1 2 3 4 
Нервное возбуждение в беседе с Эртцем сменилось депрессией. Он растянулся на кровати и сразу уснул.
   
Проснувшись, Хью обнаружил, что дверь комнаты заперта снаружи. Более того, исчез его нож.
   
Прошло очень много времени, прежде чем он услышал шаги у двери. Вошли два угрюмых стражника.
   
– Вставай, пойдешь с нами, – сказал один из них.
   
Хью смерил их взглядом и отметил, что оба безоружны. Так, значит, шанса сорвать нож с пояса одного из них нет. Но если у безоружных конвоиров нельзя добыть оружие, то можно попробовать вырваться и уйти от преследования. Однако в следующей комнате стояли еще двое, такие же массивные и угрюмые. Эти были вооружены. Один изготовил нож к броску, другой был готов в любой момент всадить свой под ребра Хью с близкого расстояния.
   
   
   
   
Теперь Хойланд понял, что деваться некуда. Все предусмотрено. Давно уже привыкнув не противиться неизбежному, он спокойно пошел вперед. Увидев Эртца и убедившись, что именно тот и командует арестовавшими его людьми, Хью сказал:
   
– Привет, Билл. С чего вдруг такие предосторожности? Что случилось?
   
Эртц чуть-чуть замешкался с ответом:
   
– Ты сейчас предстанешь перед Капитаном. – Хорошо, Билл, спасибо, – ответил Хью, – но разумно ли обращаться с таким делом к нему, не подготовив предварительно кое-кого?
   
Эртц даже не стал скрывать раздражения, вызванного столь очевидной тупостью:
   
– Если ты этого еще не понял, позволь объяснить, что ты предстанешь перед Капитаном для суда за ересь!
   
Хью реагировал так, как будто ничего подобного ему раньше и в голову не приходило.
   
– Тогда меня не по адресу ведут, Билл, – спокойно заметил он. – Обвинение в ереси и суд, может быть, и правильный подход к сложившейся ситуации, но я ведь не крестьянин какой-нибудь, чтобы волочить меня под конвоем к Капитану. Меня должен судить Совет, я Ученый.
   
– Ты в этом уверен? – усмехнулся Эртц. – Я уже консультировался по этому вопросу. Хью Хойланд давно исключен из списков. Кто ты и что ты, будет теперь решать Капитан-Помазанник.
   
Хью сохранял спокойствие. Ситуация складывалась не в его пользу, и не было смысла раздражать Эртца. Главный инженер подал знак, безоружные конвоиры схватили Хью за руки, и он, не сопротивляясь, пошел за ними.
   
Хью с интересом разглядывал Капитана. Старик мало изменился, разве еще больше растолстел.
   
Капитан удобно устроился в кресле и взял со стола рапорт.
   
– В чем дело? – спросил он брюзгливо. – Я ничего не понимаю.
   
Обвинителем против Хойланда выступал Морт Тайлер. Такого поворота событий Хью отнюдь не предвидел, и этот факт не мог не усугубить его опасений. Он даже покопался в памяти, пытаясь найти хоть какую-нибудь зацепку, способную пробудить сочувствие к нему со стороны Тайлера, но так ничего и не нашел. Морт прочистил горло и начал:
   
– Речь идет о некоем Хью Хойланде, Капитан, который был одним из ваших младших Ученых.
   
– Ученых? Почему же его делом не занимается Совет?
   
– Потому что он больше не Ученый, Капитан. Он перебежал к мьютам, а сейчас вернулся, чтобы сеять ересь и смуту и подрывать вашу власть.
   
Капитан окинул Хью откровенно враждебным взглядом человека, не терпевшего покушения на свои прерогативы.
   
– Это правда? – прорычал он. – Что ты сам скажешь, Хойланд?
   
– Это ложь. Капитан, – ответил Хью. – Все, что я говорил, лишь подтверждает истинность наших древних верований, по которым мы живем. Я никогда не пытался отрицать наше Учение, напротив, я сумел найти доказательства его правоты, еще более глубокие…
   
– Ничего не могу понять, – перебил его Капитан. – Его обвиняют в ереси, а он утверждает, что верит в Учение. Если ты не виновен, то как же здесь очутился?
   
– Я могу объяснить, – сказал Эртц.
   
– Надеюсь, что хоть ты это сможешь, – буркнул Капитан. – Давай выкрадывай.
   
Эртц доложил о возвращении Хойланда и о его странных рассказах. Придерживаясь фактов. Главный инженер сумел все же придать им определенную окраску. Хью немедленно заговорил:
   
– Суть моих утверждений. Капитан, состоит в том, что в верхних ярусах есть места, где воочию можно увидеть убедиться в истине нашей веры: в том, что Корабль действительно движется; где можно увидеть План Джордана в действии. Это не опровержение, это подтверждение веры. Я не прошу верить мне на слово, сам Джордан подтвердит мою правоту.
   
Почувствовав нерешительность Капитана, в разговор вклинился Морт Тайлер:
   
– Капитан, я считаю своим долгом проанализировать и изложить все возможные версии этого невероятного дела. Есть два наиболее разумных объяснения смехотворной истории, рассказанной Хойландом: либо это просто-напросто закоренелый еретик, либо тайный мьют и участник заговора, имеющего целью заманить нас в ловушку и предать в руки мьютов. Но есть и третье объяснение, более милосердное по отношению к обвиняемому, и в глубине души мне кажется, что справедливо именно оно. В досье Хойланда указано, что при рождении Инспектор был серьезно обеспокоен размером головы ребенка и ставил вопрос об отправке в конвертер. Но поскольку отклонение от нормы было незначительным, Инспектор все-таки пропустил Хойланда. Мне кажется, что ужасные мучения, которые он претерпел в плену у мьютов, окончательно повредили его и так неустойчивый от природы разум. Бедняга просто не ведает, что творит.
   
Хойланд посмотрел на Тайла не без уважения. Он и репутацию ему очистил полностью, и обвинение в ереси снял и Полет на сто процентов обеспечил!
   
Капитан махнул рукой:
   
– Хватит отнимать у меня время. – Он обернулся к Эртцу. – Рекомендации по этому делу есть?
   
– Так точно. Капитан. Конвертер.
   
– Ну и хорошо. Но я не понимаю, Эртц, почему меня обязательно нужно беспокоить по всяким мелочам? Ты должен сам уметь поддержать дисциплину в своем ведомстве.
   
– Слушаюсь, Капитан.
   
Капитан отвернулся от стола, готовясь встать.
   
– Рекомендация принята и утверждена. Все свободны.
   
   
   
   
Хью охватила ярость от такой глупой несправедливости. Они даже не захотели познакомиться с реальными доказательствами его правоты и невиновности. Он услышал, как кто-то крикнул:
   
«Подождите!» – и понял, что кричал он сам. Капитан поглядел на него.
   
– Подождите, – продолжал Хью. Слова сыпались сами собой:
   
– Подождите! Дела это не меняет, вы ведь так уверены в своей мудрости, что даже глаз не раскроете, когда вам всего лишь предлагают посмотреть! Но все-таки, все-таки, он движется!
   
Времени на размышление у Хью было предостаточно. Он опять сидел под арестом и ждал, пока Конвертеру потребуется очередная порция массы для производства энергии, и частью этой порции должен быть как раз он сам. Хью снова и снова анализировал свои ошибки. То, что он сразу, без подготовки, выложил все Биллу Эртцу, оказалось самым главным просчетом. Не стоило полагаться на старую дружбу, которая, скажем прямо, никогда не была особенно близкой. Следовало прощупать его сначала, а не лезть сломя голову. Второй просчет – Морт Тайлер. Услышав имя Тайлера, Хью опять же следовало выяснить, насколько Эртц прислушивается к его мнению и каким влиянием пользуется Морт.
   
Он же Тайлера знал давно и должен был помнить, что его следует опасаться.
   
Вот Хью и сидит теперь здесь, заклейменный то ли как мутант, то ли как еретик. Ярлык, впрочем, дела не меняет – все едино, за что казнить. Хью подумал, что мог бы попробовать объяснить судьям, откуда взялись мутанты. Самой узнал об этом, читая старые записи в тщательно наворованной библиотеке Джо-Джима. Нет, эту идею придется отвергнуть… Рождение мутантов было вызвано космической радиацией, но как рассказать людям о радиации извне, если они вообще не могут понять, что такое «извне»? Нет, он сам все испортил до того, как его поволокли к Капитану.
   
Скрип двери прервал мысленное самобичевание. Кормили Хью не часто, и для очередной еды было еще рано. Неужели за ним уже пришли? Хью твердо решил, что в Конвертер отправится не один.
   
Хоть кого-нибудь из них прихватит с собой.
   
Но он ошибся. Раздался голос, преисполненный мягкого достоинства:
   
– Сынок, сынок, как же это ты?
   
Его первый учитель Лейтенант Нельсон, изможденный и постаревший, склонился над ним.
   
Встреча очень расстроила обоих. Старик, у которого собственных детей не было, возлагал на своего ученика большие надежды, лелея даже мечту, что когда-нибудь Хью достигнет места Капитана. Самому Хью он об этом никогда не говорил, не хотел портить юношу зазнайством. Старик страшно горевал, когда его мальчик исчез. И вот вернулся мужчиной, но опозорен и приговорен к смерти.
   
– Хью был огорчен не меньше старика. Он очень любил своего учителя, нуждался в его одобрении и хотел бы доставить ему радость, но, рассказывая свою историю, он с горечью убедился, что Нельсон просто не способен расценивать ее иначе как сумасшествие, и скорее предпочтет, чтобы Хью принял быструю смерть в Конвертере, чем жил и высмеивал древнюю веру.
   
Встреча была такой мучительной для них обоих, что вскоре старик поднялся, чтобы уходить.
   
– Могу я чем-нибудь помочь, сынок? Кормят тебя хорошо?
   
– Вполне, – солгал Хью.
   
– Прислать что-нибудь?
   
– Нет, спасибо. Впрочем, не могли бы вы прислать мне немного табаку? Я уже давно не жевал.
   
– Хорошо. Хотел бы ты повидать кого-нибудь из близких?
   
– Разве можно? Я думал, здесь свидания запрещены.
   
– Вообще-то запрещены, но я могу добиться исключения.
   
Только дай мне слово, что никому не расскажешь о своей ереси.
   
Хью схватился за новый шанс. Дядя? Нет, не годится. Они всегда ладили, но никогда друг друга не понимали. Друзья? Он плохо сходился с людьми и друзей заводил с трудом. Да и Эртца он ведь считал другом! Неожиданно Хью вспомнил приятеля своего деревенского детства, с которым частенько играл. Алан Махони.
   
Он, правда, почти не виделся с Аланом с тех пор, как переселился к Нельсону, но все-таки…
   
– Алан Махони все еще живет в нашей деревне?
   
– Да.
   
– Если он согласится прийти, я был бы рад с ним повидаться.
   
Придя к Хью, Алан нервничал, чувствовал себя не в своей тарелке, но откровенно был рад видеть старого товарища и очень расстроился, узнав о приговоре. Хойланд хлопнул его по спине.
   
– Молодец! Я не сомневался, что ты придешь.
   
– Как только узнал. В деревне ведь никому ничего о тебе не известно, даже Свидетелю.
   
– Расскажи, как ты жил все это время. Женился?
   
– Да нет. Давай не будем тратить время на разговоры обо мне. Расскажи лучше, в чем тебя обвиняют?
   
– Не могу. Алан. Я дал слово Лейтенанту Нельсону.
   
– Чего стоят слова, когда надо выбиться из беды! Влип ты ведь крепко.
   
– А то я сам не знаю.
   
– Кто-нибудь имеет на тебя зуб, Хью?
   
– Видишь ли… Во всяком случае, скажем так: наш старый дружок Морт Тайлер и пальцем не пошевелил, чтобы мне помочь.
   
Алан присвистнул и кивнул.
   
– Это проясняет дело.
   
– То есть? Тебе что-то известно?
   
– Как тебе сказать… Он женился на Идрис Бакстер после того, как ты исчез.
   
– Да, действительно проясняет. – Хью помолчал.
   
– Слушай, Хью, – сказал Алан. – Не сидеть же сложа руки и ждать, когда тебя поволокут в Конвертер. Тем более, что здесь замешан Морт Тайлер. Надо вытащить тебя отсюда.
   
– Как?
   
– Не знаю еще. Налет устроить, что ли. Есть несколько хороших ребят, которые не прочь помахать ножами.
   
– Боюсь, что тогда вместе со мной в Конвертере окажешься и ты, и твои хорошие ребята. Нет, это не пойдет.
   
– Так что же, дать им бросить тебя в Конвертер?
   
Хью смотрел на Алана. Имеет ли он право обращаться к нему с подобной просьбой? И он решился:
   
– Слушай, готов ли ты на все, чтобы выручить меня?
   
– Ты же знаешь, – обиженно ответил тот.
   
– Тогда ты пойдешь наверх и найдешь карлика по имени Бобо…
   
Алан лез все выше и выше. Так далеко он не забирался даже в юношеские годы, когда Хью водил в отчаянные, полные безрассудного риска экспедиции. Сейчас он был старше, менее подвижен и не испытывал никакого желания находиться здесь. К вполне естественному страху перед реальными опасностями примешивался и испуг, вызванный предрассудками и невежеством.
   
Но все же он продолжал идти вперед.
   
Карлик увидел его первым. Снаряд пращи угодил Алану прямо в живот, он только успел крикнуть: «Бобо, Бобо!» – и потерял сознание.
   
Бобо спиной вошел в жилище Джо-Джима и сбросил свою ношу к ногам хозяина.
   
– Свежее мясо? – гордо объявил он.
   
– Ну и возьми его себе, безразлично ответил Джим.
   
Карлик поковырял скрюченным пальцем в ухе.
   
– Смешно, – сказал он. – Знает Бобо.
   
– Подожди-ка, – оторвался от книги Джо.
   
Хью подготовил Алана к встрече с двухголовым мутантом, поэтому тот, придя в себя, рассказал обо всем, что случилось.
   
Джо– Джим слушал молча и бесстрастно. Бобо тоже слушал внимательно, но ничего не понимал.
   
Когда Алан кончил, Джим заметил:
   
– Твоя была правда, Джо. Ничего у него не вышло. – Повернувшись к Алану, он добавил: – Останешься вместо Хью. В шашки играть умеешь?
   
Алан переводил взгляд с одной головы на другую.
   
– Вы даже не попробуете помочь ему? – спросил он.
   
– А с какой стати? – удивился Джо.
   
– Но он же рассчитывает на вас. Ему больше неоткуда ждать помощи. Я поэтому и пришел, разве вы не понимаете?
   
– Даже если бы мы согласились, – рявкнул Джим, – что бы мы могли сделать, дурья твоя голова? Отвечай!
   
– Да нападем на них просто-напросто и отобьем Хью!
   
– А чего ради мы должны рисковать шкурой, спасая твоего друга?
   
– Что, драться будем? – навострил уши Бобо.
   
– Нет, Бобо, нет. Просто разговоры, – ответил Джо.
   
– А-а… – разочарованно протянул Бобо и смолк.
   
Алан посмотрел на него.
   
– Ну хоть Бобо отпустите со мной?
   
– Нет, – отрезал Джо. – Об этом и речи быть не может.
   
Алан сидел в углу, обхватив в слепом отчаянии колени. Как вырваться отсюда? Внизу он мог бы еще найти помощь. Карлик, казалось, спал, хотя наверняка этого сказать не мог никто. Хоть бы Джо-Джим уснул.
   
Но близнецы и не думали спать. Джо пытался сосредоточиться на книге, но Джим все время отрывал его от чтения. О чем они говорили. Алан не слышал. Вдруг Джо громко сказал:
   
– Хорошенькое у тебя представление насчет «позабавиться»!
   
– Все одно веселей, чем шашки, – ответил Джим.
   
– Веселее, да? А если ты ножом в глаз получишь, что будет со мной?
   
– Стареешь ты, Джо. Кровь у тебя жидкая стала.
   
– Не старее тебя.
   
– У меня зато мысли молодые.
   
– Знаешь что, меня от тебя с души воротит. Ладно, будь по-твоему, но меня потом не вини. Бобо!
   
Карлик вскочил:
   
– Слушаю, хозяин!
   
– Приведи Кабана, Длиннорукого и Коротышку.
   
Джо– Джим подошел к шкафу доставать ножи.
   
Под самой дверью тюрьмы возникла какая-то сумятица. Хью встрепенулся. Уже пришли за ним, чтобы отвести в Конвертер?
   
Вряд ли конвой будет так шуметь. А может быть, этот шум в коридоре вообще не имеет к нему отношения? А может быть…
   
Точно! Влетевший в распахнувшуюся дверь Алан сунул Хью в руку пояс с ножами, одновременно выталкивая пленника наружу.
   
   
   
   
Стоящий в коридоре Джо-Джим даже не заметил Хью сразу, потому что был сильно занят – методично и спокойно метал ножи, как будто упражнялся с мишенью у себя в комнате. Ухмылка Бобо казалась шире обычной из-за ножевой раны у самого рта, что, однако, никак не повлияло на меткость его пращи.
   
Хью узнал еще троих головорезов из обычного окружения Джо-Джима.
   
– Сматываемся, живо! – крикнул Алан. – Их сейчас набежит целая орава! – и устремился в правый коридор. Джо-Джим последовал за ним. Хью наудачу, не целясь, метнул нож в стражника, показавшегося из левого коридора, не успев даже посмотреть, попал или нет. Бобо, прикрывавший отступление с тыла и раздосадованный слишком быстрым завершением потехи, бежал вслед. Алан снова свернул направо.
   
– Здесь лестница! – крикнул он. Но ярдах в десяти от лестницы прямо перед ним захлопнулась герметическая дверь, о существовании которой Алан совсем забыл: этой лестницей почти никогда не пользовались. Бобо вцепился в дверь, но только обломал себе ногти.
   
– Попались, – мягко сказал Джо. – Надеюсь, Джим, что хоть это развлечение придется тебе наконец по вкусу.
   
Из– за поворота сзади высунулась голова одного из преследователей. Хью метнул нож, но расстояние было слишком велико: нож ударился о сталь стены. Голова исчезла.
   
Длиннорукий, держа пращу наготове, не спускал с коридора глаз.
   
– Видишь светящуюся трубу на потолке? – Хью схватил Бобо за плечо.
   
Бобо кивнул. Хью показал ему на трубку освещения, проходящую над разветвлением коридоров, которые они только что проскочили.
   
– Можешь попасть в место, где эта трубка соединяется с другой?
   
Бобо прикинул расстояние на глаз. Далековато. Он ничего не ответил. Хью услышал лишь свист пращи и треск. В коридоре стало темно.
   
– За мной! – крикнул Хью и побежал назад по коридору.
   
Приблизившись к перекрестку, он закричал: – Не дышать!
   
Осторожно! Газ!
   
Из разбитой трубы лениво вываливались зеленоватые клубы радиоактивного испарения.
   
Хью мог только благодарить судьбу за то, что когда-то работал инженером осветительных систем и хорошо знал их устройство. Направление он выбрал правильное – линия освещения этого коридора шла как раз от соединения, разбитого Бобо, и поэтому сейчас здесь было темно. Вокруг только слышался топот бегущих людей – друзей ли, врагов ли, он не знал.
   
Наконец они выскочили на освещенный участок, где не было никого, кроме насмерть перепуганного крестьянина, тут же пустившегося наутек. Все были на месте, но Бобо шатался и тяжело дышал. Джо посмотрел на него.
   
– Газу нанюхался, – сказал он. – Кабан, стукни его по спине. Кабан охотно повиновался.
   
– Отойдет, – сказал Джо.
   
Эта маленькая заминка позволила одному из преследователей догнать их. Он вылетел из темного коридора прямо на Кабана, то ли не сообразив, что один оказался против целого отряда, то ли не придав этому значения.
   
Кабан поднял было пращу, но Алан, узнавший Морта Тайлера, схватил Кабана за руку:
   
– Не тронь его! Он мой!
   
– Один на один? – предложил Алан Тайлеру, прижав пальцем лезвие ножа.
   
Тайлер двинулся вперед. Алан был тяжелее и явно сильнее.
   
Однако Тайлер был гибче и подвижнее. Он пытался ударить Алана коленом в живот, но Алан увернулся и сбил Тайлера с ног, упав на пол вместе с ним. Мгновение спустя Алан встал и вытер нож о бедро.
   
   
   
   
– Пошли, – сказал он.
   
Они поднимались вверх. Кабан и Длиннорукий выходили на каждую новую палубу первыми, осматривались по сторонам и охраняли лестницу с флангов, пока не поднимутся все остальные.
   
Коротышка прикрывал отход с тыла.
   
Хью уже думал, что Они совсем оторвались от погони, но неожиданные крики и свист ножа, пролетевшего прямо над головой, когда он вылезал из люка на очередную палубу, убедили его в обратном. Тем более что этот нож хоть и не сильно, но задел его щеку.
   
Нож торчал из правого плеча Длиннорукого, но это его не беспокоило, – он раскручивал пращу. У Кабана свои ножи кончились, он поднимал с пола клинки, брошенные в него, и метал их обратно. Следы его работы были налицо: три трупа в коридоре да футах в двадцати от них раненный в ногу человек опирался рукой о стену, тщетно шаря другой в пустой перевязи. Хью узнал Билла Эртца.
   
На свое несчастье, Эртц прошел по другой лестнице, чтобы перерезать путь беглецам и устроить засаду. Бобо поднял пращу, но Хью остановил его:
   
– Этот нам нужен. Подстрели его в живот, но чтоб жив остался, – приказал он.
   
Бобо удивился, но сделал, как было ведено. Эртц перегнулся пополам и рухнул на пол.
   
– Метко, – сказал Джим.
   
– Бобо, тащи его с нами, – скомандовал Хью и окинул взглядом весь отряд. – Внимание! Все наверх и живо! По сторонам смотреть в оба!
   
Группа двинулась дальше, сохраняя прежний порядок. Джо выглядел раздраженным. Происходило что-то странное – Хью вдруг начал командовать его собственными людьми да и им самим тоже.
   
«Впрочем, сейчас не до споров», – подумал он.
   
Джиму же, казалось, все это было безразлично. Он развлекался.
   
Они прошли еще десять палуб, не встречая сопротивления.
   
Хью приказал без нужды не трогать крестьян. Три головореза повиновались безропотно, а Бобо был слишком занят Эртцем, чтобы нарушать дисциплину. Только палуб через тридцать, когда они оказались в нейтральной зоне, Хью позволил остановиться и заняться ранами.
   
Серьезно пострадали только Длиннорукий и Бобо. Джо-Джим перевязал их заранее запасенными бинтами. Хью, раненный в щеку, от перевязки отказался.
   
– Кровь уже остановилась, – сказал он, – и нечего тратить время на царапины. У меня дел по горло.
   
– Каких еще дел? Мы идем домой, и хватит ерундить, – сказал Джо.
   
– Ты как хочешь, – сказал Хью, – но Алан, я и Бобо идем на самый верх, в Капитанскую рубку. – Это еще зачем? спросил Джо. – Иди с нами, тогда увидишь сам. Ребята, привал окончен. Вперед!
   
Джо хотел что-то сказать, но Джим безмолвствовал, поэтому промолчал и Джо. Близнецы последовали за Хью. Они вплыли в дверь рубки.
   
– Вот, – сказал Хью Алану" показывая в иллюминатор, – вот то, о чем я тебе рассказывал. Алан увидел звезды.
   
– Великий Джордан! – простонал он. – Мы же выпадем! – И закрыл глаза. Хью встряхнул его. – Не бойся, посмотри, как красиво. Джо-Джим взял Хью за руку.
   
– Что ты задумал и зачем приволок сюда этого? – он показал на Эртца.
   
– Когда он очнется и увидит звезды, мы докажем ему, что Корабль движется в пространстве. – Зачем?
   
– Когда он убедится сам, я пошлю его убеждать остальных.
   
– И с ним случится то же, что и с тобой?
   
– Тогда, – пожал плечами Хью, – тогда мы просто начнем все сначала. И так до тех пор, пока не убедим всех. Видишь ли, у нас просто нет другого выхода
  
  
   
    
ЧАСТЬ II
    
ЗДРАВЫЙ СМЫСЛ
   
   
   
   
   
Джо, правая голова Джо-Джима, посмотрел на Хью Хойланда.
   
– Ну, ладно, умник. Главного инженера ты убедил, – Двухголовый ткнул в сторону Билла Эртца ножом и вновь принялся ковырять им в зубах левой головы. – Ну и что? Какой тебе с того прок?
   
– Я уже тысячу раз объяснял, – раздраженно ответил Хью. – Будем продолжать, пока все Ученые, от самого зеленого стажера до Капитана, не убедятся в том, что Корабль движется и что его движением можно управлять. Тогда мы завершим Полет и исполним волю Джордана. Сколько у тебя наберется бойцов?
   
– Тебе, никак, взбрело в голову, что мы согласимся участвовать в твоих идиотских затеях?
   
– Естественно. Без вас ведь ничего не выйдет.
   
– В таком случае, можешь поставить на своих планах крест.
   
Бобо, давай шашки!
   
– Сейчас, хозяин. – Микроцефал поплелся за шашками.
   
– Погоди, Бобо, – сказал Джим, левая голова. Карлик застыл на месте, сморщив узкий лоб. Неспособность дать ему согласованный и непротиворечивый приказ, временами проявляемая его двухголовым хозяином, вносила единственную нотку неуверенности в безмятежное существование Бобо.
   
– Дай Хью сказать, – продолжал Джим, – похоже, есть шанс поразвлечься.
   
– Развлечься? Ничего себе развлеченьице – получить ножом под ребро! Позволь тебе заметить, Джим, что это и мои ребра тоже. Нет, я никак не согласен.
   
– Я еще не предлагал тебе соглашаться. Всего лишь просто выслушать. И, знаешь, не говоря уж о развлечениях, это, может быть, и есть наш единственный шанс избежать ножа под ребро. То есть?
   
– Ты же слышал, что сказал Эртц. Офицеры Корабля намерены очистить верхние ярусы. Интересно, как тебе понравится Конвертер, Джо? Боюсь только, что нам не сыграть уже в шашки, когда нас разложат на атомы.
   
– Не паникуй! Экипажу мьюты не по плечу. Сколько раз уже они пробовали с нами справиться? – А ты что скажешь? обернулся Джим к Эртцу.
   
Эртц отвечал осторожно, ни на секунду не забывая, что теперь он военнопленный, а не старший офицер Корабля. К тому же он был выбит из колеи – слишком много всего случилось и слишком быстро. Налет, схватка, плен – и звезды. Звезды!
   
В его практичной трезвомыслящей голове не только понятия о них – места такому понятию никогда не было! Более того, Эртц отлично понимал, что жизнь его висит на волоске. Стоит только Джо-Джиму сделать знак этому карлику…
   
– Я думаю, что на этот раз Экипаж своего добьется. – Эртц тщательно подбирал слова. – Мы… они хорошо подготовились.
   
Если только вас не больше и если вы не организованы лучше, чем предполагалось, Экипаж победит. Видите ли… Видите ли… В общем, всю подготовку вел я.
   
– Ты?
   
– Да. Большинство в Совете выступило против политики, позволяющей мьютам жить вне нашего контроля. Она, может, и соответствует нашим религиозным доктринам, но мы время от времени теряем людей и животных.
   
– А чем, по-твоему, мьюты должны кормиться? – грозно рявкнул Джим. – Воздухом?
   
– Должен отметить, что новый политический курс вовсе не предусматривал поголовного уничтожения мьютов. Сдавшихся в плен предполагалось приобщить к цивилизации и раздать членам Экипажа в качестве рабов. Речь идет, конечно, о тех мьютах, кто…Эртц запнулся, растерявшись, и опустил глаза.
   
– Ты хотел сказать: «О тех, кто не деформирован физическими мутациями», как я, например, – сказал Джо голосом, от которого мороз прошел по коже. – Так, что ли? Для таких, как я, одна дорога – в Конвертер. – Лезвием ножа Джо-Джим плашмя ударил себя по ладони.
   
Эртц инстинктивно дернулся вбок, его рука легла на пояс.
   
Но ножа на поясе не было. Без оружия Эртц почувствовал себя беспомощным.
   
– Я всего лишь честно ответил на твой вопрос и объяснил истинное положение дел, – сказал он.
   
– Оставь его, Джо. Он правду говорит. И поэтому у нас нет выбора. Если мы не присоединимся к Хью, нас загонят в угол.
   
Даже не думай его убивать, он нам еще здорово пригодится.
   
Говоря, Джим пытался вложить нож в ножны. Между братьями вспыхнула быстрая и молчаливая схватка за контроль над нервными центрами правой руки схватка воли, незаметная для глаза. Джо сдался.
   
– Ладно, – хмуро сказал он, – но, когда меня потащат в Конвертер, я прихвачу его с собой.
   
– Уймись, – ответил Джим. – Я-то уж в любом случае тебе составлю компанию.
   
– С какой стати ты вообще ему веришь?
   
– Ему незачем врать. Он ничего этим не выиграет.
   
Порасспроси Алана.
   
Алан Махони, закадычный дружок детских лет Хью Хойланда, слушал этот разговор, вытаращив глаза. Встреча со звездами потрясла его не меньше Эртца, но темный крестьянский ум не обладал гибкостью мышления Главного инженера. Эртц не мог не понять почти мгновенно, что само существование мира вне Корабля опровергает все, во что он когда-либо верил, и в корне меняет его жизнь и все планы. Алан же просто испытывал благоговейный восторг. – Алан, что тебе известно о походе на мьютов?
   
– Что мне может быть известно? Я же не Ученый. Хотя постойте-ка. В нашу деревню прибыл новый офицер, чтобы помочь Лейтенанту Нельсону, – он запнулся и обескуражено обвел всех взглядом.
   
– Продолжай.
   
– Ну да, он начал проводить занятия с кадетами и женатыми молодыми крестьянами. Заставлял нас упражняться с ножами и пращами. Но зачем, не говорил.
   
– Убедились наконец? – всплеснул руками Эртц.
   
– Убедились, – хмуро кивнул Джо.
   
Хью Хойланд спросил его с надеждой:
   
– Теперь ты согласен быть со мной заодно?
   
– Придется, – ответил Джо.
   
– Согласен, – сказал Джим.
   
– А ты, Билл?
   
– Разве у меня есть выбор?
   
– Есть. Я всем сердцем хочу, чтобы ты был с нами. План у меня такой – Экипаж в счет не идет. Нам надо убедить офицеров. Те, у кого хватит ума поверить в очевидное, увидев звезды и Главную рубку, останутся с нами. Остальных, – он провел по горлу большим пальцем, – в Конвертер.
   
Бобо радостно усмехнулся и повторил его жест. Эртц кивнул.
   
– А дальше?
   
– Под руководством нового Капитана мьюты и Экипаж вместе поведут Корабль к Далекому Центавру. Да свершится воля Джордана!
   
Эртц смотрел на Хью. То, что тот предлагал, было настолько грандиозно, что не сразу укладывалось в голове. Но мысли Хью приходились по душе Эртцу. Опершись о стол руками, он наклонился вперед.
   
– Я с тобой, Хью Хойланд.
   
Один из ножей Джо-Джима лег на стол между его ладонями.
   
Джо встрепенулся, хотел что-то сказать брату, но передумал.
   
Эртц взглядом поблагодарил близнецов. Близнецы пошептались между собой, потом Джо громко сказал:
   
– Если идем, так до конца.
   
Зажав лезвие ножа между большим и указательным пальцами так, что наружу торчало лишь острие, Джо-Джим вонзил его в предплечье левой руки.
   
Глаза Эртца зажглись. Схватив только что обретенное оружие, он надрезал себе левую руку в том же месте. Хлынула кровь.
   
– Спиной к спине? – Отпихнув стол, Эртц прижался раной к ране Джо-Джима.
   
Выхватив ножи. Алан, Хью и Бобо совершили обряд кровной клятвы. Они стояли, прижавшись плечами друг к другу, и кровь их стекала на пол одной струей.
   
   
   
– Нож за нож!
   
– Спиной к спине!
   
– Кровь за кровь!
   
– Кровные братья до конца Полета!
   
Ученый– вероотступник, ученый-пленник, темный крестьянин, двухголовый монстр и безмозглый карлик -пять ножей, считая Джо-Джима за один, и пять голов, считая Джо-Джима за две и не считая Бобо, – пять голов и пять ножей против всего «цивилизованного мира».
   
– Не хочу я туда возвращаться, Хью, – понуро сказал Алан. – Почему мне нельзя остаться с тобой? Я хороший боец.
   
– Боец ты отличный, дружище, но сейчас от тебя будет больше пользы как от лазутчика.
   
– Для этого есть Билл Эртц.
   
– Без тебя ему не обойтись. Билл на виду: если он все время будет мотаться вверх-вниз, могут пойти пересуды. Вот тут-то ты и нужен: будешь у него связным.
   
– А как я, Хафф побери, объясню в деревне, где столько времени пропадал?
   
– Говори как можно меньше. Главное, держись подальше от Свидетеля. – Хью вдруг представил себе, как Алан пытается выкрутиться, а Свидетель обуреваемый своей вечной жаждой подробностей, загоняет его в угол умелыми вопросами.
   
– Держись от старика подальше, – повторил Хью. – Он тебя сразу расколет.
   
– Старик-то? Да ведь он давно уже помер. А новый Свидетель еще зелен и глуп.
   
– Вот и хорошо. Будь осторожен и ничего не бойся. – Хью повысил голос: – Билл! Ты готов?
   
– Готов. – Эртц поднялся и неохотно отложил книгу, которую читал, – иллюстрированное издание «Трех мушкетеров».
   
– Книга просто чудесная, – сказал он. – Слушай, Хью, неужели на Земле действительно все так и есть?
   
– Конечно. Книги Джо-Джима не врут.
   
Задумавшись, Эртц закусил губу:
   
– Как по-твоему, что такое «площадь»?
   
– «Площадь»? Насколько я понимаю – огромная общинная, где может сразу собраться много людей.
   
– Сначала, читая, я тоже так думал, но… как же можно тогда ездить на ней верхом? – Что-что?
   
– Да вот в книге они только и делают, что залезают на площадь и скачут куда-нибудь.
   
– Дай-ка мне книгу, – приказал Джо. Быстро перелистав ее, он рассмеялся. – Ну и идиот же ты. Ездят на лошадях, а не на площадях. Можно сесть на лошадь и проехаться по площади, но не наоборот, понял ты, дурень?
   
– А что такое «лошадь»?
   
– Животное, величиною с корову. Ты усаживаешься ему на спину и едешь, куда хочешь.
   
Эртц обдумал новую информацию:
   
– Непрактично как-то. Когда едешь в носилках, просто говоришь Главному носильщику, куда идти, и все. А как объяснит дорогу корове?
   
– Легче легкого. Твой носильщик ее поведет в нужном направлении.
   
Эртц поразмыслил и над этим:
   
– Все равно непрактично. Можно ведь упасть. Нет уж, лучше пешком.
   
– Дело наживное, – объяснил Джо. – Требует привычки.
   
– А ты умеешь ездить на лошади?
   
Джим фыркнул.
   
– Где ты видел лошадей в Корабле? – разозлился Джо.
   
– Ладно, не будем про лошадей. Но я хотел еще кое-что спросить. Эти парни, Атос, Портос и Арамис, дрались необычайно длинными…
   
– Об этом поговорим в следующий раз, – перебил его Хью. – Бобо уже вернулся, пора идти.
   
– Подожди, Хью. То, что я говорю, очень важно. Они дрались необычайно длинными ножами.
   
– Ну и что с того?
   
– Но ведь их ножи гораздо лучше наших. Длиной с руку, а то и больше. Подумай только, какое преимущество дадут нам такие ножи, если придется драться с Экипажем.
   
Хью обнажил свой нож и задумчиво посмотрел на него:
   
– Может, ты и прав. Но зато длинный нож не метнешь.
   
– А кто мешает сохранить наши метательные ножи?
   
– Да никто, пожалуй.
   
Близнецы молчали, прислушиваясь к их разговору. Наконец Джо сказал:
   
– Билл прав. Подумай о ножах, Хью, а нам с Джимом надо кое-что почитать.
   
Обе головы лихорадочно вспоминали все прочитанные книги, подробно и со знанием дела перечисляющие разнообразные методы, используемые людьми для сокращения жизни своих недругов. Джо-Джим и не заметил, как учредил Факультет исторических изысканий военного колледжа, тем более, что такое цветистое название ему и в голову бы никогда не пришло.
   
– Читай, конечно, – согласился Хью. – Но поговори сначала со своими людьми.
   
– Пошли.
   
Они вышли в коридор, где Бобо собрал десятка два головорезов, составляющих опору Джо-Джима в стране мутантов. Для всей этой шайки, кроме Длиннорукого, Кабаны и Коротышки, Хью, Билл и Алан были чужаками, а чужакам встречаться с ними было опасно для жизни.
   
Джо– Джим приказал мьютам хорошенько запомнить троих людей с нижних палуб. Запомнить и знать, что их следовало пропускать везде и всюду беспрепятственно, оказывая помощь и содействие.
   
Более того, в отсутствие Джо-Джима мьютам надлежит повиноваться им, как ему самому. Среди мьютов начался гул. До сих пор они привыкли повиноваться только Джо-Джиму, и никому, кроме него.
   
Один из них, с огромным носом, поднялся и заговорил:
   
– Я – Джек Носатый. Мой нож остр и мой глаз меток.
   
Джо– Джим-двухголовый мудр за десятерых, он мой хозяин, и я за него сражаюсь. Но хозяин он, а не эти трое с нижних палуб. Что вы скажете, молодцы?
   
Он выжидающе замолк. Мьюты нервно переминались с ноги на ногу, поглядывали на Джо-Джима. Джо уголком рта пробормотал что-то Бобо. Джек Носатый открыл было рот, чтобы продолжать, но раздался лишь треск разбитых зубов и переломанной шеи – снаряд пращи Бобо заткнул ему глотку.
   
Бобо снова изготовил пращу. Джо-Джим оглядел притихших мьютов:
   
– Длиннорукий! Ты, Сороковой и Топор пойдете вниз с Бобо, Аланом и Биллом. Остальным разойтись.
   
Трое мьютов отделились от отряда и проследовали за Бобо.
   
Перед тем как прыгнуть в люк, Эртц обернулся.
   
– Да хранит вас Джордан, братья, – сказал он.
   
Джо– Джим помахал ему рукой.
   
– И тебя, – ответил Джо.
   
– Доброй еды, – добавил Джим.
   
Бобо вел их вниз. Через сорок с лишним палуб они оказались на ничьей земле между мьютами и Экипажем. Бобо обернулся к своим рубакам:
   
– Мудрые Головы приказали вам стоять здесь по очереди на посту. Ты первый, – показал он на Длиннорукого.
   
– Алан и я идем вниз, – добавил Билл. – А вы трое по очереди будете караулить здесь и передавать мои послания Джо-Джиму. Ясно?
   
– Ясно, – ответил Длиннорукий.
   
– Приказ Джо-Джима! – отметил Сороковой, пожимая плечами, как бы говоря: «Что ж тут рассуждать!»
   
Топор просто хмыкнул в знак согласия. Бобо от души похлопал Билла и Алана по спинам.
   
– Доброй еды, – напутствовал он их, Обшаривая столы исчезнувшего Главного инженера, Старший помощник Капитана-Помазанника Финеас Нарби обнаружил, к своему изумлению, что Билл Эртц тайком хранил парочку Ненужных книг. Были у него в столе, конечно, и обычные Священные книги, такие, как бесценные «Профилактика вспомогательного Конвертера» и "Справочник систем освещения и кондиционирования звездолета «Авангард» – самые священные из всех Священных книг: на них стояла печать самого Джордана, и они по праву могли принадлежать только Главному инженеру.
   
Нарби считал себя скептиком и рационалистом. Вера в Джордана – дело праведное и благое… для Экипажа. И все же слова «Фонд Джордана», оттиснутые штемпелем на титульном листе, будили в душе трепет, которого он не помнило тех пор, как был удостоен сана Ученого.
   
Нарби восхищался прекрасным четким шрифтом старинных книг. Вот ведь были писцы у древних! Не то, что современные неряхи, которым и двух букв одинаково ровно не написать.
   
Он решил обязательно изучить подробно эти ценнейшие справочники инженерного ведомства, прежде чем передать их преемнику Эртца. Было бы очень полезно, решил Нарби, избавиться от необходимости слепо полагаться на слова Главного инженера, не зависеть от него, когда он, Нарби, сам станет Капитаном.
   
Нарби не очень почитал Инженеров в основном потому, что сам инженерными способностями не блистал, Когда он стал Ученым, одним из тех, кто охранял духовное и материальное благополучие Корабля, когда дал клятву служить верой и правдой делу Джордана, то быстро понял, что более склонен к руководству кадрами и разработке политической линии, чем к обслуживанию Конвертера. Он занимал посты клерка, администратора деревни, секретаря Совета, кадровика и, наконец, поднялся до должности Старшего помощника самого Капитана-Помазанника. Это место он получил сразу же после таинственного происшествия, значительно сократившего жизнь его предшественника.
   
Решение заняться инженерными делами до избрания нового Главного инженера напомнило ему о необходимости подобрать подходящую кандидатуру. В обычной ситуации на пост Главного инженера, ушедшего в Полет, назначался старший Вахтенный офицер, но вахтенный Морт Тайлер сам ушел в Полет – его хладный труп нашли в коридоре, по которому отступали мьюты, освободившие еретика Хью Хойланда. Вопрос о кандидатуре оставался открытым, и Нарби еще не решил, кого рекомендовать Капитану.
   
Одно было ясно – новый Главный инженер не должен обладать таким чрезмерно развитым чувством инициативы, как Эртц. Нарби отдавал последнему должное и признавал его заслуги в отличной организации подготовки Экипажа к намеченному истреблению мьютов, но именно эти его качество хорошего организатора и руководителя беспокоили Нарби – они могли сделать Эртца слишком сильным кандидатом на пост Капитана в случае… Наедине с самим собой Нарби мог признаться, что жизнь нынешнего Капитана так неопределенно затянулась только потому, что он, Нарби, не был на все сто процентов уверен, кого Совет изберет следующим Капитаном – Эртца или его. А сейчас старому Капитану было бы в самый раз отправиться к Джордану.
   
Старый толстый дурак давно уже отжил свое, и толку от него…
   
Нарби просто устал улещивать старика, чтобы тот отдавал нужные распоряжения. Да, если перед Советом встанет необходимость выбора нового Капитана именно в настоящий момент, то подходящая кандидатура будет только одна…
   
Нарби захлопнул книгу. Решение было принято. Замыслив убрать Капитана, Нарби отнюдь не испытывал ни стыда, ни угрызений совести, ни мыслей о грехе и предательстве. Капитана он презирал, но никаких злых чувств к нему никогда не испытывал, так что в его намерениях убить Капитана не было и следа личной ненависти или неприязни. Нарби строил свои планы, исходя из самых благородных побуждений государственного деятеля. Он искренне верил, что действует на благо всего Экипажа, что его цель – здравомыслящая администрация, порядок, дисциплина и добрая еда для каждого. Необходимость отправить кое-кого в Полет ради достижения великих целей и всеобщего блага не вызывала у него ни малейшего сожаления, и зла никакого к этим людям он не питал.
   
– Какого Хаффа ты роешься в моем столе? Нарби обернулся и увидел покойного Билла Эртца, с недовольным видом склонившегося над ним. Сначала Нарби уставился на Билла, потом медленно закрыл рот. Нарби настолько был уверен в смерти Главного инженера после его исчезновения во время налета, что увидеть Эртца сейчас перед собой живым и сердитым было для него тяжелым ударом. Но он быстро взял себя в руки.
   
– Билл! Джордан с нами! Мы же думали, что ты ушел в Полет! Садись, садись, да расскажи поскорее, что с тобой приключилось.
   
– Сяду, конечно, если ты уберешься из моего кресла, – ядовито ответил Эртц.
   
– Извини. – Нарби быстро вылез из-за стола и пересел в кресло напротив. – А теперь, – продолжал Эртц, занимая свое место, – будь любезен объяснить, почему ты копаешься в моих бумагах.
   
Нарби ухитрился изобразить обиду:
   
– Но разве это не ясно? Мы же считали тебя погибшим.
   
Кто– то должен же руководить твоим ведомством до назначения нового Главного инженера. Я выполнял приказ Капитана.
   
Эртц смотрел ему прямо в глаза.
   
– Не заливай, Нарби. Мы-то с тобой знаем, кто думает за Капитана, сами частенько это делали. Даже если ты действительно считал меня мертвым, мог бы и подождать еще немножко, прежде чем лезть в мой стол.
   
– Но в самом деле, старина, ты уж слишком. Если человек исчезает после налета мьютов, то вполне логично предположить, что он ушел в Полет.
   
– Ладно, оставим это. Почему мое место не занял Морт Тайлер, как и должно быть во время моего отсутствия?:
   
– Морт в Конвертере.
   
– Что, убит? Но кто приказал отправить его в Конвертер?
   
Такая масса даст слишком сильную нагрузку.
   
– Приказал я. Масса его тела почти совпала с массой тела Хойланда, а Хойланд в Конвертер так и не попал.
   
– «Почти» и «совсем» – не одно и то же, особенно когда имеешь дело с Конвертером. Придется мне проверить. – И Эртц поднялся с места.
   
– Не беспокойся, – сказал Нарби, – я ведь все-таки тоже не крестьянин и в инженерном деле немного соображаю. Я приказал подогнать массу Тайлера под график переработки, который ты составил для тела Хойланда.
   
– Хорошо. Потом проверю. Лишний вес терять впустую нам тоже нельзя.
   
– Кстати, насчет рационального использования веса, – невинно сказал Нарби, – я у тебя в столе нашел пару Ненужных книг. – Ну и что с того?
   
– Тебе ведь известно, что они определены как масса, подлежащая конвертерной переработке для производства энергии.
   
– Известно. А тебе известно, кто отвечает за производство энергии.
   
– Ты. Но зачем эти книги находятся в твоем столе?
   
– Позволь заметить, дорогой любимчик Капитана, что только мне одному дано право судить, где хранить вещи, предназначенные для Конвертера.
   
– Конечно, конечно, ты прав. Послушай, если они не нужны для Конвертера прямо сейчас, можно я возьму их почитать?
   
– Бери, пожалуйста, но будь благоразумен. Я выдам их под расписку, а ты не распространяйся об этом.
   
– Спасибо. Живое было воображение у древних. Полный бред, конечно, но приятно на досуге позабавиться.
   
Эртц рассеянно приготовил расписку на две книги и протянул ее Нарби прочитать. Мысли Эртца были заняты совсем другим как и когда начать обработку Нарби. Он хорошо понимал, что в деле, которое замыслили он и его кровные братья, без Финеаса не обойтись. Его позиция может иметь решающее значение. Перетянуть бы его на свою сторону…
   
– Фин, – сказал он наконец, когда Нарби положил на стол подписанную расписку, – я начал сомневаться в разумности нашего поведения в деле Хойланда.
   
Нарби удивленно взглянул на него.
   
– Да нет, я отнюдь не верю всем этим бредням, которые он наплел, – добавил Эртц торопливо. – Но сдается мне, что мы упустили шанс. Надо было поиграть с Хойландом и выйти через него на мьютов. Мы хотим присоединить их территорию, но все наши планы строятся на предположениях, а не на достоверной информации. Сколько их, каковы их силы, как они организованы толком мы ничего не знаем. Более того, нам придется драться на чужой территории. Но верхние палубы для нас вообще «белое пятно». Надо бы притвориться, что мы верим Хойланду, и выкачать из него как можно больше сведений.
   
– На которые вряд ли можно было бы полагаться, – отметил Нарби.
   
– Полагаться только на его слова не было нужды. Он ведь предлагал нам безопасный проход через страну мьютов, можно было бы самим посмотреть, что к чему.
   
– Ты это всерьез? Любой член Экипажа, доверившийся мьюту, – отправится не в Невесомость, а в Полет! – Нарби был ошеломлен.
   
– Не знаю, не знаю, – возразил Эртц. – У меня сложилось впечатление, что Хойланд сам верил в то, что говорил. Помимо того…
   
– Что «помимо того»? Весь этот бред о движении Корабля?
   
Незыблемого Корабля? – Нарби ударил кулаком по стенке. – Да кто поверит в подобную чушь?
   
– Хойланд поверил. Ну, хорошо, он религиозный фанатик, я согласен. Но ведь его фанатизм на чем-то основан? Он увидел, наверху, что-то невероятное и воспринял его по-своему, в виде той истории, которую нам рассказал. Мы должны были использовать его предложение пойти наверх и познакомиться с его открытием хотя бы для того, чтобы разведать по дороге страну мьютов. – Полнейшее безрассудство!
   
– Вот и нет. Судя по всему, он пользуется огромным влиянием среди мьютов, а то с чего бы им заваривать эту кашу и спасать его? Если он говорит, что гарантирует безопасный проход через их страну, значит, знает, что говорит.
   
– С чего это ты изменил свое мнение?
   
– Мое мнение изменил налет. Я бы в жизни не поверил, что шайка мьютов рискнет шкурами, чтобы спасти одного человека. Но коль скоро это произошло, я вынужден пересмотреть свои взгляды.
   
Абстрагируясь от рассказа Хью, могу сказать только одно: мьюты готовы за него драться и, по всей вероятности, готовы подчиняться ему. А если это так, на его религиозный фанатизм следовало смотреть сквозь пальцы и использовать Хью для установления контроля над мьютами, не прибегая к войне.
   
Нарби пожал плечами:
   
– Твои рассуждения не лишены логики. Но стоит ли тратить время на рассуждения о том, что могло бы произойти. Если шанс и был, то он уже упущен.
   
– Как знать. Хойланд ведь бежал к мьютам. Бели бы я мог как-нибудь связаться с ним, может, и удалось бы еще начать все сначала.
   
– И как же ты предполагаешь сделать это?
   
– Сам пока не знаю. Можно, например, взять охрану, полезть наверх, поймать какого-нибудь мьюта и отправить его к Хойланду.
   
– Рискованная затея.
   
– Но я не прочь попробовать.
   
Нарби задумался. Весь план казался ему донельзя глупым и неоправданно рискованным. Но если Эртц не прочь рискнуть…
   
Шансов, конечно, мало, но чем Хафф не шутит? Если Эртцу удастся осуществить свой план, то у него, у Нарби, будут развязаны руки для выполнения самых заветных планов. Уж кто-кто, а Нарби понимал, что покорение мьютов силой будет делом долгим и кровавым, да и вообще вряд ли осуществимым. А если у Эртца ничего не выйдет, то опять же Нарби ничего не теряет, кроме самого Эртца. А на нынешнем этапе игры о жизни Главного инженера вообще вряд ли стоит сокрушаться. Та-ак…
   
– Возьмись за это дело, Билл, – сказал он. – Человек ты смелый, а дело стоящее.
   
– Хорошо, – согласился Эртц. – Доброй еды.
   
Нарби понял намек.
   
– Доброй еды, – ответил он и, забрав книги, ушел. Только вернувшись к себе он сообразил, что Эртц так и не дал никакого объяснения своему исчезновению и долгому отсутствию.
   
Эртц тоже понимал, что и Нарби не был с ним полностью откровенен. Но, зная Нарби, принимал это как должное. Основа для будущих действий была заложена.
   
Главный инженер провел текущую проверку Конвертера и назначил исполняющего обязанности Вахтенного. Убедившись, к своему удовлетворению, что его подчиненные справятся с работой и во время его дальнейших отлучек, он приказал вызвать к себе Алана Махони. Он хотел было выехать навстречу Алану в носилках, но решил не привлекать внимания к встрече.
   
…Алан бурно приветствовал его. Для все еще не женатого, работающего на более удачливых людей кадета, все сверстники которого давно уже обзавелись семьями и собственностью, кровное братство с одним из главных Ученых Корабля стало самым выдающимся событием в жизни. Оно затмевало даже все недавние приключения, полный смысл которых его невежественный ум все равно не мог постичь. Эртц прервал его и быстро закрыл дверь.
   
– Стены имеют уши, – тихо сказал он, – а у клерков, помимо ушей, еще и языки. Ты что, хочешь, чтобы нас с тобой сунули в Конвертер?
   
– Прости, Билл, я не сообразил.
   
– Ладно, оставь. Встретимся на лестнице, по которой мы спускались от Джо-Джима, десятью палубами выше этой. Считать умеешь?
   
– Даже в два раза больше, чем до десяти. Один да один два, еще один – получится три, еще один – четыре…
   
– Молодец. Хватит. Но я больше полагаюсь на твою верность и умение обращаться с ножом, чем на твои математические способности. Встретимся как можно быстрее, и постарайся, чтобы тебя никто не видел.
   
В месте встречи на посту стоял Сороковой. Эртц окликнул его по имени издалека, держась вне пределов досягаемости ножа и пращи – совсем не лишняя предосторожность, когда имеешь дело с существом, дожившим до своих лет только благодаря умению обращаться с оружием.
   
Приказав мутанту найти и привести Хойланда. Эртц вместе с Аланом присел отдохнуть.
   
В жилище Джо-Джима не было ни хозяина, ни Хью. Сороковой застал там Бобо, но что с него толку? Бобо сказал, что Хью пошел на самый верх, туда, где все летают. Но на самый верх Сороковой забирался лишь раз в жизни и верхних палуб толком не знал. Где там найти Хью? Сороковой растерялся. Нарушать приказы Джо-Джима было небезопасно, а Сороковой раз и навсегда вбил в свою буйную голову, что приказ Эртца – то же самое, что приказ Джо-Джима. Он снова растолкал Бобо.
   
– Где Мудрые Головы?
   
– У оружейницы. – Бобо закрыл глаза и захрапел.
   
Это уже лучше. Где живет оружейница, знал каждый мьют. Все имели с ней дела. Оружейница была незаменимой мастерицей, торговкой и посредницей. Нет нужды говорить, что личность ее была неприкосновенной, а мастерская – нейтральной территорией, где все схватки были запрещены. Туда и направился Сороковой.
   
Дверь с табличкой «Термодинамическая лаборатория. Вход строго воспрещен» была распахнута настежь. Читать Сороковой не умел, а если бы и умел, все равно бы ничего не понял. Услышав голоса оружейницы и одного из близнецов, он вошел внутрь.
   
– Хозяин, – начал было он.
   
– Закройся, – ответил Джо. Джим даже не обернулся, занятый беседой с Матерью Клинков. – Сделаешь, как тебе говорят, – прорычал он, – и хватит попусту болтать.
   
Оружейница уставилась на него, уперев все четыре мозолистые руки в широкие бедра. Глаза у нее были красные, ей все время приходилось следить за плавильной печью – по морщинистому лицу на седые редкие усы стекал пот и капал на обнаженную грудь.
   
– Я делаю ножи, да! – отрезала она. – Честные ножи, а не дрючки для свиней, которые ты от меня требуешь. Придумают тоже – нож длиной с руку, тьфу! – и она плюнула в раскаленную докрасна печь.
   
– Слушай ты, падаль, – ровным голосом ответил Джим, – или сделаешь, что говорят, или я тебе пятки поджарю в твоей же печке. Ясно?
   
У Сорокового отвисла челюсть. Да, могущественней его хозяина не было! Никто и никогда, кроме него, не посмел бы так разговаривать с Матерью Клинков! Оружейница сразу сдалась.
   
– Но так ведь делать ножи не положено, – жалобно всхлипнула она. – Их же не метнешь. Да я вам сейчас покажу. – Она схватила со стола пояс с ножами и метнула ножи через всю комнату в крестообразную мишень – все четыре сразу. Лезвия вонзились в четыре конца крестовины. – Видел? А твой дрючок разве так метнешь?
   
– Хозяин, – снова начал Сороковой, но Джо-Джим не оборачиваясь, заткнул ему рот кулаком.
   
– Ты права, – ответил Джим оружейнице, – но мы вовсе не собирается метать длинные ножи. Мы ими собираемся колоть и резать на близком расстоянии. Принимайся за работу; пока не сделаешь для меня первый нож, есть не сядешь. Старуха закусила губу.
   
– Плата обычная? – резко спросила она.
   
– Обычная. Десятину с каждого убитого твоим ножом, пока не будет выплачена их стоимость, и хорошая кормежка на все время работы.
   
Старуха пожала кривыми плечами.
   
– Ладно. – Она вытянула из-под стола длинный кусок стали и сунула его в печь.
   
   
   
   
Джо– Джим обернулся к Сороковому.
   
– В чем дело? спросил Джо.
   
– Хозяин, Эртц велел мне найти Хью.
   
– Так что же ты его не ищешь?
   
– Бобо сказал, что Хью ушел в Невесомость.
   
– Ну и иди за ним туда. Хотя нет, заблудишься. Придется мне самому его найти. А ты возвращайся к Эртцу и скажи, чтобы ждал.
   
Сороковой заспешил вниз. Хозяин был у него что надо, но мешкать в его присутствии не стоило.
   
…Обнаружив Кабана и Коротышку, спавших у двери, ведущей в Главную рубку, Джо-Джим понял, что Хью там – он сам назначил их личными телохранителями Хью. Но и так было ясно, что если Хойланд пошел наверх, то наверняка в Главную рубку. Она волшебной силой притягивала его к себе. С того момента, как Джо-Джим в буквальном смысле слова втащил Хью за шиворот в рубку и ткнул носом в действительность, в то, что Корабль отнюдь не весь мир, а всего лишь песчинка, затерянная в гигантской Вселенной, судно, движением которого можно управлять, одна лишь мысль владела Хью Хойландом, тогда еще пленником-рабом Джо-Джима, одно лишь желание обуревало его сесть за пульт управления и вести Корабль! Мечты Хью и в сравнение не шли с мечтами земных астронавтов. Стремление в космос, жажда полетов на космических кораблях, подражание романтическим героям-астронавтам были естественными для всех земных мальчишек еще с тех пор, как взлетела первая ракета. Но Хью-то мечтал вести в Полет не просто космический корабль, а весь свой мир! Замысли земляне оснастить свою планету двигателями и ринуться сквозь Галактику, и то их мечта уступала бы в дерзновенности намерениям Хью.
   
Новый Архимед обрел рычаг. Теперь он искал точку опоры.
   
Джо– Джим остановился на пороге гигантского стеллариума Главной рубки и заглянул внутрь. Хью он не видел, но был уверен, что тот расположился в кресле Главного навигатора огни были включены. На стенах ярко мерцало изображение звездного неба, воспроизводимого телескопами с пунктуальной точностью.
   
Хью, сидя в кресле, гасил сектор за сектором, оставляя лишь один на противоположной себе стороне, отличавшийся от других изображением большого сверкающего шара, затмевающего своей яркостью соседние звезды. Джо-Джим полез к креслу Хью.
   
– А, это ты, – обернулся тот.
   
– Вылезай, тебя ждет Эртц.
   
– Хорошо, но сначала посмотри…
   
– Да пошли ты его… – сказал брату Джо, но Джим ответил:
   
– Будет тебе, право, давай посмотрим. Дело ведь недолгое.
   
Джо– Джим вскарабкался на соседнее с Хью кресло.
   
– Что еще там? – буркнул Джо.
   
– Посмотри на эту звезду, – показал Хью на яркий шар. – Она намного больше, чем была в прошлый раз.
   
– Да она давно уже растет, – ответил Джим. – Когда мы сюда пришли в первый раз, ее почти совсем не было заметно.
   
– Значит, мы приближаемся к ней.
   
– Разумеется, – согласился Джо. – Факт давно известный.
   
Еще одно доказательство, что Корабль движется.
   
– А почему ты мне раньше не говорил?
   
– О чем?
   
– О звезде. О том, что она растет.
   
– Что нам проку с того, что она растет?
   
– «Что нам проку!» Да в этом же все дело! Это же конец Полета, место, указанное Джорданом!
   
Слова Хью привели обе головы Джо-Джима в замешательство.
   
Мысли близнецов не шли дальше обеспечения собственной безопасности и привычных удобств, им трудно было понять, что Хью, да и Билл Эртц руководствовались совсем другими соображениями – желанием возродить утраченные достижения далеких предков и довести до конца их дело – давно забытый, превратившийся в мистику Полет на Далекий Центавр.
   
Первым пришел в себя Джим:
   
– Почему ты думаешь, что именно эта звезда и есть Далекий Центавр?
   
– Плевать мне. Центавр она или не Центавр. Но мы к ней ближе, чем к остальным и продолжаем приближаться. Одна звезда ничем не хуже другой, когда все равно не знаешь, где которая из них. Слушай, Джо-Джим, а ведь древние умели различать звезды.
   
– Умели, – ответил Джо. – Но нам-то что с этого? Выбрал ты себе звезду, ну и добро пожаловать. А я пошел вниз.
   
– Хорошо, я тоже спускаюсь, – неохотно поднялся с кресла Хью.
   
Эртц изложил Джо-Джиму и Хью содержание своей беседы с Нарби.
   
   
   
   
– Вот что я предлагаю, – продолжал он. – Я пошлю Алана обратно к Нарби и велю ему передать, что мне удалось вступить с тобой в контакт, Хью, и что я прошу его подняться сюда на ничейную палубу, где покажу ему кое-что очень важное.
   
– Почему бы тебе самому за ним не пойти и не привести его сюда? – спросил Хью.
   
– Потому, что так пытался сделать ты, когда пришел ко мне и хотел все объяснить. – Эртц смутился. – Ты вернулся от мьютов с невероятными рассказами, и я тебе не поверил, отдав под суд по обвинению в ереси. Если бы не Джо-Джим, быть бы тебе сейчас в Конвертере. И если бы ты не взял меня в плен и не затащил бы в Рубку, где я все увидел собственными глазами, я бы так тебе и не поверил. Пойми, что Нарби – орешек не менее твердый, чем был я. Мы должны заманить его сюда, а потом показать ему звезды и заставить его их увидеть. Добром, если получится, силой, если потребуется.
   
– Не понимаю, – сказал Джим, – чего с ним цацкаться. Куда проще перерезать ему глотку.
   
– Перерезать ему глотку было бы славно, но вряд ли практично. Ты даже не представляешь, Джим, насколько Нарби может быть вам полезен. В Совете нет офицера авторитетнее Нарби. Более того, он давно уже вершит делами от имени Капитана. Перетянув его на свою сторону, мы вообще сможем избежать войны, в исходе которой я, честно сказать, не совсем уверен.
   
– Сомневаюсь, что Нарби придет. У него нюх на ловушки, – сказал Хью.
   
– Тем более должен идти Алан, а не я. Меня Нарби сразу начнет «копать», а с Алана взятки гладки. Он ничего не скажет Нарби, кроме того, о чем мы договоримся.
   
– Точно. Знать ничего не знаю, видеть ничего не видел, – сказал Алан и добавил честно и откровенно: – Я вообще никогда особенно важного не знал.
   
– Джо-Джима ты не видел, о звездах слыхом не слышал. Ты просто мой телохранитель и ординарец. Нарби передашь следующее. – Эртц подробно объяснил Алану, как и что следует говорить. Удостоверившись в том, что тот все понял, он пожелал ему доброй еды.
   
– Доброй еды, – ответил Алан, стиснув рукоять ножа, и отправился в путь.
   
Послание Эртца Алан изложил Нарби шепотом, чтобы не подслушал слуга, стоявший за дверью.
   
– Эртц хочет, чтобы я шел с тобой в страну мьютов? ошеломленно уставился на него Нарби.
   
– Не совсем туда, сэр. На ничейную палубу, где можно будет встретиться с Хью Хойландом.
   
– Что за абсурд! Да я просто пошлю стражу арестовать его и доставить сюда! – взорвался Нарби.
   
Алан понял, что наступил решающий момент. Он нарочно повысил голос, чтобы слуга за дверью, а может быть, и клерки, услышали его:
   
– Эртц велел передать, что если вы испугаетесь идти, то можете оставить эту затею. Он сам подымет вопрос на заседании Совета.
   
Своим дальнейшим существованием Алан был обязан только тому, что Нарби был человеком интеллекта, а не грубой силы.
   
Посматривая на нож на поясе Нарби, Алан с тоской вспоминал свое оружие, которое сдал начальнику охраны, входя в покои Старпома.
   
Нарби сдержал гнев. Он был слишком умен, чтобы отнести оскорбление на счет стоящего перед ним придурка, хотя и пообещал себе уделить этой деревенщине немного особого внимания в более подходящее время. Сейчас же на принятом им решении сказались в равной мере и задетое самолюбие, и любопытство, и потенциальная угроза потери лица.
   
– Ты отведешь меня к Эртцу, – сказал ой сурово, – и я проверю, правильно ли ты передал его слова.
   
Нарби хотел было взять с собой конвой, но передумал. Не стоило обнародовать дело, не разобравшись во всех его политических аспектах, да и взять охрану в данном случае все равно что не пойти совсем. Но он нервно спросил Алана, когда тот получал обратно свое оружие:
   
– Ты хорошо владеешь ножом?
   
– Даже очень, – бодро ответил Алан.
   
Нарби от души понадеялся, что Алан не хвастун. Последнее время он часто жалел, что раньше пренебрегал военной подготовкой. Следуя за Аланом, он постепенно успокоился.
   
Во– первых, ничего особенного не случилось, во-вторых, Алан производил впечатление опытного и надежного разведчика.
   
Двигался он бесшумно, никогда не забывая тщательно обшарить палубу взглядом, прежде чем вылезти на нее из люка. Нарби вряд ли бы сохранил свое с трудом обретенное спокойствие, услышь он то, что слышал из тускло освещенных проходов Алан – шорохи, из которых было ясно, что за их продвижением следят с флангов. Алана эти шорохи настораживали, хотя он их и ожидал, понимая, что Хью и Джо-Джим слишком опытны, чтобы оставить проходы без прикрытия. Но, будучи настороже, он все же не испытывал беспокойства – это пришлось бы делать, не сумей он прикрытия обнаружить. Дойдя до условленного места. Алан, остановился и свистнул. Раздался ответный свист.
   
– Это я. Алан, – крикнул он.
   
– Выйди на открытое место и покажись!
   
Алан вышел вперед, не теряя, однако, бдительности.
   
Убедившись, что его встречают друзья – Эртц, Хью, Джо-Джим и Бобо, он сделал Нарби знак следовать за ним.
   
При виде Джо-Джима и Бобо восстановившееся было самообладание Нарби лопнуло. Он понял, что попал в ловушку.
   
Выхватив нож, Старпом метнулся назад, однако Бобо крутанул свою пращу еще быстрее. На мгновение все застыли, но Джо-Джим резко выбил из его рук оружие.
   
Нарби удирал что было сил. Хью и Эртц тщетно звали его назад.
   
– Бобо, возьми его! Живьем, – скомандовал Джим.
   
Бобо рванулся вперед.
   
Вскоре он вернулся и, уложив Нарби на пол, заметил:
   
– Быстро бегает.
   
Нарби лежал, почти не двигаясь, стараясь восстановить дыхание. Бобо вытащил из-за своего пояса отнятый у Старпома нож и попробовал его на жестких волосах своей левой руки.
   
– Хороший клинок, – одобрительно хмыкнул он.
   
– Верни ему нож, – приказал Джо.
   
Бобо удивился, но выполнил приказ, забрав у Джо-Джима свою пращу.
   
Нарби был удивлен не меньше Бобо тем, что получил свое оружие обратно. Но чувства свои он умел скрывать намного лучше карлика. Он даже сумел изобразить достоинство, принимая нож обратно.