Поделиться:
  Угадай писателя | Писатели | Карта писателей | Острова | Контакты

Владимир Маканин - Где сходилось небо с холмами
Известность произведения: Средняя


Краткое содержание.
Композитор Георгий Башилов, слушая в гостях обычную, примитивно-грубую застольную песню, морщится. Жена композитора объясняет окружающим, что он не оскорбляется пением, а, напротив, чувствует себя виноватым за то, что в посёлке, откуда он родом, его земляки совсем не поют. Башилову кажется, что вина его огромна. Обхватывая руками седую голову (ему сильно за пятьдесят), он ждёт некой кары, может быть, с неба. И загадывает себе, что ночью услышит в тишине и темноте высокий, чистый голос ребёнка.

Аварийный посёлок невелик, всего три дома, расположенных буквой «П», открытой частью, как чутким ухом, обращённой к старому заводу, на котором часто случались пожары. В одном из таких пожаров у восьмилетнего Башилова сгорели отец с матерью. Он жил у дядьки, где кормили и одевали, платили за него в музыкальную школу в городишке, куда возили за тридцать километров. В посёлке пели на поминках, на праздниках и пели просто так, от скуки, долгими вечерами. И маленький Башилов пел, набирая голосом силу, и голос мальчика звучал чисто, как будто он просто дышал. Потом он стал играть на гармонике, и люди объясняли ему, что никто и никогда так не играл. Голоса в посёлке были замечательные. Единственный, кого Бог заметно обошёл, был дурачок Васик — антипод маленького Георгия. Когда Васик пытался мычать, подпевать, его отгоняли от стола — петь безголосому было нельзя. Когда пришло время продолжать учёбу, поселковские собрали деньги и отправили Башилова в Москву, в музыкальное училище. Дядька к тому времени тоже сгорел. Повёз мальчика в столицу Ахтынский, первый поселковый силач с прекрасным низким голосом. В Москве Ахтынского потрясло пиво. Пока Георгий сдавал экзамены, сопровождающий восхищался его баллами и мягким пивным хмелем. Узнав, что Георгий поступил и будет жить в общежитии, Ахтынский на остатки денег загулял и потерял голос — как оказалось, навсегда. Старенький преподаватель сольфеджио объяснил Георгию, что весь посёлок заплатил замечательным голосом Ахтынского за образование Башилова.

В первый раз Башилов поехал в посёлок, когда ему исполнилось двадцать два года. В междомье, за столами, старухи пили чай. Георгия узнали, с радостными возгласами останавливались возле него люди. Но бабка Василиса, проходя мимо, медленно и раздельно проговорила: «У, пьявка... высосал из нас соки! Души наши высосал!» После шумного застолья Башилову постелили у Чукреевых, в спальне его детства. Башилов, засыпая, ответил кому-то: «Не вытягивал я соки...» Но мысль о вине уже поселилась в его душе.

Песенный запас посёлка казался велик, но только двое стали музыкантами — Башилов и его ровесник Генка Кошелев. Генка был певец слабый, он-то и сосал из посёлка соки в том смысле, что тянул со своих родителей деньги, даже после окончания учёбы. Он пил, пел по ресторанам. Вспомнив о Генке, Георгий решил, что старая Василиса просто спутала их. Вечером аварийщики пели. Когда Башилов стал играть на гармонике, две женщины беззвучно плакали.

Шло постепенное признание Башилова-композитора, отчасти ради этого признания Башилов-пианист много концертировал. Когда ему было лет тридцать пять, в Пскове, в перерыве после первого отделения, к нему пришёл Генка Кошелев. Он просил земляка, известного композитора, помочь ему перебраться в Подмосковье. Башилов помог. Через год Генка в знак благодарности пригласил Башилова в загородный ресторан, где он пел для гостя. К тому времени Башилов написал несколько удачных эстрадных песен, две из них он подарил Геннадию для первого исполнения, чем Кошелев был потрясён. Башилов видел, как люди в ресторане пытались подпевать оркестру, мычали, чем остро напомнили безголосого дурачка Васика. Генкины приглашения стали Башилову в тягость, он и слышать больше не хотел про ресторан «Петушок».

Несколько лет спустя Башилов поехал в посёлок с женой. В междомье стояли трухлявые столы, за которыми пили чай две старухи. Все рассказывали: так же вдвоём и песню иногда запоют, молодые слушают, но никто уже не подтягивает. Башилов смотрел туда, где сходилось небо с холмами. Эта волнистая линия рождала мелодию только в воспоминаниях. Здесь, наяву, эта местность была выпита, как вода. Вечером они с женой наблюдали пожар, остро напомнивший Башилову детство, и ранним утром уехали.

После своего авторского концерта в Вене Башилов в доме у своего австрийского коллеги «обкатал» свой новый квартет. Чужеземцам особенно понравилась третья часть, включающая старинные, перекликающиеся темы Аварийного посёлка. Башилов не удержался и объяснил, что с посёлком существует трагическая связь: там этой замечательной темы, увы, больше нет, так как она есть в его музыке. Он как бы признался. Он — куст, который вольно или невольно иссушает скудеющую почву. «Какая поэтическая легенда!» — воскликнули венцы. Кто-то из них тихо произнёс: «Метафизика...»

Все чаще мерещился стареющему Башилову удар сверху, как расплата, в виде падающей доски из далёкого детского пожара, все чаще донимало чувство вины.

Башилов решает ехать в посёлок, чтобы учить там детей музыке. Столов уже нет, на их месте торчат остатки столбиков. Старухи, помнившие его, уже умерли, Башилов долго объясняет незнакомым женщинам, что он здесь вырос. Вместе с вахтой приходит старик Чукреев, он узнает Георгия, но предлагает постой — полтинник за ночь. Башилов идёт к племяннику Чукреева и долго объясняет, что хочет учить поселковских детей музыке. «Детей?.. В хор?» — восклицает мужик и смеётся. И уверенной рукой включает транзистор — а вот, мол, тебе и музыка. Потом, подойдя вплотную к композитору, говорит грубо: «Чего тебе надо? Вали отсюда!»

И Башилов уезжает. Но разворачивает машину — проститься с родными местами. Башилов сидит на полуупавшей скамье, ощущая мягкий душевный покой, — это прощание и прощение. Он негромко напевает песню — одну из запомнившихся в детстве. И слышит, как ему подпевают. Это слабоумный Васик, совсем уже старичок. Васик жалуется, что его бьют и песен не поют. Они негромко поют — тихо-тихо мычит Васик, стараясь не сфальшивить. «Минута, когда прозвучал высокий чистый голос ребёнка, приближалась в тишине и темноте неслышно, сама собой».

The script ran 0.002 seconds.