---

Феликс Чуев - Русское кладбище [? ]
Известность произведения: Низкая

Вл. Солоухину


Я был во сне. Я жил в Париже.
Хочу поверить: наяву
плыву к нему,
но сон приближу -
увижу, что не доплыву.

Париж воздушен, он в полёте,
как в облаках земля сама,
и в подвенечной позолоте
его небесные дома.

И всё же это сновиденье
(о чём шумишь, ночной Париж?)
не заслонило впечатленья,
какого сам не сочинишь.

Я неприкаянно поехал
к иным деревьям и кустам,
туда, к несбывшимся победам
и окончательным крестам.

...Лежат корниловцы, дроздовцы,
подъесаулы и князья,
Иван Шмелёв, поэт Ростовский -
разновеликая стезя.

Лежит ухоженная старость
под знаком вычеркнутых лет,
в каких от гордости осталось,
что этот старец был кадет.

В граните выбиты погоны...
И старый сад, и сонм ветвей -
как увядающая крона,
одна, отдельно от корней.

Непротивленцы, и убийцы,
и ненавистники всего,
с чем я на свет уже родился,
не повторяя никого.

С каким бы прежде отвращеньем
я б эти надписи читал,
хотя и ныне всепрощенье -
не мой заветный идеал.

Не то что жалость, но, не скрою,
не то что ненависть к врагу, -
ко мне приблизилось такое,
что и назвать я не могу.

Неузнаваемое чувство,
и камни давят тяжело,
так что от боли не очнуться,
как будто памятью свело.

И я из тьмы однообразной,
из жёсткой слабости своей
вхожу в Париж - роскошный праздник
холодных бунинских аллей.
The script ran 0 seconds.