---

Огюст Барбье - Царица Мира
Известность произведения: Низкая

Могучий Гутенберг, германец вдохновенный!
          Когда-то мужественно ты
Омолодил своей находкой дерзновенной
          Земли дряхлеющей черты.
На рейнском берегу, в ночи животворящей,
          Свободу гордую любя,
О, как ты прижимал ее к груди горящей
          В тот миг, блаженный для тебя!
Как радовался ты, как веровал сердечно,
          Что мать суровая родит
Ребенка красоты и силы безупречной,
          Который землю победит.
В преклонном возрасте пришел ты к вечной ночи
          И опочил в сырой земле,
Как потрудившийся весь долгий день рабочий,
          Спокойно дремлющий во мгле.
Увы! Как ни светлы заветные надежды,
          С тобой дружившие тогда,
Как тихо ни смежил ты старческие вежды,
          Устав от честного труда, -
Но в целомудренных объятиях - блаженства
          Небесного не заслужил
И не вдохнул в свое творенье совершенства,
          Свойств материнских не вложил.
Увы! Так свойственно, так суждено от века:
          Страдая, веруя, борясь,
Чистейшая душа простого человека
          Погибнет, втоптанная в грязь.
Сначала в облике бессмертного творенья
          Все наши радует глаза:
И светлое чело, и пристальное зренье,
          Что отражает небеса;
И звонкость голоса, могучего, как волны,
          Как нестихающий прибой,
Когда он, тысячами отголосков полный,
          Покрыл вселенную собой;
И зрелище, когда неправда вековая,
          С печатью встретившись в упор,
Поникла, кандалы и цепи разбивая
          И опуская свой топор;
И гармоническая сила созиданья,
          Наполнившая города,
И стройный хор искусств, и строгий голос знанья
          Во славу мира и труда, -
Все так чарует нас, так мощно опьяняет,
          Так упоительно горит,
Как будто это май влюбленного пленяет,
          О светлом счастье говорит.
Пред Гутенберговым божественным твореньем
          Не позабудем - я и ты,
Что старец подарил грядущим поколеньям
          Весь мир грядущей красоты.

Но если пристальней и ближе приглядеться
          К бессмертной дочери его
И если, осмелев, ей предложить раздеться,
          Сойти с подножья своего, -
Тогда бессмертное, сверкающее тело
          Разочарует, - видит бог! -
И явится глазам вознею оголтелой
          Чудовищ, свившихся в клубок!
Мы обнаружим там собак охрипших свору,
          Облаивающих страну,
Зовущих города к всеобщему раздору
          И накликающих войну;
Отыщем скользких змей, что гения задушат,
          Едва расправит он крыла,
И жалом клеветы отравят и разрушат
          Надгробье мертвого орла;
Найдем обжорливых, драконовидных гадин,
          Что за червонец иль за грош
Пускают по миру, распространяют за день
          Потоком льющуюся ложь;
Мы табуны страстей продажных обнаружим,
          Все осквернившие вокруг,
Которые живут и действуют оружьем
          Клыков и загребастых рук.

Какое зрелище! Бывает, что при виде
          Всей этой свалки нечистот
На самого тебя, о Гутенберг, в обиде,
          Смутится этот или тот
Достойный гражданин, и глухо он застонет,
          Оплакав общую беду,
И молча на руки он голову уронит,
          Пылающую, как в бреду,
И обвинит во всем неправедное, злое,
          Безжалостное божество,
И самого тебя объявит с аналоя
          Лихим сообщником его,
И проклянет за то, что ты трудился честно,
          Свободу гордую любя,
И, наконец, начнет кричать он повсеместно,
          Что лучше б не было тебя!


Источник
The script ran 0 seconds.