1 2 
Миссис Эрлин (смеясь). Ну что ж, тогда пойдем на террасу. Для всякой сделки нужен живописный фон, разве не так, Уиндермир? Если фон подходящий, женщина всегда своего добьется.
   
Лорд Уиндермир. Неужели нельзя отложить до завтра?
   
Миссис Эрлин. Нельзя. Вы понимаете, завтра я дам ему согласие. И я считаю нелишним сообщить ему, что имею… ну, скажем, две тысячи фунтов годовых, доставшихся мне в наследство от троюродного брата, или от второго мужа, словом — от какого-то дальнего родственника. Это будет как бы приятным дополнением к прочему, верно? Вот сейчас вам представляется случай сделать мне комплимент. Но вы, Уиндермир, не мастер говорить комплименты. Боюсь, что Маргарет не поощряет в вас этой полезной привычки. Это с ее стороны большая ошибка. Когда мужчина перестает говорить приятные слова, у него и мысли меняются соответственно. Но, кроме шуток, как вы смотрите на две тысячи? Пожалуй, даже две с половиной. Всегда лучше иметь что-то про запас. Ах, Уиндермир, интересно жить на этом свете, правда? По-моему, страшно интересно! (Уходит на террасу с лордом Уиндермиром.)
   
   
В зале играет музыка.
   
   
Леди Уиндермир. Остаться в этом доме — нет! Сегодня человек, который меня любит, предложил мне свою жизнь. Я отказалась. Это было глупо. Теперь я предложу ему мою жизнь. Отдам ее ему. Пойду к нему. (Надевает манто и идет к двери, потом возвращается. Садится к столу, пишет письмо, кладет в конверт и оставляет на столе.) Артур никогда меня не понимал. Пусть прочтет это, тогда поймет. Теперь он может распоряжаться своей жизнью как хочет. Я своей распорядилась так, как мне кажется лучше, правильнее. Это он разорвал узы брака. Я только разрываю цепи рабства. (Уходит.)
   
   
Слева входит Паркер и идет через комнату к зале. С террасы входит миссис Эрлин.
   
   
Миссис Эрлин. Леди Уиндермир в зале?
   
Паркер. Миледи только что вышла.
   
Миссис Эрлин. То есть как — вышла? На террасу?
   
Паркер. Нет, сударыня. Миледи ушла из дому.
   
Миссис Эрлин (вздрогнув, озадаченно смотрит на Паркера). Из дому?
   
Паркер. Да, сударыня. Миледи сказала, что оставила на столе письмо для милорда.
   
Миссис Эрлин. Письмо лорду Уиндермиру?
   
Паркер. Да, сударыня.
   
Миссис Эрлин. Благодарю вас.
   
   
Паркер уходит. Музыка в зале смолкает.
   
   
Ушла из своего дома! Оставила мужу письмо! (Идет к столу, смотрит на письмо. Берет его, потом, содрогнувшись, кладет обратно.) Нет, нет, это невероятно! Так жизнь не повторяет своих трагедий. Ах, почему эта страшная мысль пришла мне в голову? Почему мне вспомнилась та минута моей жизни, которую мне больше всего хочется забыть? Или жизнь все-таки повторяет свои трагедии? (Разрывает конверт и читает письмо, потом с жестом отчаяния опускается на стул.) Какой ужас! Эти самые слова я двадцать лет назад написала ее отцу! И как жестоко я была за это наказана! Но нет! Настоящая кара настигла меня сегодня, сейчас!
   
   
С террасы входит лорд Уиндермир.
   
   
Лорд Уиндермир. Вы простились с моей женой?
   
Миссис Эрлин (скомкав письмо в кулаке). Да.
   
Лорд Уиндермир. Где же она?
   
Миссис Эрлин. Она очень устала. Решила лечь. Она сказала, что у нее разболелась голова.
   
Лорд Уиндермир. Я пойду к ней. Вы разрешите?
   
Миссис Эрлин (поспешно вставая). Ах, зачем? Ведь ничего серьезного нет. Просто она очень устала, вот и все. Да и в столовой еще ужинают. Она хотела, чтобы вы за нее извинились. Сказала, что ее не нужно беспокоить. (Роняет письмо.) Она просила меня все это вам передать.
   
Лорд Уиндермир (поднимая письмо). Вы что-то уронили.
   
Миссис Эрлин. Ах да, спасибо, дайте сюда. (Протягивает руку за письмом.)
   
Лорд Уиндермир (смотрит на письмо). Но это, кажется, почерк моей жены?
   
Миссис Эрлин (быстро берет письмо). Да, это… это один адрес. Будьте добры, скажите, чтобы позвали мою коляску.
   
Лорд Уиндермир. Сейчас. (Уходит.)
   
Миссис Эрлин. Благодарю вас… Как же теперь быть? Как быть? Во мне поднимается какое-то чувство, еще никогда не испытанное. Дочь не должна идти по стопам матери — это было бы слишком страшно. Как мне ее спасти? Как спасти мою дочь? Одна минута может загубить целую жизнь. Кому это знать, как не мне? Уиндермира нужно удалить из дома — это совершенно необходимо. (Идет к левой двери.) Но как это сделать? Что-то нужно придумать. Ах, вот оно!
   
   
Из залы входит лорд Огастус с букетом.
   
   
Лорд Огастус. Дорогая миссис Эрлин, не томите меня. Долго ли мне еще ждать ответа?
   
Миссис Эрлин. Лорд Огастус, послушайте. Вы должны сию же минуту увезти лорда Уиндермира к себе в клуб и держать его там как можно дольше. Вы меня поняли?
   
Лорд Огастус. Но вы же сами велели мне пораньше ложиться!
   
Миссис Эрлин (нервно). Делайте, что вам говорят.
   
Лорд Огастус. А награда?
   
Миссис Эрлин. Награда? Какая награда? Ах, об этом спросите меня завтра. А сейчас вы найдете Уиндермира и не будете спускать с него глаз. Иначе я вас никогда не прощу. Никогда больше не буду с вами разговаривать. Раззнакомлюсь с вами. Помните, вы должны держать Уиндермира у себя в клубе, и чтобы он до утра не возвращался домой. (Уходит налево.)
   
Лорд Огастус. Право, можно подумать, что я уже ее муж. Честное слово! (Растерянно идет за ней следом.)
   Занавес
  
  
   
    
Действие третье
   
   
Холостая квартира лорда Дарлингтона. Справа, перед камином, большой диван. В глубине окно, занавешенное гардиной. Справа и слева двери. Справа стол с письменными принадлежностями. В центре столик, на нем сифоны, стаканы, погребец. На столике слева шкатулка с сигарами и папиросами. Горят лампы.
   
   
Леди Уиндермир (стоит у камина). Что же он не идет? Это ожидание невыносимо. Почему его нет? Он должен был встретить меня, хоть немножко согреть словами любви. Мне холодно… холодно и тоскливо. Артур уже, наверно, прочел мое письмо. Если б он меня любил, он бы за мною погнался, силой увез бы меня домой. Но он меня не любит. Он думает только об этой женщине… она околдовала его… подчинила себе. Чтобы завоевать мужчину, женщине достаточно разбудить самое дурное, что в нем есть. Ты делаешь из мужчины бога, и он тебя бросает. Другая делает из него зверя, и он лижет ей руки и не отстает от нее. Как уродлива жизнь!.. Ах, приехать сюда было безумием, просто безумием. А между тем… не знаю, что хуже — быть во власти человека, который тебя любит, или быть женой человека, который позорит тебя в твоем же доме? Какая женщина может ответить на этот вопрос? Но тот, кому я отдаю мою жизнь, всегда ли он будет любить меня? Что я могу ему дать? Губы, которые разучились улыбаться, глаза, ослепшие от слез, холодные руки и пустое сердце. Я ничего не могу ему дать. Надо вернуться домой… Нет. Вернуться нельзя — своим письмом я дала им такое оружие… Артур меня прогонит… Ах, это злосчастное письмо! Ну, хорошо. Лорд Дарлингтон завтра уезжает из Англии. Я поеду с ним — выбора нет. (Садится, но через минуту порывисто встает и надевает манто.) Нет, нет, я поеду домой, и пусть Артур делает со мной что хочет. Я не могу больше ждать. И как я только могла сюда приехать? Прочь отсюда, скорее. Ну, а лорд Дарлингтон… ох, вот он! Что мне делать? Что я скажу ему? Может, он не выпустит меня? Я слышала, что мужчины бывают грубы, беспощадны… О! (Закрывает лицо руками.)
   
   
Входит миссис Эрлин.
   
   
Миссис Эрлин. Леди Уиндермир!
   
   
Леди Уиндермир вздрагивает, поднимает голову. Потом с презрением отшатывается.
   
   
Слава богу, я не опоздала. Вы должны немедленно вернуться домой.
   
Леди Уиндермир. Должна?
   
Миссис Эрлин (властно). Да, должны! Нельзя терять ни секунды. Лорд Дарлингтон вот-вот будет здесь.
   
Леди Уиндермир. Не подходите ко мне!
   
Миссис Эрлин. Ах, вы на краю гибели, на краю зияющей пропасти. Сейчас же уходите отсюда. Моя коляска ждет на углу. Идемте вместе, и поезжайте прямо домой.
   
   
Леди Уиндермир снимает манто и бросает на диван.
   
   
Что вы делаете?
   
Леди Уиндермир. Миссис Эрлин, если б вы не появились здесь, я бы уехала. Но сейчас, увидев вас, я поняла, что никакая сила не заставит меня жить под одной крышей с лордом Уиндермиром. Вы отвратительны! В вас есть что-то такое, от чего во мне закипает бешеная ярость. И я знаю, почему вы здесь. Это мой муж послал вас — заманить меня домой, чтобы я служила ширмой для ваших с ним отношений.
   
Миссис Эрлин. Бог с вами, вы не думаете этого, не можете думать!
   
Леди Уиндермир. Возвращайтесь к моему мужу, миссис Эрлин. Он ваш, а не мой. Вероятно, он боится скандала. Мужчины такие трусы. Преступают все законы света, а сами боятся светской молвы. Но пусть готовится — скандал ему будет. Такой скандал, какого в Лондоне не было много лет. Он увидит свое имя во всех гнусных газетах, а мое — на всех бесстыдных афишах.
   
Миссис Эрлин. Нет, нет…
   
Леди Уиндермир. Да, увидит. Если б он приехал сам, не скрою, я вернулась бы к унизительному существованию, на которое вы с ним обрекли меня… я совсем уже решила вернуться… но самому остаться дома, а подослать ко мне вас — ах, это бесчестно… бесчестно!
   
Миссис Эрлин. Леди Уиндермир, вы жестоко меня обижаете… жестоко обижаете своего мужа. Он не знает, что вы здесь… он думает, что вы дома. Что вы спокойно спите у себя в комнате. Он не читал вашего безрассудного письма.
   
Леди Уиндермир. Не читал?
   
Миссис Эрлин. Ну да. Он о нем и не знает.
   
Леди Уиндермир. Неужели я, по-вашему, так легковерна? (Подходит к ней.) Вы мне лжете!
   
Миссис Эрлин (сдерживая гнев). Нет. Я говорю вам правду.
   
Леди Уиндермир. Если муж не читал моего письма, как же вы здесь очутились? Кто вам сказал, что я покинула дом, в который у вас достало наглости явиться? Кто вам сказал, куда я пошла? Мой муж. И он послал вас за мной.
   
Миссис Эрлин. Ваш муж не видел этого письма. Это я увидела его, вскрыла… я прочла его.
   
Леди Уиндермир (резко оборачиваясь к ней). Вы прочли мое письмо к мужу? Вы бы не посмели!
   
Миссис Эрлин. Не посмела? Да чтобы удержать вас на краю пропасти, в которую вы готовы упасть, я посмела бы все на свете! Вот ваше письмо. Ваш муж не читал его. И никогда не прочтет. (Идет к камину.) И лучше бы вы его не писали. (Рвет письмо и бросает в огонь.)
   
Леди Уиндермир (голосом и взглядом выражая бесконечное презрение). Откуда мне знать, что это было мое письмо? Вы, кажется, думаете, что я поверю любой выдумке?
   
Миссис Эрлин. Ах, почему вы не хотите мне верить? Для чего, по-вашему, мне было приходить сюда, если не для того, чтобы спасти вас от гибели, спасти от последствий гадкого недоразумения? То письмо, что сейчас сгорело, было ваше письмо. Клянусь вам!
   
Леди Уиндермир (медленно). Вы его нарочно сожгли, чтобы я не успела его разглядеть. Я не могу вам верить. Вы, чья жизнь — сплошная ложь, как вы можете сказать правду? (Садится.)
   
Миссис Эрлин (торопливо). Думайте обо мне что хотите… говорите все, что вам угодно, но уезжайте, уезжайте домой, к мужу, которого вы любите.
   
Леди Уиндермир (упрямо). Я его не люблю.
   
Миссис Эрлин. Нет, любите, и отлично знаете, что он тоже вас любит.
   
Леди Уиндермир. Он вообще не понимает, что такое любовь. Так же как и вы. Но мне ясно, чего вы добиваетесь. Если бы я вернулась, это было бы вам куда как удобно. И боже мой, какая это была бы жизнь! Сдаться на милость женщине, которой чуждо и милосердие и жалость, женщине, с которой и знакомство-то унизительно, позорно… развратной женщине, которая становится между женой и мужем.
   
Миссис Эрлин (с жестом отчаяния). Леди Уиндермир, ради бога, не говорите таких ужасных слов! Вы не знаете, как они ужасны и как несправедливы! Не перебивайте, вы должны меня выслушать. Только вернитесь к мужу, и я обещаю, что прекращу с ним всякие отношения… Никогда больше его не увижу… навсегда уйду из его и из вашей жизни. Те деньги, что он давал мне, он давал не из любви, а из ненависти, не поклоняясь, а презирая. Власть, которую я над ним имею…
   
Леди Уиндермир (вставая). Ага, вы признали, что имеете над ним власть!
   
Миссис Эрлин. Да, и я скажу, на чем она держится. На его любви к вам, леди Уиндермир.
   
Леди Уиндермир. И вы хотите, чтобы я этому поверила?
   
Миссис Эрлин. Должны поверить! Это правда. Только из любви к вам он терпел… ну, скажем, тиранию, угрозы, как хотите называйте. Из любви к вам. Из желания избавить вас от стыда… от стыда и позора.
   
Леди Уиндермир. Что это значит? Какая наглость! Что у нас с вами общего?
   
Миссис Эрлин (смиренно). Ничего, Я это знаю. Но говорю вам — ваш муж вас любит… такой любви вы можете больше не встретить в жизни… и если вы ее оттолкнете, настанет день, когда вы будете изнывать без любви и никто вам не поможет, будете молить о любви и мольбы ваши останутся тщетны… О, Артур вас любит!
   
Леди Уиндермир. Артур? И вы мне говорите, что между вами ничего нет?
   
Миссис Эрлин. Леди Уиндермир, клянусь богом, ваш муж ни в чем перед вами не виноват! А я… да если бы мне только пришло в голову, что у вас может зародиться такое чудовищное подозрение, я бы лучше умерла, чем подойти близко к нему или к вам, да, умерла бы, и с радостью! (Отходит к дивану.)
   
Леди Уиндермир. Вы говорите так, словно у вас есть сердце. У таких женщин, как вы, нет сердца. Зачем оно вам? Вас продают и покупают. (Садится.)
   
Миссис Эрлин (вздрагивает, как от удара. Потом, овладев собой, идет к леди Уиндермир. Говоря, несколько раз протягивает к ней руки, но не смеет ее коснуться). Думайте обо мне что хотите. Жалеть меня нечего, я того не стою. Но не губите из-за меня свою чудесную молодую жизнь! Вы не знаете, что вас ждет, если вы сейчас же не уйдете из этого дома. Вы не знаете, что значит попасться в эту ловушку — терпеть презрение, насмешки, издевательства… оказаться покинутой, всеми отверженной! Убедиться, что в дверь тебя больше не пустят, что нужно вползать неприглядными, окольными путями, каждую минуту опасаясь, что с тебя сорвут маску… и все время слышать смех, безжалостный смех толпы — смех более горестный, чем все слезы, которые льются в мире. Вы не знаете, что это такое. За свой грех расплачиваешься, а потом надо платить еще и еще, платить всю жизнь. Вы не должны это испытать. А что до меня, то если правду говорят, будто в муках можно найти искупление, значит, я сегодня искупила все свои грехи, сколько есть. Ведь сегодня вы дали сердце женщине, у которой его не было. Дали — и разбили… Но довольно об этом. Пусть я исковеркала свою жизнь, вас я до этого не допущу… Вы… да вы просто ребенок, вы пропадете. Не тот у вас ум, с каким женщина может пробиться обратно. Вам на это не хватит ни смекалки, ни мужества. Вам не снести позора. Нет! Вернитесь, леди Уиндермир, вернитесь к мужу, который вас любит, которого вы любите. У вас есть ребенок, леди Уиндермир. Вернитесь к нему. Может быть, он вот сейчас, в эту минуту, плача или смеясь, зовет вас.
   
   
Леди Уиндермир встает.
   
   
Бог дал вам это дитя. Бог требует, чтобы вы создали ему счастливую жизнь, чтобы вы берегли его. Что вы ответите богу, если из-за вас жизнь малютки будет сломана? Спешите домой, леди Уиндермир… муж вас любит! Ни разу его любовь к вам не дрогнула. Но измени он вам хоть тысячу раз, вы должны остаться со своим ребенком. Даже если он будет с вами груб, даже если будет жестоко с вами обращаться, вы должны остаться со своим ребенком. Даже если он вас бросит, — все равно ваше место возле вашего ребенка…
   
   
Леди Уиндермир рыдает, опустив лицо в ладони.
   
   
(Бросаясь к ней.) Леди Уиндермир!
   
   
Леди Уиндермир (по-детски беспомощно протягивает к ней руки). Увезите меня домой!
   
Миссис Эрлин (хочет ее обнять. Потом удерживает себя. Ее лицо озаряется радостью). Едем! Где ваше манто? (Берет его с дивана.) Вот. Одевайтесь. Бежим!
   
   
Идут к двери.
   
   
Леди Уиндермир. Стойте! Слышите голоса?
   
Миссис Эрлин. Ничего не слышу. Это вам показалось.
   
Леди Уиндермир. Да нет же! Послушайте. Ой, это голос моего мужа. Он идет сюда. Спасите меня! Это какой-то сговор. Вы за ним послали.
   
   
Голоса за дверью.
   
   
Миссис Эрлин. Тише! Я пришла спасти вас. Но, кажется, я опоздала. Сюда! (Указывает на занавешенное окно.) И при первой возможности, если только она представится, бегите!
   
Леди Уиндермир. А вы?
   
Миссис Эрлин. Обо мне не заботьтесь. Я сумею их встретить.
   
   
Леди Уиндермир прячется за гардину.
   
   
Лорд Огастус (за сценой). Вздор, мой милый Уиндермир. Вы меня не покинете!
   
Миссис Эрлин. Лорд Огастус! Так это я пропала! (Секунду колеблется, потом, оглядевшись, замечает дверь справа и уходит в соседнюю комнату.)
   
   
Входят лорд Дарлингтон, мистер Дамби, лорд Уиндермир, лорд Огастус, Лортон и мистер Сесил Грэхем.
   
   
Дамби. Вот безобразие! Выгнать нас из клуба в такую рань. Время всего два часа. (Опускается на стул.) Вечер, можно сказать, только начинается. (Зевает и закрывает глаза.)
   
Лорд Уиндермир. Вы очень добры, Лорд Дарлингтон, что позволили Огастусу навязать вам наше общество. Но я, к сожалению, скоро должен уйти.
   
Лорд Дарлингтон. В самом деле? Как досадно. Но от сигары вы не откажетесь?
   
Лорд Уиндермир. Благодарю. (Садится.)
   
Лорд Огастус (лорду Уиндермиру). Дорогой мой, и не думайте уходить. Мне еще нужно с вами побеседовать, черт побери, и об очень важном предмете. (Садится рядом с ним у столика слева.)
   
Сесил Грэхем. Знаем мы, что это за предмет. Таппи не может говорить ни о чем, кроме как о миссис Эрлин.
   
Лорд Уиндермир. Знаете, Сесил, по-моему, это не ваше дело.
   
Сесил Грэхем. Совершенно верно. Поэтому оно меня и интересует. Мои дела всегда нагоняют на меня тоску. Я предпочитаю чужие.
   
Лорд Дарлингтон. Выпьем, друзья. Сесил, хочешь виски с содовой?
   
Сесил Грэхем. Не откажусь. (Подходит к столу с бутылками.) А верно, миссис Эрлин была сегодня очень эффектна?
   
Лорд Дарлингтон. У нее много поклонников. Я не из их числа.
   
Сесил Грэхем. Да и я не был, а теперь вот стал. Она не более не менее как заставила меня познакомить ее с бедной тетей Кэролайн. Кажется, она приглашена туда к завтраку.
   
Лорд Дарлингтон (удивленно). Да ну?
   
Сесил Грэхем. В самом деле.
   
Лорд Дарлингтон. Вы меня извините, друзья. Завтра я уезжаю, мне нужно написать кое-какие письма. (Садится у стола справа.)
   
Дамби. Умная женщина эта миссис Эрлин.
   
Сесил Грэхем. Э, Дамби? Я думал, ты спишь.
   
Дамби. Я и сплю. Как всегда.
   
Лорд Огастус. Она очень умная женщина. Она знает, что я дурак. Знает, черт побери, не хуже меня знает.
   
   
Сесил Грэхем, смеясь, подходит к нему.
   
   
Смейся, смейся, мой милый, но встретить женщину, которая до конца тебя понимает, — это великое дело.
   
Дамби. Это очень опасное дело. Такие в конце концов всегда на себе женят.
   
Сесил Грэхем. Но как же, Таппи, я думал, ты не хочешь больше ее видеть? Да, да, ты сам мне это говорил вчера, в клубе. Ты сказал, что до тебя дошло… (Продолжает шепотом.)
   
Лорд Огастус. О, это она объяснила.
   
Сесил Грэхем. А висбаденскую историю?
   
Лорд Огастус Тоже объяснила.
   
Дамби. А ее доходы, Таппи? Это она объяснила?
   
Лорд Огастус (очень серьезно). Это она объяснит завтра.
   
   
Сесил Грэхем возвращается к столику с бутылками.
   
   
Дамби. Ужас, как женщины стали расчетливы. Спору нет, нашим бабушкам тоже случалось пускаться во все тяжкие, но их внучки непременно сначала прикинут, что это им даст.
   
Лорд Огастус. Послушать вас, так она дурная женщина. А это неправда.
   
Сесил Грэхем. С дурными женщинами не знаешь покоя, а с хорошими изнываешь от скуки. Вот и вся разница.
   
Лорд Огастус (попыхивая сигарой). У миссис Эрлин впереди будущее.
   
Дамби. У миссис Эрлин позади прошлое.
   
Лорд Огастус. Я предпочитаю женщин с прошлым. С ними, черт побери, хоть разговаривать интересно.
   
Сесил Грэхем. Ну, Таппи, с ней у тебя будет о чем поговорить. (Встает и идет к нему.)
   
Лорд Огастус. Это бестактно, мой милый, это очень, черт побери, бестактно.
   
Сесил Грэхем (кладет руки ему на плечи). Дорогой Таппи, ты уже потерял стройность фигуры и потерял доброе имя. Так не теряй терпения — нового не найдешь.
   
Лорд Огастус. Мой милый, не будь я самым незлобивым человеком в Лондоне…
   
Сесил Грэхем. …мы бы обращались с тобой более уважительно, так, что ли, Таппи? (Отходит.)
   
Дамби. С нынешней молодежью просто сладу нет. Никакого уважения к крашеным волосам.
   
   
Лорд Огастус сердито оглядывается.
   
   
Сесил Грэхем. Миссис Эрлин очень уважает нашего Таппи.
   
Дамби. В таком случае миссис Эрлин — отличный пример для подражания. Больно видеть, как большинство современных женщин третируют холостяков и чужих мужей.
   
Лорд Уиндермир. Дамби, хватит глупостей, а вы, Сесил, придержали бы язык. Оставьте миссис Эрлин в покое. Вы, в сущности, ничего про нее не знаете, а только и делаете, что злословите.
   
Сесил Грэхем (подходит к нему). Дорогой Артур, я никогда не злословлю. Не знаю, как другие, а я только сплетничаю.
   
Лорд Уиндермир. Какая же разница между злословием и сплетней?
   
Сесил Грэхем. О, сплетни — это прелесть. Вся история состоит из сплетен. А злословие — это те же сплетни, только приправленные моралью и потому смертельно скучные. Я никогда не читаю мораль. Мужчина, читающий мораль, обычно лицемер, а женщина, читающая мораль, непременно дурнушка. Меньше всего женщину красит пуританская совесть. И к счастью, большинство женщин это понимает.
   
Лорд Огастус. Совершенно с тобой согласен, мой милый, совершенно согласен.
   
Сесил Грэхем. Это печально, Таппи. Всякий раз, как со мной соглашаются, я чувствую, что сболтнул глупость.
   
Лорд Огастус. Когда я, мой милый, был в твоем возрасте…
   
Сесил Грэхем. Но ты никогда не был в моем возрасте, Таппи, и никогда не будешь. (Отходит от него.) Дарлингтон, дай-ка нам карты. Вы ведь сыграете, Артур?
   
Лорд Уиндермир. Нет, благодарю, Сесил.
   
Дамби (со вздохом). Боже правый! Вот что значит женатая жизнь! Действует так же разлагающе, как курение, а стоит куда дороже.
   
Сесил Грэхем. Ты-то, конечно, сыграешь, Таппи?
   
Лорд Огастус (наливая себе бренди с содовой). Не могу, мой милый. Обещал миссис Эрлин не пить и не играть в карты.
   
Сесил Грэхем. Таппи, Таппи, не дай совратить себя с пути неправедного! Добродетельный ты будешь невыносимо скучен. Это-то и злит меня в женщинах. Обязательно им подавай хорошего мужчину. Причем если он хорош с самого начала, они его ни за что не полюбят. Им нужно полюбить его неисправимо дурным, а бросить — до противности хорошим.
   
Лорд Дарлингтон (вставая из-за стола, за которым он писал письма). Никогда мы для них не хороши.
   
Дамби. А по-моему, мы не так уж плохи. По-моему, мы все хорошие, кроме Таппи.
   
Лорд Дарлингтон. Нет, все мы барахтаемся в грязи, но иные из нас глядят на звезды. (Садится у столика с бутылками.)
   
Дамби. Все мы барахтаемся в грязи, но иные из нас глядят на звезды? Честное слово, Дарлингтон, вы сегодня настроены романтично.
   
Сесил Грэхем. Чересчур романтично. Не иначе, как ты влюблен. Кто она?
   
Лорд Дарлингтон. Женщина, которую я люблю, не свободна или не считает себя свободной. (Невольно взглядывает на лорда Уиндермира.)
   
Сесил Грэхем. Ах, так! Замужняя женщина! Ну что ж, любовь замужней женщины — это великая вещь. Женатым мужчинам такое и не снилось.
   
Лорд Дарлингтон. О, она меня не любит. Это хорошая женщина. Единственная, какую я встретил в жизни.
   
Сесил Грэхем. Единственная хорошая женщина, какую ты встретил в жизни?
   
Лорд Дарлингтон. Да.
   
Сесил Грэхем (закуривая папиросу). Ну и везет же тебе! Я так встречал сотни хороших женщин. Мне в жизни только и попадаются, что хорошие женщины. Мир ими просто битком набит. Знакомство с ними — это своего рода начальное образование.
   
Лорд Дарлингтон. Эта женщина чиста и невинна. В ней есть все, что мы, мужчины, утратили.
   
Сесил Грэхем. Побойся бога, дорогой, на какого дьявола мужчине чистота и невинность? С толком подобранная бутоньерка и то нужнее.
   
Дамби. Значит, она вас не любит?
   
Лорд Дарлингтон. Нет, не любит.
   
Дамби. Ну, тогда поздравляю. В нашей жизни возможны только две трагедии. Одна — это когда не получаешь того, что хочешь, другая — когда получаешь. Вторая хуже, это поистине трагедия! Но вы говорите — она вас не любит? Это очень интересно. Сесил, сколько времени ты мог бы любить женщину, которая тебя не любит?
   
Сесил Грэхем. Которая не любит? Всю жизнь.
   
Дамби. Я тоже. Но как трудно такую встретить!
   
Лорд Дарлингтон. И хвастун же вы, Дамби!
   
Дамби. Я этим не хвастаюсь. Я об этом скорблю. Меня любили страстно, безумно. И очень жаль. Это невероятно мешало мне в жизни. Я бы не прочь иметь иногда немножко свободного времени.
   
Лорд Огастус (оборачиваясь). Чтобы кой-чему поучиться?
   
Дамби. Нет, чтобы забыть все, чему меня учили. Это гораздо важнее, Таппи.
   
   
Лорд Огастус беспокойно ерзает на стуле.
   
   
Лорд Дарлингтон. Ох, друзья, какие же вы циники!
   
Сесил Грэхем. Что есть циник? (Усаживается на спинку дивана.)
   
Лорд Дарлингтон. Это человек, который всему знает цену и ничего не ценит.
   
Сесил Грэхем. А сентиментальный романтик, дорогой мой Дарлингтон, это человек, который во всем усматривает какую-то дурацкую ценность и не знает, что почем на рынке.
   
Лорд Дарлингтон. Забавно тебя слушать, Сесил. Говоришь, точно у тебя богатейший опыт.
   
Сесил Грэхем. Так оно и есть. (Идет к камину.)
   
Лорд Дарлингтон. Молод ты для этого!
   
Сесил Грэхем. Годы здесь ни при чем. Опыт — это интуитивное понимание жизни. У меня оно есть. У Таппи его нет. Таппи называет опытом собственные ошибки. Вот и все.
   
   
Лорд Огастус, возмущенный, оборачивается.
   
   
Дамби. Все называют опытом собственные ошибки.
   
Сесил Грэхем (стоя спиной к камину). Не надо их совершать. (Замечает на диване веер леди Уиндермир.)
   
Дамби. Без них жизнь была бы не жизнь, а сплошная скука.
   
Сесил Грэхем. Ты, Дарлингтон, конечно, верен этой женщине, в которую влюблен, — этой хорошей женщине?
   
Лорд Дарлингтон. Сесил, когда любишь по-настоящему, все другие женщины ничего для тебя не значат. Любовь изменяет человека — я не тот, что был прежде.
   
Сесил Грэхем. Подумайте, как интересно! Таппи, мне надо с тобой поговорить.
   
   
Лорд Огастус не отзывается.
   
   
Дамби. С Таппи говорить бессмысленно. Все равно что с каменной стеной.
   
Сесил Грэхем. Но с каменной стеной говорить одно удовольствие — это единственный, кто мне не возражает. Таппи!
   
Лорд Огастус. Ну что такое? Что такое? (Встает и направляется к Сесилу Грэхему.)
   
Сесил Грэхем. Поди сюда. Ты мне нужен. (Вполголоса.) Дарлингтон тут читал мораль и распространялся насчет чистой любви и прочего тому подобного, а у самого в квартире прячется женщина.
   
Лорд Огастус. Что? Ей-богу?
   
Сесил Грэхем (вполголоса). Да. Вон ее веер. (Указывает.)
   
Лорд Огастус (со смешком). Ну и ну!
   
Лорд Уиндермир. Теперь, Лорд Дарлингтон, мне в самом деле пора. Очень жаль, что вы так скоро уезжаете. Когда вернетесь, милости просим к нам. Мы с женой всегда рады вас видеть.
   
Лорд Дарлингтон (в глубине, с лордом Уиндермиром). Скорее всего я пробуду в отлучке много лет. Всего хорошего!
   
Сесил Грэхем. Артур!
   
Лорд Уиндермир. Что?
   
Сесил Грэхем. На минуточку. Мне надо вам что-то сказать.
   
Лорд Уиндермир (надевая пальто). Не могу. Мне пора.
   
Сесил Грэхем. Вернитесь, не пожалеете. Вам будет страшно интересно.
   
Лорд Уиндермир (с улыбкой). Опять какие-нибудь проделки, Сесил.
   
Сесил Грэхем. Да нет же. Право, нет.
   
Лорд Огастус (идет к нему). Дорогой мой, не уходите. Мне много о чем надо с вами побеседовать. А Сесил хочет вам показать одну вещь.
   
Лорд Уиндермир (возвращаясь от двери). Ну, что там такое?
   
Сесил Грэхем. У Дарлингтона где-то здесь спрятана женщина. Вон ее веер. Забавно, а?
   
   
Пауза.
   
   
Лорд Уиндермир. Боже милостивый! (Хватает веер.)
   
   
Дамби встает.
   
   
Сесил Грэхем. Что случилось?
   
Лорд Уиндермир. Лорд Дарлингтон!
   
Лорд Дарлингтон (оборачивается). Да?
   
Лорд Уиндермир. Как очутился в вашей квартире веер моей жены? Руки прочь, Сесил! Отойдите от меня.
   
Лорд Дарлингтон. Веер вашей жены?
   
Лорд Уиндермир. Да. Вот он!
   
Лорд Дарлингтон (идет к нему). Не знаю.
   
Лорд Уиндермир. Не можете не знать. Я требую объяснения… (Сесилу Грэхему.) Да не держите меня, болван несчастный!
   
Лорд Дарлингтон (в сторону). Значит, она все-таки пришла!
   
Лорд Уиндермир. Говорите же, сэр! Почему веер моей жены здесь? Отвечайте! Какого черта, я обыщу вашу квартиру, и, если моя жена здесь, я… (Делает шаг к двери.)
   
Лорд Дарлингтон. Обыскать? Не имеете права. Я вам запрещаю.
   
Лорд Уиндермир. Негодяй! Я не уйду, пока не обыщу здесь каждый угол. Что там шевелится за занавеской? (Бросается к окну.)
   
Миссис Эрлин (входит из двери направо). Лорд Уиндермир!
   
Лорд Уиндермир. Миссис Эрлин!
   
   
Все в изумлении оборачиваются. Леди Уиндермир выскальзывает из-за гардины и, незамеченная, убегает в дверь налево.
   
   
Миссис Эрлин. Так глупо — сегодня, уходя от вас, я по ошибке захватила веер вашей жены вместо своего. Право же, мне очень неприятно. (Берет у него веер.)
   
   
Лорд Уиндермир смотрит на нее с глубоким презрением. Лорд Дарлингтон — со смешанным чувством удивления и гнева. Лорд Огастус отворачивается. Двое остальных переглядываются, улыбаясь.
   Занавес
  
  
   
    
Действие четвертое
   
   
Декорация первого действия.
   
   
Леди Уиндермир (лежит на диване). Как я ему скажу? Я не могу сказать, это выше моих сил. Если б знать, что случилось после того, как я вырвалась из этой ужасной комнаты. Может, она все ему открыла — зачем она пришла и как туда попал мой злополучный веер. Ах, если он знает — какими глазами мне смотреть на него? Он мне ни за что не простит. (Звонит.) Вот живешь, и кажется, что все так прочно, спокойно, что ты недоступна соблазну, греху, безумию. А потом — вдруг… Ох, как страшна жизнь! Не мы над ней властны, а она над нами.
   
   
Справа входит Розали.
   
   
Розали. Ваша милость звонили?
   
Леди Уиндермир. Да. Вы узнали, в котором часу лорд Уиндермир приехал домой?
   
Розали. Милорд приехал домой только в пять часов утра.
   
Леди Уиндермир. В пять часов? И сегодня он стучал ко мне?
   
Розали. Да, миледи, в половине десятого. Я ему сказала, что ваша милость еще спите.
   
Леди Уиндермир. А он что-нибудь сказал?
   
Розали. Что-то насчет вашего веера, миледи… Я не очень разобрала. А что, миледи, веер пропал? Я его никак не найду, и Паркер говорит, что нигде его не видел. Он искал во всех комнатах, и на террасе тоже.
   
Леди Уиндермир. Это не важно. Скажите Паркеру, пусть больше не ищет. Можете идти.
   
   
Розали уходит.
   
   
(Вставая.) Конечно, она все ему рассказала. Так легко себе это представить: женщина совершает благородный, самоотверженный поступок — сгоряча, не подумав… а потом видит, что это слишком дорого ей обойдется. С чего бы ей жертвовать собой ради меня?.. Как странно! Я хотела опозорить ее при всех, в своем доме. А она, в другом доме, выставляет себя на позор, чтобы спасти меня… Сколько в этом горькой иронии! Сколько горькой иронии в том, как мы рассуждаем о хороших женщинах и о дурных. Какой урок! И как жаль, что такие уроки мы получаем слишком поздно! Ведь даже если она будет молчать, я-то должна признаться. Ох, как стыдно, как стыдно! Рассказать — значит все пережить сызнова. Поступки — первая трагедия жизни, слова — вторая. И слова, пожалуй, еще хуже. Слова жалят… Ах! (Вздрагивает при виде входящего лорда Уиндермира.)
   
Лорд Уиндермир (целуя ее). Маргарет, какая ты бледная!
   
Леди Уиндермир. Я плохо спала.
   
Лорд Уиндермир (садится с ней рядом на диван). Бедняжка! А я пришел домой уже под утро и не хотел тебя будить. Ты плачешь, родная?
   
Леди Уиндермир. Да, плачу, потому что мне нужно тебе что-то рассказать.
   
Лорд Уиндермир. Девочка моя, ты нездорова. Ты переутомилась. Поедем в деревню, в Селби ты сразу оживешь. Сезон почти кончился, в городе сидеть нет смысла. Бедная моя! Если хочешь, уедем хоть сегодня. (Встает.) Мы еще поспеем на три сорок. Сейчас я пошлю Феннану телеграмму. (Идет к бюро и садится писать телеграмму.)
   
Леди Уиндермир. Да, Артур, уедем сегодня же… Ох нет, сегодня я не могу. Мне до отъезда нужно повидаться… повидаться с одним человеком, который оказал мне услугу…
   
Лорд Уиндермир (подходит к дивану). Услугу?
   
Леди Уиндермир. Нет, неизмеримо больше. Я тебе все расскажу, Артур, только люби меня, люби как прежде.
   
Лорд Уиндермир. Как прежде? Ты думаешь об этой злосчастной женщине, которая была здесь вчера? (Садится рядом с ней.) Неужели ты все еще воображаешь… нет, не может этого быть!
   
Леди Уиндермир. Да. Я знаю, я была неправа и наговорила глупостей.
   
Лорд Уиндермир. Я очень ценю, что ты приняла ее вчера, но больше ты ее не увидишь.
   
Леди Уиндермир. Почему ты так говоришь?
   
   
Пауза.
   
   
Лорд Уиндермир (берет ее за руку). Маргарет, мне казалось, что молва чересчур сурова к миссис Эрлин. Мне казалось, что она хочет исправиться, хочет снова занять положение, которого лишилась из-за минутной слабости, снова жить, как порядочная женщина. Я ей поверил — и ошибся в ней. Она дурная женщина, она неисправима.
   
Леди Уиндермир. Артур, Артур, не говори так жестоко ни о ком! Я теперь поняла, что нельзя делить людей на дурных и хороших, как будто это разные сорта или породы. В женщинах, которых называют хорошими, таится много страшного — безрассудные порывы ревности, упрямства, греховные мысли. А те, так называемые дурные женщины способны на муки, раскаяние, жалость, самопожертвование. И я думаю, нет, я знаю, что миссис Эрлин нельзя назвать дурной женщиной.
   
Лорд Уиндермир. Дорогая моя, она невозможна. Пусть пытается вредить нам как хочет, но ты больше не должна с ней встречаться. Ей не место в обществе.
   
Леди Уиндермир. Но я хочу ее видеть. Я хочу, чтобы она ко мне приехала.
   
Лорд Уиндермир. Ни под каким видом.
   
Леди Уиндермир. Один раз она была здесь по твоему приглашению. Теперь я сама ее приглашу. Так будет справедливо.
   
Лорд Уиндермир. Ей вообще не следовало сюда являться.
   
Леди Уиндермир (встает). Об этом не стоит говорить, Артур. Поздно. (Отходит от него.)
   
Лорд Уиндермир. Маргарет, если бы ты знала, где миссис Эрлин была вчера ночью, когда уехала отсюда, ты бы не захотела оказаться с ней в одной комнате. Все это было просто безобразно.
   
Леди Уиндермир. Артур, я больше не могу. Я должна тебе рассказать. Вчера ночью…
   
   
Входит Паркер с подносом. На подносе веер леди Уиндермир и визитная карточка.
   
   
Паркер. Миссис Эрлин заехала возвратить веер миледи. Она вчера по ошибке его захватила. Миссис Эрлин написала несколько слов на карточке.
   
Леди Уиндермир. Ах, передайте миссис Эрлин, что я прошу ее зайти. (Читает написанное на карточке.) Скажите, что я буду очень рада ее видеть.
   
   
Паркер уходит.
   
   
Она хочет меня видеть, Артур.
   
Лорд Уиндермир (берет карточку, читает). Маргарет, убедительно тебя прошу, не нужно. Или дай я хотя бы сам с ней сначала поговорю. Она крайне опасная женщина. Самая опасная, какую я знаю. Ты не понимаешь, на что идешь.
   
Леди Уиндермир. И все-таки я приму ее — иначе нельзя.
   
Лорд Уиндермир. Дитя мое, тебе, возможно, предстоит мучительный разговор. Постарайся избежать его. Дай мне повидаться с ней первым. Это совершенно необходимо.
   
Леди Уиндермир. Почему?
   
   
Входит Паркер.
   
   
Паркер. Миссис Эрлин.
   
   
Входит миссис Эрлин. Паркер уходит.
   
   
Миссис Эрлин. Здравствуйте, леди Уиндермир! (Лорду Уиндермиру.) Здравствуйте! Поверьте, леди Уиндермир, мне страшно неприятна эта история с вашим веером. И как я только могла допустить такую оплошность. А тут я как раз ехала в вашу сторону, вот и решила сама возвратить вам пропажу и попросить извинения за свою рассеянность, а кстати проститься с вами.
   
Леди Уиндермир. Проститься? (Вместе с миссис Эрлин идет к дивану и садится с нею рядом.) Разве вы уезжаете, миссис Эрлин?
   
Миссис Эрлин. Да. Я опять буду жить за границей. Английский климат не по мне. Здесь меня беспокоит… сердце, это мне не нравится. Я предпочитаю жить на юге. В Лондоне слишком много тумана и… и серьезных людей, лорд Уиндермир. То ли туман порождает серьезных людей, то ли наоборот — не знаю, но все это действует мне на нервы. Я уезжаю сегодня, вечерним поездом.
   
Леди Уиндермир. Сегодня? А я так хотела побывать у вас!
   
Миссис Эрлин. Вы очень добры. Но, к сожалению, я не могу отложить отъезд.
   
Леди Уиндермир. И я никогда больше вас не увижу?
   
Миссис Эрлин. Боюсь, что так. Едва ли судьба сведет нас еще раз. Но у меня к вам есть небольшая просьба. Мне бы хотелось иметь вашу фотографию, леди Уиндермир. Вы мне не подарите? Я была бы так рада.
   
Леди Уиндермир. О, с удовольствием. Вон там на столе есть одна. Сейчас я вам покажу. (Идет к столу в глубине направо.)
   
Лорд Уиндермир (подходит к миссис Эрлин и говорит вполголоса). Это бог знает что — вторгаться сюда после того, что вы позволили себе ночью.
   
Миссис Эрлин (с насмешливой улыбкой). Мой милый Уиндермир, даже когда читаешь нотации, не мешает быть вежливым.
   
Леди Уиндермир (возвращаясь). Фотограф мне польстил — я не так красива. (Показывает снимок.)
   
Миссис Эрлин. Вы гораздо красивее. Но нет ли у вас фотографии, где вы сняты со своим сынишкой?
   
Леди Уиндермир. Есть. Вам больше хочется иметь такую?
   
Миссис Эрлин. Да.
   
Леди Уиндермир. Тогда будьте добры, подождите минутку, пока я схожу за ней. Она у меня наверху.
   
Миссис Эрлин. Вот видите, леди Уиндермир, сколько хлопот я вам доставляю.
   
Леди Уиндермир (идет к двери направо). Ну что вы, миссис Эрлин.
   
Миссис Эрлин. Я вам так благодарна…
   
   
Леди Уиндермир уходит.
   
   
Вы сегодня как будто не в духе, Уиндермир? С чего бы? Мы с Маргарет отлично ладим.
   
Лорд Уиндермир. Мне тошно видеть вас рядом с ней. Кроме того, вы мне сказали неправду, миссис Эрлин.
   
Миссис Эрлин. То есть я не сказала ей правды.
   
Лорд Уиндермир. Порой я об этом жалею. Знай она все, мне бы не нужно было полгода терзаться, жить в постоянном страхе. Но ради того, чтобы скрыть от моей жены, что ее мать жива — мать, которую она считает умершей, которую оплакивает как мертвую, — что это разведенная женщина, живущая под вымышленной фамилией, дурная женщина, хищница — теперь-то я знаю, что это так, — ради этого я был готов ссужать вас деньгами на оплату всех ваших счетов, всех ваших прихотей, я шел на то, что и произошло вчера, — на первую за все время ссору с женой. Вам не понять, что это для меня значит. Но говорю вам — единственные горькие слова, какие сорвались с ее милых губ, относились к вам, и мне противно видеть вас рядом с нею. Вы пятнаете ее невинность… И потом… я думал, что при всех своих недостатках вы прямая и честная. Но и этого нет.
   
Миссис Эрлин. Почему вы так решили?
   
Лорд Уиндермир. Вы добились от меня приглашения на бал к моей жене.
   
Миссис Эрлин. К моей дочери. Да.
   
Лорд Уиндермир. Вы явились. А не прошло и часа с вашего отъезда отсюда, как вас застают в холостой квартире и вы перед всеми опозорены.
   
Миссис Эрлин. Да.
   
Лорд Уиндермир (круто поворачиваясь к ней). Значит, я вправе считать вас тем, что вы есть, — ничтожной, порочной женщиной. Я вправе запретить вам переступать порог этого дома, запретить всякие попытки сблизиться с моей женой…
   
Миссис Эрлин (холодно). С моей дочерью.
   
Лорд Уиндермир. Вы не имеете права называть ее дочерью. Вы ее покинули, бросили ее малым ребенком, бросили ради любовника, который в свою очередь бросил вас.
   
Миссис Эрлин (вставая). Кому это, по-вашему, делает честь, лорд Уиндермир — ему или мне?
   
Лорд Уиндермир. Ему, теперь это мне ясно.
   
Миссис Эрлин. Берегитесь — советую вам быть поосторожнее.
   
Лорд Уиндермир. Ну, с вами я не намерен церемониться. Я вижу вас насквозь.
   
Миссис Эрлин (глядя на него в упор). Сомневаюсь.
   
Лорд Уиндермир. Напрасно. Двадцать лет вы жили без своей дочери, ни разу о ней не вспомнили. В один прекрасный день вы узнали из газет, что она вышла за богатого человека. Вы усмотрели в этом возможность для своих махинаций. Вы знали, что я пойду на все, лишь бы избавить ее от позора, лишь бы она не узнала, какая у нее мать. И вы принялись меня шантажировать.
   
Миссис Эрлин (пожимает плечами). Не употребляйте таких некрасивых слов, Уиндермир. Это вульгарно. Но вы правы — я усмотрела интересную возможность и воспользовалась ею.
   
Лорд Уиндермир. Да, а вчера ночью вы попались, и все пошло прахом.
   
Миссис Эрлин (с загадочной улыбкой). Совершенно верно. Вчера ночью все пошло прахом.
   
Лорд Уиндермир. А уж то, что вы натворили с веером моей жены, просто непростительно. Увезти его с собой, потом оставить на виду в комнате Дарлингтона… Я теперь видеть его не могу. Я велю жене убрать его подальше. Он словно забрызган грязью. Лучше бы вы его не привозили, а оставили себе.
   
Миссис Эрлин. Пожалуй, я так и сделаю. Веер очень изящный. (Берет его в руки.) Я попрошу его у Маргарет в подарок.
   
Лорд Уиндермир. Надеюсь, она исполнит вашу просьбу.
   
Миссис Эрлин. Да, я в этом уверена.
   
Лорд Уиндермир. Хотел бы я, чтобы она заодно подарила вам миниатюру, которую целует каждый вечер, перед тем как прочесть молитвы… Это портрет юной девушки с невинным взором и прекрасными темными волосами.
   
Миссис Эрлин. Да, да, припоминаю. Ох, как давно это было. (Садится на диван.) Я только еще собиралась замуж. В то время, Уиндермир, темные волосы и невинный взор были в моде.
   
   
Пауза.
   
   
Лорд Уиндермир. Зачем вы сюда приехали? С какой целью? (Садится у столика слева.)
   
Миссии Эрлин (с насмешкой в голосе). Ну как же, чтобы проститься с моей нежно любимой дочерью.
   
   
Лорд Уиндермир с досадой прикусывает губу.
   
   
(Смотрит на него, и тон ее становится серьезным. В голосе прорывается трагическая нота. На минуту она остается без маски.) О, не бойтесь, я не намерена разыгрывать трогательную сцену, рыдать у нее на груди и рассказывать, кто я такая. Роль матери меня не прельщает. Всего раз в жизни я испытала материнские чувства. Вчера. Это страшные чувства. Мне было больно… невыносимо больно. Вы правильно сказали — двадцать лет я жила как бездетная женщина. И дальше хочу жить так же. (Смеется, снова переходя на притворно легкомысленный тон.) К тому же, посудите сами, Уиндермир, куда это годится, я — и вдруг мать взрослой дочери! Маргарет двадцать один год, а я даю понять, что мне не больше двадцати девяти — от силы тридцать. Двадцать девять, когда лампы под розовыми абажурами, тридцать в остальных случаях. Так что видите, какие тут возникли бы затруднения. Нет, я не помешаю вашей жене хранить в памяти образ безгрешной матери, покинувшей этот мир. Зачем мне лишать ее иллюзий? Мне и свои-то, оказывается, нелегко сберечь. Одной иллюзии я лишилась вчера. Я думала, что у меня нет сердца, а оказывается есть. Но сердце мне ни к чему, Уиндермир. Как-то оно не вяжется с модными туалетами. Оно старит. (Берет со стола зеркальце, смотрится.) И в критические минуты портит вам карьеру.
   
Лорд Уиндермир. Вы отвратительны… просто отвратительны.
   
Миссис Эрлин (вставая). Вам, Уиндермир, вероятно хотелось бы, чтобы я ушла в монастырь либо стала сестрой милосердия — словом, поступила бы как героини дурацких современных романов. Это неумно, Артур. В жизни мы так не поступаем… во всяком случае если еще не растеряли свою красоту. Нет, в наше время утешаются не раскаянием, а удовольствиями. Раскаяние вышло из моды. Да к тому же, если женщина искренне раскаивается, она вынуждена шить у скверной портнихи, иначе никто ей не поверит. А на такой шаг меня ничто не подвигнет. Нет. Я окончательно уйду из вашей с Маргарет жизни. Знакомство с вами было ошибкой, вчера я в этом убедилась.
   
Лорд Уиндермир. Это была роковая ошибка.
   
Миссис Эрлин (с улыбкой). Почти что роковая!
   
Лорд Уиндермир. Теперь я жалею, что с самого начала не рассказал жене всю правду.
   
Миссис Эрлин. Я жалею о своих дурных поступках. Вы — о хороших. Этим мы и отличаемся друг от друга.
   
Лорд Уиндермир. Я вам не доверяю. Я все равно скажу ей. Пусть лучше знает, и притом от меня. Это причинит ей страшное горе… ей будет нестерпимо стыдно, но иначе нельзя.
   
Миссис Эрлин. Вы хотите ей сказать?
   
Лорд Уиндермир. Я это твердо решил.
   
Миссис Эрлин (подходит к нему вплотную). Если вы это сделаете, я так себя ославлю, что ей несдобровать. Жизнь для нее станет сплошным адом. Если вы посмеете ей сказать, я не пожалею себя — пойду на любой позор, на любое бесчестье. Вы ей не скажете — я вам запрещаю.
   
Лорд Уиндермир. Почему?
   
Миссис Эрлин (помолчав). Если бы я вам ответила, что она мне дорога, что я, быть может, люблю ее, — вы ведь рассмеялись бы мне в лицо?
   
Лорд Уиндермир. Я бы подумал, что вы говорите неправду. Любовь матери это преданность, самопожертвование, забвение себя. Откуда вам знать такие чувства?
   
Миссис Эрлин. Вы правы. Откуда мне знать такие чувства? Оставим этот разговор. Но говорить моей дочери, кто я, — этого я вам не разрешу. Это моя тайна, и только моя. Бели я сочту нужным оказать ей — а я к этому склоняюсь, — то скажу сама еще до того, как уйду отсюда. Если нет — не скажу никогда.
   
Лорд Уиндермир (в сердцах). В таком случае я очень прошу вас немедленно покинуть наш дом. Перед Маргарет я за вас извинюсь.
   
   
Входит леди Уиндермир. С фотографией в руке идет через комнату к миссис Эрлин. Лорд Уиндермир отступает за диван и во время последующего диалога тревожно следит за миссис Эрлин.
   
   
Леди Уиндермир. Простите, что заставила вас так долго ждать, миссис Эрлин. Никак не могла найти этот снимок. Наконец отыскала у мужа в комнате он его, оказывается, стащил.
   
Миссис Эрлин (берет фотографию, рассматривает). Не удивительно — снимок прелестный. (Вместе с леди Уиндермир идет к дивану и садится. Снова глядит на снимок.) А это, значит, ваш сын. Как его зовут?
   
Леди Уиндермир. Джерард, так звали моего отца.
   
Миссис Эрлин (кладет снимок на стол). В самом деле?
   
Леди Уиндермир. Да. Если бы родилась девочка, я бы назвала ее в честь моей матери. Маму звали так же, как меня, — Маргарет.
   
Миссис Эрлин. И меня зовут Маргарет.
   
Леди Уиндермир. Да неужели?
   
Миссис Эрлин. Да. (Пауза.) Ваш муж говорил мне, леди Уиндермир, что вы свято чтите память матери?
   
Леди Уиндермир. У всех у нас есть идеалы. Или должны быть. Для меня идеал — моя мать.
   
Миссис Эрлин. Идеалы — опасная вещь. Факты лучше. Они ранят, но они все же лучше.
   
Леди Уиндермир (качая головой). Если б я потеряла свой идеал, у меня бы ничего не осталось.
   
Миссис Эрлин. Ничего?
   
Леди Уиндермир. Да.
   
   
Пауза.
   
   
Миссис Эрлин. А отец ваш много рассказывал вам о вашей матери?
   
Леди Уиндермир. Нет, это было ему слишком тяжело. Он рассказал мне, что мама умерла, когда мне было несколько месяцев. Рассказал со слезами на глазах. А потом велел мне больше никогда о ней не заговаривать. Даже упоминание о ней причиняло ему боль. Мой отец… про него действительно можно сказать, что он умер от разбитого сердца. Несчастнее его я не знала человека.
   
Миссис Эрлин (вставая). Как ни грустно, леди Уиндермир, мне пора ехать.
   
Леди Уиндермир (вставая). О, посидите еще!
   
Миссис Эрлин. Да нет, не стоит. Коляска моя, должно быть, вернулась. Я послала кучера с письмом к леди Джедбер.
   
Леди Уиндермир. Артур, узнай, пожалуйста, вернулась коляска миссис Эрлин?
   
Миссис Эрлин. Не трудитесь, лорд Уиндермир.
   
Леди Уиндермир. Узнай, Артур, хорошо?
   
   
Лорд Уиндермир минуту колеблется, глядя на миссис Эрлин. Она невозмутима. Он выходит из комнаты.
   
   
Леди Уиндермир (идет к миссис Эрлин). Ах, что мне вам сказать? Вы спасли меня!
   
Миссис Эрлин. Тише! Не надо об этом.
   
Леди Уиндермир. Нет, надо. Ведь иначе вы можете подумать, что я приму вашу жертву, такую жертву! Нет, я все расскажу мужу. Это мой долг.
   
Миссис Эрлин. Неправда… вернее, у вас есть долг и по отношению к другим. Вы говорите, что чем-то мне обязаны?
   
Леди Уиндермир. Я вам обязана всем.
   
Миссис Эрлин. Тогда отблагодарите меня молчанием. Другого способа у вас нет. Не портите единственное доброе дело, какое я сделала в жизни, — не говорите о нем никому. Пусть то, что произошло этой ночью, останется нашей тайной, обещайте мне это. Избавьте своего мужа от лишних терзаний. Зачем отравлять его любовь? Убить любовь легко, ах, так легко! Дайте мне слово, леди Уиндермир, что никогда ему не скажете. Я этого требую.
   
Леди Уиндермир (опустив голову). Это ваша воля, не моя.
   
Миссис Эрлин. Да, это моя воля. И не забывайте о своем ребенке. Мне хочется помнить, что вы мать. Мне хочется, чтобы вы сами это помнили.
   
Леди Уиндермир (поднимает голову). Теперь я всегда буду это помнить. Только раз в жизни я сама забыла о своей матери — вчера ночью. Ах, если б я помнила о ней, я бы не поступила так глупо, так гадко.
   
Миссис Эрлин (передернувшись, точно от боли). Тсс… Вчерашняя ночь прошла и не вернется.
   
   
Входит лорд Уиндермир.
   
   
Лорд Уиндермир. Вашей коляски еще нет, миссис Эрлин.
   
Миссис Эрлин. Это не важно. Я возьму кэб. Ничто так не респектабельно, как хороший наемный кэб. Ну, а теперь, дорогая леди Уиндермир, нам в самом деле пора проститься. (Делает несколько шагов к двери.) Ах да, совсем забыла. Вам это покажется смешно, но, знаете, мне очень жаль расставаться с этим веером, который я умудрилась вчера унести. Не могли бы вы подарить его мне? Лорд Уиндермир не против. Я знаю, это его подарок.
   
Леди Уиндермир. Ну конечно, если это доставит вам удовольствие. Но только на нем мое имя. Там стоит «Маргарет».
   
Миссис Эрлин. А нас ведь зовут одинаково.
   
Леди Уиндермир. Правда, я и забыла. Разумеется, берите его. Какое совпадение, что у нас одно и то же имя, просто удивительно.
   
Миссис Эрлин. Да, удивительно. Ну, благодарю — он всегда будет напоминать мне о вас. (Пожимает ей руку.)
   
   
Входит Паркер.
   
   
Паркер. Лорд Огастус Лортон. Коляска миссис Эрлин ждет.
   
   
Входит лорд Огастус.
   
   
Лорд Огастус. С добрым утром, мой милый. С добрым утром, леди Уиндермир. (Замечает миссис Эрлин.) Миссис Эрлин?
   
Миссис Эрлин. Здравствуйте, лорд Огастус! Как вы себя чувствуете?
   
Лорд Огастус. (холодно). Превосходно, миссис Эрлин, благодарю вас.
   
Миссис Эрлин. А выглядите вы неважно, лорд Огастус. Слишком поздно ложитесь — это вам вредно. В самом деле, вы бы поберегли себя. Прощайте, лорд Уиндермир. (Кланяется лорду Огастусу. Идет к двери. Потом вдруг оглядывается на него с улыбкой.) Лорд Огастус! Может, вы проводите меня до коляски? Понесли бы мой веер.
   
Лорд Уиндермир. Позвольте мне!
   
Миссис Эрлин. Нет. Я хочу, чтобы меня проводил лорд Огастус. Мне нужно кое-что передать через него герцогине. Так как же, лорд Огастус, донесете мне веер?
   
Лорд Огастус. Если вам угодно…
   
Миссис Эрлин (смеясь). Ну разумеется, угодно. Вы так грациозно его понесете. Да вы все на свете снесете грациозно, дорогой лорд Огастус. (Дойдя до дверей, оглядывается на леди Уиндермир.)
   
   
Мгновение они смотрят друг на друга. Потом миссис Эрлин уходит, а за ней — лорд Огастус.
   
   
Леди Уиндермир. Артур, ты больше не будешь дурно говорить о миссис Эрлин?
   
Лорд Уиндермир (с достоинством.) Она лучше, чем я думал.
   
Леди Уиндермир. Она лучше, чем я.
   
Лорд Уиндермир (с улыбкой, гладя ее по голове). Дитя мое, вы с ней живете в разных мирах. В твой мир зло никогда не заглядывало.
   
Леди Уиндермир. Не говори так, Артур. Мир один для всех. Добро и зло, грех и невинность идут в нем рука об руку. Для собственного спокойствия закрывать глаза на половину жизни — то же, что идти зажмурившись среди пропастей и трясин, воображая, что это поможет миновать их.
   
Лорд Уиндермир. Родная моя, почему ты так говоришь?
   
Леди Уиндермир (садясь на диван). Потому что я, живя с повязкой на глазах, подошла к краю пропасти. А та, что едва нас не разлучила…
   
Лорд Уиндермир. Мы ни на минуту не разлучались.
   
Леди Уиндермир. Мы никогда не должны разлучаться. Ах, Артур, только люби меня, как прежде, а я буду больше тебе верить. Буду верить тебе во всем. Поедем в Селби. Там сейчас цветут розы — белые, красные…
   
   
Входит лорд Огастус.
   
   
Лорд Огастус. Артур, она все объяснила!
   
   
На лице леди Уиндермир изображается крайний испуг. Лорд Уиндермир вздрагивает. Лорд Огастус берет его под руку и отводит на авансцену. Говорит быстро, понизив голос. Леди Уиндермир в ужасе на них смотрит.
   
   
Мой милый, она, черт побери, объяснила решительно все. Мы перед ней бесконечно виноваты. Она, оказывается, поехала к Дарлингтону только из-за меня. Заезжала в клуб… не хотела больше меня томить… не застала… поехала следом… струхнула, когда мы все туда ввалились, — вполне естественно… скрылась в соседнюю комнату… уверяю вас, для меня это очень отрадно. Мы все обошлись с ней по-свински. Именно такая женщина мне и нужна. Точно для меня создана. И условие она ставит только одно — навсегда уехать из Англии. А я с радостью. Осточертели мне здешние клубы, и климат, и кухня, черт бы их побрал!
   
Леди Уиндермир (в испуге). Неужели миссис Эрлин…
   
Лорд Огастус. (идет к ней и говорит с низким поклоном). Так точно, леди Уиндермир. Миссис Эрлин сделала мне честь… дала согласие стать моей женой.
   
Лорд Уиндермир. Ну, что ж, могу сказать одно: вы женитесь на очень умной женщине.
   
Леди Уиндермир (беря мужа за руку). А главное — вы женитесь на очень хорошей женщине!
   Занавес