---

Николай Гумилёв - Озеро Чад [1907]
Известность произведения: Низкая
Метки: Серебряный век

На таинственном озере Чад
 Посреди вековых баобабов
 Вырезные фелуки стремят
 На заре величавых арабов.
 По лесистым его берегам
 И в горах, у зелёных подножий,
 Поклоняются страшным богам
 Девы-жрицы с эбеновой кожей.

 Я была женой могучего вождя,
 Дочерью властительного Чада,
 Я одна во время зимнего дождя
 Совершала таинство обряда.
 Говорили — на сто миль вокруг
 Женщин не было меня светлее,
 Я браслетов не снимала с рук.
 И янтарь всегда висел на шее.

 Белый воин был так строен,
 Губы красны, взор спокоен,
 Он был истинным вождём;
 И открылась в сердце дверца,
 А когда нам шепчет сердце,
 Мы не боремся, не ждём.
 Он сказал мне, что едва ли
 И во Франции видали
 Обольстительней меня,
 И как только день растает,
 Для двоих он оседлает
 Берберийского коня.

 Муж мой гнался с верным луком,
 Пробегал лесные чащи,
 Перепрыгивал овраги,
 Плыл по сумрачным озёрам
 И достался смертным мукам;
 Видел только день палящий
 Труп свирепого бродяги,
 Труп покрытого позором.

 А на быстром и сильном верблюде,
 Утопая в ласкающей груде
 Шкур звериных и шёлковых тканей,
 Уносилась я птицей на север,
 Я ломала мой редкостный веер,
 Упиваясь восторгом заране.
 Раздвигала я гибкие складки
 У моей разноцветной палатки
 И, смеясь, наклонялась в оконце,
 Я смотрела, как прыгает солнце
 В голубых глазах европейца.

 А теперь, как мёртвая смоковница,
 У которой листья облетели,
 Я ненужно-скучная любовница,
 Словно вещь, я брошена в Марселе.
 Чтоб питаться жалкими отбросами,
 Чтобы жить, вечернею порою
 Я пляшу пред пьяными матросами,
 И они, смеясь, владеют мною.
 Робкий ум мой обессилен бедами,
 Взор мой с каждым часом угасает…
 Умереть? Но там, в полях неведомых,
 Там мой муж, он ждёт и не прощает.
The script ran 0.009 seconds.