойней, — сказал Снусмумрик. — Не мечись в темноте сломя голову, так и разбиться недолго. Ведь комета появится только через четыре дня!
   
— А, что там комета! — отмахнулся Муми-тролль. — Мы должны догнать снорков, брата и сестру. Девчонка должна получить обратно свой браслет!
  
  
   
    
Глава седьмая
   
   
Утро четвёртого октября выдалось ясное, хотя солнце было затянуто какой-то странной дымкой. Его затуманенный диск медленно выкатился из-за гребня гор и начал свой путь в небесной вышине.
   
Они не ставили на ночь палатки, а всё шли и шли.
   
Далеко внизу, в долине, они видели узкие ленты рек и тёмные пятна лесов.
   
— Зелёный лес… — сказал Снусмумрик. — Как мне хочется прочь отсюда, из этого каменного ландшафта!
   
— Я устал, — хныкал Снифф. — Не хочу больше тащить на себе эту тухлую палатку. Несите её сами!
   
— Но ведь мы несём остальной багаж, — урезонивал его Муми-тролль.
   
Снифф разревелся.
   
— Конечно, это никакая не тухлая, а чудесная жёлтая шёлковая палатка, — сказал Снусмумрик. — Но не надо слишком привязываться к собственности. Брось её!
   
— Прямо через край? — растерянно спросил Снифф и перестал плакать. Снусмумрик кивнул. Снифф подошёл с палаткой к краю пропасти.
   
— И кастрюли туда же? — спросил он.
   
— По мне, так пожалуйста, — пожал плечами Снусмумрик.
   
И Снифф швырнул всю поклажу в пустоту. Гигантскими скачками она запрыгала с утёса на утёс, кастрюли звенькали и бренькали, и лишь долгое время спустя последняя из них замолкла внизу.
   
   
   
   
Неожиданно Снифф побледнел.
   
— А теперь у меня закружилась голова, — объявил он, лёг пластом наземь и ни с места.
   
— У нас нет времени, — уговаривал его Муми-тролль, — Мне надо как можно скорее увидеть маленькую…
   
— Знаю, знаю, — перебил его Снифф. — Твою глупую фрёкен Снорк. — Только не тронь меня, пожалуйста, а то мне станет плохо.
   
— Оставь его в покое, — сказал Снусмумрик. — Пусть отлежится, а мы тем временем покатаем камни. Ты когда-нибудь катал камни?
   
— Нет, — сказал Муми-тролль.
   
Снусмумрик выбрал камень побольше и подкатил его к краю пропасти.
   
— Смотри!
   
Он с силой толкнул камень, и тот исчез в бездне. Через несколько секунд снизу донёсся грохот. Потом опять. А потом словно гром прокатился над горами, и ещё долго после этого гулкое эхо перекатывалось от вершины к вершине.
   
— Горный обвал! — восхищённо сказал Снусмумрик.
   
— Я тоже хочу попробовать! — загорелся Муми-тролль. — Вот тот камень столкну я!
   
И он кинулся к огромной каменной глыбе, которая чуть держалась на самом краю пропасти.
   
— Осторожней! — крикнул Снусмумрик, но было поздно.
   
   
   
   
Глыба уже с грохотом летела вниз, а вслед за нею от собственного толчка летел в пропасть злосчастный Муми-тролль.
   
Вероятно, тут бы и стало на свете одним Муми-троллем меньше, если б не верёвка, которой он был перепоясан. Снусмумрик упал на спину и упёрся в землю ногами. Рывок был такой сильный, что Снусмумрику показалось, будто его разорвало пополам. А Муми-тролль повис в бездне, беспомощно раскачиваясь взад и вперёд, и был он тяжёленек.
   
Снусмумрик мало-помалу сползал всё ближе к краю пропасти. Но вот верёвка за ним натянулась, и Сниффа, привязанного к другому её концу, потащило по камням.
   
— Прекратите! — завизжал он. — Не приставайте! Я плохо себя чувствую!
   
— Через минуту ты почувствуешь себя ещё хуже, если не удержишь нас! — крикнул Снусмумрик.
   
А Муми-тролль в пропасти вопил: — Спасите! Помогите!
   
Тут уж Снифф понял, в чём дело, и до того испугался, что всю хворь с него как рукой сняло. В диком страхе он заметался туда-сюда и в конце концов совершенно запутал верёвку между камнями, и они перестали сползать.
   
— А теперь тяни, — скомандовал Снусмумрик. — Тяни что есть сил, когда я скажу «раз». Приготовились! Нет, я ещё не сказал «раз». И опять ещё не сказал, А вот теперь — раз!
   
И они стали тянуть изо всех сил.
   
Наконец над краем пропасти показался Муми-тролль. Сперва уши, потом глаза, потом чуточку носа, потом весь нос, а там уж и весь он целиком.
   
— Боже мой! — сказал он. — Боже мой!
   
— Это я удержал всех нас, — сказал Снифф. Они долго сидели на земле, приходя в себя. Потом Муми-тролль вдруг сказал:
   
— Мы были дураки.
   
— Это ты был дурак, — возразил Снифф.
   
— Ну, прямо-таки преступники, — продолжал Муми-тролль, не слушая его. — Подумать только! Вдруг мы скатили этот камень на голову маленькой фрёкен Снорк?!
   
— Тогда она превратилась в лепёшку, — сказал Снифф.
   
Муми-тролль так и подскочил.
   
— Пошли дальше! — сказал он. — Немедленно.
   
Они продолжали спускаться в долину под красноватым небом, в котором плыло затуманенное солнце.
   
   
   
   
Между скал у подножия горы бежал маленький ручеёк, неглубокий и прозрачный, полный сверкающих золотых песчинок. На камне, опустив в воду усталые ноги, сидел Хемуль и тяжко вздыхал. Около него лежала толстая книга, под названием «Ночные бабочки Восточного полушария, их привычки и непривычки».
   
— Ума не приложу, — бормотал Хемуль. — Ни одной с красным хвостом! А что, если это Dideroformia Archimboldes? Но это совсем обычная бабочка, и у неё вовсе нет хвоста.
   
И он в который уж раз тяжело вздохнул.
   
В эту минуту Муми-тролль, Снусмумрик и Снифф выступили из-за скалы и сказали:
   
— Привет!
   
— Ой! — вскрикнул Хемуль. — Как я испугался! А, это опять вы! А я-то думал, горный обвал. Утром здесь творилось что-то ужасное.
   
— Что именно? — полюбопытствовал Снифф.
   
— Горный обвал, вот что, — ответил Хемуль. — Совершенно ужасный. Камни величиною с дом скакали вокруг меня; моя лучшая стеклянная банка разбита. А сам я был вынужден самым недостойным образом увёртываться от них. Это было ужасно.
   
— Боюсь, что, проходя по тропе, мы нечаянно столкнули вниз несколько камней, — сообщил Снусмумрик Это легко случается, когда ходишь по горам.
   
— Не хочешь ли ты сказать, что это вы устроили горный обвал? — спросил Хемуль.
   
— Нечто вроде, — ответил Снусмумрик.
   
— Я никогда не был о вас особенно высокого мнения, — медленно произнёс Хемуль. — А после этого вообще неизвестно, захочу ли я с вами знаться.
   
Он отвернулся и стал плескать воду на свои усталые ноги. Через некоторое время он повернул голову и спросил:
   
— Вы ещё не ушли?
   
— Скоро уйдём, — ответил Муми-тролль. — Дяденька, а дяденька… Вам не кажется, что у неба какой-то странный цвет?
   
— Цвет? У неба? — удивлённо переспросил Хемуль.
   
— Да, у неба, — повторил Муми-тролль.
   
— Глупости, — сказал Хемуль. — По мне, будь оно хоть в клетку. Я так редко на него гляжу. Что меня беспокоит, так это ручей: он высыхает. Если и дальше так пойдёт, мне, чего доброго, негде будет ополаскивать ноги.
   
— Так ведь это большая комета… — начал было Муми-тролль, но тут Хемуль порывисто встал, сгрёб свои вещи и перешёл на ту сторону ручья.
   
— Ладно, пошли, — сказал Снусмумрик. — Раз уж Земле суждено превратиться в отбивную, оно, может, и лучше, если Хемуль не будет знать об этом заранее.
  
  
   
    
Глава восьмая
   
   
Местность изменилась, идти стало легче. Земля оделась мхом и лишайником, тут и там пучками росли Цветы. Опушка леса придвинулась ближе.
   
— Надо взять курс прямо на долину, — сказал Снусмумрик. — Мы должны идти прямиком, если хотим поспеть туда раньше кометы.
   
Муми-тролль посмотрел на компас.
   
— Он совсем свихнулся, — сказал он. — Стрелка вертится и не хочет стоять на месте. Может, он боится кометы?
   
— Очень может быть, — ответил Снусмумрик. — Тогда придётся идти по солнцу. Или, вернее, по той малости, что от него ещё осталось.
   
Спускаясь дальше по склонам, они набрели на небольшое озеро. Вода в нём спала, открыв крутые берега с высохшими, поникшими от жары водорослями. Купаться здесь было нехорошо.
   
— Наверное, у него треснуло дно, — сказал Снифф, — и теперь вся вода утекает в землю.
   
— Но ручей Хемуля тоже обмелел, — заметил Снусмумрик.
   
Снифф заглянул в дорожную фляжку с соком, но там понижения уровня не наблюдалось.
   
— Ничего не понимаю, — сказал он.
   
— Ну, это не новость, — заметил Муми-тролль. — Ладно, пошли дальше.
   
И тут они услышали крики: «Помогите!» Высокие, пронзительные крики, и чуть подальше вперёд визг потише, очень похожий на женский. В первое мгновение Муми-тролль прямо остолбенел, а потом понёсся вперёд с быстротой пушечного ядра.
   
— Не так быстро! — завопил Снифф. — Ай! Ой!
   
Верёвка затянулась у него на животе, и он, барахтаясь, волочился на ней и пахал носом землю. Но его друзья не остановились до тех пор, пока, норовя обежать дерево с разных сторон, сами не растянулись во весь рост.
   
— Да скиньте вы к чёрту эту верёвку! — свирепо прорычал Муми-тролль.
   
— Ага! Ты ругаешься! — возмущённо закричал Снифф.
   
— Подумаешь! — огрызнулся Муми-тролль, разрубая ножом верёвку. — Это она! Это фрёкен Снорк!
   
И он снова помчался вперёд со всей быстротой, на какую были способны его коротенькие ножки. Через некоторое время им навстречу выбежал Снорк, весь синий от страха.
   
— Торопитесь! — закричал он. — Поедают мою сестрёнку! Какой-то дьявольский куст схватил её и ест!
   
И это была сущая правда.
   
Ядовитый куст опасной разновидности Angostura вцепился в хвост маленькой фрёкен Снорк и медленно подтаскивал её к себе своими живыми руками, а она пищала, визжала и упиралась изо всех сил.
   
— Ах ты мерзкий куст! — крикнул Муми-тролль и взмахнул своим перочинным ножом (новым, со штопором и пилочкой для ногтей). Затем он предпринял ряд обманных манёвров и попытался раздразнить куст оскорблениями, обзывая его ползучим гадом, посудной щёткой и крысиной чумой.
   
Куст уставился на него всеми своими жёлто-зелёными цветами, отпустил фрёкен Снорк и потянулся к нему извивающимися руками.
   
   
   
   
Снусмумрик, Снифф, Снорк и его сестра глядели на этот жестокий бой, не смея перевести дух.
   
Муми-тролль скакал туда-сюда, яростно молотил хвостом и время от времени делал выпады в сторону машущего руками Ангостуры.
   
Вот одна из его зелёных рук обвилась вокруг носа Муми-тролля, и из груди зрителей вырвался крик ужаса.
   
Но вот Муми-тролль одним махом отсёк её, и крик ужаса перешёл в торжествующий вопль.
   
А схватка закипела с новой силой, Куст весь трясся от негодования, Муми-тролль пылал от гнева и усилий. Зрители долго не могли ничего разобрать в яростном мелькании ветвей, хвостов и ног. Фрёкен Снорк дрожащими лапами подняла большущий камень и запустила им в ядовитый куст, Но так как стрелок она была никудышный, камень угодил прямо в живот Муми-троллю.
   
— Я убила его! — зарыдала она и закрыла ланами лицо.
   
— Чего хорошего ждать от девчонки, — едко заметил Снифф.
   
Но Муми-тролль вовсе не был убит, он дрался как никогда и одну за другой отшибал ножиком руки Ангостуры. И лишь когда от того остался голый пенёк, сложил ножик и сказал (на взгляд Сниффа, ужасно надменно):
   
— Вот так-то.
   
— О, какой ты храбрый! — прошептала фрёкен Снорк.
   
— А, ерунда! Со мной такое бывает чуть ли не каждый день, — как бы невзначай бросил Муми-тролль.
   
— Странное дело, — заметил Снифф. — Я что-то никогда…
   
Но он не успел договорить: Снусмумрик больно наступил ему на ногу, так что он даже вскрикнул.
   
— Ой, что это? — вздрогнула фрёкен Снорк. Она ещё не пришла в себя после такого ужасного переживания.
   
— Не бойся, — сказал Муми-тролль. — Теперь я с тобой, я сумею защитить тебя от любой опасности, А ещё у меня есть для тебя небольшой подарок.
   
И он достал золотой браслет.
   
— Ах! — воскликнула фрёкен Снорк и порозовела от восторга. — А я-то думала, л его потеряла… Мне ужасно приятно… Где ты его нашёл?
   
   
   
   
И она тут же надела браслет на ногу и принялась вертеться и так и этак, любуясь им.
   
— Она ревела по нему несколько дней, — сказал Снорк, — Ничего не хотела есть. Ну, а теперь, если господа не возражают, пройдёмте чуть подальше, вон до той прогалины, и проведём собрание. Мне кажется, настало время поговорить о более важных вещах, чем браслеты.
   
И он повёл всех на знакомую ему лесную поляну. Они уселись в кружок на траве и ждали.
   
— Так о чём же мы будем говорить? — спросил Муми-тролль.
   
— Разумеется, о комете, — сказал Снорк и с серьёзным видом взглянул на небо. — Назначаю себя председателем и секретарём собрания. Есть возражения?
   
Возражений не было, и Снорк трижды потыкал в землю карандашом.
   
— Что там? Божья коровка? — с интересом спросила фрёкен Снорк и нагнулась к земле поглядеть.
   
— Тихо, ты мешаешь собранию, — сказал Снорк. — Итак, она прилетит вечером седьмого октября, в восемь часов сорок две минуты или, возможно, на четыре секунды позднее.
   
— Кто? Божья коровка? — спросил Муми-тролль, любовавшийся мягкой чёлкой фрёкен Снорк.
   
— Комета, разумеется! — раэдраженно ответил Снорк. — А теперь спрашивается: что следует предпринять?
   
— Мы идём домой, — ответил Муми-тролль. — Может, вы присоединитесь к нам?
   
— Этот вопрос мы подробно обсудим на следующем собрании, — сказал Снорк.
   
— Послушай-ка, — перебил его Снусмумрик, — Решать надо быстро. Сегодня четвёртое октября, почти уже вечер. В нашем распоряжении всего три дня, чтобы поспеть в Муми-дол.
   
— Ты там живёшь? — спросила фрёкен Снорк.
   
— Да, — ответил Муми-тролль. — Прелесть что за долина. Как раз перед тем, как отправиться в путь, я устроил для тебя качели.
   
— Хе! Да ведь ты ж тогда не был с ней знаком! — сказал Снифф. — Зато грот, мой грот — вот о чём стоит рассказать…
   
— Ближе к делу, — сказал Снорк и потыкал в землю карандашом. — Во-первых, можно ли рассчитывать, что мы поспеем в долину раньше кометы, а во-вторых, действительно ли там больше возможностей спастись, чем где-нибудь ещё?
   
— Пока что там всё шло хорошо, — заметил Снифф.
   
— Мама, наверно, что-нибудь да придумает, — сказал Муми-тролль. — Если б только вы видели наш грот! Я зарыл в нём жемчужины.
   
— Жемчужины! — восхищённо воскликнула фрёкен Снорк. — И из них можно делать браслеты?
   
— Ещё бы! — ответил Муми-тролль. — Всё, что угодно: носовые кольца, серьги, набрюшники, диадемы…
   
— Это будет следующим вопросом повестки дня! — вскипел Снорк, яростно тыча в землю карандашом. — Тихо! Тихо! Тихо! Есть вещи поважнее носовых колец!
   
— Нет — если кольца отделаны жемчужинами! — отрезала сестра. — Вот ты опять сломал кончик карандаша. Кто хочет ужинать?
   
Все хотели ужинать!
   
Снорк презрительно фыркнул.
   
— Никогда не следует допускать девчонок на собрания! — сказал он.
   
— Не надо быть таким занудой, — сказала фрёкен Снорк, доставая тарелки из маленькой корзинки. — Лучше набери мне немного дров. Кстати сказать, мы отлично можем укрыться в гроте, там, в долине Муми.
   
— Ах какая ты умница! — воскликнул Муми-тролль, с восхищением глядя на неё. — Конечно, мы можем укрыться в гроте!
   
— В моём гроте! — гордо сказал Снифф. — Мы завалим вход камнями, заделаем трещины в потолке и возьмём с собой много еды и маленький фонарик. Вот будет здорово!
   
— Во всяком случае, собрание необходимо, — бубнил своё Снорк. — Хотя бы по вопросу о разделении труда.
   
— Вот именно!.. Как там у тебя с дровами, готовы? — спросила сестра. — Снифф! Раздобудь мне воды для супа.
   
Снифф и Снорк отправились выполнять поручения, a фрёкен Снорк продолжала хлопотать по хозяйству.
   
— Муми-тролль, — сказала она. — На стол нужны цветы.
   
— Какие? — робко спросил он.
   
Фрёкен Снорк оглядела себя и увидела, что сейчас она розового цвета.
   
— Я думаю, лучше всего мне подойдут розовые, — сказала она.
   
И Муми-тролль бросился исполнять поручение.
   
— А я? — спросил Снусмумрик. — Что я могу сделать для тебя?
   
— Сыграй мне что-нибудь, — попросила фрёкен Снорк.
   
Снусмумрик достал губную гармошку и сыграл самую романтическую песню, какую он знал.
   
Через некоторое, вернее сказать, довольно продолжи — тельное, время Снорк вернулся с дровами.
   
— Ну, наконец-то, — сказала сестра.
   
— Трудно быстро набрать веток совершенно одинаковой длины, — укоризненно сказал он.
   
— Он всегда такой пунктуальный? — спросил Снусмумрик.
   
— Его мама таким родила, — ответила фрёкен Снорк. — Но куда это запропастился Снифф с водой?
   
   
   
   
А Снифф вовсе не нашёл воды. Небольшое озеро, на которое он набрёл в лесу, пересохло, лишь немного жидкой грязи осталось на дне, и бедные кувшинки все умерли. Он пошёл дальше в лес и набрёл на русло ручья, который тоже высох. Снифф не знал, что и подумать. В конце концов он, удручённый, вернулся к месту стоянки.
   
— Похоже, во всём мире кончилась вода, — сказал он. — Интересно, что говорят об этом рыбы.
   
— Это надо вынести на обсуждение, — сказал Снорк.
   
— Есть у тебя фляжка с соком? — спросила у Сниффа фрёкен Снорк. — Давай её сюда. — Она вылила сок в кастрюлю и стала варить фруктовый суп. — С этим ясно, — сказала она.
   
— Нет, не ясно, — упорствовал Снорк. — Ведь должна быть причина, почему вся вода пропала. Я почти уверен, что это как-то связано с кометой… Все разом глянули на небо.
   
Наступали сумерки. Меркнущий небосвод был окрашен в багрово-красный, и где-то там, над самыми верхушками елей, что-то сверкало. Небольшая красная искорка, похожая на далёкую звезду. Она стояла на месте, но по тому, как она вспыхивала и мерцала, чувствовалось, какая она горячая.
   
— Это она, — мрачно сказал Снорк.
   
Его сестра вздрогнула и придвинулась к костру.
   
— Фу, — сказала она, — как неприветливо она смотрит. — При этом фрёкен Снорк из розовой постепенно стала фиолетовой.
   
В эту минуту примчался Муми-тролль с букетом колокольчиков.
   
— Их нелегко было найти, — сказал он.
   
— Спасибо тебе, — ответила фрёкен Снорк. — Но я, собственно говоря, предпочла бы жёлтые. Как видишь, я переменила цвет.
   
— Да, конечно, — печально сказал Муми-тролль. — Поискать новых?
   
И тут он увидел комету, сверкавшую над кромкой леса.
   
— Возьми меня за лапу, — прошептала фрёкен Снорк. — Мне страшно.
   
— Не бойся, — успокаивал её Муми-тролль. — Она долетит до нас только через три дня, к тому времени мы уже укроемся в гроте и мама зажжёт ночник. А сейчас поедим твоего чудесного супу и ляжем спать.
   
Они разделили суп на пять равных частей, поужинали и забрались все вместе на циновку, которую фрёкен Снорк сплела из травм.
   
Костёр медленно угасал, а комета, горячая и зловещая, продолжала сверкать над тёмным безмолвным лесом.
  
  
   
    
Глава девятая
   
   
Весь следующий день они шли по лесу, держа путь прямо на Муми-дол. Снусмумрик шагал впереди и играл на губной гармошке, чтобы было веселее.
   
Часов в пять вечера они вышли на узенькую дорожку и увидели путевой указатель, на котором значилось: «Танцплощадка — сюда! Лавка».
   
   
   
   
— О, танцы! Пойдём? — воскликнула фрёкен Снорк, хлопая в ладоши. — Я так давно, так давно не танцевала!
   
— Нет у нас времени на танцы, когда гибнет Земля, — сказал Снорк.
   
— Ну немножечко! — умоляла фрёкен Снорк. — Ведь Земля погибнет только через два дня!
   
— Может, в лавке можно будет достать лимонаду? — высказался Снифф.
   
— Да и дорожка ведёт почти в нашем направлении, — подхватил Муми-тролль.
   
— Ничего страшного, если мы взглянем на танцплощадку, — сказал Снусмумрик. — Так просто, когда будем проходить мимо.
   
Снорк вздохнул, и они свернули на дорожку.
   
Это была необычайно весёлая, резвая дорожка. Она виляла и скакала, а иногда даже игриво завязывалась петлёй. По такой дорожке можно идти сколько угодно и не устать. И, как знать, по такой дорожке скорее приходишь к цели, чем по скучному прямому пути.
   
— Да тут совсем как у нас дома в долине, — подумал вслух Муми-тролль.
   
— Расскажи что-нибудь про вашу долину, — попросила фрёкен Снорк.
   
— О, это самая лучшая долина на свете, — сказал Муми-тролль. — Там есть мировое дерево для лазанья, я хочу построить на нём дом. Песок под водой украшен маленькими мягкими волнами, а наши клумбы обложены ракушками. А ещё у нас есть свой мост, его построил папа, и по нему можно кататься в тачке.
   
— Ах как чудесно! — воскликнула фрёкен Снорк.
   
— Раньше ты прямо рвался оттуда, — заметил Снифф. — Только и толковал о том, как хорошо там, где нас нет.
   
— Ну, то было раньше, — ответил Муми-тролль. Тут дорожка в последний раз вильнула, и перед ними оказалась лавка.
   
   
   
   
Это была замечательная лавка.
   
Вокруг неё аккуратными рядами росли всяческие цветы, а перед ней стоял столб с серебряным шаром, в котором отражался лес и маленькая избушка с травяной крышей. Избушка была увешана вывесками и рекламами, на которых значилось: «Лимонад», «Мыло», «Жевательная резинка Ригли» и всякое другое. Под окнами росли огромные жёлтые и зелёные тыквы.
   
Муми-тролль поднялся на крыльцо отворил дверь, и внутри избуш — ки звякнул колокольчик. Один за другим все последовали за ним — все, кроме фрёкен Снорк, которая осталась в палисаднике любоваться собой в серебряном шаре. За прилавком сидела старушка с блестящими мышиными глазками и белыми волосами.
   
— Во сколько детворы зараз! — сказала она. — Что вам угодно?
   
— Лимонаду, — сказал Снифф. — Лучше всего красного.
   
— Есть у вас тетради в линейку шириной в один сантиметр? — спросил Снорк.
   
Он хотел записать всё, что следует делать на случай столкновения Земли с кометой.
   
— Разумеется, — ответила старушка. — Синие вас устроят?
   
— Лучше какого-нибудь другого цвета, — сказал Снорк: синие напоминали ему о той поре, когда он был ещё маленький и ходил в школу.
   
— А мне, пожалуй, новые штаны, — сказал Снусмумрик. — Только они не должны выглядеть слишком новыми. Мне хорошо только в такой одежде, которая в моём стиле.
   
— Всё понятно, — сказала старушка и сняла с вешалки пару брюк. — Эти подойдут?
   
— Но они же ужасно чистые и новые! — печально сказал Снусмумрик. — Постарее не найдётся?
   
Старушка на минуту задумалась.
   
— Это самые старые, что у меня есть, — сказала она. — А завтра они станут ещё старее. И, конечно, ещё грязнее, — добавила она, глядя на Снусмумрика поверх очков.
   
— Ну ладно, — сказал он. — Пойду за уголок, примерю. Только сомневаюсь, чтобы они были в моём стиле.
   
И он исчез в палисаднике.
   
   
   
   
— Ну, а тебе что? — спросила старушка у Муми-тролля.
   
Муми-тролль смутился и застенчиво проговорил:
   
— Диадему…
   
— Диадему? — удивлённо переспросила старушка. Зачем она тебе?
   
— Уж конечно затем, чтобы подарить фрёкен Снорк! — сказал Снифф, который сидел на полу и тянул через соломинку лимонад. — Он страшно поглупел с тех пор, как повстречался с этой девчонкой!
   
— Дарить женщине украшения вовсе не глупо, — строго сказала старушка. — Ты ещё слишком мал, чтобы понимать такие вещи. Собственно говоря, украшение — единственно верный подарок, какой можно сделать женщине.
   
— Ну да ещё! — сказал Снифф и уткнулся носом в свой лимонад.
   
Старушка оглядела сверху донизу свои полки, но ни одной диадемы там не было.
   
— Может, под прилавком? — с надеждой спросил Муми-тролль.
   
Старушка заглянула под прилавок.
   
— Нет, там тоже нет. Похоже, диадем у меня не имеется. Ну, а пара хороших перчаток для снорков её не устроит?
   
— Не знаю, — с печальным видом проговорил Муми-тролль.
   
В эту минуту колокольчик над дверью звякнул, и в лавку вошла сама фрёкен Снорк.
   
— Здравствуйте, тётенька, — сказала она. — Какое чудесное зеркало у вас в садике, просто прелесть! Я давно потеряла своё карманное зеркальце и с тех пор смотрюсь в лужи, а лицо в них выглядит не очень-то!
   
Старушка подмигнула Муми-троллю, взяла что-то с полки и незаметно сунула ему в руку.
   
Муми-тролль глянул одним глазком. Это было маленькое круглое зеркальце в серебряной оправе, с розой из красных рубинов на оборотной стороне. Он страшно обрадовался и подмигнул старушке в ответ. А фрёкен Снорк ничего не заметила.
   
— Тётенька, а у вас есть медали? — спросила она.
   
— Что-что? — переспросила старушка.
   
— Медали, — повторила фрёкен Снорк. — Такие красивые звёзды, которые мужчины любят носить на шее.
   
— А, понятно, — сказала старушка. — Медали у меня где-то были.
   
И она снова оглядела сверху донизу свои полки, пошарила взглядом под прилавком и по всей лавке.
   
— Неужели ни одной не осталось? — со слезами на глазах спросила фрёкен Снорк.
   
Старушка с убитым видом смотрела на неё, потом вдруг что-то надумала и полезла по стремянке под самый потолок. Там стояла коробка с ёлочными украшениями, и она достала из неё большую нарядную звезду.
   
— Смотри, как удачно, — сказала старушка, обметая щёткой звезду. — Нашла я тебе медаль!
   
— Ах, что за прелесть! — воскликнула фрёкен Снорк.
   
Затем она повернулась к Муми-троллю и робко сказала:
   
— Это тебе за то, что ты спас меня от ядовитого куста.
   
Муми-тролль был до того потрясён, что не мог слова вымолвить.
   
   
   
   
Он преклонил колени, и фрёкен Снорк нацепила звезду ему на шею, где она заблистала бесподобным блеском.
   
— Нет, ты обязательно должен увидеть себя в зеркало! — воскликнула фрёкен Снорк.
   
Тут Муми-тролль достал из-за спины зеркальце и сказал:
   
— А вот это я купил тебе. Подержи, я посмотрюсь.
   
Пока они любовались собою в зеркало, колокольчик над дверью звякнул вновь, и вошёл Снусмумрик.
   
— Мне кажется, лучше будет, если брюки состарятся здесь, — сказал он. — Они не в моём стиле.
   
— Очень жаль, — сказала старушка. — Ну, а новую шляпу тебе не надо?
   
Снусмумрик испуганно надвинул на глаза свою старую зелёную шляпу.
   
— Большое спасибо, — сказал он. — Мне вовремя пришло на ум, как опасно обременять себя собственностью.
   
В эту минуту Снорк, который всё время сидел и писал в тетради, поднялся и сказал:
   
— Один из пунктов правил спасения от комет гласит: не задерживайся долго в лавках, выбирая товар. Нам пора идти дальше. Снифф, живо допивай лимонад!
   
   
   
   
Снифф опрокинул в себя целый стакан и, как и следовало ожидать, лимонад попал не в то горло, Послышался булькающий звук, и лимонад выплеснулся на коврик.
   
— Фу! — сказала фрёкен Снорк.
   
— С ним всегда так, — сообщил Муми-тролль. — Ну так что же, пойдёмте?
   
— Сколько с нас? — спросил Снорк.
   
Старушка принялась за подсчёты, а вдруг с ужасом сообразил, что у него нет денег! Да что там денег — у него и карманов-то нет!
   
Он дёргал Снусмумрика за рукав, делал ему отчаянные знаки бровями, а Снусмумрик только головой тряс. Брат и сестра Снорки многозначительно смотрели друг на друга.
   
Ни у кого не было с собой ни гроша!
   
— Одна семьдесят пять за тетрадь и три марки за лимонад, — сказала старушка. — Звезда стоит пять марок, а зеркало одиннадцать, потому что на оборотной стороне рубины. Итого выходит двадцать марок семьдесят пять пенни.
   
Никто не проронил ни слова. Фрёкен Снорк со вздохом положила зеркальце на прилавок; Муми-тролль начал развязывать ленту медали.
   
Снорк усиленно соображал, дороже или дешевле стала тетрадь после того, как он исписал её, а Снифф глядел на залитый лимонадом коврик.
   
Старушка посмотрела на них поверх очков и кашлянула.
   
— Так вот, малыши, — сказала она. — Ещё у нас есть старые штаны, которые Снусмумрик отказался взять. Они стоят ровно двадцать марок. Одно покрывается другим, так что, в сущности, вы мне ничего не должны.
   
— А разве так правильно? — с сомнением спросил Муми-тролль.
   
— Ещё бы не правильно, маленький мой Муми-тролль, — сказала старушка. — Ведь я же удерживаю с вас штаны!
   
Снорк попробовал проверить расчёт в уме, но ничего у него не вышло. Тогда он записал в тетрадке вот так:
   
   
   
    
Тетрадь ………………………… 1,75
    
Лимонад (выплюнутый)………… 3
    
Медаль …………………………… 5
    
Зеркало (с рубинами) ………… 11
    
Итого: ………………………… 20,75
    
———
    
Брюки …………………………… 20
    
20=20
    
В остатке 75 пенни
   
   
— И правда, сходится, — удивился он.
   
— А семьдесят пять пенни? — завопил Снифф. Разве нам не причитается семьдесят пять пенни!
   
— Не мелочись, — сказал Снусмумрик. Будем считать, что мы квиты.
   
Они вежливо поклонились, а фрёкен Снорк сделала книксен. У двери она что-то вспомнила и спросила:
   
— А далеко отсюда до танцплощадки?
   
— Нет, только чуточку пройти вперёд, — ответила старушка. — Если ночь лунная, там дают добавочное время.
   
   
Они уже прошли немного по дорожке, как вдруг Муми-тролль остановился.
   
— Комета! — сказал он. — Надо бы предупредить старушку. Вдруг она захочет пойти с нами и спрятаться в гроте. Снифф, добеги до неё, спроси.
   
Снифф побежал назад, а они уселись у обочины ждать.
   
— Ты танцуешь мамбо? — спросила фрёкен Снорк.
   
— С грехом пополам, — ответил Муми-тролль. — Больше всего я люблю вальс.
   
— Вряд ли мы поспеем к сроку в долину с этой вашей танцплощадкой, — завёл своё Снорк. — Взгляните на небо.
   
Они взглянули.
   
— Да, теперь её видно и днём, — сказал Снусмумрик. — Ещё только вчера она была с муравьиное яичко, а сегодня уже с теннисный мяч.
   
— Но уж танго-то ты должен уметь, — продолжала фрёкен Снорк. — Маленький шажок в сторону и два больших назад.
   
— Это можно попробовать, — отвечал Муми-тролль.
   
— Сестрёнка, — сказал Снорк, — почему у тебя одни глупости на уме? Неужели нельзя держаться ближе к делу?
   
— Танцы — не глупости! — запальчиво возразила сестра. — Мы начали говорить о танцах, а ты вдруг вылезаешь с кометами. А я и дальше хочу говорить о танцах!
   
И оба начали потихоньку менять окраску. Но как раз в эту минуту прибежал Снифф.
   
— Она не хочет, — сказал он. — Она спрячется а погребе, если комета прилетит, Но она очень благодарила и дала нам на дорогу карамелек.
   
— А ты случайно не выклянчил их? — угрожающе спросил Муми-тролль.
   
— Вот ещё! — возмущённо воскликнул Снифф. — Она сказала, что нас надо чем-то вознаградить, раз она задолжала нам семьдесят пять пенни! И она совершенно права!
   
Они двинулись дальше по весёлой дорожке. Солнце в небе катилось за мутной серой завесой, потом коснулось верхушек деревьев и опустилось за горизонт.
   
   
   
   
Взошла луна, какая-то очень уж бледно-зелёная и тусклая. А комета засверкала ещё ярче. Она выросла до размеров полной луны и озаряла лес своим неправдоподобно красным светом. На небольшой лужайке они нашли танцплощадку. Она была убрана венками из светлячков, а на лесной опушке стоял гигантский кузнечик и настраивал скрипку.
   
— Страх подумать, что приходится играть, — сказал он.
   
— Для кого же вы играете? — удивилась фрёкен Снорк и огляделась вокруг.
   
— Для простого народа! — фыркнул кузнечик. — Все настаивают, чтобы я давал модерн!
   
Только тут они заметили, что поляна полна народу. Сюда сбежались все водяные, которые отважились выйти из пересохших лесных озёр и болот, и всякая ползучая лесная мелюзга, а под берёзами кучками сидели и сплетничали древесные духи.
   
Фрёкен Снорк достала зеркальце и посмотрела, хорошо ли сидит цветок за ухом, а Муми-тролль поправил свою медаль.
   
— Как по-вашему, могу я сыграть им на своей губной гармошке? — шёпотом спросил Снусмумрик у Снорка. — Кузнечик, случаем, не обидится?
   
— Играйте вместе, — ответил тот. — Разучи с ним песенку «Эй, зверятки, завяжите бантиком хвосты».
   
— А ведь хорошо должно получиться, — благодарно сказал Снусмумрик и повёл кузнечика за куст (не ядовитый) разучивать новую песенку.
   
Через некоторое время из-за куста полились тихие мелодии — одна, другая, третья. Потом мелодии перешли в лихие трели.