1 2 3 4 5 6 
– Нет, – выдавил Алекс.
В глазах Генералова мелькнуло уважение.
– Вы сильный человек, капитан. Кто вы по гороскопу?
– Овен.
– А я – Дева. – Генералов улыбнулся. – Знаете, это хорошее сочетание, мы поладим. Давайте ваш контракт!
Алекс молча протянул ему бланк.
Пак пробежал глазами стандартные строчки, пожал плечами, увидев цифры.
– Даже неплохо…
Послюнив палец, он приложил его к точке опознания. Разделил лист на две половины, одну вернул Алексу, другую спрятал в карман на килте.
– Вы приняты в экипаж «Зеркала», – сказал Алекс.
Генералова будто насадили на жесткий стержень – он выпрямился, с лица сползла ухмылка.
– Ваши приказания, капитан.
Только в глазах осталась насмешливая искорка.
– Одеться в стандартную форму навигатора. Стереть с лица узоры. Завтра в девять утра быть у корабля.
– Слушаюсь, капитан.
– Все, вы свободны.
– Разрешите провести вечер в баре, капитан?
– Ваше дело, – подумав, ответил Алекс. – Но утром вы нужны мне абсолютно работоспособным.
– Разумеется. – Пак будто ждал следующих распоряжений.
– Вы давно ищете работу?
– Месяц.
– Хорошо. Есть в зале мастер-пилоты?
Генералов даже не оглянулся:
– Только один, тот, кто подходил к вам первым.
– Хорошо… отдыхайте.
Когда навигатор ушел, Алекс залпом выпил саке. Отыскал взглядом своего официанта, чиркнул в воздухе пальцем, будто подписывая счет.
Как его поймал этот хитрый натурал! Никогда не стоит недооценивать генетически не измененных, никогда! Вначале этот нелепый вопрос об отношении к геям, будто капитана должно волновать, с кем спят подчиненные. А потом, когда Алекс заявил о своей непредвзятости, – настоящий подвох.
Навигатор-натурал… невозможно!
И как на это отреагируют другие члены экипажа? Джанет, с ее пятью спецификациями, парнишка-энергетик, едва закончивший учебу?
Впрочем, если кто-то из них выразит протест, это будет поводом отказаться… нет, увы. Джанет контракта еще не подписала. Разве что Поль Лурье не захочет доверить свою жизнь натуралу.
На миг у Алекса появилась шальная мысль – попросить или даже приказать энергетику возразить против кандидатуры Генералова. Поль подписал контракт раньше, и с формальной точки зрения Алекс обязан учитывать его мнение.
Мысль возникла – и пропала, оставив неприятный осадок. В одном Генералов, бесспорно, прав – ложь дается пилотам нелегко. Это часть платы за звезды, наряду с неумением любить людей.
Подошел официант, Алекс рассчитался и быстро вышел из зала. Две вакансии оставались незаполненными, но насчет одной у него имелась идея. Безумная, но попробовать стоило.

Портье в гостинице сменился вновь. Этот вообще не обратил на самого Алекса внимания, глянул только на форму капитана и сразу же расплылся в улыбке. Такие важные клиенты редко останавливались в «Хилтоне».
Алекс поднялся к своему номеру, коснулся сенсора звонка. И поймал себя на жгучем любопытстве – дождалась его Ким или предпочла исчезнуть, предварительно очистив счет номера.
За веру в человеческую честность постоянно приходится платить. Но Алекс находил в этом странное, извращенное удовольствие – в тех редких случаях, когда вера оправдывалась.
Ким открыла дверь.
Дождалась!
Алекс покачал головой, хотя видеть неподдельную радость на лице девочки было приятно.
– Ким… я же просил заблокироваться. Ты даже не посмотрела в глазок.
– Откуда ты знаешь?
– Когда камера на двери работает, объектив включает инфракрасную подсветку. Я способен это заметить.
– А… – Ким отступила от двери, давая ему пройти. – Ну… мне незачем было смотреть, я знала, что это ты.
Настала очередь Алекса удивляться.
– Откуда?
– По шагам. У тебя характерные шаги, словно ты пытаешься не отрывать ног от пола.
– Да? Никогда не замечал. – Алекс закрыл дверь. Посмотрел на свои ноги, подумал. – Я что, шаркаю ногами?
– Не шаркаешь, просто стараешься побыстрее поставить обратно. И никогда не отрываешь обе ноги одновременно! – Ким подпрыгнула. – Ты что такой серьезный? Ну извини, что я не посмотрела в глазок, я исправлюсь!
– Если отрываешь обе ноги одновременно, это уже бег… – Алекс закусил губу. Отрываешь обе ноги… а если отрывает обе ноги, да еще и таз в придачу – это производственная травма. – Ким, я понял. На «Хомяках» и прочих системных лихтерах нет искусственной гравитации. Я проходил там практику около полугода. И привык пользоваться липучками. А может быть, это введено в мою спецификацию – не терять точки опоры.
Ким, похоже, успела утомиться.
– Здорово. Очень предусмотрительно, друг-спец. Ты видишь, как я потратила твои деньги?
Она раскинула руки, закружилась, пытаясь при этом удерживать Алекса в поле зрения.
– Вижу, ты переоделась.
Ее затертые джинсы и свитер сменились черным брючным костюмом. В нем Ким напоминала старшеклассницу из престижного колледжа. Впечатление дополняла белая блузка и крошечный черный галстук.
– Мне идет? – спросила Ким.
– Да. Очень хорошо.
Девочка улыбнулась:
– Тебе тоже идет форма.
– Ты даже выглядишь чуть взрослее, – продолжил Алекс. – Можно допустить, что ты прошла метаморфоз полгода назад и успела окончить какие-нибудь ускоренные курсы.
– А что, это важно?
– Наверное. Нам надо поговорить, Ким.
Она сразу посерьезнела. Алекс взял ее за руку, ввел в комнату, усадил в кресло. Сам сел напротив, достал сигареты и закурил.
– Дай мне тоже…
Алекс раскурил и протянул ей еще одну сигарету.
«Нам надо поговорить» – это волшебная фраза. Одна из многих фраз, настраивающих собеседника на серьезный лад. Ее не произносят, чтобы обсудить погоду или планы на выходной день.
Очень поучительно наблюдать за реакцией человека, который ожидает серьезного разговора. Кто-то начинает нервничать, кто-то замыкается в себе, кто-то заранее готовится к отпору.
Ким просто собралась.
– Как тебя зовут? Полностью?
– Ким Охара.
– Сколько тебе лет?
– Четырнадцать. Месяц назад исполнилось.
– Ты с Ртутного Донца?
– Нет. – Ким покачала головой.
– Тогда откуда?
– Я не отвечу.
Алекс вздохнул. Он и не ожидал, что разговор будет легким, но тон девочки начал внушать ему серьезные опасения.
– Ким, мне нужно это знать.
– Зачем?
Девочка перешла в контратаку.
– Ким, у тебя есть на Ртутном Донце родственники или друзья?
Молчание.
– Ты давно здесь находишься?
– Какая тебе разница?
Ну вот. Почему так происходит – пытаешься помочь, а в ответ неблагодарность?
– Хорошо. – Алекс прервал повисшее молчание. – Давай подумаем, зачем мне это нужно. Вчера я вытащил тебя из сбитого метаморфоза. Верно?
Ким засопела. Пробормотала:
– Я благодарна, друг-спец…
– Благодарить не надо. Я не мог поступить иначе, и моей заслуги в этом нет. Но по той же самой причине, по которой я должен был тебе помочь…
Ким удивленно посмотрела на него.
– По этой же самой причине я не могу просто уйти, оставив тебя наедине с судьбой. Тебе нужна помощь?
Девочка опустила глаза.
– Нужна или нет? – жестко спросил Алекс. – Я нанялся на корабль, понимаешь? Через пару дней я покину Ртутное Донце, возможно – очень надолго. Тебе нужна помощь?
– Да. Нужна.
– Уже хорошо. Нет, ничего хорошего, но по крайней мере честно.
Ким встала, отошла к окну, замерла, глядя в тусклое вечернее небо. Засунула руки в карманы, замерла, маленькая и беспомощная, сразу утратившая веселость и задор.
Алекс закусил губу. Это она непроизвольно или играет? В любом случае зря. Видимо, девочка не совсем понимает причины расположения к ней.
– Откуда ты, Ким?
– Эдем.
– Как тебя сюда занесло? – Алекс лихорадочно прикидывал маршрут. Черт возьми… противоположный конец человеческого сектора пространства! Не менее семи канальных переходов или прямой прыжок на корабле-курьере. Впрочем, прямых рейсов Эдем – Ртутное Донце не существует. Они никому не нужны. – Ты далеко от дома.
– У меня больше нет дома. Я убежала из семьи.
– Зачем? Впрочем, ладно. Это не важно. Как ты добралась до Ртутного Донца?
– Я способная.
– Верю, Ким, но до метаморфоза ты даже не являлась совершеннолетней. Пересечь две сотни световых лет, без документов, денег…
– Кто тебе сказал, что у меня не было денег?
Алекс кивнул. Она была права.
– Ладно. А почему Ртутное Донце?
– У меня были причины отправиться именно сюда.
– Ким… если ты не доверишься мне, как доверилась вчера, у нас ничего не получится.
– А что должно получиться?
Похоже, она все-таки плакала. Тихонько, беззвучно. Подойти сейчас к ней, обнять, утешить было бы самым естественным порывом. И абсолютно неправильным.
– Ты боец-спец?
– Наверное.
– Ну как это – наверное? Ким, каждый ребенок-спец знает, кем он будет. Если девочка-гейша и мальчик-врач играют в доктора, они играют по-разному. Девочке будет интересна эротическая составляющая, она изучает простейшие сексуальные реакции; мальчик попытается выслушать ее дыхание, пульс, прощупать костную систему и осмотреть гланды. Если ребенок-архитектор строит замок из песка, этот замок простоит неделю. Как ты играла в детстве? Любила драться?
– Да.
– И побеждала?
– Конечно.
– А в куклы играла?
– Я и сейчас бы поиграла. – Ким вдруг хихикнула. – Когда удрала из дома, взяла с собой Люситу. Это моя любимая кукла. Только она осталась с сумкой… на одном корабле.
Алекс потер лоб. Ему не приходилось видеть девочек-спец, заточенных под специальность бойца. Играют ли они в куклы? Может быть, но почему-то ему казалось, что будущий спец будет обходиться с куклой как с манекеном для отработки ударов…
– В доктора я тоже играла, – неожиданно сказала Ким. – Только я не знаю, что мне было интереснее… пульс или сексуальные реакции.
– Ким, на мой корабль нужен боец-спец.
Девочка обернулась.
– Правда?
– Да. Но у тебя нет документов. И сертификата бойца тоже нет. Что ты скажешь, если завтра мы пойдем в ближайшую клинику, проведем генный анализ и ты получишь свои документы?
– Нет!
– Почему?
– Меня искать будут, как ты не понимаешь?
– Ты прошла метаморфоз. Теперь ты совершеннолетняя. Даже если по условиям спецификации ты должна выплатить родителям ее стоимость, это не ущемляет твоих прав как личности…
– Нет!
Ее голос взвился до крика. Настаивать дальше смысла не имело.
– Но против работы на корабле ты ничего не имеешь?
– Не имею.
– Я что-нибудь придумаю, Ким. Если ты действительно боец-спец, то все в порядке.
Девочка, насупившись, смотрела на него. Алекс терпеливо ждал.
– Почему ты со мной возишься?
– Что ты знаешь о пилотах-спец? – вопросом ответил Алекс.
– Ничего! Ну, ты сказал, что у вас крепкие кости, хороший глазомер…
– У нас еще повышенное чувство ответственности. Пилот никогда не бросает пассажиров и экипаж.
– Но… я ведь еще не твой экипаж… – Девочка подошла к нему, села у кресла, заглянула в глаза.
– Вчера у меня не было никакого экипажа, Ким. Я помог тебе в моноре, накормил… дальше все покатилось. Так что не стоит благодарить меня за доброту и бескорыстие. Я просто такой. Понимаешь?
– Как странно… – Все ее недавние слезы исчезли бесследно. Ким протянула руку, коснулась лица Алекса. – Так ты… несвободен?
– Почему?
Ее рука гладила его лицо – медленно, изучающе, будто девочка была слепой.
– Ты принужден быть добрым и заботливым…
– Ким, все мы к чему-то принуждены. Солдат обязан отдать жизнь за человечество, врач – спасать жизнь больного, пилот – беречь экипаж. И натуралы ничуть не свободнее нас. Мы меняемся в миг метаморфоза, когда срабатывают нуклеиновые бомбы. Натуралов принуждают всю жизнь: родители, школа, общество.
– Это другое.
– То же самое, Ким. Я знаю, что у меня усилена ответственность за других. Ну и что? Разве это плохо? Вот если бы я был циничной равнодушной сволочью… как следователь-спец, например… тогда стоило бы переживать.
– Ты бы не переживал. Ты бы считал, что это правильно.
– Ким…
Алекс мягко поднял ее с пола, посадил к себе на колени.
– Ты в чем-то права, конечно. Но меня ничуть не смущают детали моей специализации. Это как сетовать на красоту, здоровье, ум. Если бы все проходили специализацию хотя бы по ряду моральных качеств, жизнь стала бы лучше.
Ким кивнула. И все-таки ей явно было не по себе. Неужели из-за того, что за поведением Алекса стояли материальные основы?
– Ким… не комплексуй. Я рад, что смог тебе помочь. Я сделал бы это без всякой специализации. Ты очень хорошая девочка.
– Я тебе нравлюсь? – Она посмотрела ему в глаза.
– Да.
– Алекс… – Ее пальцы скользнули в волосы пилота. – Пойми меня правильно, ладно?
– Я постараюсь.
– Ты можешь подумать, что я тебя жалею. Это не так. Или что я плачу за добро. Это тоже не так…
Алекс осторожно закрыл ей рот ладонью:
– Ким. Не надо.
Девочка мотнула головой.
– Нет! Ты не понимаешь! Алекс… ну так не бывает, я знаю. Ты мне не веришь!
– Ким, я тебе верю, но…
– Не веришь! Ты думаешь, что я маленькая развратная сучка. Что и с Эдема я так добиралась…
Алекс промолчал. Он не исключал эту возможность, но и единственно реальной ее не считал.
– Или думаешь, что я хочу как-то свой долг отдать… но дело не в этом. Правда! Ты мне веришь?
Секунду пилот смотрел в ее глаза. Да, искусство врать доступно многим. Но разве можно врать так?
– Ким, я тебе верю. А ты уверена, что это надо?
Вместо ответа она прильнула к его губам. В ее поцелуе не было вечной неумелости гейш-спец, заточенных под образ нимфетки, не было и сводящего с ума мастерства нормальной спец-гейши. Обычный поцелуй девочки с небольшим сексуальным опытом. И в то же время…
Алекс понял, что отговаривать Ким ему абсолютно не хочется.
Несколько минут они целовались, жадно и исступленно. Алекс стянул с Ким узкий пиджачок, расстегнул блузку. Не отрываясь от его губ, девочка повела плечами, выскальзывая из одежды. Она все время прижималась к Алексу – будто стесняясь наготы, и это уносило прочь назойливые воспоминания о прошедшей ночи, когда в ее обнаженном теле не было никакой эротики, одна лишь боль и страх…
Черт…
Черт!
– Ким, – отстраняясь, сказал Алекс. – Ким, Ким, остановись…
Девочка замерла, чуть испуганно глядя на него. Она уже успела расстегнуть и наполовину стащить брючки… вот уж точно сцена из эротической комедии…
– Ким… ты только из метаморфоза…
– Ну и что?
Голос у нее подрагивал, она возбудилась куда сильнее Алекса.
– Ким… минимум неделя без сексуальных контактов. Когда я завершил метаморфоз… ко мне пришла подружка, и врач сразу предупредил, что нам надо выждать неделю… Это общее правило.
– Почему?
– Ким… – Пилот прижал ее к себе. – Не стоит. У тебя и так было нарушено развитие. Давай не будем спешить.
Секунду она смотрела на него, оторопев, будто не уверенная, правду говорит пилот или неумело шутит. Потом ее губы дрогнули.
Алекс удержал девочку, когда та попыталась высвободиться. Обнял, зашептал на ухо:
– Ким, все будет хорошо. Не спеши. Я возьму тебя в экипаж. Подожди немного.
– Я тебе не нравлюсь! – сквозь рыдания прошептала Ким.
– Нравишься… Ким, девочка моя, успокойся. Я не хочу, чтобы с тобой случилась беда.
– Это все твое дурацкое чувство ответственности! – крикнула Ким, на миг поднимая заплаканное лицо. – Все твоя специализация! Ничего бы со мной не случилось! Я себя прекрасно чувствую!
Отвечать не стоило, и Алекс просто промолчал.
Несколько минут они просидели в кресле. Девочка тихо всхлипывала, прижимаясь к пилоту, но вырваться уже не пыталась. Потом, неловко ерзая на коленях Алекса, натянула брючки, чуть отстранилась. Испытующе спросила:
– Ты не врешь, что я тебе привлекательна?
– А ты сама не заметила?
Ким вытерла глаза ладонью.
– Друг-спец, ты мне не ври, ладно? У меня было только двое мужчин, я не знаю, может быть, я уродина.
– Не кокетничай, – усмехнулся Алекс. – Ты очень красивая девочка. Бойцам не программируют внешность, так что это чисто твоя заслуга.
– Владимир тоже так говорил.
– Владимир?
– Это мой первый мужчина. Хороший друг родителей, ну и мне он тоже нравился. Родители договорились, чтобы он обучал меня сексу. Только мы встречались недолго, Владимир очень занятой человек. Живописец-спец, его картины даже на Земле выставляют. Он и мой портрет нарисовал, кстати.
– Занятные у вас обычаи, – сказал Алекс.
– Почему?
– У нас на Земле не принято обучать сексу на практике. Тренинги в школе есть, но исключительно в виртуальной реальности.
Ким пожала плечами.
– Земля – богатая планета. И помешанная на технике. У меня… у меня был виртуальный любовник. Но в общем-то это не принято. Все должно быть естественно, так говорил наш школьный секс-инструктор…
Алекс мимолетно подумал о кристалле, который девочка прячет в своем моделированном теле. Его мощности вполне бы хватило для обучения всех школьниц Эдема…
Ну почему чужие секреты всегда так притягательны?
– Ким, хочешь, сходим в ресторан?
– В «Мак-Робинс»?
– Фу… – Алекс скривился. – Я сегодня вступил в должность капитана, это стоит отметить. Сейчас выясним, какой ресторан в городе специализируется на земной кухне, и поедем туда.
– Ты мне возьмешь мороженого?
– Обязательно.
– Ура! – Ким улыбнулась и соскользнула с его колен. – Тогда подожди, я приведу себя в порядок!
Она скрылась в ванной, зашумела вода. Алекс поднялся, подошел к окну.
Ну хоть след от вчерашнего неба остался?
Нет. Ни капельки. Грязно-серое облачное полотнище, не зима и не весна, не дождь и не снег – сыплется в воздухе холодная свинцовая морось, отсвечивает в лучах фонарей тусклыми нерадостными радугами.
– Алекс, а это здорово – быть капитаном корабля? – крикнула Ким из ванной.
– Очень! – ответил Алекс.
И улыбнулся.
Тепло ложемента.
Темнота и цветная паутина.
Дыхание чужой души.
«Я люблю тебя».
«Полюби меня».
«Будь мной».
Как трудно жить тем, кто не способен это испытать…

Глава 4

Они ждали у корабля.
Джанет с деланным равнодушием осматривала блистер боевого поста по левому борту. Алекс сразу понял, что корабль ей нравится.
Пак и Поль о чем-то разговаривали. Судя по смущенному лицу энергетика, на него только что вывалилась новость о биологической природе навигатора. Впрочем, совсем уж шокированным парень не казался.
При виде Алекса – Ким шла за ним, чуть отставая, с любопытством оглядывая поле космодрома, – Поль вытянулся. Генералов оглянулся и тоже продемонстрировал выправку. Узоры со щек он смыл, и это Алексу понравилось. Лишь Джанет ограничилась кивком – она еще не входила в экипаж. Но на плече у нее болталась тугая сумка, идеально подходящая для минимума личных вещей, и это обнадеживало.
– Это – Ким Охара, – представил Алекс девочку. – Наш… возможно – наш боец-спец.
Поль был явно удивлен и в то же время обрадован. По лицу Пака ничего прочесть было нельзя. Джанет промолчала.
– Поль Лурье, наш энергетик. Пак Генералов, наш навигатор. Джанет Руэло… возможно – наш врач.
– По-прежнему проблема со вторым пилотом? – вежливо поинтересовалась Джанет.
Алекс кивнул:
– Да. Я думаю сегодня ее решить. Ни у кого из членов экипажа нет возражений против кандидатур Джанет или Ким?
Генералов кашлянул. Покосился на Поля, будто ища в нем поддержку, потом решительно спросил:
– Капитан, насколько я знаю, наличие в экипаже бойца-спец предполагает опасные рейсы?
– Вероятно. Опасные рейсы или небольшую паранойю нанимателя. – Алекс сухо улыбнулся. Всегда следует дистанцировать себя от хозяев компании.
– Насколько хороша подготовка госпожи Ким?
– В случае бойца-спец слово «подготовка» абсолютно неуместно. – Алекс закончил фразу, уже понимая, что ошибся. Получилось так, будто он указал натуралу на его неполноценность. Пак мог сколь угодно резвиться, бравируя натуральностью, доказывать свое мастерство, эпатировать окружающих… но он не мог не переживать своей неполноценности.
Но Генералов сохранил невозмутимость.
– Согласен, капитан. Но в случае реальной опасности я предпочел бы видеть в экипаже мужчину-бойца. И это никак не связано с моими сексуальными вкусами.
Алекс оглянулся на Ким. Девочка улыбалась. Мило и радостно улыбалась навигатору, теребя белый кружевной воротничок.
– Пак, представьте себе постороннего человека, подошедшего к нашей группе. От кого он не будет ожидать опасности?
– Согласен. – Генералов кивнул. На Ким он вообще не смотрел. – Но боец-спец должен быть не столько неприметным убийцей, сколько отпугивающим фактором.
– У меня другой взгляд на этот вопрос. Боец должен обеспечивать безопасность.
– А она сможет ее обеспечить?
Алекс посмотрел на Ким, поймал ее вопросительный взгляд и слегка кивнул.
В следующий миг девочка уже стояла рядом с Генераловым. Правая рука сжимала его горло, левая, сквозь ткань формы, – гениталии.
– Что ты предпочитаешь, смерть или боль? – холодным как лед голосом спросила Ким. – Выбирай.
Пак попытался шевельнуться – но это, видимо, оказалось плохим решением. Его лицо исказилось от боли, и он застыл.
– Выбирай, – повторила Ким.
Более яркого доказательства способностей бойца-спец не требовалось. Ни один натурал не сумел бы преодолеть расстояние так быстро, неуловимо для глаза. Движение в ускоренном времени было возможно лишь при полной перестройке нервно-мышечной системы. Алекс негромко попросил:
– Отпусти нашего навигатора, Ким.
Еще один миг – на этот раз Алексу удалось увидеть тень движения и почувствовать ветерок. Он попытался оценить скорость движений Ким, но цифра вышла очень приблизительная. Что-то около ста пятидесяти километров в час.
Разумеется, больше минуты поддерживать такой темп никакой спец не мог. Но в этом и не было нужды. Они все уже были бы мертвы, поставь Ким перед собой такую цель.
– Пак, вы по-прежнему считаете ее подготовку недостаточной?
Как нехорошо… Что за начало для совместной работы – неприязнь между двумя членами экипажа!
Пак откашлялся, потер горло:
– Я беру свое мнение обратно, капитан.
Он наконец-то посмотрел на Ким. Слегка склонил голову.
Девочка ответила столь же вежливым и официальным поклоном. Щеки у нее раскраснелись, волосы были растрепаны – внешние и самые безобидные признаки произошедшего. Сейчас ей стоит выпить чего-нибудь сладкого. Полную сахарницу кофе, например. И закусить куском мяса – клетки нуждаются в восстановлении.
– Малышка – умница, – неожиданно сказала Джанет. – Что ж, будем осматривать корабль, капитан?
* * *
Пожалуй, наибольший интерес корабль вызывал у Ким. Наверное, ей никогда не приходилось летать на дисковых яхтах. Еще в шлюзовой она задержала взгляд на прозрачных пластиковых цилиндрах двухметровой высоты, потом недоуменно посмотрела на Алекса.
– Это скафандровые блоки, – тихо пояснил он.
Недостаточно тихо – Генералов услышал, повернул голову. Вот и великолепный повод высказать претензии. Боец-спец, который не знает элементарных вещей на борту корабля!
– Капитан, разрешите проверить работу гардеробов?
– Проверяйте, – согласился Алекс. Что же он задумал, этот хитрый натурал…
Пак шагнул к одному из цилиндров, хлопнул рукой по сенсору, заставляя его раскрыться. В пластике прорезалась тонкая щель, расширилась. Навигатор вошел внутрь и створки сошлись.
– Проверка по полной программе, – насмешливо сказала Джанет. – Позер…
Впрочем, сказано это было довольно добродушно.
Пластик чуть помутнел, когда костюмный гель наполнил полые стенки цилиндра. Потом открылись крошечные форсунки, и в цилиндре заклубился серый туман. Невидимые иглы силовых полей сшивали туман в плотные полотнища, окутывали Пака с ног до головы – лишь перед лицом навигатора оставалось чистое пространство.
Блок работал быстро. Когда воздух в цилиндре очистился, Пак уже стоял закованный в серебристый костюм. На спине, под подбородком, на поясе – повсюду, где молекулы геля собрались не просто в гибкую и прочную броню, а в системы жизнеобеспечения, скафандр немного раздувался. Последней напылялась лицевая пластина шлема.
Цилиндр раскрылся, Пак вышел в шлюзовую. Едва заметно подмигнул Ким – и Алекс ощутил невнятное беспокойное смущение. Это что – проявление уважения? Или заигрывание, несмотря на продекларированные вкусы?
– Капитан, системы шлюза в порядке. Время на создание скафандра – пятнадцать секунд.
– Спасибо, навигатор. Снимете костюм?
Генералов с явным удовольствием оглядел свое облачение.
– Если можно, нет.
Алекс пожал плечами. Самолюбование – не порок.
Они вышли из шлюза в центральный коридор корабля. Пак шел последним, его серебристая броня тихо похрустывала, окончательно подстраиваясь к фигуре.
– Все стандартно, – сказал Алекс, останавливаясь. – Шесть кают наши.
– Располагаемся тоже стандартно? – поинтересовалась Джанет.
Алекс кивнул. Хотя… какое расположение она считает стандартным? У них несколько необычный подбор экипажа.
– Правый борт – капитан, боец, навигатор, левый борт – второй пилот, врач, энергетик. Возражения есть?
– Все разумно, – решила Джанет. – При поражении любого из бортов экипаж продолжает функционировать… Разрешите занять свою каюту?
– Это следует понимать как согласие войти в экипаж?
– Да.
Алекс молча достал бланк контракта, протянул Джанет. Негритянка усмехнулась, мельком глянула на строки, послюнила палец, с силой прижала к точке опознания. Вернула Алексу его копию контракта.
– Я рад, – сказал Алекс. Можно было найти более проникновенные слова, но вряд ли в этом была нужда. Джанет с Эбена, и она не слишком-то склонна к сантиментам.
Следующие слова Джанет подтвердили его мнение.
– Капитан, где расположен медотсек?
– Минутку. – Алекс посмотрел на Пака. Тот мог быть сколь угодно самовлюбленным и скандальным… но сейчас его мучила одна-единственная мысль. Пожалуй, по степени сродства с кораблем к пилотам приближались лишь навигаторы. – Пак, вы найдете навигационный отсек?
– Да, конечно. Я знаком с дисковыми яхтами.
Генералов посмотрел вперед по коридору. Дверь в торце вела в рубку, но рядом с ней была еще одна.
– Можете ознакомиться с местом работы.
– Слушаюсь, капитан…
Навигатор быстро двинулся по коридору. Его скафандр окончательно приноровился к хозяину, и двигался он теперь совершенно беззвучно.
– Я ему немного завидую, – вдруг сказала Джанет.
– Почему? – спросил Алекс.
– Вы владеете навигацией, капитан?
– Умеренно. Обязательный минимум в училище, две переподготовки.
– Согласитесь, что это очень любопытные ощущения, капитан.
Дверь навигационного отсека раскрылась перед Генераловым. Тот оглянулся на товарищей, потом шагнул вперед.
– Будем надеяться, что я не ошибся, – сказал Алекс. Рекомендации рекомендациями, но легкая тревога все же оставалась.
– Если потребуется, я проложу курс из любой точки пространства, – пообещала Джанет.
– Не сомневаюсь. Но не хотелось бы осрамиться перед нанимателями… – Алекс замолчал. Не стоит делиться своими сомнениями с экипажем. Капитан может держаться отстраненно, может быть с экипажем на короткой ноге. В случае маленького корабля второе даже предпочтительнее.
Но вот проявлять слабость капитан не должен. Нет у него такого права.
– Ладно, каждый должен получить свой шанс, – закончил Алекс. – Поль?
– Да, капитан?
Молодой энергетик явно не принадлежал к болтунам. Или же был воспитан в духе строгой субординации.
– Где на этом корабле расположен отсек энергетика?
– В корме, капитан.
Алекс усмехнулся.
– А как же двигатели? Вы уверены, что на корме «Зеркала» найдется место для глюонового реактора?
– Отсек энергетика расположен в корме этого корабля, капитан. – Поль смущенно вернул ему улыбку. – Именно между букетом двигателей. Там стоит тандемный глюон-реактор «Ниагара», самая современная разработка из доступных гражданским кораблям. Экранирование осуществляется силовым полем, никакой материальной брони. Очень красиво, капитан, даже в доступном неспециалисту спектре!
– Поль, я восхищен вашей подготовкой и вашими преподавателями.
– Благодарю, капитан. Я тоже признателен своему училищу, но это несерийный корабль. Все дело в том, что я на нем уже летал.
– Поль?
– Только он назывался «Неустрашимый». Не понимаю, к чему менять название корабля, даже если изначально оно неудачное.
– Вы уверены, Поль?
Энергетик зарделся.
– Капитан, я размещался во второй каюте левого борта. Вы понимаете, есть такая традиция…
Алекс быстро прошел к каюте, которую теперь должна была занимать Джанет. Приложил ладонь к замку.
– Открыть. Приказ капитана.
Право на неприкосновенность личного пространства признавалось даже на военных кораблях. Идентификатор под ключицей вздрогнул, подтверждая особые полномочия Алекса.
Дверь уползла в стену.
Алекс вошел в каюту – все обычно, все удобно и функционально, как в одиночной тюремной камере. Разве что информационный терминал слишком большой для тюрьмы.
Санитарный отсек был совсем крохотный. Алекс молча присел на крышку унитаза, повернулся к стене.
Надпись, выгравированная на пластике тонким резцом, особой оригинальностью не отличалась.
«Сдано в эксплуатацию. Поль Лурье, энергетик-спец».
Алекс поднял голову. Джанет, Поль и Ким стояли в каюте, таращась на капитана. Поль был смущен, Джанет едва заметно улыбалась. Ким ничего не понимала. Наверное, спусти сейчас Алекс штаны и займись уместным в туалете делом – она сочла бы это затейливым космическим ритуалом.
– За эти надписи положено взыскание, энергетик.
– Да, капитан. Уже получено, капитан. Традиция, капитан.
Ну почему яростнее всех поддерживают традиции зеленые юнцы?
Алекс встал, и проклятый унитаз за его спиной тихо заурчал, начиная на всякий случай цикл самоочистки. Черт бы побрал эту простейшую автоматику!
Ким хихикнула.
– Джанет, вы не будете против, если Поль займет эту каюту, а вы – третью по левому борту? Полагаю, это его единственный шанс избежать повторного взыскания.
– Как угодно, капитан.
Алекс перевел взгляд на энергетика.
– Поль Лурье, вечером я жду вас в своей каюте. У меня будет к вам несколько вопросов.
– Слушаюсь, капитан.
– Можете располагаться в этой каюте… или проверить свое рабочее место.
– Хорошо, капитан. Я проверю реактор.
– Джанет. – Алекс кивнул врачу. – К вам у меня будет особое поручение. Вы знаете, где здесь медотсек?
– Нет.
– Ну слава Богу. По схеме – сразу перед кают-компанией. – Он посмотрел на Ким. – Ты тоже идешь с нами.

Пока Джанет осматривала медотсек, Алекс и Ким сидели на кушетке. Врачу-спец помощь не требовалась, хотя какие-то знания об окружающей их аппаратуре Алекс имел. Универсальный регенерационный блок, сложенный операционный стол, анабиозные капсулы – притороченные к стене, но какая в общем-то разница для умирающих – спать лежа или стоя? Помещение было выдержано в мягких зелено-голубых тонах, свет лился со всего потолка – желтый, солнечный, умиротворяющий.
– Я правильно поступила с навигатором? – тихо спросила Ким.
– Да. – Алекс кивнул. – Как ни странно, вполне правильно.
– А что тут странного?
– Ты его все-таки унизила. Перед всеми членами экипажа. После этого можно было ожидать чего угодно.
– Но он наоборот…
– Да. Перестал сомневаться в твоих способностях, и это прекрасно. Ты ожидала именно такой реакции?
– Конечно.
– Почему?
– Он привык бравировать своей ущербностью. – Ким наморщила лобик. – Он ей гордится даже. И если спец демонстрирует то, что для натурала недостижимо, Генералов ничуть не оскорбляется. Наоборот, потом покажет, как владеет навигацией, и будет ходить довольный. Как бы на равных, понимаешь?
– Интересно. – Алекс пожал плечами. – Я могу в это поверить. Но для такого вывода у тебя было слишком мало данных. Про навигатора я тебе сказал буквально пару слов…
– А по-моему, вполне хватает.
– Это замечательно, – согласился Алекс.
Джанет закончила осматривать реанимационный блок и подошла к ним.
– Капитан, я более чем довольна. Хороший корабль, прекрасный медотсек. Аппаратура не самая современная, но зато абсолютно надежная.
Она действительно выглядела удовлетворенной, видимо, опасения о «медотсеке, совмещенном с камбузом», ее не покидали до последней минуты.
– Надеюсь, эта техника нам не пригодится.
– Разумеется, капитан. Разрешите осмотреть остальные помещения корабля?
– Подождите, Джанет. У меня к вам просьба… личного свойства.
Джанет задумчиво посмотрела на него, потом на Ким.
– Говорите, капитан.
– Вы можете провести генную проверку девочки?
– Смотря какую… – В глазах врача мелькнуло удивление. – На вашу взаимную совместимость?
Ким фыркнула.
– Нет. – Алекс с трудом сохранил невозмутимый вид. Мысль о том, что он собирается заняться воспроизводством потомства с четырнадцатилетней девочкой, была более чем оригинальна. Впрочем, то, о чем он собирался просить Джанет, выглядело не менее странно. – Джанет, я хотел бы удостовериться, что Ким является бойцом-спец.
– Капитан?
Он вздохнул.
– Джанет, ситуация весьма странная…
– Да, я начинаю догадываться. – Джанет обращалась к нему, но все ее внимание было приковано к Ким.
– Ким прошла метаморфоз позапрошлой ночью.
– Однако…
Джанет присела рядом с Ким. Властно взяла ее за подбородок, повернула лицо к себе, всмотрелась. Что она увидела, Алекс не знал. Однако легкое недоверие исчезло из ее глаз.
– Это не в традициях Империи – брать в экипаж спецов сразу после трансформации.
– Конечно, – согласился Алекс. – Но и прямого запрета нет.
– Верю. А при чем тут генный анализ?
Сама Ким пока молчала, позволяя обсуждать ее судьбу. Но Алекс подозревал, что эта покорность продлится недолго.
– У девочки нет удостоверения бойца-спец.
– Я могу выписать его без всяких анализов, – спокойно ответила Джанет. – Удостоверение личности содержит и всю медицинскую информацию. Тип специализации, измененные гены, вероятностный соматический профиль.
– У нее нет удостоверения личности. Она его… потеряла.
Джанет помолчала. Потом твердо сказала:
– Капитан, любой человек, спец или натурал, потерявший удостоверение личности, должен явиться в ближайшую клинику. После анализа генотипа из центрального банка данных поступит информация о его личности…
– Джанет, мы не можем этого сделать.
Короткий взгляд девочки был наградой за «мы».
– Почему?
– Ким порвала со своим прошлым. Она не хочет, чтобы ее семья узнала, где она находится. А если в банк данных пойдет запрос, этого не избежать.
– Почему? – Врач искренне удивилась. – Я достаточно хорошо знаю законы Империи. Любой спец, прошедший метаморфоз, становится абсолютно самостоятельной личностью. Он вправе работать, поддерживать отношения с теми, с кем считает нужным, заключать и расторгать отношения родства, жить или закончить жизнь самоубийством…
Алекс вздохнул, вопросительно посмотрел на Ким. Он ничего возразить не мог по той причине, что слова Джанет были абсолютной правдой.
– Я с Эдема, – сказала девочка.
– Слегка патриархальная, но милая планета. – Джанет ободряюще кивнула. – Ким, чего ты боишься? Ты боец-спец и способна защитить себя от незаконных посягательств. А закон всецело на твоей стороне. Давай вместе сходим в клинику космопорта…
– Нет!
Ким вскочила, попятилась от них. Джанет и Алекс переглянулись.
– Вот такая канитель, – сказал Алекс. – Джанет, возможно, вам лучше поговорить с Ким наедине?
– Я не буду говорить с ней наедине! – крикнула Ким. – Не буду!
– Почему? – Голос Джанет оставался по-прежнему доброжелательным. – Ким, ты мне симпатична, давай не станем ссориться?
Ким слегка обмякла.
– Дело не в вас…
– Значит, в нем? Он, – Джанет кивнула на Алекса, – обидел тебя?
Кажется, Ким это рассмешило.
– Меня трудно обидеть.
– Согласна. Тогда давай обсудим нашу проблему и выработаем пути решения? – Джанет протянула Ким руку.
Мгновение Ким колебалась. Потом вяло хлопнула врача по ладони и снова села между ними. Джанет молчала, глядя на девочку.
– Меня убьют, если обнаружат, – резко сказала Ким.
– Бойца-спец трудно убить, – ответила Джанет, словно бы не подвергая сомнению само заявление.
– Трудно, но можно. Пошлют другого спеца. Или нескольких.
– Зачем? Это очень серьезные проблемы с законом, милая. Тем более теперь ты под двойной защитой – и самой Империи, и профсоюза космофлота.
Ким косо усмехнулась:
– Знаете, вы гораздо меня старше, но, честное слово, в проблемах с законом я разбираюсь лучше!
– Может быть, ты из влиятельной консервативной семьи и твой клан оскорблен фактом бегства?
По мнению Алекса, версия Джанет была весьма правдоподобной. Но Ким покачала головой:
– Нет. Но я знаю, о чем говорю. Стоит мне засветиться… и все. И меня убьют, и вас всех я подставлю.
Алекс ждал укоризненного, а то и возмущенного взгляда со стороны Джанет. Привести на корабль девочку-бойца, которая скорее опасность, чем защита…
Но, видимо, Ким и впрямь была симпатична Джанет.
– Посуди сама, чем я могу помочь? – Врач развела руками. – Удостоверение спеца сделать несложно. Ты боец-спец, в этом я уверена. Но я обязана вначале удостоверить твою личность, милая. А у тебя нет удостоверения личности.
Ким молчала.
– Джанет, один выход есть, – осторожно сказал Алекс. Его голос дрогнул. Он вступил на неверную почву подтасовок, чего никогда не любил.
– И какой же, капитан?
– Вы делаете Ким сертификат бойца-спец. Потом…
Джанет нахмурилась, покачала головой, но Алекс уже продолжал:
– Потом мы с Ким идем в ближайший регистрационный центр. И заключаем временный брак – по сертификатам спецов. Их для этого достаточно.
– Понимаю, что достаточно. Но я не стану делать фальшивый сертификат.
– Подождите, Джанет! После заключения брака Ким получает новые документы, уже на имя Ким Романовой… примешь мою фамилию, Ким?
Ким смотрела на него широко раскрытыми глазами, еще ничего не понимая.
– Никаких запросов в банк данных. Туда отправится новая информация, ну и что? Мало ли в галактике девочек по имени Ким?
– Но я не могу нарушать закон! – Даже невозмутимости Джанет имелись границы.
– А вы его не нарушите. Мы немедленно возвращаемся на корабль, и вы вписываете в документы данные ее нового удостоверения личности. Допустим, я попросил вас провести срочную сертификацию, пообещав предоставить удостоверения позже. Вы ведь могли пойти на крошечное нарушение порядка?
– Ни один компьютер не пропустит такого нарушения. Как можно писать, что сертификат спеца выдан на основании документа, который еще не получен? Или вы умеете путешествовать в прошлое, капитан?
– Умею.
Джанет замолчала.
– Время, по которому живет корабль, устанавливает капитан. Я могу поставить часы по Гринвичу. По Великому Пекину. По времени космопорта приписки. По времени планеты пребывания. Понимаете? Какое время указывается в ваших документах?
– Время корабля…
– Вот видите? Со стороны любого проверяющего все будет выглядеть так, словно… – Алекс перевел дыхание. – Капитан корабля оформил брачный союз с членом своего экипажа, после чего ей была проведена генетическая экспертиза, статус бойца-спец подтвержден…
– Подождите! – Джанет взмахнула рукой. – Вы серьезно, капитан? Это теоретические построения, или…
– Или. Все капитаны пользуются этим трюком. В общем-то о нем прекрасно знают в профсоюзе, но закрывают глаза.
– Пользуются? Чтобы протащить в экипаж девчонок без документов? – с иронией спросила Джанет.
– Нет. Чтобы выгадать для экипажа лишние премиальные, провести левый контракт, прикрыть самовольные отлучки… для множества правонарушений. Это невозможно проконтролировать, Джанет. Планеты живут по своему времени. Корабли – по своему.
По лицу Джанет прошла тень.
– Капитан, я давно смирилась с тем, что Империя – безумный и анархичный мир. Но подобного безумия не ожидала.
– Вы поможете нам, Джанет?
– Я ведь буду знать, что закон нарушен, – тоскливо сказала женщина.
– Да, будете. Но я верю Ким. Иного пути легализоваться в обществе у нее нет. Если вы откажете, то фактически убьете девочку. А вы – врач.
Джанет вздохнула. Посмотрела на Ким – напрягшуюся, застывшую в ожидании ее ответа.
– Раздевайся. Белье можешь оставить.
– Спасибо, Джанет, – сказал Алекс.
– Вы безумец, капитан. И меня втягиваете в свое безумие. Учтите, я нарушаю свой долг не ради вас лично и даже не по приказу!
Алекс кивнул.
Ким уже сняла костюм и стояла в ожидании.
– Вон туда. – Джанет махнула рукой. – Встанешь на белый круг и постоишь минутку. Это компьютерное сканирование, ничего страшного.
– Разве это нужно? Генный анализ и… – начал Алекс. Джанет яростно посмотрела не него:
– Слушайте, капитан! Вы уже втравили меня в авантюру! Но уж позвольте обойтись без ваших советов! Я обязана снять томограмму!
Она повернулась и пошла к центральному пульту медотсека. Ким, воровато оглянувшись на врача, запустила руку под маечку. Миг – и в ладонь Алекса лег теплый тяжелый кристалл.
Конечно, у Джанет были серьезные причины негодовать на капитана. Но по сравнению с тем, как он сам увяз в правонарушениях, врач оставалась ангельски чистой.
Ким с невинным видом стояла на круге томографа, Джанет колдовала у пульта. Алекс опустил глаза, посмотрел на переливающийся конус, лежащий на ладони.
Он вовсе не обязан докладывать кому-либо о личных вещах членов экипажа. Ведь кристалл не находится в розыске. А может быть, это не настоящий гель-кристалл ценой в десяток таких кораблей, как «Зеркало», а искусная имитация?
Да, сослаться на то, что ты дурак, – самое безотказное оправдание.
– Все, одевайся, – бросила Джанет. – Хотя нет, подожди.
Она достала из шкафчика шприц, вскрыла упаковку.
– Крови боишься?
– Крови нет, а уколов боюсь, – мрачно сказала Ким.
– Тогда бойся, – без особого сочувствия отозвалась Джанет. Взяла девочку за руку, поднесла шприц к сгибу локтя. Запахло дезинфицирующим раствором, прозрачный цилиндрик наполнился кровью.
– Можно ведь соскоб кожи сделать! – запоздало запротестовала Ким. Отступила к Алексу, требовательно протянула за спину руку, пользуясь тем, что Джанет вновь отвернулась. Алекс молча вернул кристалл.
– Нельзя. У меня не клиника с полным набором аппаратуры, у меня экспресс-лаборатория. Все. Одевайся и иди в свою каюту.
Кажется, Ким поняла, что спорить с Джанет не стоит, а злоупотреблять ее терпением – тем более. Быстро оделась, бросила на Алекса негодующий взгляд и вышла.
– Зачем понадобилось ее отсылать? – спросил Алекс.
Джанет задумчиво рассматривала шприц. Вздохнула:
– На всякий случай. Капитан, вы знаете о попытках расы Цзыгу засылать в человеческое общество шпионов?
Алекс перевел дыхание, медленно досчитал до десяти.
– Это паранойя, Джанет. Любых Цзыгу можно обнаружить за десяток метров. С завязанными глазами. По одному лишь запаху.
– Они нашли средства нейтрализовать запах, а образ юной девушки – это их наиболее отработанная трансформация, – отмахнулась Джанет. – Отсюда может идти и отсутствие документов, и нежелание подвергаться генному анализу… Минутку, капитан.
Алекс ждал, пока она разливала кровь по десятку пробирок, доставала из шкафчиков реактивы. Спорить было бесполезно. Высмеивать, взывать к рассудку – тоже. Джанет с Эбена, это надо всегда держать в уме. То, что для Алекса – безумная паранойя, для нее столь же обычная мера предосторожности, как вымыть фрукты перед едой.
– Это наша полевая экспресс-методика, – пояснила Джанет, капая в одну из пробирок реактивы. – Она может дать ложные срабатывания, но в целом надежна. Не будем ждать результатов сывороточных тестов, тем более что их можно подделать, заранее введя в кровь необходимые аглютиногены… Так.
Врач замолчала, глядя на пробирку.
– Что должно произойти? – спросил Алекс. Паранойя заразительна – он напрягся.
– Уже произошло, кровь свернулась. – Джанет вытряхнула из пробирки на ладонь комочек красного желе. – Видите?
– И что это значит?
– Что Ким – человек, разумеется. – Джанет подошла к умывальнику и тщательно вымыла руки.
– Джанет, я мог вам это сказать сразу! Без всяких безумных тестов!
– Зато я получила гарантию.
Она с Эбена… Алекс прикрыл глаза. Посмотреть бы сейчас на Беса – как он? Утомлен, раздосадован или вне себя от ярости?
– Джанет, давайте проведем анализ на спецификацию.
– Сейчас.
Джанет вновь начала свои манипуляции с пробирками. Открыла пластиковый планшет, внутри которого оказалось не меньше сотни крошечных ампул. Из каждой достала по крупинке какого-то вещества, распределила по пробиркам с кровью.
– Я думал, вы проведете генный анализ, – заметил Алекс.
– А это и есть генный анализ. В ампулах – идентификаторы на ряд специфических генов. Если произойдет реакция, значит, этот ген у Ким присутствует.
Оставив пробирки на столе, Джанет подошла к нему, села рядом.
– У вас найдется сигарета, капитан?
– Да, пожалуйста.
Джанет закурила. Стряхнула пепел на пол, одобрительно кивнула, когда из угла с шуршанием выполз жучок-уборщик.
– Капитан, у меня есть свои странности… будьте к ним терпимы.
– Я понимаю… – Алекс и сам не заметил, как у него вырвалось отчаянное признание: – У меня весь экипаж со странностями, черт возьми!
– Это ваш первый полет в должности капитана?
Алекс закусил губу. Дооткровенничался.
– Да.
– Ничего, к этому быстро привыкаешь. Я была капитаном эсминца… в прошлой жизни. Две сотни человек под началом. Думаете, среди них имелись люди без странностей?
– Не знаю.
– Имелись. Человек пять-шесть. Видимо, их странности были очень хорошо скрыты. О! Первая пробирка обесцветилась.
Алекс глянул на стол. Спросил:
– И что это значит?
– Гепард-ген, как его называют. Отвечает за перестройку мускулатуры, дает способность к кратковременным сверхнагрузкам. Впрочем, мы недавно видели его в действии. Так вот, Алекс… если вам потребуется помощь… совет от бывшего капитана… вы всегда можете обратиться ко мне.
Алекс поискал в ее лице хотя бы тень иронии или насмешки. Нет, Джанет была серьезна.
– Спасибо. Я буду помнить об этом.
– Вторая и третья пробирка, – заметила Джанет. – Это перестройка нейронов, пороговые ограничители боли и ускорение синоптических реакций.
– Ким – боец?
– Да конечно же, капитан. Я ничуть не сомневаюсь в итогах проверки. Вот и четвертая пробирка… это перестройка сетчатки и глазного яблока… Кстати, у вас тоже должна быть положительная реакция на эту пробирку. Знаете, что это значит?
– Возможность наследования?
– Именно. Если вы вдруг захотите производить потомство от Ким… Капитан, что вас тревожит?
Прежде чем ответить, Алекс закурил сам. Врач терпеливо ждала. Еще три пробирки обесцветились, кровь превратилась в бледно-розовую жидкость, но Джанет никак не прокомментировала происходящее.
– Вы хорошо знакомы со спецификацией бойцов, Джанет?
– Умеренно хорошо. Я не генетик, конечно, но…
– Входит ли в подготовку бойца-спец этикет?
Джанет нахмурилась:
– Простите?
– Вчера мы с Ким сходили в ресторан. Очень приличный ресторан, кстати. Так вот… девочка держалась как юная леди из высших кругов общества. В училище у нас были занятия по этикету, но рядом с ней я чувствовал себя неотесанным натуралом.
– А откуда нам знать, в скольких ресторанах она побывала? Капитан, если девочка из влиятельного клана Эдема, то у нее были очень дорогие и квалифицированные воспитатели.
– Возможно, – пробормотал Алекс. И впрямь. Отчего же он не подумал о такой естественной возможности? Потому что привык мерить людей своей меркой – провинциального паренька, первые уроки этикета получившего в училище?
– Так… модификация кожи не производилась, – глянув на пробирки, сообщила Джанет. – Ну, это и на глаз видно.
– Что это значит?
– Ничего. Модификация кожи, этот ее характерный сероватый цвет, большая упругость – не обязательный признак бойца. А все основные уже проявились, я могу написать сертификат.
– Еще одна деталь, Джанет. Во время метаморфоза Ким вспоминала поэтов, художников, политиков.
Джанет нахмурилась:
– Да, это странно, капитан. Вы хотите сказать, что ей вложены какие-то знания по истории?
– Да.
– И не по военной истории, а именно в сфере культуры?
– Именно. Она не вспоминала ни Македонского, ни Кутузова, ни Моше Даяна, ни Ли Дон Хвана, ни Мбану.
– Вы считаете его великим полководцем? – Джанет горько усмехнулась. – На самом деле его слава была несколько преувеличена, основные решения принимал не он, а его флаг-адъютант… Ладно. Это к делу не относится. Вы меня поразили, капитан. Это и впрямь странный набор знаний для спеца.
– Еще одна деталь. Джанет… насколько сексуальны бойцы?
– В той же мере, как обычные люди. Это же не гетеры-спец.
– Так вот, Ким… как бы это сказать… несколько гиперсексуальна.
– Капитан, как я понимаю, вы спасли девочку из неприятностей, помогли в метаморфозе… сейчас пристраиваете на корабль. Может быть, это естественная реакция? Влюбленность в героического пилота-спец, стремление овладеть им, завоевать ответную любовь… Смесь расчетливости и благодарности…
– Джанет, не похоже. Вчера вечером девочка предложила мне себя. Я в общем-то был не против…
– Да уж думаю, – фыркнула Джанет. – Извините, я слушаю.
– Я предложил ей подождать немного. После метаморфоза организм должен отдохнуть.
– Так. Разумно.
– Мы сходили в ресторан. Все было крайне мило. Ким вела себя так, будто принадлежит к высшей аристократии… слегка кокетничала со мной, но не более того. Но когда мы вернулись в гостиницу, все пошло по второму кругу. Переодевание в пижаму она превратила в стриптиз. Разговор о погоде свела к эротической истории из своего небольшого опыта. Потом предложила мне несколько забавных развлечений.
Джанет помолчала. Поглядела на пробирки, встала, начала рыться в планшете.
– Я несколько раз имел дело с гетерами-спец, – сказал Алекс. – Дорогое развлечение, но ведь порой позволяешь себе шикануть…
– Так, и что? – Джанет вылила в чистую пробирку остатки крови из шприца. Бросила несколько кристалликов из какой-то ампулы.
– Я готов поклясться, что девочка специфицирована как гетера. Помимо бойца-спец, еще и куртизанка-спец. Это возможно с медицинской точки зрения?
– Трудно, хотя и возможно… Очень трудно, капитан. Перестройка тела у гетер незначительна, но психология меняется полностью. Боец должен убивать – без колебаний, без сомнений. Любого, кто подходит под определение врага. Гетера должна любить. Именно любить, по-настоящему, беззаветно, преданно и чисто… отдаваться до конца. И в то же время мгновенно уходить в сторону, забывать любовь, едва в ее услугах отпадает необходимость. Очень трудно совместить эти спецификации, капитан. – Джанет поболтала в воздухе пробиркой. – Логичнее предположить, что после метаморфоза у нее сбился гормональный баланс…
– Ну, если мы вспомним историю… раньше, когда все люди были натуралами, они ухитрялись совмещать. Скажем, Наполеон, он был великим полководцем, так? И в то же время весьма успешным ловеласом.
– Чепуха, капитан. Простите, но это не так. В прошлом были люди, которые фактически попадают под описание спеца. И военачальники, и ловеласы, и ученые, и творцы. Но каждый спец – это результат сложнейшей работы генетиков. Все лишнее отсечено. Вот вы, например, не умеете любить, так?
– Да.
– Ну а боец хотя и способен на любовь, но в обычной, человеческой манере… Так! – Джанет подняла пробирку с несколькими каплями розоватой жидкости. – Видите?
– Что это значит?
– Модифицированные феромоны. Один из признаков гетер. Для полной уверенности хорошо бы провести тест на ВШ-оперон, отвечающий за гиперсексуальность, но у меня нет нужной сыворотки… – Джанет отставила пробирку, потерла лоб. – Вы правы. А я – нет. Ким и боец, и гетера. Сложнейшая работа!
– Кому это могло потребоваться?
– Варианты есть. Например – телохранительница, одновременно выполняющая сексуальные услуги. Очень дорого, очень сложно, почти бессмысленно… но возможно. Как нехорошо, капитан… – Она мрачно посмотрела на Алекса. – Вы понимаете, что произошло? И чем это грозит?
– Пока еще нет.
– Да Ким же в вас влюбилась!
– Похоже, но…
– Гетера обязана добиться взаимности! Понимаете? Это ее спецификация. Смысл всего существования!
– Я вовсе не собираюсь отказывать ей постоянно, Джанет! Если для Ким так важно…
Врач вздохнула:
– Капитан, да ей не секс требуется! Точнее – не только и не столько секс! Она хочет, чтобы вы ее полюбили!
– Но я этого не умею. – Алекс развел руками. – Чего не дано, того не дано. Я понимаю, что любовь – великое, приятное, святое чувство…
– Приятное, – фыркнула Джанет. – Ох, капитан… порой я завидую пилотам, не умеющим любить…
– Может быть, Ким сумеет полюбить кого-то другого? – осторожно предположил Алекс. – Пак отпадает, к сожалению, а вот если наш молодой энергетик?
– Хорошо бы. Будем надеяться на то, что спецификация бойца будет отвлекать ее от специализации гетеры. Но вы сделали очень опасный и болезненный для всех шаг, когда взяли девочку под опеку.
– Я уже понял.
– Выписывать сертификат? – прямо спросила Джанет. – Или не стоит? Вы еще можете дать ей немного денег и позволить выкручиваться самостоятельно.
– Уже не могу. Выписывайте.
Джанет кивнула, будто и не ожидая другого ответа:
– Пилот…
Он так и не понял, что было вложено в это слово в большей мере – насмешка, сочувствие или простая констатация факта.
Наверное, последнее. Ведь у него не было права выбора – никогда. Выбор сделали родители, за девять месяцев до его рождения.
И он был благодарен за этот выбор.

Глава 5

Нотариальный центр был рядом с космопортом, и Алекс искренне надеялся, что это заставит сотрудников воздержаться от вопросов.
В общем-то его надежды оправдались.
Небольшая очередь в уютном холле наполовину состояла из приезжих. Даже в этом пестром сборище выделялась семья с Высокой Долинки – два высоких, обнаженных, если не считать металлизированных набедренных повязок, клон-мужа и толстенькая, закутанная в парчу и мех жена. К ним жался целый выводок полуголых детишек, слишком маленьких, чтобы можно было определить пол, только у старшего на косичке был повязан белый бант – это был экземпляр на продажу.
Поодаль стояли две Цзыгу – действительно напоминающие девочек-подростков, и лишь герметичные прозрачные комбинезоны с замкнутым воздушным циклом выдавали пахучую расу с головой. Интересно, они-то что здесь делают? Решили заключить брачный союз по имперским законам? Вряд ли, у Цзыгу вообще нет понятия семьи. Скорее заключают какую-то важную сделку с людьми.
Пятерка наемников с Багдада-3, рослых, воинственно оттопыривших черепные гребни и в полном боевом облачении, тоже наверняка явились заключать какой-либо контракт, ведь профсоюза, который мог бы проследить за договором, у них не было.
Алекс кивнул, оглядывая очередь, и подумал, что среди этой компании они с Ким выглядят наиболее пристойно. Есть хороший шанс, что на них совсем не обратят внимания.
– Я первый раз вижу живых Цзыгу! – привстав на цыпочки, шепнула ему на ухо Ким. – Алекс, они совсем как люди!
– Внешне – да, – согласился Алекс. Про недавние подозрения Джанет он решил не упоминать. – А ты могла бы их убить?
– Надо? – деловито спросила Ким. – Прямо сейчас?
Алекс поперхнулся, крепко схватил ее за руку:
– Нет! Ты что! Это абстрактный вопрос, я лишь хочу знать, готова ли ты к схватке с Чужими?
– Готова, – спокойно отозвалась Ким. – Если надо будет, скажи.
Девочка посмотрела на пилота – и Алекс прочитал в ее взгляде не просто готовность убить, а радостное возбуждение. Не от самой возможности убийства, скорее от надежды доставить ему удовольствие.
Джанет была права. Он попал в крайне щекотливую ситуацию.
– Я скажу, – пообещал Алекс. – Но работа бойца – не в том, чтобы убивать всех налево и направо.
– А в чем же?
– В том, чтобы быть готовым это сделать. В идеале – быть готовым всю жизнь.
– Хорошо. – Ким улыбнулась. – Не сомневайся, я готова!
Цзыгу, и не подозревающие о своей возможной судьбе, тихо переговаривались, прижавшись прозрачными колпаками. Очередь постепенно двигалась – ушло семейство с Высокой Долинки, ввалились в один из кабинетов наемники. Перед ними остались Цзыгу и мрачный, хорошо одетый мужчина, держащий на цепочке горбатого большеголового карлика. Карлик тупо смотрел в пространство, из полуоткрытого рта тянулась ниточка слюны, левое веко подергивалось от тика. Алекс попытался вспомнить, на какой планете модно держать при себе уродцев, не нашел ответа и отвернулся. В конце концов, это не его дело. Галактика велика.
Вызвали Цзыгу – те удалились, держась за руки и вежливо кланяясь оставшимся. Потом замигала бирочка на рукаве владельца карлика. Тот, погруженный в свои раздумья, не замечал сигнала. Карлик злобно глянул на него, дернул цепочку, прошипел:
– Айвен!
Мужчина очнулся, посмотрел на карлика, тоскливо сказал:
– Майлз, твои авантюры…
Он запнулся и пошел к двери, над которой также призывно мерцал сигнал, волоча за собой несчастного карлика. Цепочка позвякивала, карлик семенил, размахивая руками при каждом шаге.
– Помнишь свою роль? – тихо спросил Алекс. Ким кивнула, сразу помрачнев:
– Да. Молчать и улыбаться.
– Обворожительно улыбаться, если нас примет мужчина. Смущенно молчать, если примет женщина.
Замигала и его бирка. Алекс отлепил ее и бросил на пол, встал, оправил форму.
Кабинет, в который их вызвали, был совсем крошечным. Наверное, именно для посетителей-одиночек и пар. За столом сидела немолодая женщина с венчиком проводов из виска. Еще одна паучиха, прижившаяся на бескрайней сети данных.
Ким смущенно потупила глаза.
– Мы хотели бы зарегистрировать брачный контракт, – кладя на стол сертификаты спецов, сказал Алекс.
– Срок?
– На одни сутки. – Алекс улыбнулся.
Паучиха передвинула удостоверения к центру стола – видимо, именно там находился сканер. Задумчиво посмотрела вверх и вправо – наверное, там находился виртуальный экран, видимый лишь ей одной. Спросила:
– Удостоверения личности?
– Ты захватила свое, Ким?
Девочка покачала головой. Алекс посмотрел на паучиху:
– Разве они обязательны, леди?
Паучиха поморщилась, не отрывая взгляда от пустоты.
– Нет. Нет, но… Ким, вы получили сертификат спеца час назад?
Девочка кивнула.
– Вы понимаете, – Алекс понял, что пора вступать в разговор, – она недавно из метаморфоза. Получить сертификат спеца и не опробовать его юридические возможности было бы обидно. Ну… не вступать же ей в брак с детским удостоверением личности!
Паучиха поджала губы. Объяснение звучало вполне убедительно… но что-то ей, видимо, не нравилось.
– И зачем вам брак на одни сутки? Для того чтобы опробовать сертификат? Или ваши религиозные убеждения требуют формального разрешения для занятий сексом?
– Разве вы должны что-либо выяснять? – резко спросил Алекс. Весь план летел к черту.
– Не должна, – согласилась паучиха. – Но имею право задержать оформление брачного контракта на срок до трех суток. Например, ввиду юного возраста участников договора.
Алекс, полчаса назад видевший, как из этой самой двери выходила довольная парочка тинэйджеров на вид помладше Ким, едва сдержался от резкой реплики. Положение спасла Ким.
– Алекс, милый, покажи ей трудовой контракт. Раздел восемь, пункт семнадцать «б».
– Я не взял контракт, – вспоминая текст, ответил Алекс. Что она имела в виду? Раздел восемь – финансовые условия контракта… – Да и не имею права показывать его без разрешения компании…
Паучиха явно заинтересовалась. Ким повернулась к ней, все так же смущенно улыбаясь:
– Мы с одного корабля, леди. У нас пункт, по которому семейные пары получают пятнадцатипроцентную надбавку. Считается, что это сплачивает экипаж… Я еще не подписала свой контракт, и значит…
Женщина поджала губы. Пробормотала:
– У юристов вашей компании головы нет на плечах. Ну, хоть не врете про внезапную любовь…
Алекс молчал, полностью отдав инициативу Ким.
– Оформление суточного брачного контракта стоит пять космоюаней. С чьего счета списывать?
– С моего, – быстро сказал Алекс.
Паучиха кашлянула, поднялась, поморщившись, когда ее провода зацепились за угол стола и едва не выскочили из контактной пластины.
– Александр Романов и Ким Охара, именем Ртутного Донца и лично господина президента Сон Ли я поздравляю вас со вступлением во временный брачный союз. Желаю во время действия контракта узнать друг друга лучше… – Даже паучиха не смогла удержаться от улыбки, – и воспользоваться льготным продлением контракта на более длительный срок. Ваш брак признается Его Императорским Правительством и считается законным на всех планетах Империи, а также за ее пределами в течение всего оговоренного срока.
Приятная, хотя и излишне вольная переработка Мендельсона, звучащая все время ее речи, стихла.
– Особые пожелания? – любезно уточнила паучиха, явно не ожидая таковых. Ее правая рука уже скользила по воздуху, заполняя пункты брачного договора.
– Я хотела бы принять фамилию Романова, – тихонько сказала Ким.
– Зачем? – удивилась женщина.
– Экзотично звучит.
Паучиха пожала плечами.
– Как угодно. Имущественные права раздельные? Генетические права сохраняются за их носителем? Личные долги и преступления не переходят на семейную ячейку?
Ее пальцы порхали в воздухе, вплетая новые нити в паутину данных.
– Мои огромные поздравления, Алекс и Ким Романовы… вы не желаете пожертвовать небольшую сумму в планетарный приют для детей погибших астронавтов? Или на развитие медицинских технологий?
– На приют, – согласилась Ким, посмотрела на Алекса – тот кивнул.
– Пять юаней? Десять?
– Десять.
– Благодарю вас от имени безутешно скорбящих детей астронавтов… Ваш брачный контракт действует, поздравляю.
С легким полупоклоном паучиха протянула им два бланка брачных контрактов.
– Спасибо. – Алекс подхватил Ким под руку и поволок из кабинета.
– А мое удостоверение? – шепнула Ким, едва они оказались за дверью.
– Получим у другой паучихи, – объяснил Алекс. – Любые манипуляции с законами надо осуществлять поэтапно. Когда ни один чиновник не нарушает правил, им становится наплевать на конечный результат. Джанет закрыла глаза на путаницу со временем, паучиха зарегистрировала брак по удостоверениям спецов, другая сейчас выпишет новое удостоверение личности.
– Все строится на том, что у спеца два документа, удостоверяющих личность? – спросила Ким.
– Да, конечно.
– Значит, у натуралов бы это не прошло.
– Для натуралов вообще нет проблем с имперской бухгалтерией. На них смотрят сквозь пальцы.

Официант с улыбкой подал Алексу сигару.
Ресторан сегодня был полупустым. Рабочий день в разгаре, обед уже прошел. Алекс тоскливо подумал, что ему, возможно, придется просидеть допоздна.
– Разрешите, капитан?
Это был давешний мастер-пилот. Подходить к нанимателю повторно, уже отказавшись один раз от должности, считалось плохим тоном… но Алекс кивнул.
Мужчина молча повертел чашечку саке. Похоже, ему было трудно начать разговор.
– Я буду очень рад, если вы передумали, – рискнул произнести Алекс.
Пилот залпом выпил саке. Пробормотал:
– Это дыра, а не планета, капитан… согласны?
– Бывало и хуже.
– Правда? – с неожиданной иронией спросил пилот. – Я две недели пытаюсь получить место хоть на каком-нибудь корабле! И не нахожу ничего лучше «Хомяка»!
– Странно. Когда я искал место, мне встретилось несколько должностей на галактических маршрутах…
– Вы что… должность капитана получили по поиску в сети? – Казалось, что пилота сейчас хватит удар.
– Да.
– Значит, я феноменально неудачлив, – скривился пилот. – Потрясающе неудачлив. Мне не встречалось ни одной приличной работы… что уж говорить о капитанской должности. Вчера проклюнулся было приличный вариант, пассажирский лайнер… местный, с этого самого навозного донца… Так не взяли! При регистрации контракта потребовали собрать все данные о родственниках по материнской линии! Новая придумка паучатника…
Алекс фыркнул:
– Да, я слышал об этой истории. Когда оформлял свои документы.
– У вас-то хоть приписка не местная?
– Нет, земная.
– Хорошо… – Пилот крутил в руках чашечку. – Покажите контракт, капитан. Если я вас еще устраиваю, конечно…
Он выложил перед Алексом свои документы, принял бланк контракта. Алекс стал рассеянно проглядывать рекомендации и характеристики. Ханг Моррисон, тридцать девять лет, подданство свободных станций… Что ж, рожденные в космосе – лучшие астронавты на свете. Вполне приличный послужной список. Честно говоря – получше, чем у него самого.
Ртутное Донце – не Земля и не Эдем. Но это большая и развитая планета. Чтобы мастер-пилот не мог найти здесь работу? В течение двух недель?
Очень странно.
– Прилично, – с отвращением сказал пилот, откладывая контракт. – Хозяева не жмоты, как я понимаю?
– Видимо.
– А что это за компания – «Небо»?
– Не знаю.
– И куда будем летать?
– Тоже не знаю.
– Веселенькое дело…
– Ничего противозаконного от нас потребовать не могут, – пожав плечами, сказал Алекс. – Это абсолютно стандартный, одобренный профсоюзом контракт.
– Вижу… Капитан, я не хочу врать… двум мастер-пилотам на такой крошке, как ваше «Зеркало», не ужиться. Возьмите меня в экипаж временно. Пока не найдете другого пилота. А потом дайте мне расчет… ну – хотите, я напьюсь на вахте или проявлю должностное неподчинение. Только помогите выбраться из этой дыры!
Алекс задумался на секунду. Моррисон ждал, напряженный и явно взвинченный.
– Но до тех пор, пока я не найду вам полноценную замену…
– Я буду старателен и послушен, как курсант в первом полете. Только найдите мне замену и высадите на какой-нибудь приличной планете. Устроит даже Новая Африка.
Алекс невольно усмехнулся. Да, брать пилота, зная, что тот не собирается задерживаться в экипаже…
– Прошу тебя, друг-спец… – тихо сказал Ханг.
– Подписывай контракт, – решился Алекс. С хрустом переломил сигару и затушил в пепельнице.
Его экипаж был собран.
Чертовски странный экипаж, говоря честно.
Он сам – едва вышедший из больницы, не слишком уж опытный мастер-пилот. Женщина с Эбена, солдат и палач – в роли врача. Едва прошедшая метаморфоз, сбежавшая из дома девочка – на должности бойца-спец. Закомплексованный натурал в роли навигатора. Второй пилот – который за две недели не смог найти работу, сидя на крупной транспортной развилке. Парнишка-энергетик, который пригнал на Ртутное Донце их корабль, получил расчет… и снова попал на борт.
Если рейсы «Зеркала» будут хоть отчасти столь же причудливы – его ждет увлекательная жизнь.
В кармане пискнул коммуникатор, и Алекс достал его, испытывая странное, смешанное со смущением удовольствие. Капитанский коммуникатор был чуть крупнее стандартных, вызывающе оранжевой окраски… один из многих символов власти.
– Капитан…
Он узнал голос Генералова. Через миг над трубкой развернулась и матрица изображения. Навигатор был в своей рубке. В скафандре. С заплетенной на макушке кренделем косой. И – с неброским, светящимся красно-синим узором на левой щеке. Похоже, с этим бороться бесполезно…
– Слушаю.
– Прямой вызов от хозяев. Переключаю на вас.
Алекс свернул голограмму, убрал звук и поднес коммутатор к затылку, к компьютерному интерфейсу. Это было единственным способом обеспечить приватность разговора. Он был заинтригован – с ним не соизволили связаться, когда приняли на работу, ему не отдали никаких распоряжений по поводу экипажа и корабля… неужели спохватились?
– Александр Романов?
Имитация звука была полной. Голос оказался стандартный, секретарский. В меру деловой, в меру вежливый.
– Да.
– Вы используете приватный канал?
– Разумеется.
– С вами будет говорить директор компании «Небо», господин Ли Цын.
Алекс понимал, что сейчас изображение не транслируется. И все же подтянулся. Он не владел умением вести официальные разговоры, ковыряя в носу, почесывая пятку или просто развалившись в кресле.
– Господин Романов?
Голос хозяина компании оказался старческим, но еще вполне крепким.
– Да, господин Ли Цын. Слушаю вас, господин Ли Цын.
Никаких формальных знакомств. Никаких вопросов, поздравлений с должностью… таким же голосом господин Ли Цын мог беседовать с кофеваркой или пылесосом.
– Вы набрали экипаж?
– Да, господин Ли Цын… – Алекс покосился на Моррисона, как раз в этот миг ставившего на контракте отпечаток пальца.
– Хорошо. Сегодня вы примете на борт трех пассажиров и перейдете в их полное распоряжение. Необходимые документы они вам предоставят.
– Да, господин Ли Цын. – Алекс представил себе директора компании так ясно, будто видеосвязь работала. Сидит себе в роскошном кресле жирный старый скот, тискает подругу… быть может, эту самую секретаршу…
– Господин Ли Цын закончил разговор с вами, – будто услышав его мысли, промурлыкала секретарша. – У вас есть какие-либо вопросы?
Тон подразумевал, что вопросов быть не должно. Поэтому Алекс и спросил:
– Господин Ли не имеет обыкновения беседовать с новыми сотрудниками?
– Имеет. Вы побеседовали. Есть еще вопросы?
Под любопытным взглядом Моррисона Алекс заставил себя улыбнуться. Его-то слова второму пилоту слышны…
– Нет, спасибо. До свидания.
Связь отключилась.
Прямой разговор с Землей… надо же. Достаточно дорого.
– Какие-то распоряжения, капитан? – поинтересовался Моррисон. Вопрос можно было понять двояко – и отнести на счет самого Алекса, и на счет Моррисона. Алекс предпочел выбрать второй вариант.
– Да. Будьте на корабле через час. Возможно, мы вылетаем сегодня.
Моррисон с заметной тоской окинул взглядом зал – особенно угол, где сидели, за неимением клиентов флиртуя между собой, две гейши-спец. Но возражать, конечно же, не стал.
– Слушаюсь, капитан…

На корабле все было в порядке – хоть какая-то радость. Ким с Джанет находились в медотсеке – похоже, чернокожая женщина решила взять шефство над девчонкой. Алекс, включив видеосвязь, заглянул в медотсек буквально на секунду – Джанет и Ким, склонившись над операционным столом, разбирали штурмовой лучевик «Перун», самое мощное ручное оружие из разрешенного для кораблей малого тоннажа. Возможно, что в теории Ким владела оружием лучше, но за плечами Джанет был опыт… горький, тяжелый, но ценный опыт выходца с Эбена.
Генералов по-прежнему блаженствовал в навигационной рубке – Алекс пару минут понаблюдал за ним через капитанский пульт. Обычное времяпровождение спеца – тренировка… и пусть Пак не был спецом, но занимался именно этим, прокладывая несуществующие маршруты в несуществующем виртуальном космосе. Сейчас Пак вел трассу от Ртутного Донца к Эдему, родине Ким. Вначале Алексу показалось, что трасса далека от совершенства – навигатор пренебрег стационарными, постоянно работающими пространственными туннелями и повел корабль через «пульсирующие» туннели. Это была задержка по времени – пульсирующие туннели открывались с интервалом от трех часов до пяти суток. Это было финансово невыгодно – за проход по пульсирующему туннелю приходилось платить вдвое больше. И наконец, Алекс не видел ни малейшей выгоды в расстоянии – корабль все более уклонялся от направления к Эдему.
Лишь когда Генералов бросил трассу от Зодиака к Сальному Хохолку, Алекс понял, что тот задумал. Здесь вообще не было никаких туннелей, корабль двигался на собственном гипергенераторе. Зато потом, преодолев два парсека и выйдя к Хохолку, корабль оказывался у стационарного туннеля Сальный Хохолок – Эдем.
Решение было красивым и, насколько Алекс мог прикинуть без подключения к машине, – оправданным. Выгода во времени, выгода в деньгах, выгода в ресурсе корабля.
– Хитрый натурал… – восхищенно пробормотал Алекс. И переключился на отсек энергетика. На этот раз – не маскируясь, открыто.
Юный Поль Лурье стоял перед глюоновым реактором. Медленно раскачивался, будто медитируя перед потоком энергии, струящимся в полуметре от его лица.
Нет ничего безопаснее и смертоноснее глюоновой энергетики. Почти дармовая, если не считать цены реактора, энергия. Никаких радиоактивных отходов. Никаких побочных излучений. Конечно – если реактор работает стабильно.
Но трудно добиться стабильной работы от реактора, манипулирующего с самой основой материи. Здесь начинают спотыкаться законы физики. Здесь нет однозначных решений и готовых схем. Пока реактор работает на минимальной мощности – все еще прогнозируемо, к тому же в любой момент его можно заглушить. Как только реактор выходит на полную мощность – процесс «плывет». Из ниоткуда возникают потоки самых разнообразных излучений. Титановый корпус реактора может превратиться в золотой или графитовый… а однажды Алекс видел реактор, чьи стенки превратились в литой хрустальный цилиндр. На «Зеркале» стоял тандемный глюон-реактор «Ниагара», вообще не имеющий стенок, только силовые поля.
Внешне глюоновые потоки выглядели струящейся водой, и Алекс оценил фантазию разработчиков. Казалось, что перед Полем падают две прозрачные, чуть-чуть голубоватые струи, появляясь из золотистой плиты в потолке и исчезая в такой же плите в полу.
– Энергетик… – позвал Алекс.
Поль медленно повернулся. Глаза у него были полузакрыты, на лице блуждала улыбка. Вживаясь в управляющие цепи реактора, он испытывал удовольствие – как любой спец за работой. Интересно, что он видит? Вряд ли струящуюся воду. Его зрение еще более своеобразно, чем у Алекса или Ким. Он видит большинство известных излучений, на глаз определяет температуру пламени с точностью до долей градуса. Перед Полем сейчас разыгрывалась целая феерия… проскакивающие сквозь защиту нейтроны, всполохи гамма-лучей, веера рентгеновского излучения, медленные и неуклюжие альфа-частицы.
– Ты свободен? – спросил Алекс.
– Да, капитан.
– Пройди в мою каюту.
– Хорошо.
Лурье тряхнул головой, отбрасывая со лба тяжелые волосы. Еще раз глянул на глюоновые потоки и вышел из поля зрения камеры.
Прекрасный энергетик, судя по всему. Молодой, но знакомый именно с этим реактором. Горящий энтузиазмом. Чего еще желать капитану?
Алекс скинул куртку, засучил рукав рубашки, посмотрел на Беса. Чертенок морщился. Тоскливо и безнадежно, будто его грызла неведомая боль.
– Я чувствую, – шепнул ему Алекс. – Правда, чувствую. Что-то не так.
В глазах Беса появились искорки любопытства.
– Не знаю пока что… – признался Алекс. – Но разберусь. Честное слово!
Вряд ли Бес был склонен верить обещаниям, но маленькое нарисованное лицо чуть разгладилось.
У двери пискнул сигнал, и Алекс торопливо закатал рукав обратно.
– Капитан? – Поль замялся на пороге.
– Входи… – Алекс махнул рукой в сторону кресла, всем видом демонстрируя, что разговор будет неофициальным. – Будешь кофе? Или вино?
Поль неловко кивнул. Традиционно, возвращаясь с вахты, энергетики пили сухое красное вино. Но он, видимо, не считал свою вахту оконченной.
– Кофе.
Алекс выждал еще несколько минут, обмениваясь с энергетиком ничего не значащими замечаниями. И лишь когда счел, что парень расслабился, заговорил о деле.
– Поль, меня очень удивили твои слова.
Энергетик вопросительно посмотрел на него.
– Расскажи, как ты попал на этот корабль – в первый раз. И почему был уволен.
Парень помолчал секунду, явно формулируя ответ:
– Я окончил университет в Лионе, получил диплом энергетика. Нас сразу предупредили, что найти хорошее место, оставаясь на Земле, будет сложно. Я уже подумывал отправиться в тур куда-нибудь на периферию и поискать работу там. Но тут подвернулся этот рейс… разовый, в один конец. Перегнать яхту «Неустрашимый» на Ртутное Донце. Я проверил по справочникам – здесь мощный транспортный узел, высокая потребность в спецах, а собственная академия – очень маленькая. Долетели спокойно, нас было три человека – мастер-пилот, навигатор и я. Здесь получили расчет… все честно. Стал подыскивать работу – встретил вас.
– То есть – ничего необычного? – уточнил Алекс.
Поль посмотрел на него с удивлением.
– А что может быть необычным в перегоне корабля?
– Только то, что вы все были уволены, а экипаж стали искать заново. Зачем?
Поль пожал плечами.
– Вы везли на Ртутное Донце какой-либо груз? Или пассажиров?
– Нет.
– В полете были происшествия? Невыполнение приказов?
– Нет, что вы!
– Кто вам порекомендовал этот рейс? И кто нанимал?
– Порекомендовал друг, однокурсник. Он устроился на военный крейсер… ну, знаете, у него родственные связи… А нанимали нас через сеть, обычным порядком. Я послал запрос в компанию «Фрахт», получил контракт…
– «Фрахт»?
– Да, это небольшая компания, специализируется на попутных грузах и перегоне кораблей от планеты к планете. Она создана при лунной верфи, там эту яхту и строили.
Алекс молчал. Все, сказанное Полем, было вполне возможным. Ничего удивительного не было и в переизбытке спецов-астронавтов на Земле, и в практике перегонных рейсов.
Одна лишь странность… перегонные бригады формировались не на один рейс. Набрать трех человек, чтобы их тут же рассчитать – зачем? Почему было не оставить всю троицу на корабле, добрав остальной экипаж на Ртутном Донце? Почему не укомплектовать экипаж полностью на Земле?
Ответ был – но слишком уж неожиданный.
– Поль, извините за эти расспросы… меня что-то смущает в происходящем.
Он следил за лицом юноши, но тот лишь смущенно улыбнулся:
– У меня не так много опыта, капитан.
Логично. Искать совета у зеленого юнца глупо.
Пискнул коммуникатор. Звук был мягким, значит – вызов не секретный.
– Да?
– Капитан. – Голос сервисной программы корабля был нежным, успокаивающим. – Второй мастер-пилот Ханг Моррисон прибыл на борт.
– Спасибо. – Алекс отключил связь. – Поль, пройдите в шлюзовую. Познакомьтесь со вторым пилотом, покажите ему корабль и его каюту. Хорошо?
Поль кивнул, вставая. Алекс поколебался и добавил:
– Да, и не надо больше царапать свое имя в нужнике. И над кроватью тоже не надо. Несмотря на традиции. Договорились?
Ему было интересно, как отреагирует энергетик на эти слова.
Поль улыбнулся и вышел.
Алекс посидел еще, глядя на закрывшуюся дверь. Никуда нельзя входить, не уточнив, где выход. И есть ли этот выход. И что ждет за дверью.
Но он уже вошел. Разорвать контракт с компанией невозможно без того, чтобы не вылететь с волчьим билетом.
– Обшивка, прозрачность, – сказал Алекс, вставая из-за стола. Стена каюты растаяла, открывая вид на космопорт.
Бескрайнее бетонное поле. Корабли, разбросанные повсюду, большие и малые, старые орбитальные доходяги и новенькие межзвездные лайнеры. Последних, впрочем, немного…
И над всем этим – серое небо. Тоскливое, грязно-серое, многокилометровый слой смога и облаков. Как можно здесь жить?
Он вдруг подумал, что планету стоило назвать Ртутным Донцем не в честь огромных запасов ртути на южном континенте, знаменитых Зеркальных Озер, прекрасных и смертоносных, ставших основой экономики планеты и погубивших десятки тысяч рабочих. Ртутным Донцем было само небо планеты. Красивое – по-своему – и безжалостное. Крышка гравитационного колодца, на дне которого вынуждены копошиться миллионы людей, натуралов и спецов.
– Как я хочу отсюда убраться… – прошептал Алекс.
Серые тучи свивались размытыми спиралями. Прорезала небо огненная игла – где-то издалека стартовал маленький орбитальный кораблик. Алекс провожал его взглядом, пока огонек не утонул в тучах.
Тогда он повернулся и отправился в санитарный отсек каюты. Спустил штаны, уселся на унитаз. Повернул голову и мрачно посмотрел на девственно чистый пластик стены.
Лазер в универсальном швейцарском ноже был очень маломощным, даже в форсажном режиме. Алексу пришлось потрудиться.
«Должность капитана корабля принял» – вырезал он на стене и поставил роспись – четкую и разборчивую, как и положено капитану.

Уже поздней ночью Алекс провел первую тренировку с экипажем. Разумеется, ни Джанет, ни Ким не были задействованы в полной мере. По полетному расписанию они заняли места на боевых постах, но Алекс не собирался активировать бортовое оружие. Какой-нибудь нервный офицер безопасности космопорта мог воспринять это неправильно.
Моррисон занял свой ложемент первым – Алекс не протестовал. Пусть свыкнется с кораблем, ему и так нелегко… Стоял у ложемента, перед резервным пультом, глядя на вспыхивающие огоньки. Энергетик на посту. Навигатор пост принял. Второй пилот на посту. Лишь когда боевые посты отрапортовали о готовности, он лег на ложемент.
Крепления с мягким щелчком зафиксировали его тело. Почти бесполезная предосторожность – уж если откажут гравикомпенсаторы корабля, то перегрузки разорвут живую плоть. Но самый безумный пункт инструкции рожден не на пустом месте. За ним – чья-то жизнь и чья-то смерть.
– Контакт…
Теплая волна, смывающая уютный мирок пилотажной рубки.
Пространство, раскрывшееся во все стороны. Планета, космос, корабли.
Мерцающая радуга – душа корабля. И чужие сознания, огненными вихрями кружащиеся вокруг.
Еще никогда Алексу не доводилось видеть мир таким: находясь в центре, у самой радуги. «Цапля» не в счет – это одноместный корабль.
Его экипаж ждал.
Алекс потянулся к маленькому белому вихрю. Он был уверен, что это Ким, – и не ошибся. Вихрь выгнулся навстречу, Алекса обдало жаром – смесью обожания, вожделения, кокетства… и чистой, ничем не замутненной готовности разрушать. Алекс коснулся вихря, словно хлопнул ладонью о ладонь девочки, и отпрянул. Назад, к радуге, к кораблю.
Тускло-красный плотный сгусток пламени. Джанет. Она не бросилась навстречу капитану, лишь отсалютовала вспышкой света. Холодная, умирающая звезда… в любой миг готовая взорваться всепожирающей вспышкой сверхновой.
Рассеянное облако голубого света. Словно высокотемпературная плазма, скованная магнитной ловушкой. Алекс с жадным любопытством смотрел на Пака, пытаясь найти отличия от остальных. Навигатор не мог пользоваться биотерминалом, нейроны его мозга не были перестроены, он входил в сеть корабля через примитивный кабель, словно какая-нибудь паучиха из бухгалтерии космопорта. Но вроде бы проблем это не создавало. Облако замерцало, приветствуя капитана.
Дрожащий белый зигзаг. Пойманная молния. Когда Алекс вошел в виртуальное пространство, молния вытянулась, распрямляясь. Энергетик. Почему-то Алекс заранее был уверен, что Поль выглядит именно так. Просто и без затей, как и положено новичку-астронавту, вчерашнему курсанту.
И наконец, второй мастер-пилот. Изумрудная спираль, горсть драгоценностей, связанная невидимой нитью, кружащая вокруг радуги корабельного сознания. На его появление Ханг вообще не отреагировал. Плохо…
Алекс двинулся навстречу радужному свету.
– Это я…
Радуга посветлела, каждый цвет спектра стал болезненно-четким, ярким. Шесть цветов, которые в общем-то и видят в радуге натуралы, превратились в семь, придуманных учеными. А потом расслоились на бирюзовые полосы и морковные нити, багряные прожилки и канареечные пояса, серые тени и песочные волокна.
– Прими меня…
Теплая ладонь. Шелест листвы. Солнечный свет. Материнские объятия. Морская волна. Ласковый ветер. Сладость и покой. Замирающая страсть. Пьянящая легкость. Щенячий восторг. Расслабленность и отдых. Сдержанная гордость.
Этого не испытать никому из обычных людей. Все сразу. Все радости жизни, все собранное по крупинкам счастье. Алекс, маленький, пятилетний, снова бежал к морю, которое увидел первый раз в жизни, бежал, смеясь от безудержной радости, к протянутым материнским рукам, к набегающей волне… Алекс, замерев от восторга, держит на руках Лапу, свою собаку, настоящую, взаправдашнюю, и Лапа с энтузиазмом лижет его лицо… Алекс, празднующий свой тринадцатый день рождения, сидит перед праздничным пирогом, и горят разноцветными огоньками свечи, и отец, еще молодой и безмерно гордый, говорит про то, что в следующем году его сын станет спецом, пилотом, человеком обреченным на счастье… Алекс, уже курсант, едва научившийся владеть своими новыми способностями, целуется в городском парке с девочкой-натуралкой, его первой официальной любовницей, неопытной и жаждущей обрести этот опыт с его помощью… Алекс, впервые надевший форму пилота, стоит на плацу, и легендарный мастер-пилот Диего Альварес обходит строй, прикрепляя курсантам к форме нашивки и находя для каждого какое-то свое, особенное, слово… Алекс, потный и обессиленный, выбирается из ложемента, едва держась на ногах, но внезапно сузившаяся горловина канала уже пройдена, пройдена им, неопытным третьим пилотом, и никто из пятисот пассажиров даже не заподозрил, как близка была смерть… Алекс, едва вышедший из госпиталя, затерянный один на чужой планете, без денег и связей, спасает девчонку-спеца, помогает ей пройти самый сложный в жизни этап…
Это было что-то новое. Он даже не подозревал, как велика была его гордость и радость, когда он спасал Ким. Но память живет своими законами – и теперь с ним навсегда останется эта ночь и сдержанный восторг человека, совершившего доброе дело…
Что-то кольнуло Алекса. Почти неощутимо – мгновенно смываясь волной теплого радужного света. И все-таки кольнуло, перед тем как исчезнуть…
Перед тем как он стал кораблем.
И экипаж стал частью его самого.
Алекс послал приказ – не раздумывая, не оформляя его словами, и белая молния разгорелась, подавая энергию, а изумрудная спираль подняла «Зеркало» с бетонных плит, втянула опоры, в последний раз протестировала оборудование. Голубой свет раскрылся веером, открывая перед ним сотни взлетных траекторий. Белый вихрь и красное пламя – его сжатые в кулаки руки напряглись, готовые начать бой – один на один со всем Ртутным Донцем, со всем миром…
Теперь, когда Алекс слился с кораблем, все они стали единым целым, объединенным его волей.
Как оно и должно было быть.

Алекс встал с ложемента, потянулся. Все вокруг еще казалось неправильным, ненастоящим. Слишком маленькая рубка – после бескрайнего пространства. Выбирающийся из креплений второй пилот – вместо изумрудной спирали. Колотящееся сердце вместо беззвучного потока энергии.
– Семь минут и тринадцать с половиной секунд, – пробормотал Ханг, опуская ноги на пол. – Вы считаете, для первой тренировки достаточно, капитан?
– Вполне.
Алекс чувствовал, как изменился его тон, но поделать ничего не мог. Да и зачем? Теперь он стал настоящим капитаном.
В этом и был смысл всей тренировки – ощутить каждого члена экипажа и вложить в их сознание свой образ. В этом, а никак не в слаженности действий, которая приходила неизбежно.
– Капитан?
Он посмотрел на Моррисона.
– Вам интересно, как вы выглядите со стороны?
Алекс подумал секунду и кивнул:
– Да.
– Белая звезда. Такая яркая, что трудно смотреть… даже там. Крошечная белая звезда. Когда вы слились с кораблем – радуга будто взорвалась изнутри.
– Красиво? – уточнил Алекс.
Моррисон помедлил с ответом.
– Не знаю. Эффектно, ярко… красиво, пожалуй.
Но убежденности в его словах не было.
– Благодарю вас, Ханг. Вы прекрасно пилотируете. Я думаю, мы станем делить полетное время поровну.
Вот теперь второй пилот растерялся.
– Капитан?
– Вы согласны?
– Да, черт возьми! – Ханг встал. – Но почему?
– Потому, что вы хороший пилот, – сказал Алекс. Он не видел Беса, но знал, что чертенок на плече ехидно улыбается.
Пилотаж – это высшее наслаждение пилота. Слиться воедино с кораблем, стать металлической птицей, парящей между звезд, что может быть лучше?
Только одно – быть капитаном корабля. И вот этой маленькой тайны Моррисон не знал. Он был лишь пилотом – как недавно сам Алекс.
– Спасибо, капитан. – Голос Ханга дрогнул. – Черт… я не ожидал.
– Все в порядке, Ханг. – Алекс вышел из рубки, остановился, вглядываясь в длинный коридор. Вот вынырнул из своей каморки в торце корабля энергетик, отсалютовал взмахом руки, помедлил – и нырнул обратно, к своим ненаглядным глюоновым потокам. В оценке своих действий он словно бы и не нуждался. Вот синхронно вынырнули из узких проходов, ведущих к боевым постам, Джанет и Ким. С хохотом хлопнули друг друга по ладоням, обнялись – и только потом повернулись к Алексу. Он улыбнулся в ответ. Космос почему-то увеличивает в женщинах тягу к однополой любви, и Алекс мог бы приревновать… испытывай он к Ким чувство большее, чем симпатию. Ревность – лишь производная от той базовой функции, которая ему недоступна.
Потом открылась дверь рядом с рубкой, и Генералов вышел в коридор. По-прежнему в скафандре, лишь гермошлем свернут.
– Хорошо, – сказал Алекс. – Действительно хорошо.
Пак ухмыльнулся. Легкое напряжение исчезло из его взгляда.
– Трасса к Дориану была замечательна, – искренне сказал Алекс. – Никогда не собирался туда наведаться, но маршрут был замечателен. Я зря сомневался в ваших способностях.
Навигатор млел, словно юная девушка, услышавшая свой первый комплимент. Алекс сообразил, что в какой-то мере аналогия верна, и торопливо продолжил, уже более официальным тоном:
– Но вот трасса к Зодиаку, которую вы прокладывали днем, далека от оптимума.
– Позвольте, капитан! – вскинулся Пак. – Оптимальная трасса потребовала бы использования туннеля в системе Моника-3.
– Да. И что?
– Этот район не рекомендован к посещению малыми кораблями, капитан.
– Но не запрещен?
– Нет. Но любой пилот предпочтет обойти ритуальную зону Брауни.
– Пак, запомните, я – не любой пилот.
– И я не любой, – вставил появившийся за его спиной Моррисон. – Мне доводилось пользоваться туннелями Моники-3.
– Как впечатления? – полюбопытствовал Пак.
– Тягостные. Но это касается только пилотов.
– Откуда у спецов такая тяга к самоубийству… – пробормотал Пак.
– Вы что-то сказали, навигатор? – спросил Алекс.
– Нет, капитан. Я учел ваши замечания. В следующий раз я буду исходить из максимальной целесообразности маршрута, а не из его безопасности. Честь имею.
Он повернулся и скрылся в своей рубке. Дверь захлопнулась.
– Ну вот, мы его обидели… – вполголоса сказал Моррисон.
Алекс мимолетно подумал, что обидело Генералова именно вмешательство второго пилота. Пока разговор шел один на один, навигатор еще поддавался переубеждению. Оставшись же в одиночестве против двух спецов, немедленно замкнулся.
– Зря я встрял, – вздохнул Моррисон, будто прочитал его мысли. – Простите, капитан.
– Идемте выпьем, – сказал Алекс. – Все-таки мы провели первую тренировку, и вполне успешно.
– Пойдемте. Девочки уже там, как я понимаю… – Моррисон отвел взгляд от пустого коридора. – Капитан… на всякий случай… у вас связь с Ким или Джанет?
– Пока нет.
– Если я поухаживаю за девочкой, вы не будете против?
– Абсолютно. – Алекс усмехнулся. – Черт возьми, ты ведь тоже пилот… к чему вопросы?
– Всякое бывает, – объяснил Ханг, пока они шли по коридору. – Да, конечно, мы любить не умеем, соответственно избавлены от эмоциональных предрассудков… Но вот был я на одном корабле, грузовик среднего тоннажа, ничего особенного… так у третьего пилота была связь с девушкой-навигатором, и он крайне неприязненно отреагировал… Понимаете, его религиозные чувства не допускали измены.
– Слава Богу, я атеист.
– Тогда заметано, – кивнул Моррисон.
– Только одно, Ханг. Девочка в меня влюблена. Но я не буду горевать, если вы покажетесь ей более подходящим объектом.
Ханг самодовольно улыбнулся, но промолчал. Как мало ему потребовалось, чтобы обрести хорошее настроение! Всего семь минут в контакте с кораблем.
Они прошли вдоль закрытых кают и вышли в небольшой круглый зал. Кают-компания на малых кораблях всегда была общая для экипажа и пассажиров, и обстановка ее являлась компромиссом между аскетизмом и роскошью. Компромисс, как и следовало ожидать, оказался неудачным. Пластиковые стены украшали натюрморты в слишком уж пышных деревянных рамах, овальный стол был из обычного вспененного металла, зато два диванчика и кресла, пусть и снабженные фиксаторами, – из дерева. Крошечный армейский бар заполняли чересчур изысканные напитки – от земных вин до эдемских коньяков и амброзий. На потолке – изящный хрустальный светильник… а вокруг него – маленькие лампы аварийного освещения.
Похоже было на то, что неведомый дизайнер просто взял и смешал типовые проекты кают-компании для экипажа и кают-компании для пассажиров.
Дверь в крошечный кухонный отсек была открыта, и там уже возилась Джанет. Алекс с радостью оценил ее согласие заняться приготовлением пищи – будь Джанет феминисткой, ее не удалось бы загнать на кухню даже под дулом пистолета.
Ким, с бокалом в руке, сидела в кресле у стены. И смотрела на них как-то непривычно мрачно.
– При появлении капитана следует встать, – негромко сказала Джанет, не оборачиваясь. Ким вскочила, едва не расплескав вино.
Да, похоже, что вербовка Джанет была самым удачным шагом Алекса за последние дни. Если кто-то и мог сделать из Ким настоящего астронавта, так это женщина с Эбена.
– Однако, – не меняя тона, продолжила Джанет, – женщины, входящие в экипаж, традиционно не выполняют данное правило, приветствуя появление капитана кивком головы… или обаятельной улыбкой.
Она повернулась, демонстрируя Алексу эту самую улыбку.
– Спасибо, Джанет, – сказал он. – Ким, да садись ты…
– Будете сандвичи, ребята? – без всякого намека на уставной тон спросила Джанет, выходя из кухоньки с подносом в руках.
– Обязательно. – Ханг присел рядом с Ким. Улыбнулся девочке. – Подруга-спец, ты великолепно смотрелась на вахте!
Ким фыркнула. Глянула на Алекса – так пронзительно, будто знала об их разговоре… черт!
Алекс почувствовал, что краснеет. Ну конечно же! Десять метров коридора – что это для Ким, с ее усиленным слухом!
– А ты та зеленая сопля, что болталась в пространстве? – невинно спросила Ким у Моррисона.
Наступила тишина. Ханг принужденно рассмеялся:
– Обычно мой образ вызывает более приятные ассоциации, маленький белый вихрь.
– Поначалу они были более приятными, – отрезала Ким.
Теперь дошло и до Моррисона. Он потер переносицу, виновато посмотрел на Алекса.
Ну что тут делать? Для Ким их поведение выглядело более чем однозначно. Два мужика ее делят, причем тот, кого она любит, равнодушно отказывается от претензий.
Положение спас – насколько его еще можно было спасти – Поль. Энергетик вышел из своего отсека – Алекс услышал чмоканье герметизирующегося люка, постоял минуту. Разумеется, всем, кроме Ким, было понятно, чем он занят.
Но Ким от вопроса не удержалась.
– А что он сейчас делает?
«Зеленая сопля» ответил первым. Видимо, Ханг обладал редкостной настойчивостью:
– Работа энергетика, даже на чистых глюоновых реакторах, связана с постоянным риском облучения.
Ким пожала плечами, будто удивляясь столь азбучным истинам.
– Его организм очень хорошо специализирован, – продолжал Ханг. – Например, кости черепа и таза содержат большое количество свинца, выполняя роль экрана. Ребра сращены в единую костно-хрящевую пластину, с теми же функциями… Но одной из наиболее сложных проблем всегда считалась защита органов размножения. Ты же понимаешь, Ким, что облучение тестикул способно вызвать нежелательные мутации?
– Женщин надо набирать в энергетики, – мрачно сказала Ким.
– Кстати, у нас так и делали, – заметила Джанет. Меланхолично взяла огромный сандвич, откусила.
– Последние десятилетия, – ничуть не смутившись, продолжал Моррисон, – применяется наиболее рациональный подход к этой проблеме… Привет, Поль!
Энергетик кивнул, входя в кают-компанию.
– Решение было найдено в практике борьбы сумо, – торжественно сказал Ханг. – В случае необходимости Лурье втягивает тестикулы в тазовую полость, где они надежно защищены от радиации.
– Ух ты! – Ким восхищенно посмотрела на энергетика. – А это сложно?
– Боюсь, что ты никак не сможешь понять, – Поль потянулся за сандвичем. – В общем – нет. Главное, не торопиться, иначе становится немного больно.
– Капитан, что вы будете пить? – спросила Джанет.
– Красное вино. – Алекс кивнул Лурье, тот ответил столь же уважительным поклоном. – Из солидарности с профессиональными традициями нашего энергетика. Ты хорошо работал, Поль.
– Спасибо, капитан. У нас хороший корабль, работать одно удовольствие.
Наконец появился и Генералов. Постоял в коридоре, глядя на товарищей, потом мрачно сказал:
– Капитан, я проверил вариант с использованием туннеля Моники-3. С вероятностью семьдесят два процента мы не имеем выигрыша во времени.
– Почему? – спросил Алекс.
– Такова возможность ритуальной схватки Брауни в момент нашего прохода через систему. Даже если нам удастся не ввязаться в драку, маневрирование и уход от преследования займет от девяти часов до трех суток.
– Мы прошли Моникой-3 за два часа, – встрял Моррисон.
– Вам повезло.
– Садитесь, Пак, – кивнул Алекс. – Вероятно, вы правы. Выпьете вина?
– С удовольствием. – Генералов, явно удовлетворенный победой, присел рядом с Полем. Вполголоса сказал: – А ты хорошо работал, парень…
– Вы задавали интересные задачи по энергопотреблению, – сдержанно ответил Поль.
Джанет разлила всем вина. Своей незапланированной функцией стюарда она явно не гнушалась.
– Внимание. – Алекс встал. – Друзья… я буду неофициален.
Генералов с ухмылкой развалился в кресле. Ким, все еще мрачно взирая на Алекса, отхлебнула из бокала. Что там у нее, сок или вино?
– Это мой первый полет в роли капитана, – сказал Алекс. – И буду честным до конца… я стал капитаном «Зеркала» случайно.
– Повезло… – вполголоса сказал Моррисон. Впрочем, уже без прежнего напряжения.
– Повезло, – согласился Алекс. – За это спасибо Ким.
Девочка удивленно подняла брови, но промолчала.
– И все вы здесь тоже случайно…
Интересно было бы сейчас посмотреть на Беса. Не появилась ли на его мордашке скептическая ухмылка?
– И все мы чрезвычайно разные люди. Джанет – с Эбена… ее опыт и знания – уникальны.
Негритянка усмехнулась.
– Поль едва-едва начинает свою карьеру астронавта… которая обещает стать блестящей.
Энергетик потупился.
– Пак – единственный известный мне натурал, работающий навигатором. И великолепно работающий.
Кислое лицо Генералова выражало только одно – слышал он такие комплименты и плевать ему на них, все равно нет в жизни счастья.
– Ким, пожалуй, самая молодая… и прелестная боец-спец из существующих на свете.
Девочка испытующе посмотрела на него.
– Ну а Ханг так долго колебался перед подписанием контракта, что уговорить его стало для меня делом чести.
Моррисон со вздохом развел руками – и оставил правую руку на спинке кресла Ким.
– За наш экипаж, который начинает становиться подлинной командой, дружной и сплоченной семьей! – закончил Алекс.
Они сдвинули бокалы.
– Хорошее вино, – тоном знатока сообщил Моррисон. – Знаете, я проработал два года на небольшом корабле, принадлежащем фирме «Бартон». Возили вина с Земли. Лучшие вина! Ну и полпроцента на транспортные потери… а мы были очень аккуратным экипажем, господа. Как я выдержал те два года – не знаю!
Джанет задумчиво произнесла:
– А я первый раз попробовала алкоголь в тридцать лет. В плену. Мне не хотелось тогда жить… и я была убеждена, что бокал вина меня убьет. Понимаете, на Эбене потребление алкоголя, наркотиков и табака считается саморазрушением организма, преступлением против человечества.
– Несчастные… – вздохнул Генералов.
– У нас были другие радости жизни, – сказала Джанет. – Что-то мы, вероятно, теряли. Но это неизбежно, в конце концов. Все мы от чего-то отказываемся, приобретая взамен другое.
– От жизни надо брать все! – убежденно сказал Пак.
– Правда? – Джанет насмешливо прищурилась. – А почему же вы не занимаетесь сексом с женщинами?
– Я пробовал, мне не понравилось! – быстро ответил Генералов.
– Возможно, но тогда вы многое теряете. И уж никак не берете все от жизни.
Генералов скривился, но промолчал.
– А я просто обязан употреблять алкоголь, – сказал Поль. – У меня он встроен в метаболизм, и если я не выпью в сутки пятьдесят граммов чистого алкоголя, то начну плохо себя чувствовать.
Это походило на какую-то странную перекличку. Ким тоже собралась что-то сказать – но в этот миг ожили скрытые динамики.
– Капитан, – сервисная программа корабля сочла нужным обратиться именно к Алексу. – К кораблю приближаются три жизненные формы.
– А вот и наши пассажиры… черт! – Моррисон взмахнул рукой с пустым бокалом. Вторая рука уже лежала на плече Ким – которая будто и не замечала этого. – Еще, пожалуй, потребуют немедленного старта!
– Мы экипаж и подчиняемся уставу. – Алекс встал. – Джанет, пойдемте встретим их. Остальные могут отдыхать.
В принципе ему стоило взять с собой Ким. Но Алекс не хотел рисковать, предъявляя пассажирам столь необычного бойца-спец в первые же мгновения.
Они вышли в шлюз, Алекс торопливо оправил форму, глядясь за неимением зеркала в отблескивающую поверхность скафандрового цилиндра. Джанет протянула руку, быстро поправила ему воротник. Тихо, успокаивающе сказала:
– Все в порядке, капитан. Не волнуйтесь.
Алекс улыбнулся в ответ. Он не испытывал ни малейшего желания притворяться перед ней. Сказал:
– Корабль, открыть шлюз, впустить прибывших.
Люк в полу разошелся, лестница стекла вниз. Снаружи уже было темно – лишь редкие всполохи стартовых огней вырисовывали фигуры внизу.
Они вступили на платформу одновременно. Лестница стала подниматься, втягивая их внутрь.
Впереди стояли две девчонки, наверное, ровесницы Ким. Хорошенькие, улыбающиеся, смуглые, абсолютно одинаковые близняшки. У каждой в руке по маленькому чемоданчику.
За их спинами высился мужчина. Таких габаритов, что собственные метр восемьдесят пять роста показались Алексу не стоящими внимания. Европеоид, светловолосый, коротко стриженный, глаза – пронзительные, холодные, льдисто-голубые. Одежда вроде бы штатская, но сидит словно форма. Голос был густым, тяжелым.
– Алекс Романов. Капитан корабля «Зеркало».
Он не спрашивал, он утверждал.
– Да. – Повторять только что сказанное не было нужды.
– Очень хорошо. – Мужчина извлек из кармана аккуратно сложенный лист. – Я Данила Ка-третий Шустов, вы поступаете в мое распоряжение.
Алекс, не глядя, взял из его рук документы. Надо же! Клон! Он покосился на Джанет.
С ней что-то происходило. Лицо было совершенно остановившееся, замороженное. Мертвое.
– Позвольте представить вам моих спутниц и подопечных, – продолжал Ка-третий. – Зей-Со и Сей-Со, наши уважаемые гостьи из Скопища Цзыгу.
Алекс непроизвольно задержал дыхание. Впрочем, в этом не было нужды. Эти Цзыгу не пахли. Ничем. Они были совсем как люди.
– Здрасте! – в унисон пропели Цзыгу. – Удачи и здоровья, слуги!
Джанет стояла как истукан.
– Проведите нас в наши каюты, – сказал Ка-третий.
Алекс повернулся к Джанет, с чудовищным трудом выходя из ступора. Сердце бешено колотилось в груди.
Если у женщины с Эбена слетят тормоза – она убьет обеих Цзыгу голыми руками. И этого мордоворота, их охранника, тоже убьет. По крайней мере попытается.
– Врач-спец!
Джанет медленно перевела взгляд на Алекса.
– Я прошу… я приказываю вам немедленно заняться подготовкой медотсека к старту.
– Медотсек подготовлен… – ровным, пустым голосом сказала Джанет.
– Проведите полное тестирование всех систем.
Она простояла истуканом еще несколько секунд, прежде чем кивнула и вышла из шлюза. Можно было лишь порадоваться, что автоматической дверью невозможно хлопнуть.