Поделиться:
  Угадай поэта | Поэты | Карта поэтов | Острова | Контакты

Сергей Чекмарёв - Размышления на станции Карталы [? ]
Известность произведения: Низкая



И вот я, поэт, почитатель Фета, Вхожу на станцию Карталы, Раскрываю двери буфета, Молча оглядываю столы. Ночь. Ползут потихоньку стрелки. Часы говорят: «Ску-чай, ску-чай». Тихо позванивают тарелки, И лениво дымится чай. Что же! Чай густой и горячий. Лэкин карманда акса юк! В переводе на русский это значит, Что деньгам приходит каюк. Куда ни взглянешь - одно и то же: Сидят пассажиры с лицами сов. Но что же делать? Делать что же?... Как убить восемнадцать часов? И вот я вытаскиваю бумагу, Я карандаш в руках верчу, Подобно египетскому магу, Знаки таинственные черчу. Чем сидеть, уподобясь полену, Или по залу в тоске бродить, Может быть, огненную поэму Мне удастся сейчас родить. Вон гражданка сидит с корзиной - Из-под шапки русая прядь, - Я назову её, скажем, Зиной И заставлю любить и страдать. Да, страдать, на акацию глядя, Довольно душистую к тому ж... А вон тот свирепый усатый дядя И будет её злополучный муж. Вы поглядите, как он уселся! Разве в лице его виден ум? Он не поймёт её пылкого сердца, Её благородной... Но что за шум? Что случилось? Люди свирепо Хватают корзины и бегут, Потом зажигается много света, Потом раздаётся какой-то гуд. И вот, промчав сквозь овраги и горы, Разгоняя ночей тоску, Останавливается скорый - Из Магнитогорска в Москву. Чтоб описать, как народ садится, Как напирает и мнёт бока, Конечно, перо моё не годится, Да и талант маловат пока. Мне ведь не холодно и не больно Они уезжают, ну и пусть! Отчего же в душе невольно Начинает сгущаться грусть? Поезд стоит усталый, рыжий, Напоминающий лису. Я подхожу к нему поближе, Прямо к самому колесу. Я говорю ему: - Как здоровье? Здравствуй, товарищ паровоз!! Я заплатил бы своею кровью Сколько следует за провоз. Я говорю ему: - Послушай И пойми, товарищ состав! У меня болят от мороза уши, Ноет от холода каждый сустав. Послушай, друг, мне уже надоело Ездить по степи вперёд-назад, Чтобы мне вьюга щёки ела, Ветер выхлёстывал глаза. Жить зимою и летом в стаде, За каждую тёлку отвечать. В конце концов, всего не наладить, Всех буранов не перекричать. Мне глаза залепила вьюга, Мне надоело жить в грязи. И как товарища, как друга Я прошу тебя: отвези! Ты отвези меня в ту столицу, О которой весь мир говорит, Где электричеством жизнь струится, Сотнями тысяч огней горит. Возьми с собой, и в эту субботу Меня уже встретит московский перрон, И разве я не найду работу Где-нибудь в тресте скрипеть пером? Я не вставал бы утром рано, Я прочитал бы книжек тьму, А вечером шёл бы в зал с экраном, В его волшебную полутьму. Я в волейбол играл бы летом И только бы песни пел, как чиж... Что ты скажешь, состав, на это? Неужели ты промолчишь? Что? Распахиваешь ты двери? Но, товарищ, ведь я шучу! Я уехать с тобой не намерен, Я уехать с тобой не хочу. Я знаю: я нужен степи до зарезу, Здесь идут пятилетки года. И если в поезд сейчас я залезу, Что же будет со степью тогда? Но нет, пожалуй, это неверно, Я, пожалуй, немного лгу. Она без меня проживёт, наверно, - Это я без неё не могу. У меня никогда не хватит духу - Ни сердце, ни совесть мне не велят Покинуть степи, гурты, Гнедуху И голубые глаза телят. Ну так что же! Ведь мы не на юге. Холод, злися! Буран, крути! Всё равно, сквозь завесу вьюги Я разгляжу свои пути.

The script ran 0.001 seconds.