С тех пор как пёс Чанг узнал своего хозяина, капитана огромного океанского судна, прошло шесть лет. И вот опять наступает утро, а старый Чанг всё дремлет. На одесских улицах хозяйничает злая и мрачная зима. Она гораздо хуже той китайской зимы, когда пёс встретился со своим капитаном.

В такие ненастные дни с ветром и колючим снегом, который больно сечёт лицо, капитан и Чанг просыпаются поздно. За эти шесть лет жизнь их сильно изменилась, они превратились в стариков, хотя капитану нет ещё и сорока лет. Капитан уже не плавает по морям, а живёт в холодной, скудно обставленной комнате на чердаке пятиэтажного дома, населённого евреями.

У капитана старая железная кровать, но спит он на ней очень крепко.

"Какова эта чуть не до полу продавленная кровать и каков матрац на ней, легко представит себе всякий, живавший на чердаках."

Раньше капитан не спал так даже в качку, хотя кровать у него была чудесная — высокая, с ящиками и тонким бельём. Сейчас он устаёт за день, да и тревожится ему не о чем — капитан знает, что наступающий день ничем его не обрадует.

Когда-то в жизни капитана было две правды. Одна гласила, «что жизнь несказанно прекрасна», а вторая — «что жизнь мыслима лишь для сумасшедших». Теперь же для капитана существует только одна правда: жизнь не приносит радости.

По утрам капитан долго лежит на кровати, Чанг тоже утром мутен и слаб. Он дремлет и видит сон.

Чангу снится, как «старый, кислоглазый китаец» продал его — похожего на лису щенка — молодому капитану теплохода. Три недели после этого пёс страшно «мучился морской болезнью» и не увидел ни Сингапура, ни Коломбо. На океане бушевали осенние шторма, и Чанг всё это время просидел в «жарком полутёмном коридоре», куда ему раз в день приносили еду.

Чанг просыпается от громкого хлопка двери. Капитан тоже поднимается, пьёт водку прямо из бутылки, а остатки выливает в миску Чанга. Пёс выпивает водку, засыпает и видит во сне утро в Красном море.

Штормить перестало, и Чанг впервые вышел на палубу корабля. Капитан подхватил его на руки и отнёс в штурманскую рубку, накормил, а потом долго расчерчивал морские карты и рассказывал Чангу о маленькой девочке, своей дочери, которая живёт в Одессе. Девочка уже знала о щенке и с нетерпением дожидалась его.

Тут Чанг поставил лапы на карту, за что получил от хозяина первую пощёчину. Не обращая внимания на обиду пса, капитан начал рассказывать, какой он счастливый человек, ведь у него есть красавица-жена и чудесная дочка. Потом он начал рассуждать о китайской вере в Праматерь, которая указывает путь всему сущему. Этому пути нельзя противиться, но капитан слишком «жаден до счастья» и порой не может понять, тёмен его путь или светел.

"Когда кого любишь, никакими силами никто не заставит тебя верить, что может не любить тебя тот, кого ты любишь."

Из жаркой Аравии Чанг снова переносится на холодный чердак — его зовёт хозяин. Уже два года капитан и пёс каждый день обходят одесские рестораны, пивные, закусочные. Обычно капитан пьёт молча, но он иногда встречает кого-то из прежних друзей и начинает говорить о ничтожестве жизни, угощая спиртным себя, собеседника и Чанга.

Сегодня они встречаются с одним из таких друзей — художником в цилиндре. Сначала они сидят в пивной, среди краснолицых немцев, потом отправляются в кофейню, набитую евреями и греками, а заканчивают день в ресторане, полном всякого отребья. И капитан снова уверяет художника, что «есть только одна правда на свете, злая и низкая».

"Всё это ложь и вздор, чем будто бы живут люди: нет у них ни бога, ни совести, ни разумной цели существования, ни любви, ни дружбы, ни честности, — нет даже простой жалости."

Капитан считает, что «жизнь — скучный, зимний день в грязном кабаке». Чанг не знает, прав хозяин или нет. В ресторане играют музыканты. Пёс «всем существом своим отдаётся музыке» и снова видит себя щенком на пароходе в Красном море.

Чанг вспоминает, как хорошо ему было тогда. Они с хозяином сидели в рубке, стояли на палубе, обедали, ужинали, а вечером смотрели на закат, и от капитана уже тогда пахло вином.

Помнит Чанг и последовавшую за тем днём страшную ночь, когда на судно накатывали огромные, светящиеся в темноте волны. Пароход сильно качало, и капитан держал пса на руках.

Потом они отправились в капитанскую каюту, где стояла фотография капризной девочки в локонах и молодой дамы, стройной, тонкой и прелестной, «как грузинская царевна». Капитан считал, что эта женщина не будет любить Чанга.

"Есть, брат, женские души, которые вечно томятся какой-то печальной жаждой любви и которые от этого от самого никогда и никого не любят."

Его жена мечтала о сцене, славе, богатстве, «о собственном автомобиле и пикниках на яхте». Однажды она вернулась домой поздно ночью, после яхт-клубного бала. Тогда капитан впервые почувствовал, что эта женщина уже не совсем его. Капитан был в гневе, хотел убить её, но жена попросила его расстегнуть на ней платье, и он снова потерял голову.

Ночью капитан жалобно кричал во сне.

Вдруг Чанга оглушает грохот. Пёс не понимает, что случилось. То ли это опять, как три года назад, по вине пьяного капитана пароход налетел на скалы, то ли капитан снова выстрелил из пистолета в свою жену. Но нет, это пьяный хозяин Чанга стукнул кулаком по столу, споря с художником — капитан проклинает женщин, а его друг с ним не соглашается.

Вскоре ресторан закрывают, и капитан с Чангом отправляется домой.

"Опять прошёл день, — сон или действительность? — и опять в мире тьма, холод, утомление..."

Так однообразно течёт время Чанга. Но проснувшись однажды зимним утром, пёс понимает, что капитан мёртв. Потом в комнату приходят друзья капитана, а Чанг лежит в углу, закрыв глаза, чтобы не видеть этого мира.

В себя Чанг приходит у дверей костёла, видит гроб хозяина над одетой в чёрное толпой и слышит неземные песнопения. Шерсть пса становится дыбом от боли и восторга. Из костёла выходит художник и с изумлением смотрит в полные слёз глаза Чанга.

После похорон Чанг переселяется к новому хозяину — художнику. Он тоже живёт на чердаке, но его комната тепла и хорошо обставлена. Пёс тихо лежит возле камина, капитан ещё жив в его памяти.

В этом мире должна существовать только одна правда, но про неё знает только последний Хозяин, к которому скоро вернётся Чанг.