1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 
    
485  «Ну-ка скорей возвести и мне своим прорицаньям
    
     Гибель, подобную той от богов, что отец твой устроил
    
     Алоадам, но помни сказать, избегнешь ли здравым
    
     Рук моих, если тебя уличат в пророчестве лживом!»
    
     В гневе кричал он. И ссора меж ними уже закипела,
    
490  Но товарищи окриком громким обоих смирили.
    
     Не дал им воли Ясон. Меж тем Орфей взял рукою
    
     Левой кифару свою и начал готовиться к песне.
    
     Пел он о том, как некогда суша, небо и море,
    
     Между собой единую форму являя на диво,
    
495  В пагубной распре затем двинулись врозь друг от друга.
    
     И как в эфире всегда постоянное место имеют
    
     Звезды, и как пути луны неизменны и солнца.
    
     Как были созданы горы и с шумом текущие реки
    
     С нимфами вместе самими, и все живое родилось.
    
    
500  Пел он о том, как сначала Офйон и с ним Евринома
    
     Океанида над снежным Олимпом владыками были,
    
     И как под натиском силы Офион Кроносу сдался
    
     С Реей, супругой его, и в волнах они оба исчезли.
    
     Пел, как Кронос и Рея средь блаженных Титанов царили,
    
505  Зевс пока маленьким был, пока, разумея по-детски,
    
     Жил в пещере Диктейской; киклопы, земли порожденье,
    
     Не собирались еще укреплять его силу перуном,
    
     Громом и молнией, Зевсу принесшими грозную славу.
    
     Кончил Орфей, и форминга дивноголосая смолкла.
    
510  Смолк и он, но сидели они, головами поникнув.
    
     Слух еще у всех был охвачен чарами звуков.
    
     Песня пропетая всех осенила таким наслажденьем.
    
     Встали недолго спустя. Развели возлиянье для Зевса,
    
     Чтобы им залить алтарный огонь, как ведется.
    
515  И улеглись и сну предались в ожиданье рассвета.
    
     А когда, засверкав очами ясными, Эос
    
     Взором окинула Пелиона крутые вершины.
    
     И по брегам зашумело ветром гонимое море,
    
     Первым Тифис поднялся. Товарищей он будить начал:
    
520  Им предстояло вступить на Арго и налаживать весла.
    
     Тут загудел Пелионский Арго и залив Пагасийский —
    
     Время пришло кораблю в далекий путь направляться.
    
     В киля среднюю часть Афина сама поместила
    
     Доску чудесную ту, что взяла из додонского дуба.
    
    
525  Друг за другом взойдя, на палубу встали герои,
    
     Как им раньше жребий велел грести по порядку.
    
     Каждый из них к своему веслу уселся спокойно.
    
     На середине Анкей и могучая сила Геракла
    
     Сели. А возле Геракла дубина лежала, и гнулось
    
530  Днище Арго под ногами его. Вот убрали канаты,
    
     Вот вино возливать стали чистое в море. Ясон же
    
     Со слезами очи отвел от родимой отчизны.
    
     Все остальные, подобно тем, кто ведет хороводы,
    
     Славя Феба в Дельфах ли, в Делосе ль, близ ли Йемена,
    
535  И под формингу, вокруг алтаря в едином круженье
    
     В такт ногами проворными землю стремительно топчут, —
    
     Так и они под кифару Орфея веслами били
    
     Моря воду тугую. Кругом же волны плескались
    
     Пеной, а здесь и там бежали темные струи,
    
540  Страшно кипя и бушуя. Под силой мужей многомощных
    
     Несся корабль, и под солнечным светом сверкали, как пламя,
    
     Снасти его, а за ним непрерывно белели дорожки,
    
     Словно заметная глазу тропинка на поле зеленом.
    
     В день тот все боги смотрели вниз с широкого неба
    
545  И на чудный корабль, и на сонм мужей боговидных,
    
     Тех героев, что плыли тогда. А на горных вершинах
    
     Нимфы Пелейские в страхе виду тому изумлялись,
    
     Глядя как на творенье Афины великой Итонской,
    
     Так на героев самих, сотрясающих весла руками.
    
    
550  Даже Хирон, сын Филиры, вблизи волны седовласой
    
     Стопы мочил, рукою могучей привет посылая
    
     Путникам, их провожая и много желая вернуться.
    
     С ним и супруга стояла, в руках поднимая Ахилла,
    
     Сына Пелея, чтобы мог отца увидеть младенец.
    
555  Лишь когда обогнули герои берег залива
    
     С помощью мудрого знанья Тифиса, смелого сына
    
     Гагния, это ведь он двумя руками искусно
    
     Гладким кормилом владел, держа его твердо и ровно, —
    
     Сразу высокую мачту в гнездо они вставили прямо
    
560  И укрепили канатами, с двух сторон натянув их,
    
     Парус с нее спустили и на верхушке связали.
    
     Звонкий ветер на парус напал. Они же канаты
    
     Прочно со всех сторон закрепили за гладкие скобы
    
     И спокойно неслись вкруг Тисейского длинного мыса.
    
565  Начал петь для них под формингу стройную песню
    
     Сын Эагра про судов заступницу в море,
    
     Достославную родом своим Артемиду. Она ведь,
    
     Скалы морские храня, бережет и землю Иолка.
    
     Меж тем рыбы морские, из подводных глубин поспешая,
    
570  Прыгали, малые и большие, по влажной дороге,
    
     Словно за пастырем сельским несметные овцы и козы
    
     Следом плетутся во хлев, вдоволь насытясь травою,
    
     Он же идет впереди, играя на звонкой свирели
    
     Чудную песню пастушью, — вот так проплывали и рыбы.
    
    
575  Ветер попутный Арго уносил все дальше и дальше.
    
     Скоро вместе с утром Пеласгов край плодородный
    
     Скрылся. Герои прошли уже Пелионские скалы,
    
     Двигаясь вдаль непрестанно. Исчез и мыс Сепиадский.
    
     Вот показался приморский Скиаф. Вдали стали видны
    
580  Город Пиресии и на тихом Магнесии бреге
    
     Виден стал и Долопский курган. К нему-то под вечер,
    
     Одолевая ветер противный, пристали герои.
    
     Тут во славу Долопа они среди мрака ночного
    
     В жертву овец принесли волне бушевавшего моря.
    
585  Отдых здесь длился два дня, а на третий корабль отпустили
    
     Снова в дорогу отплыть, растянув по возможности парус.
    
     Берег тот и теперь «Арго Отпустивший» зовется.
    
     Дальше оттуда, поплыв, миновали они Мелибею,
    
     Видя берег приморский крутой и ветру открытый.
    
590  На заре же совсем вблизи увидали Гомолу,
    
     Плотно к морю прильнувшую. Быстро ее миновали.
    
     Долго не медлили и сквозь потоки реки Амира
    
     На Арго пронеслись. А там Евримены и скалы
    
     Морем омытые Оссы с Олимпом узрели. Потом же
    
595  Склоны Пеллены и мыс Канастрейский они обогнули
    
     Ночью, гонимые ветра дыханьем все дальше и дальше.
    
     Утром явились пред ними Афона Фракийского выси.
    
     Вздыбилась та, что Лемнос вершиной своей затеняет.
    
     Столько меж ними лежало пути, сколько лодке груженой
    
    
600  Можно пройти до полудни. Вершина горы уж темнела
    
     Весь этот день. Даже в сумерках дул на пользу им ветер
    
     Сильный, попутньш, и был у них парус до края натянут.
    
     С первыми солнца лучами ветер утих постепенно.
    
     К острову Синтеиде герои на веслах приплыли.
    
605  В те времена там был весь народ преступлением женщин
    
     Жестокосердным взволнован. За год до прибытья героев
    
     Жен законных своих мужья их с презреньем отвергли —
    
     Жаркой любовью открыто они воспылали к рабыням,
    
     К тем, что сумели добыть, разорив лежащую против
    
610  Землю фракийцев. Страшная ярость богини Киприды
    
     Их посетила за то, что ей в дарах отказали
    
     Жены несчастные, неукротимые в ревности злобной:
    
     Ибо не только они мужей и наложниц убили —
    
     Всех мужчин истребили, чтоб в будущем кары избегнуть.
    
615  Лишь одна изо всех дорогого отца пощадила
    
     Гипсипила — Фоанта, народом он Лемноса правил.
    
     В полом ларце она его в море спустила носиться,
    
     На спасенье надеясь. Его же спасли у Энойи
    
     (Прежде так звали ньшешний остров Сикин) рыболовы
    
620  (Остров Сикином назвали потом по сыну Фоанта;
    
     Нимфа Энойя его родила здесь, назвавши Сикином).
    
     Женам на Лемносе легче казалось править стадами,
    
     Хлебоносные пашни пахать и доспехи и бронзу
    
     На себя надевать, чем трудами Афины заняться, —
    
    
625  Раньше всегда их работа была такова. Зачастую
    
     Ныне, однако, взирали они на широкое море
    
     В ужасе смутном, страшась набегов жестоких фракийцев.
    
     Вот почему и теперь, увидав, как на веслах подходит
    
     К острову быстро Арго, поспешно они за ворота
    
630  Вышли на берег Мирины, надев боевые доспехи,
    
     На кровожадных вакханок похожи. Все говорили,
    
     Будто фракийцы идут. А с ними сама Гипсипила,
    
     Дочь Фоанта, доспехи отцовы скорее надела.
    
     Всех охватило отчаянье, молча в страхе метались.
    
635  Между тем вестником быстрым вперед герои послали
    
     Эфалида, который этот удел себе выбрал:
    
     Скипетр дивный ему Гермеса, отца его, дали.
    
     Сыну бог подарил навек нетленную память:
    
     Ведь и ныне еще, хоть он отошел к Ахеронту,
    
640  Не коснулось души, волнуемой в вихрях, забвенье,
    
     Но живет та душа, постоянно место меняя,
    
     То пополняя сонм подземных, то к свету являясь
    
     Солнца, чтоб жить средь живых... Зачем, однако, я начал
    
     Об Эфалиде преданья рассказывать вам столь подробно?
    
645  Просьбой сумел он тогда Гипсипилу смягчить, убедивши
    
     Дать пришельцам на ночь приют. Уже ведь с рассвета
    
     Не опускали причалов они под дыханьем Борея.
    
     В город обратно пошли лемносские женщины быстро —
    
     Так повелела им Гипсипила, владычица града.
    
    
650  Лишь собрались они все, она обратилась к ним с речью:
    
     «Надо, конечно, подруги, вручить дары этим людям,
    
     Всем их снабдить, что с собою возить корабельщикам нужно, —
    
     Пищей и вкусным вином. Но пусть вне стен остаются
    
     И не узнают случайно, с нами общаясь, о правде.
    
655  Ведь худая молва далеко разбегается в людях.
    
     Мы же свершили недоброе дело. Совсем неподобно
    
     Будет теперь им узнать, если что-то где-то услышат.
    
     Мой совет вам таков, и им наполните души.
    
     Если какая из вас подскажет решение лучше,
    
660  Пусть говорит. Я вас для этого и созывала».
    
     Молвила так и воссела на каменном троне отцовском.
    
     Тут поднялась Поликсб, дорогая с младенчества няня.
    
     Старость согнула ее; но она, опираясь на посох
    
     И ковыляя хромыми ногами, рвалась к разговору.
    
665  Возле нее сидели четыре старые девы,
    
     Все непорочны, на лица их падали пряди седые.
    
     Встала она средь собранья и шею с трудом распрямила
    
     Над согбенной спиной и слово такое сказала:
    
     «Как Гипсипиле угодно, давайте дары им отправим:
    
670  Лучше, если с тем чужеземцы от нас удалятся,
    
     Что, однако, скажете вы о будущей нашей
    
     Жизни, если нагрянут фракийцы или другие
    
     К нам неприятели? Так у людей нередко бывает!
    
     Разве не так ли сейчас появилось полчище это?
    
    
675  Если же кто из блаженных отклонит такую опасность,
    
     Множество бед, пострашнее войны, у вас остается.
    
     После того как старухи умрут одна за другою,
    
     Вы, кто моложе, бездетными в тяжкую старость войдете.
    
     Как станете жить, злополучные! Иль на обильных
    
680  Пашнях сами волы, ярмо на себя надевая,
    
     Вам тащить целиной будут плуг, врезающий землю,
    
     А когда кончится срок, соберут вам созревшее жито?
    
     Я же сама, если Керы еще дрожат предо мною,
    
     В предстоящем году, уже верно, в земле упокоюсь,
    
685  Долю свою погребальную взяв, как положено людям,
    
     Прежде, чем беду, что вас караулит, увижу.
    
     Всех молодых призываю над этим очень подумать!
    
     Ныне у наших ног появилась случайно защита,
    
     Стоит только вручить дома и имущество наше
    
690  Все чужеземцам и дать им чудесным городом править».
    
     Молвила так. И площадь наполнилась шумом. По нраву
    
     Им пришлась эта речь. И вновь поднялась Гипсипила
    
     И, прерьвзая других, такое промолвила слово:
    
     «Если нравится всем Поликсо такое желанье,
    
695  Я смогу к кораблю и вестницу сразу отправить».
    
     Молвила и обратилась к служанке, рядом стоящей:
    
     «Ну-ка ступай, Ифиноя, найди того человека,
    
     Кто возглавляет этот поход, передай ему просьбу
    
     В город прийти и узнать отрадную волю народа.
    
    
700  Также и прочих людей позови, коль они пожелают,
    
     Смело в нашу страну и в город войти благосклонно».
    
     Кончила и, распустив собранье, домой возвратилась.
    
     А Ифиноя тотчас к минийцам быстро помчалась.
    
     Там ее спрашивать стали, какая нужда привела к ним.
    
705  Им Ифиноя в ответ такие слова говорила:
    
     «Дочь Фоанта послала меня, Гипсипила, с наказом
    
     Вызвать того, кто у вас вождем похода зовется,
    
     Чтобы ему передать отрадную волю народа.
    
     Также позвать остальных, если всем вам будет угодно
    
710  Смело вступить в нашу землю и, благомысля, в наш город».
    
     Так говорила, и речь ко времени всем была в радость.
    
     О Гипсипиле решили, что после смерти Фоанта
    
     Дочь, любимая им, отныне правит страною.
    
     Все торопили Ясона пойти, и сами спешили.
    
715  Он же, накинув на плечи дар Итониды богини,
    
     Плащ застегнул пурпурный, двойной, который вручила
    
     Дева Паллада ему, когда поспешила наладить
    
     Для Арго подпоры впервые и мерить учила
    
     Для скамеек гребцам промежуток потребный правилом.
    
720  Легче было б тебе узреть восходящее солнце
    
     Чем упорно смотреть на багрянец плаща Эсонида.
    
     Вся середина его сияла алою тканью,
    
     А края целиком пурпурными были, и там же
    
     Вытканы были искусно чудесной чредою картины.
    
    
725  Были средь них киклопы за вечным сидящие делом:
    
     Зевсу владыке ковали перун. Он, ярко сиявший,
    
     Был почти завершен, одного лишь луча не хватало.
    
     Вот его молотами железными быстро ковали.
    
     Было там двое сынов Антиопы, дщери Асопа,
    
730  Зет с Амфионом. Вдали еще без башни виднелись
    
     Фивы. Братья уже основу для крепости клали.
    
     Зет на плечи взвалил вершину крутого утеса,
    
     Мужу подобен он был, который тяжко трудился.
    
     Шел за ним Амфион с золотою звонкою лирой.
    
735  Глыба вдвое крупней катилась вслед его песне.
    
     Дальше Киприда была, распустившая пышные кудри,
    
     Крепко Ареса державшая легкий щит. С плеч и до локтя
    
     Левая лямка хитона спустилася, грудь обнажая.
    
     Образ ее, казалось, был ясно виден напротив,
    
740  В медно блестящем щите отражаясь точно таким же.
    
     Было там пастбище тучное для коров, за которых
    
     Телебои с сынами Гелектриона сражались.
    
     Те — защищая себя, а тафийцы, разбойники эти, —
    
     Грабить стремясь. И кровью луг увлажнялся росистый.
    
745  Многие все же немногих они пастухов победили.
    
     Было выткано также двух колесниц состязанье.
    
     Первой из них управлял Пелоп, потрясая вожжами,
    
     Гипподамия рядом была как боец колесничный;
    
     Сзади вдогонку мчался Миртил, коней погоняя,
    
    
750  С ним Эномай, простерший копье, и уже он валился,
    
     Бедный, не зная, что хрупкая ось надломилась в ступице,
    
     Прежде чем он устремился пронзить Пелопову спину.
    
     Выткан был Феб Аполлон, но не взрослый, а юноша сильный;
    
     Стрелы метал он свои в ухватившего мать его дерзко
    
755  За покрывало ее могучего Тития, сына
    
     Славной Элары, которого Гея взяла и вскормила.
    
     Выткан был Фрикс миниец, словно он вправду
    
     Слушал барана, который с ним будто бы вел разговоры;
    
     Глядя на них, ты бы мог замолчать и в душе ошибиться,
    
760  Воображая, что можешь услышать разумные речи, —
    
     С этой надеждой ты стал бы долго смотреть неотрывно.
    
     Вот подарок какой Итонида вручила Ясону.
    
     В правую руку он взял копье дальнобойное. Это
    
     Дар Аталанты ему, когда он гостил на Мэнале.
    
765  Встреча столь радушной была, потому что охотница-дева
    
     Тоже с ним мечтала отплыть. Он и сам был согласен,
    
     Но удержал Аталанту, боясь любовных раздоров.
    
     К городу в путь он пошел, звезде блестящей подобный,
    
     Той, на восход которой над домом юные жены
    
770  В новых жилищах своих взаперти с тоскою взирают;
    
     Очи чарует она, сквозь темное небо сверкая
    
     Чудно. Рада звезде и дева, тоскуя по другу,
    
     Если он пребывает вдали средь людей чужеземных,
    
     А ее, как невесту, держат родители дома.
    
    
775  Этой звезде подобен, герой шагал по тропинке.
    
     А когда вступили они в ворота и в город,
    
     Женщины местные, сзади толпясь, зашумели с восторгом,
    
     Радуясь гостю. А он, потупив скромные очи,
    
     Дальше шел неуклонно, пока не достиг Гипсипилы
    
780  Дома блестящего. Он появился, и девушки двери
    
     Сразу пред ним распахнули, двойные, имевшие створы,
    
     Укрепленные ловко. А Ифиноя поспешно
    
     В дивный портик его провела и на стул усадила
    
     Перед своей госпожой. Она же, очи потупив,
    
785  Хоть и смутилась немало и щеки румянцем зарделись,
    
     Все же приветную речь с улыбкой к нему обратила:
    
     «Гость мой! Зачем за стеной городской вы ждете так долго?
    
     В городе нашем мужчины теперь не живут, как бывало.
    
     Но, поселясь на Фракийской земле, они нас позабыли
    
790  И поля хлебородные пашут. Про наше несчастье
    
     Я расскажу откровенно, и все вы узнаете сами.
    
     В пору, когда Фоант, мой родитель, страной этой правил,
    
     Люди, Лемнос покинув, фракийцев, напротив живущих,
    
     Начали грабить с своих кораблей, и с богатой добычей
    
795  Дев фракийских сюда привезли. И в этом явился
    
     Пагубный гнев богини Киприды. Она им вложила
    
     Страшное душ помраченье, людей губящее сильных.
    
     Жен законных своих вдруг стали они ненавидеть,
    
     Начали гнать из жилищ, пребывая во власти безумья.
    
    
800  С теми ложе делили, кого добывали оружьем.
    
     Дерзкие! Долго уже терпели мы это, в надежде,
    
     Хоть и поздно, былое воротится к ним разуменье.
    
     Тут, как всегда упреждая, второе несчастье возникло:
    
     В доме были унижены дети законные, вместо
    
805  Них процветало чужое отродье тех пленниц внебрачных.
    
     Так-то наши девы и наши матери-вдовы
    
     Скорбно бродили по городу, пренебреженные всеми.
    
     Ни отец свою дочь не спешил защитить, хоть и видел,
    
     Что на глазах его девочку била мачеха злая,
    
810  Ни сыновья, как бывало, от матери не отражали
    
     Горькой обиды, и участь сестры не тревожила братьев.
    
     Всюду всех волновали лишь пленные девы —
    
     Дома ли иль на пирах, в хороводах иль на собранье.
    
     Так вот и шло, пока бог не вложил в нас безмерную смелость,
    
815  В город назад не впускать ушедших к фракийцам с набегом,
    
     Чтоб они в разум вошли иль, пленниц забравши, уплыли.
    
     Вот и уплыли они, забрав сыновей малолетних,
    
     Сколько их было на Лемносе, и обитают поныне
    
     В снежных фракийских полях. Потому-то и увидали
    
820  Здесь вы женщин одних. И если бы вы пожелали
    
     Здесь остаться, и ты захотел, то смог получить бы
    
     Власть Фоанта, отца моего. И я полагаю,
    
     Что не осудишь ты нашу страну, ведь она плодородней
    
     Всех иных островов, что в Эгейском рассеяны море.
    
    
825  Ты, придя к кораблю, друзьям передай мои речи
    
     И за стенами города дольше не оставайся».
    
     Так говорила, скрьвзая историю мужеубийства,
    
     Как случилось оно. Ясон же к ней обратился:
    
     «Гипсипила! Большая отрада нам встретить такую
    
830  Помощь твою. Мы в ней имеем великую нужду.
    
     Тотчас обратно я в город вернусь, тогда по порядку
    
     Речи твои передам моим спутникам. Власть же и остров
    
     Пусть у тебя остаются. Я вправе себя не считаю
    
     Их принимать. Лихие дела меня подгоняют».
    
835  Молвил, подал ей правую руку. Нимало не медля,
    
     В путь он обратный пошел, а вокруг вереницей со смехом
    
     Девушки с разных сторон кружились, пока за ворота
    
     Он не вышел. Потом в повозках крепкоколесных
    
     Много подарков они привезли им к морскому прибрежью.
    
840  Он же друзьям рассказал про речь Гипсипилы, про то, что
    
     В город его пригласила, чтоб в нем остаться надолго.
    
     Тут Киприда сама в них любовную страсть пробудила
    
     Ради Гефеста премудрого, чтобы и дальше мужами
    
     Мог заселяться богом любимый нетронутый Лемнос.
    
845  Сам Эсонид направился в царственный дом Гипсипилы.
    
     Все остальные пошли, куда кого случай направил,
    
     Кроме Геракла. Он сам по своей доброй воле остался
    
     При корабле, и немногие с ним от друзей отделились.
    
     Возликовал город весь, душистым наполнившись дымом.
    
    
850  Радость несли хороводы, пиры пировали повсюду.
    
     Больше других бессмертных в песнях они величали
    
     И ароматами славили сына Геры с Кипридой.
    
     День ото дня все длилась и длилась отсрочка отплытья.
    
     Там пребьвзая, они бы еще помедлили долго,
    
855  Если б Геракл, поодаль от женщин собрав всех героев,
    
     Их не стал порицать и бранить крутыми словами:
    
     «О безумцы! Иль соплеменников кровь из отчизны
    
     Вас отвращает? Иль, в браках нуждаясь, оттуда пришли вы?
    
     Или, землячек отвергнув, сейчас вам стало угодно
    
860  Здесь обитать, взрезая лемносские тучные пашни?
    
     Мы бесславим себя, с чужеземками долго общаясь,
    
     И никакой нам бог не даст руно за молитву.
    
     Разойдемся-ка к нашим делам! А Ясона оставим
    
     Целые дни пребывать с Гипсипилой на ложе, пока он
    
865  Лемнос детьми не наполнит, и этим себя воспрославит».
    
     Так он друзе^ поносил. Никто не дерзнул за упреки
    
     Взгляд на него обратить иль прервать его речью своею.
    
     Но, разойдясь, поспешно готовиться стали к уходу.
    
     Женщины тотчас сбежались, лишь только об этом узнали.
    
870  Словно пчелы жужжат, летая вкруг лилий прекрасных,
    
     Улей покинув в горах, и вокруг росистый и светлый
    
     Луг улыбается им, а они одна за другою,
    
     Сладкий сок собирая повсюду, гудят непрестанно —
    
     Так эти женщины с криком печальным мужчин окружали,
    
    
875  И кто рукой, кто словами привет своему посылали
    
     И умоляли бессмертных богов о счастливом возврате.
    
     А Гипсипила твердила, сжимая Ясоновы руки,
    
     Горькие слезы из глаз источая в тоске по разлуке:
    
     «Что ж, отправляйся, пусть боги помогут тебе и дружине
    
880  Вместе с руном золотым к царю воротиться удачно,
    
     Если ты так пожелаешь и так тебе будет угодно.
    
     Остров же этот и скипетр отца моего остаются,
    
     Если ты на обратном пути пожелаешь вернуться.
    
     Кроме своих, соберешь ты людей легко и без счета
    
885  Из других городов. Но, увы, такое желанье
    
     Будет чуждо тебе, и сама я предчувствую это.
    
     Помни, однако, вдали находясь, и когда возвратишься,
    
     О Гипсипиле. Оставь мне зарок, что смогу я исполнить
    
     С радостью, ежели боги мне дитя обещают».
    
890  Сын Эсона, придя в восхищенье, так ей ответил:
    
     «Пусть, Гипсипила, все будет так, как угодно бессмертным!
    
     Ты же, прошу, обо мне сохрани хорошую память!
    
     Знай, что мне достаточно будет, коль Пелий позволит,
    
     Жить в отчизне моей, лишь бы боги труды с меня сняли.
    
895  Если же не суждено мне обратно в Элладу вернуться,
    
     В море далеко уплывшему, будь мне матерью сына.
    
     Вышли его возмужавшим в наш Иолк Пеласгийский
    
     Горе утешить отцу моему и матери милой,
    
     Если застанет живыми их он. Без хозяина дома
    
    
900  Пусть им окажет почет, чтоб они ни в чем не нуждались».
    
     Молвил и первым взошел на корабль, за ним остальные
    
     Вслед вступили пловцы и руками схватились за весла,
    
     Все по порядку рассевшись. Арг отвязал все канаты
    
     Из-под скалы, омываемой морем. И тотчас герои
    
905  По морской воде ударили в длинные весла.
    
     Вечер настал. И пристали они по совету Орфея
    
     К острову Атлантиды Электры, затем, чтоб уведать
    
     В посвящениях полных обряды подобных таинств,
    
     Знанье которых поможет им плыть по холодному морю.
    
910  Больше об этом я ничего не скажу. Пусть же остров
    
     Здравствует равно с живущими там богами.
    
     Коим свершаются таинства, — петь же о них не дано нам!
    
     Темного моря пучину они проходили на веслах,
    
     Слева Фракию видя. С другой стороны перед ними
    
915  Остров Имброс напротив виднелся. Когда же склонилось
    
     Солнце к закату, прямо предстал Херсонес перед ними.
    
     Там навстречу подул им Нот и, поставив по ветру
    
     Парус, вплыли в глубокие Афамантийские воды.
    
     Утром большое море уже позади оставалось.
    
920  За ночь они обошли весь берег Ретейский и справа
    
     Землю Иды имели. Страну Дар дана покинув,
    
     Дальше они Абидос миновали, за ним же Перкоту.
    
     После нее Абарниды песчаный берег остался.
    
     Мимо священной Питийи они проплывали под вечер.
    
    
925  Ночью в водовороте корабль с бока на бок кренился,
    
     Все же они миновали бурлящую хлябь Геллеспонта.
    
     Некий остров скалистый лежит далеко в Пропонтиде,
    
     Против Фригийской страны с ее плодородною нивой.
    
     Остров к морю имеет наклон, переход же на сушу
    
930  Столь покат и залит водой, что доступен плывущим:
    
     С той и другой стороны берега кораблям безопасны.
    
     К ним подходит река Эсип и гора нависает.
    
     Гору «Медвежьей» зовут у жителей местных и диких.
    
     Землеродными их прозвали на диво соседям.
    
935  Целых шесть у каждого рук простираются мощных:
    
     Две растут из сильных плечей, а другие четыре
    
     Ниже тех к могучим бокам прилажены крепко.
    
     По берегам перехода и дальше там жили в долине
    
     Долионы. Правителем их сын был Энеев,
    
940  Кизик, его родила дочь владыки Евсера Энита.
    
     Лютые столь землеродные их не грабили вовсе.
    
     Был им защитой бог Посидон, морей повелитель,
    
     Ибо свой род долионы вели от него изначально.
    
     Вот сюда и примчался Арго, фракийским гонимый
    
945  Ветром. Охотно его приняла Прекрасная Гавань.
    
     Тут же взяли они небольшой от якоря камень,
    
     Тифис им указал родник, где его положили, —
    
     Артакийский родник. Затем другой, тяжелее,
    
     Взяли и после того, вещанию вняв Дальновержца,
    
    
950  Близ Нелеиды его возложили, как велено было,
    
     Ионийцы, опора Ясона, Афине великой.
    
     Все долионы толпой приветливо вышли навстречу.
    
     С ними сам Кизик пришел узнать про поход и про род их.
    
     Выслушав их ответ, долионы довольны остались
    
955  И убедили гостей на веслах продвинуться в гавань,
    
     К городу ближе, и там корабельные бросить причалы.
    
     Так они сразу алтарь Аполлону Экбасию богу
    
     На берегу возвели и справили должную жертву.
    
     Царь им вкусного дал вина, в котором нуждались,
    
960  Дал и овец. Ему было вещанье: как только прибудет
    
     Славных героев чудесный отряд, принять их немедля
    
     Кротко и по добру и отнюдь не затеивать схватку.
    
     А у царя, подобно Ясону, щеки покрыты
    
     Были первым пушком, еще не знал он отцовства.
    
965  Но жила в его доме, не ведая муки рожденья,
    
     Клита, супруга прекрасноволосая, дочерь Меропа.
    
     Этот Мероп Перкотою правил, и Кизик недавно
    
     В дом свой ее перевез от отца за богатое вено.
    
     Но теперь, оставив чертог и ложе супруги,
    
970  Царь пировал с гостями, отбросив от сердца тревогу.
    
     Шла оживленно беседа. Вопросы сменяли вопросы.
    
     Он вопрошал про Пелия и о цели похода.
    
     А мореходам хотелось услышать о ближних селеньях
    
     И про весь залив Пропонтиды широкой. Но Кизик